Земледелие древних майя

Проблемы сложных взаимоотношений человека и природы, роль географического фактора в развитии древнего человеческого общества всегда занимали важное место в исследованиях ученых как естественного, так и гуманитарного профиля. Особенно значительный размах получили эти исследования в последние годы. За рубежом из рамок археологической науки сейчас даже выделилась особая, так называемая экологическая археология[1]. И археологи, работающие в этом направлении в тесном содружестве с представителями других научных дисциплин, добились уже весьма весомых результатов, изучая древние цивилизации как Старого, так и Нового Света[2].

Экологический подход представляется особенно перспективным при исследовании тех многочисленных проблем и загадок, которые оставила после себя цивилизация древних майя, существовавшая в Центральной Америке с I по XVI в. н. э. Первый, наиболее яркий этап в развитии этой цивилизации — классический — длился с I по IX в. и закончился невиданной по масштабам катастрофой, причины которой остаются пока во многом неизвестными. В многочисленных городах-государствах лесной равнинной зоны на юге Мексики и севере Гватемалы жизнь прекратилась в конце IX - начале X вв. и никогда уже больше не возрождалась вновь. А развитие цивилизации майя, несколько трансформированной иноземными влияниями, продолжалось до появления европейцев в XVI в. на п-ове Юкатан и в горных районах Гондураса и Гватемалы. Культуру майя по праву называют «культурой-загадкой», «культурой-феноменом».

Прежде всего, непонятно: каким образом могла столь высокая цивилизация существовать в течение многих веков в явно неблагоприятной, по представлениям большинства современных ученых, природной среде — влажных тропических лесах, однообразных и неизменно враждебных человеку?

Некоторые исследователи справедливо считают, что решающей экономической силой в происхождении и развитии древнейших цивилизаций явилось интенсивное высокопродуктивное земледелие, и прежде всего земледелие ирригационное. Однако и сейчас еще немало специалистов утверждают, что майя испокон веков использовали самую примитивную — подсечно-огневую — систему земледелия, которая требовала больших массивов свободной земли и частой смены выжигаемых участков в связи с быстрым истощением почвы. Такое земледелие не могло, по подсчетам этих ученых, обеспечить пищей сколько-нибудь значительное население. Как же в таком случае появились у майя многолюдные и цветущие города? Почему эти города существовали непрерывно на одном и том же месте на протяжении сотен, а то и тысяч лет?

ПРИРОДНАЯ СРЕДА

Территория культуры майя в I тысячелетии н. э. Границы культурно-географических областей показаны цветными линиями; черными квадратами обозначены древние городища

К моменту появления европейских завоевателей (XVI в.) майя занимали обширную территорию, в пределах которой обычно выделяют три культурно-географических области. Северная область охватывает весь п-ов Юкатан — плоскую известняковую равнину с кустарниковой растительностью, кое-где пересеченную цепями невысоких каменистых холмов. Бедные и тонкие почвы полуострова не слишком благоприятны для земледелия. К тому же здесь нет рек, озер и ручьев; единственным источником воды, если не считать дождей, служат карстовые колодцы. Южная область включает горные районы и тихоокеанское побережье Южной Мексики и Гватемалы. Основу Центральной области составляет обширная территория департамента Петен (Северная Гватемала) и прилегающих к нему: с запада — мексиканских штатов Табаско, Чьяпас и Кампече в бассейне р. Усулив; с востока — районов нынешнего Белиза с сетью рек, текущих к Карибскому морю; с юга — западного района Гондураса с реками Мотагуа и Чамелекон. По своим природным условиям Центральная область — это холмистая известняковая низменность, лежащая на высоте 30-200 м над ур. м. Бо́льшая часть территории покрыта влажными тропическими лесами, которые чередуются с травянистыми саваннами, болотистыми низинами и озерами. Плодородный слой почвы встречается здесь чаще, чем на Юкатане, и имеет бо́льшую толщину. Климат теплый, тропический. Год делится на два сезона: сухой (с конца января до конца мая) и сезон дождей. Всего выпадает от 1000 до 3000 мм осадков в год. В сухой сезон дождевой воды недостаточно ни для земледелия, ни для бытовых нужд местного населения — приходится прибегать к строительству искусственных водоемов и резервуаров.

Именно равнинные лесные районы в Центральной и Северной областях стали колыбелью городов-государств майя классического периода. Представление ряда зарубежных исследователей о какой-то особой враждебности человеку центрально-американской природы основано, на мой взгляд, на неверной посылке, ибо исходит из европоцентристских воззрений на мировую историю.

Индейцы майя обосновались в лесной зоне на юге Мексики и севере Гватемалы еще во II тысячелетии до н. э. И не только освоили эти «гиблые», с точки зрения современного человека, джунгли, но и создали здесь высокоразвитую цивилизацию, просуществовавшую по меньшей мере 10 веков! Нужны ли после этого какие-то другие доказательства их полной адаптации к окружающей природной среде?

Не соответствует действительности и весьма распространенное мнение о каком-то однообразии природных условий в низменных лесных областях майя. На самом деле, как пишет американский исследователь У. Брэй, «эта зона экологически не едина. Количество осадков, растительный покров, толщина почв и период восстановления их плодородия значительно варьируются от одного района к другому, поэтому любое исследование в области экологии должно принимать во внимание наличие таких экологических микрорайонов, как берега озер, возвышенные участки речных долин, ежегодно затопляемые поймы рек, травянистые саванны и болотистые низины, точно так же, как и разницу в самом характере леса»[3].

Такое разнообразие природной среды обусловило, видимо, и разнообразие приемов и методов главной хозяйственной системы доколумбовой Америки — земледелия.

ОСОБЕННОСТИ ЗЕМЛЕДЕЛИЯ МАЙЯ

Считается общепризнанным, что тот вид экстенсивного подсечно-огневого земледелия — система «мильпа»[4], — который обнаружили у индейцев Юкатана в XVI в. испанские конкистадоры, был широко распространен у майя на всей их территории начиная по меньшей мере с конца II тысячелетия до н. э. Во всяком случае, все виды дошедших до нас этноисторических источников рисуют именно такую картину. Большое значение маисового подсечно-огневого земледелия в жизни майя нашло свое отражение и в их религиозных представлениях, мифологии, искусстве.

Сев маиса с помощью палки-копалки (Мадридская рукопись, XV в.)

В уцелевших иероглифических рукописях XII-XV вв. тексты религиозно-календарного содержания сопровождаются многочисленными цветными рисунками, с исключительной достоверностью отражающими все основные моменты земледельческого цикла: вырубку и выжигание участков в лесу, сев и т. д. Причем действующими лицами во всех этих актах являются божества — покровители земледелия. Наиболее часто в рукописях изображен персонаж с «глазом бога», с длинным крючковатым носом и кривыми клыками, торчащими изо рта. Он изображается на фоне дождя, с топором, горящим факелом и палкой-копалкой, т. е. с орудиями подсечно-огневого земледелия. Это — бог ветра и дождя К'аш-иш. В рукописях часто можно найти и просто изображения основных земледельческих орудий майя — палки-копалки, топора, факела. В древности покровитель земледельцев носил имя Ч'ак — «Топор»; в данном случае топор — не оружие, а главное орудие земледельца[5]. Согласно списку 13 небесных богов древних майя I тысячелетия н. э., Ч'ак был владыкой 6-го неба. Иероглиф лицевого варианта цифры 6 представляет собой «портрет» этого божества с горбатым коротким носом и оскаленными верхними резцами. Наиболее характерный его отличительный признак — стилизованный знак топора, вписанный в глаз. Таким образом, в условиях господства мильповой системы земледелия топор стал главным орудием земледельцев майя и важнейшим атрибутом их бога-покровителя.

Бог ветра и дождя К'аш-иш с факелом и топором-кельтом в руках (Дрезденская рукопись, XII в.)

Среди разнообразных произведений искусства майя в I тысячелетии н. э. можно также отметить немало мотивов, связанных с подсечно-огневым земледелием. Сложное мотыгообразное орудие представлено на одном из каменных рельефов с городища Тикаль. Правитель (или жрец), облаченный в пышный костюм с изображением лягушки на груди (земноводные у американских индейцев всегда ассоциируются с водой, дождем, плодородием), левой рукой опирается на мотыгу или усовершенствованную палку-копалку, а правую поднял ладонью вверх, как бы взывая к богам.

Ритуальный сев: правитель бросает горсть зерен маиса (стела 40, городище Пьедрас-Неграс, Гватемала, I тысячелетие н. э.)

В другой группе каменных скульптур (стелах из Тикаля, Пьедрас-Неграса и других древних городищ) запечатлены сцены ритуального сева, совершаемого, по-видимому, лично правителем города-государства. Так, на одной из стел в Пьедрас-Неграсе правитель, облаченный в головной убор из листьев маиса, стоя на коленях на платформе или троне, бросает горсть зерен, взятых, видимо, из длинной узкой сумки, которую он держит в левой руке. Внизу изображено божество земли. Вся сцена обрамлена с боков длинными стеблями маиса. Общий аграрно-культовый характер этого изображения не вызывает сомнений. Довольно значительную группу в искусстве древних майя составляют изображения божеств — покровителей земледелия (боги маиса, какао и др.).

Глиняная статуэтка бега маиса (область Альта-Верапас, Гватемала, VII-IX вв.)

И все же, несмотря на приведенные исторические свидетельства, многие вопросы, касающиеся системы мильпового земледелия майя, оставались до недавнего времени неясными. Прежде всего, требовалось определить реальную продуктивность такой системы.

До 60-70-х годов считалось, что майя в I тысячелетии н. э. практиковали подсечно-огневое земледелие того же самого типа, что и их потомки в XVI в. и даже в наши дни. Это означает, что мильповое земледелие было главным занятием рядового общинника и что главная его культура — маис — была тогда такой же, как и сейчас. Однако результаты самых последних археолого-ботанических исследований заставляют усомниться в правильности подобных представлений.

Возделывание маиса по системе «мильпа» — это явно экстенсивная форма земледелия. Она чаще всего используется там, где обстоятельства затрудняют применение более интенсивных методов, или там, где сравнительно редкое население и много свободной земли. Чаще всего мильповое земледелие представлено в лесных равнинных областях тропической зоны. Суть его состоит в расчистке от зарослей участка джунглей, выжигании его и посадке семян маиса в удобренную золой почву в начале сезона дождей. Если исходить из потребностей и состава пищи современных индейцев майя, то средняя семья нуждается примерно в 1200-1400 кг зерна маиса в год. Видимо, такие же потребности были у майя и в момент испанского завоевания в XVI в. Мексиканский этнограф Б. Васкес установил, например, что современные майя, сохранившие подсечно-огневое земледелие, получают сейчас на п-ове Юкатан урожай маиса в среднем по 7 ц/га. Чтобы прокормиться, семья, состоящая обычно из пяти человек, должна засевать около 3 га. Суточный расход маиса составляет здесь 4 кг на семью, и, таким образом, на ее обеспечение уходит в год 1460 кг, а 640 кг остается. Чтобы полностью обработать поле в 3 га и собрать урожай, требуется около 150 восьмичасовых рабочих дней. Следовательно, у индейца оставалось свободной для других дел больше половины года.

Однако подсечно-огневое земледелие накладывало на жизнь майяских общин и свои ограничения. После трех лет непрерывного возделывания поле должно находиться под паром не менее 4-8 лет. Следовательно, на каждый обрабатываемый участок приходилось в 4-8 раз больше земли, находящейся под паром. Любое сокращение периода восстановления плодородия почвы ведет к потере урожайности. А это строго лимитирует численность населения. При его количественном росте требуются новые массивы земель. По подсчетам специалистов[6], мильповое земледелие могло обеспечить пищей максимум 76 человек на 1 км². Но если учесть обилие древних руин классического периода в лесных зарослях Южной Мексики и Северной Гватемалы, где через каждые 15-20 км встречаются остатки крупного городского центра с каменными дворцами и храмами, то общие возможности мильпового земледелия по обеспечению столь значительного населения (а по самым скромным подсчетам, оно превышало 2 млн человек) представляются явно недостаточными. Здесь, видимо, возможны два объяснения: либо в I тысячелетии н. э. у майя имелись какие-то иные, более интенсивные, чем система «мильпа», виды земледелия, либо сама эта система носила несколько иной, более продуктивный характер. Как показали недавние агроботанические и археологические исследования, древнее население низменных лесных областей майя применяло и улучшенный вариант подсечно-огневого земледелия, и более интенсивные способы ведения земледельческого хозяйства.

Сравнительно высокая продуктивность подсечно-огневого земледелия майя объясняется целым рядом причин.

Безусловно, во многом она связана с созданием к началу I тысячелетия н. э. стройного агрокалендаря, регламентирующего сроки и очередность всех сельскохозяйственных работ. Создателями и хранителями его были жрецы, которые облекали свои предписания в весьма строгую форму. Из старых документов и хроник известно, как тщательно жрецы устанавливали день выжигания растительности на участках. Это и понятно. Если бы их расчеты оказались ошибочными, был бы сорван важнейший этап полевых работ (ведь выжигание производилось в самом конце сухого сезона, поэтому затяжка сроков могла стать роковой: льющие здесь 5-6 месяцев подряд ливневые дожди помешали бы сжиганию деревьев и кустарников).

Так выглядит современная мильпа сразу после выжигания растительности (окрестности древнего города Майяпан, Мексика, п-ов Юкатан). Фото автора

Руины древнего городища Лабна́ (п-ов Юкатан, конец I тысячелетие н. э.). Фото автора

Руины храма в центре Эцны (п-ов Юкатан, I тысячелетие н. э.). Фото автора

Астрономические расчеты майя отличались поразительной точностью. Исследуя руины древнего города Копан в Гондурасе, археологи обнаружили две каменные стелы, расположенные друг против друга на вершинах холмов, которые замыкали с запада и востока долину Копана. Стелы разделяют по прямой около 7 км. Если смотреть от восточной стелы, можно установить, что солнце заходит за западную стелу всего два раза в году: 12 апреля и 7 сентября. Первая дата приходится на самый конец сухого сезона. Поэтому ученые предполагают, что 12 апреля определяло начало выжигания растительности на полях вокруг Копана[7]. Когда вечером 12 апреля солнце заходило точно за стелу на западе, по всей долине рассылались гонцы, извещавшие земледельцев о том, что боги приказали утром начать выжигание полей.

Земледельцы майя путем длительных опытов сумели вывести высокоурожайные сорта основных сельскохозяйственных растений — маиса, бобовых, тыквы, а ручная техника обработки небольшого лесного участка и сочетание на одном поле посевов нескольких культур (например, маиса и фасоли) позволяли долгое время сохранять его плодородие и не требовали частой смены участков. Н. И. Вавилов писал: «Поля на Юкатане, как и в Чиапасе, на юге Мексики, в Гватемале около Антигуа, нередко представляют собой как бы сообщество различных культурных растений: фасоль обвивает кукурузу, а между ними растут различного рода тыквы. Смешанная культура (курсив мой. — В. Г.) является господствующей в Мексике». И далее: «Естественно, что ручная культура майя, так же как ацтеков и сапотеков, должна была быть интенсивной (курсив мой. — В. Г.). Отсутствие сельскохозяйственных животных заставило человека ограничить площадь посева небольшими участками, обрабатывать тщательно небольшие площадки, вырабатывать своеобразные навыки ухода за растениями, как, например, надлом початков кукурузы перед созреванием… Возделывание растений мелкими делянками заставило уделить внимание самому растению… Многие сорта кукурузы, папайи, фасоли, плодовых и хлопчатника достигали здесь большого совершенства…»[8].

Объем урожая, как показывает практика современных индейцев горной Гватемалы, районов Петена, Кампече, Юкатана, Белиза и других территорий, резко возрастает, если мильповое земледелие в лесах сочетается с возделыванием садов, огородов и приусадебных участков. Они удобряются хозяйственными отбросами и растительным перегноем, а возделываются более интенсивно (ручная, «грядковая» культура), нежели лесные мильпы. Это позволяет снимать по два урожая в год практически без какого-либо перерыва из-за истощения почвы. Урожайность здесь в 2 раза выше, чем на мильпе. Сочетание мильпы с огородами и плодовыми садами вокруг жилищ требует возделываемой земли в несколько раз меньше, чем при наличии одной мильпы, а плотность населения может быть при этом вдвое большей. Видимо, аналогичная практика имела место и в доиспанский период. Во всяком случае, наличие четко выделенных каменными стенами приусадебных участков отмечено в Майяпане (XIII-XV вв. н. э.), на севере п-ова Юкатан[9].

Еще более очевиден факт широкого использования древними майя различных древесных плодовых растений, произраставших как вокруг жилищ, так и на мильпах. Об этом свидетельствует обилие деревьев сапота (Achras zapota) и рамона — хлебного дерева (Brosimum alicastrum) вокруг руин классического и постклассического времени на Юкатане и в Петене. Важное место в пищевом балансе майя принадлежало хлебному дереву: плоды рамона, будучи перемолотыми, дают неплохую муку для выпечки лепешек тортильяс. Особо велика его роль в сухое время года, до созревания урожая маиса. Не требуя больших затрат труда, рамоновые деревья дают с 1 га 1 тонну плодов — такой урожай заметно превосходит урожай маиса с той же площади[10]. Широко были распространены у майя и другие плодовые деревья — папайя, авокадо, сапот, саподилья, анона, гуайо.

Испанские хроники единодушно утверждают, что в питании индейцев большую роль играли также корнеплоды. У майя к моменту прихода испанцев были распространены четыре вида корнеплодов: батат, или сладкий картофель (Ipomoca batatas); ямс (Pachyrrhizus erosus); маниок (Manihot esculenta) и маланга (Xanthosoma spp.). Все названные растения до сих пор выращиваются индейцами горных и низменных районов майя. Они были введены в культуру задолго до открытия Америки европейцами. Названия по крайней мере двух из них — маниока и батата — появились у майя, по лингвистическим данным, еще до начала нашей эры. Следует отметить, что по урожайности корнеплоды значительно превосходят маис[11].

По данным американской службы земледелия за 1959 г., в Гватемале на площади 1280 га было собрано 3700 т маниока (2,8 т с 1 га). В том же году урожай батата составил в среднем по 2,9 т с 1 га. В целом, учитывая все приемы и методы подсечно-огневого земледелия современных гватемальских крестьян, один земледелец может прокормить с участка в 3-5 га либо 12,6 человек (если выращивается маис), либо 16 человек (если выращивается маниок). А это дает уже возможную плотность населения в среднем 300-400 человек на 1 км², т. е. значительно больше, чем считалось до сих пор.

He приходится сбрасывать со счетов и еще некоторые виды добывания пищи: сбор диких плодов и растений, охота, рыболовство, всесторонняя эксплуатация морских, речных и озерных пищевых ресурсов, разведение индеек и съедобных собак, пчеловодство. Каждый из этих способов, в зависимости от конкретных природных условий, играл бо́льшую или меньшую роль, но суть вопроса в том и состоит, что всегда надо иметь в виду комплексный и разносторонний характер хозяйственной деятельности древних майя, направленной на максимально полное использование местных природных ресурсов.

Террасы древних майя в горной Гватемале (районы оз. Атитлан — слева и селения Солола — справа)

Но особенности экономики майя на этом не кончаются. Сейчас установлено, что в I тысячелетии н. э. помимо мильпового земледелия майя знали и другие, более интенсивные формы. На юге Юкатана и на территории Белиза, на склонах высоких холмов найдены земледельческие каменные террасы с особой системой увлажнения почвы. В бассейне р. Канделария (штат Кампече, Мексика) археологи с помощью аэрофотосъемки обнаружили в пойме отчетливые следы каналов и так называемых приподнятых полей — искусственно сделанных длинных и узких земляных гряд, или платформ. Подобные земледельческие системы (очень напоминающие знаменитые «плавучие сады» ацтеков) способны были давать огромные урожаи по несколько раз в год и практически обладали неистощимым плодородием[12].

Земледельческие работы у ацтеков (Флорентийская рукопись, 1570 г.). Общий характер земледелия у ацтеков был близок земледелию древних майя

Приподнятые поля расположены обычно на более высоких и сухих безлесных участках речной долины, на некотором удалении от главного русла. Согласно полученным данным, общая площадь таких полей по р. Канделария составляет 1,5-2 км². Ежегодно они затопляются водой во время паводков, так что из воды выступает только их верхняя часть. В местности Эль-Тигре на одном из таких приподнятых полей были заложены шурфы. В ходе раскопок обнаружены два больших куска твердого дерева, возраст которого, по данным радиоуглеродного анализа, 1721±50 лет (т. е. 229 г. н. э.). Можно считать, таким образом, что приподнятое поле не могло быть сооружено позже этого времени.

Аналогичные поля были найдены на севере Белиза, в долине р. Ондо. Их возраст, если верить радиоуглеродным анализам, еще более велик — II тысячелетие до н. э.

Однако департамент Петен на севере Гватемалы, где в I тысячелетии н. э. находилось большинство самых значительных городов майя, почти лишен крупных рек, и описанные выше системы интенсивного земледелия там вроде бы невозможны. Правда, свыше 21% всей территории Петена составляют болота, временные озерца и водоемы, пересыхающие в сухое время года. Может быть, древние майя могли как-то использовать и эти «бросовые» земли?

Ответ на этот вопрос дало сообщение о новом открытии, сделанном в самом центре Петена: специалисты лаборатории НАСА в Пасадене (штат Калифорния, США) с помощью радарной системы, разработанной для изучения Венеры, при опробовании этой новой аппаратуры на Земле обнаружили в Северной Гватемале под густым пологом тропической зелени остатки разветвленной системы каких-то каналов[13]. Как показали археологические исследования в этих районах, майя прорывали на болотах множество параллельных каналов, а выкопанную землю бросали в промежуток между ними — так возникали ровные островки земли — те же приподнятые поля. Этот способ обеспечивал посаженные растения достаточным количеством влаги, а ее излишек выводился за пределы участка. Перед нами, таким образом, не столько ирригация, сколько мелиорация. Построенные майя во влажных джунглях Петена каналы одновременно аккумулировали и подводили в искусственно сделанные резервуары дождевую воду, служили важным источником животного протеина (рыба, водоплавающая птица, пресноводные моллюски), были удобным путем сообщения и доставки на лодках тяжелых грузов. Остатки каналов и приподнятых полей найдены сейчас также в болотах Тикаля, Накума и к юго-западу от руин древнего города Эль-Мирадор.

В мексиканском штате Кампече среди руин древней Эцны с помощью аэрофотосъемки обнаружена и исследована еще одна интересная система водосборных каналов и резервуаров для воды[14]. В естественных условиях вода встречается в Кампече на поверхности лишь в сезон дождей. В этот период здесь выпадает свыше 1000 мм осадков. Но чтобы выжить на раскаленной известняковой равнине в сухое время года, уже первые поселенцы этого района должны были мобилизовать все имевшиеся местные ресурсы воды. Для этого майя прежде всего углубили и расширили естественные сезонные водоемы, чтобы выпавшая в период дождей вода сохранялась там круглый год. Затем они построили сеть водосборных каналов и искусственных резервуаров. В них жители Эцны конца I тысячелетия н. э. могли запасать до 2 млн м³ воды. Самый длинный канал города имел протяженность свыше 12 км, ширину до 50 м и глубину от 1,5 до 2 м. Канал соединял центр Эцны с ее окраинами. Всего для строительства этой сложной сети каналов и резервуаров жителям города потребовалось вынуть приблизительно 1,75 млн м³ грунта. Для сравнения можно сказать, что примерно такой же объем работ был затрачен для возведения гигантских пирамид Солнца и Луны в древнем Теотихуакане, в долине Мехико, на рубеже нашей эры; высота первой из них 60 м, второй — 42 м.

***

Итак, улучшенная разными способами мильпа (симбиоз разных растений и деревьев на одном участке, многоразовый последовательный сев различных сельскохозяйственных культур на одном поле в течение одного года, селекция растений, ручная обработка полей, удобрения, четкий агрокалендарь и т. д.) в сочетании с приусадебными участками и садами могла уже обеспечить в среднем не 76, а 200 и более человек на 1 км². Террасы и приподнятые поля (независимо от того, выращивался на них один маис или одновременно и другие культуры), включив в сельскохозяйственный оборот массивы ранее не использовавшихся земель, окончательно решили пищевую проблему, обеспечивая в среднем уже свыше 700 человек на 1 км² площади[15]. Все это во многом объясняет нам загадку «экономического чуда» одной из наиболее блестящих цивилизаций доколумбовой Америки.

Источник: Гуляев В. И. Земледелие древних майя // Природа. 1982. № 9. С. 88-97.

[1] Evans I. G. An introduction to environmental archaeology. N. Y., 1978.

[2] McAdams R. С., Nissen H. I. The Uruk countryside: the natural setting ofurban societies. Chicago, 1972; Sanders W. T. The Basin of Mexico, ecological processes

[3] Bray W. Land-use, settlement pattern and politics in prehispanic Middle America: a review. — In: Man, Settlement and Urbanism. L.,1972, p. 909.

[4] «Мильпа» — ацтекское слово; буквально — «маисовое поле». Термин употребляется для обозначения особой системы тропического подсечно-огневого земледелия в Мексике и Центральной Америке, основанного на выращивании маиса (кукурузы), фасоли и тыквы.

[5] Кнорозов Ю. В. Письменность индейцев майя. М.-Л., 1963, с. 171, 210.

[6] McAdams R. E. Prehistoric Mesoamerica. N. Y., 1977, p. 140.

[7] orley S. G. The Ancient Maya. Stanford, 1956, p. 132.

[8] Вавилов H. И. Великие земледельческие культуры доколумбовой Америки и их взаимоотношения. — Избр. тр., т. II. М.,1960, сс. 166, 167.

[9] Pollock H. et al. Mayapan, Yucatan, Mexico. — Carnegie Institute Publication, №619.Washington, 1962.

[10] Puleston D., Puleston O. S. — Archaeology, 1971, v. 24, №4, p. 336.

[11] Bronson B. — Southwestern J. of Anthropol., 1966, v. 22, №3, p. 267.

[12] Hammond N. Agricultural Intensification in the Maya Lowlands. — Actes du XLII-e Congrès International des Américanistes. P., 1979,v. VIII, p. 328.

[13] Подробнее см.: Каналы древних майя. — Природа, 1981, №5, с. 122.

[14] Matheny R. T. — Science, 1976, v. 193, №4254, p. 640.

[15] Dahlin B. Preliminary investigations of agronomic potentials in "bajos" adjacent to Tikal. — Actes du XLII-e Congrès International des Américanistes. P., 1979, v. VIII, p. 306.