История исследования

Первые систематические исследования теотиуаканской письменности были сосредоточены на числовых коэффициентах, для записи которых применялась одна и та же система черточек и точек, распространенная у майя, сапотеков и других культур юго-восточной Месоамерики. Так как логограммы выражают конкретные числовые понятия, эти коэффициенты представляют собой письмо. Хосе Мария Арреола (1922) и Эрман Байер (1921) обратили внимание на ряды расписных знаков, найденных на сланцевых плитах, обнаруженных в 1917 году во время раскопок Мануэля Гамио в Храме Тлалока.[1] Оба автора интерпретировали знаки как способ записи чисел, при котором тонкие черточки являются единицами, а большие широкие полосы – пятерками (Рис. 3а). Ни в одном из девяти примеров количество тонких линий не превышало четырех. Хотя использование черточек вместо точек для обозначения единиц не является характерным для Теотиуакана и других культур древней Месоамерики, оно представлено в текстах периода конкисты и раннего колониального периода в регионе Тескоко, то есть в непосредственной близости от Теотиуакана (Рис. 13d). Вполне возможно, что в Теотиуакане подобный способ применялся в случае подсчетов или вычислений в более свободной форме, так как тонкие линии в качестве единиц можно было начертить быстрее.

Кроме текстов из Храма Тлалока Байер (1921; 1922) также обратил внимание на два других примера теотиуаканских чисел, один – на диске из Иштапалуки, другой – на керамическом сосуде (Рис. 3b, c; 30с). На этих примерах цифра 1 была представлена не тонкой чертой, а более привычной точкой. В нескольких последующих работах Альфонсо Касо (1937, 1960, 1966) продолжил фиксировать присутствие числовых коэффициентов в теотиуаканской письменности (Рис. 3d-h). Заголовок первого исследования, «Знали ли Теотиуаканцы тональпоуалли?» несколько сбивает с толку, так как Касо посвятил почти все свои исследования анализу числовых коэффициентов, а не названиям двадцати дней. В этом исследовании и в последующих публикациях Касо отмечает наличие числовых знаков и сопутствующих иероглифов на теотиуаканских фресках, доказывая таким образом, что эти тексты созданы местными (Рис. 3f, g). В своем последнем исследовании Касо (1966:275, Рис. 42) обратил внимание на другие теотиуаканские иероглифы с числами, включая змеиный tecalli (сосуд), на котором три знака изображены с числовыми коэффициентами. Сравнивая один из знаков с изображением названия дня Кремень из Шочикалько, Касо (1966) идентифицировал это сочетание как день 2 Кремень (Рис. 3h). Стоит также отметить, что форма трилистника этого знака дня соответствует теотиуаканским изображениям метательных наконечников (Langley 1986:246). Название дня заключено в замкнутую круглую рамку, что является общепринятым для названий дней и других теотиуаканских иероглифов (рисунки 3с, f, h; 30d; 33; 34a,c,d).[2]

Рис. 3. Примеры теотиуаканских иероглифов и числовых коэффициентов

а) Предполагаемые знаки для единиц и пятерок, расписанные на плитах из Храма Тлалока, Теотиуакан (по Arreola 1922:209).

b) Иероглиф «глаз рептилии» с числовым коэффициентом 7, деталь на диске из Иштапалуки (Beyer 1922: рис. 1)

с) Иероглиф «глаз рептилии» с числовым коэффициентом 7, резьба на сосуде (Caso 1937: рис. 3)

d-e) Головные уборы с числовыми знаками 9 и 12, расписанные на раковине (Caso 1937: рис. 4b, 4c)

f) Знак, обрамленный круглой сеткой с числом 8 (Caso 1937: рис. 9)

g) Картуш, в который вписаны коэффициенты и иероглифический знак (Lizardi Ramos 1955:219)

h) Знак дня 2 Кремень, вырезанный на каменной змее (Caso 1967: рис. 2в)

 

В Теотиуаканском письме числовые коэффициенты обычно расположены под названиями дней и другими иероглифами, причем точки от 1 до 4 расположены под горизонтальными линиями, обозначающих цифру 5 (рисунки 3b, d-f, h; 16c; 23d, e; 29c; 30c,d; 32g; 34d, e). Согласно Цезарю Лизарди Рамосу, один из фрагментов фрески из Тетитлы представляет собой коэффициент 14, указывающий на наличие 365-дневного календаря, на науатле называемого шиуитль (xiuitl) (Рис. 3g). В отличие от 260-дневного календаря, где числа больше 13 не применялись, в 365-дневном календаре было 20 дней в каждом из 18-ти месяцев. Тем не менее, нельзя с уверенностью утверждать, что фрагмент из Тетитлы относится к одному из 20-дневных месяцев 365-дневного календаря. Несмотря на усилия Лизарди Рамоса и Касо, теотиуаканские календарные знаки, включая группу из 20 знаков дней, остались плохо документированными в городище. Тем не менее, нумерация с помощью точек и черт обеспечивает контекст для письменности, таким образом, располагающиеся совместно с числами элементы могут считаться иероглифами (см. Рис. 3b-h).

История документирования и изучения письменности Теотиуакана тесно связана с обнаружением отдельных фресок в этом древнем городе. В 1942 году при раскопках в Тепантитле был обнаружен ряд замечательных росписей на нижних наклонных стенах талуд внутри портика 2. Помимо многочисленных изображений скромно одетых людей, занятых различными делами, на фресках имеются многочисленные примеры иероглифического письма. Хорхе Ангуло (1972:50; 1996:88-89) идентифицировал два вероятных топонимических знака из нижней части Фрески 4 и предположил, что эти два иероглифа можно прочесть как «лесистая гора» и «цветущая гора» (Рис. 4а-b). Холмы представляют собой общераспространенную форму топонимов в Месоамерике, в том числе в регионе майя, а также высокогорной Мексике (см. Stuart and Houston 1994). Кроме того, особые формы растений использовались у ацтеков в качестве топонимов (см. Berdan and Anawalt 1992, v. 1:167-238).

Эстер Пастори (1976:186-7) обратила внимание на другие вероятные топонимические знаки с цветущими растениями в нижней части фресок Портика 2, в том числе на человеческий череп, прямоугольник с диагональными линиями, фигуру человека, стоящего перед изогнутой формой, скорее всего горой (Рис. 4с, d, e). На фресках из Тепантитлы есть и другие возможные изображения топонимов, состоящих из цветущих растений и иероглифических элементов. Зачастую иероглифические знаки расположены не под растениями, а над ними. Так, между двумя топонимами с Фрески 4, описанными Пастори, присутствует составной иероглиф, сформированный из пары глаз и, вероятно, символа пересекающихся дорог (Рис. 4е). Своей штриховкой пара глаз очень похожа на крокодильи, встречающиеся на фреске мифологических животных (см. de la Fuente 1995:100, lám. 5), и вполне может быть, что элемент из Тепантитлы действительно представляет крокодильи глаза. Помимо топонимических знаков, Пастори (1976:198-9) обратила внимание на отдельные иероглифы с речевыми завитками у фигур из Патио 2, эта группа знаков будет детально рассмотрена ниже.

Рис. 4. Иероглифические тексты фресок портика 2, Тепантитла

a-b) Растения и горы, возможно, выполняющие роль топонимов (из Pasztory 1976:315)

c) Цветущее растение с горой, на фоне которой видна человеческая фигура (прорисовка автора)

d) Фрагмент фрески с растениями, отмеченными черепом и знаком огня, а также группа знаков в виде циновки и пары глаз (прорисовка автора)

е) Ряд растений, отмеченных черепом, пересекающимися дорогами, вероятными крокодильими глазами и прямоугольником с диагональными линиями, (прорисовка автора)

 

Пастори (1976:186) сравнила цветочные топонимы Тепантитлы с двумя фрагментами теотиуаканской фрески из Американского музея естественной истории и Публичного музея Милуоки. Пастори отметила, что каждое растение, изображенное на этих фресках, имело «иероглиф или символ» у основания ствола (Рис. 5, 6а). Последующие полевые исследования, предпринятые Рене Миллоном, показали: эти и другие связанные с ними фрагменты фрески происходят из огромного жилого комплекса Течинантитлы, расположенного примерно в 550 метрах на восток от Пирамиды Луны. Многочисленные фрагменты первоначально, судя по всему, составляли 4 фрески, показывающие одну и ту же сцену, в которой украшенный перьями змей поливает дождем девять цветущих растений (Pasztory 1988). Хотя по виду растения мало чем отличались друг от друга, на каждом из них имелся особый цветок, выделявшийся по форме и цвету. Во всех случаях иероглифы на стволах соответствовали типу цветка (Pasztory 1988:158). Слабо выраженное отличие одного из растений, изображенного с красными цветками с четырьмя лепестками и голубым центром, повторяется и в соответствующих ему иероглифах. В то время как в двух изображениях присутствуют синие точки, обозначающие падающие капли воды с цветка, на другом примере капли воды отсутствуют. Иероглиф цветка с падающими с него каплями воды выглядит как глаз с синими лепестками, из которого сочится вода в виде трех капель (Рис. 5f), тогда как иероглиф другого растения вместо лепестковой формы имеет вид украшенного зелеными перьями глаза (Рис. 5g).

Рис. 5. Иероглифы, изображенные у основания деревьев, Течинантитла, см. также рисунок 6А (по Berrin 1988: Plates 1A-F).

 

Некоторые исследователи предположили, что отмеченные иероглифами растения в Течинантитле являлись топонимами (Berlo 1989:22; Pasztory 1988:159, 161; Cowgill 1992:233). По утверждению Берло (1989:22), эти составные иероглифы очень похожи на ацтекское письмо, в том числе в написании топонимов:

Возможно, на этих (Течинантитлы) фресках теотиуаканские писцы пользовались смешанной системой записи имен или топонимов, которая включала в себя фонетическую, пиктографическую и идеографическую системы, и была очень похожа на способ записи, использовавшийся их ацтекскими потомками.

Но, несмотря на то, что Берло (1989) сравнивал иероглифы из Течинантитлы с топонимами из ацтекского кодекса Мендосы, в теотиуаканских примерах отсутствовали какие-либо локативные аффиксы, которые обычно встречаются в ацтекских топонимах.

Рис. 6. Мотив сплетенных корней в Месоамерике классического периода.

а) Цветущие растения с большими сплетенными корнями, Течинантитла (из Berrin 1988: PLS. 1 A-F)

b) Гора обсидиановых ножей с, вероятно, орлом, сидящим над водоемом со сплетенными корнями, составной иероглиф из Атетелько (по de la Fuente 1995: fig. 18.18)

c) Фигура, сидящая в водоеме со сплетенными корнями, мотив проникновения в землю для вспахивания, храм Пернатого змея, Шочикалько (по Seler 1902-23 II:141)

d) Стела в теотиуаканском стиле, на которой изображена в анфас фигура воина, расположенная над цветами и мексиканским знаком года с корнями, Акатемпа, Герреро (по Pina Chan 1977: fig. 42)

 

Выпуклые переплетенные корни, появляющиеся на изображениях деревьев Течинантитлы, могли выполнять локативную функцию, корни являлись особенно устойчивым маркером постоянного места (Рис. 6а).[3] На фреске из Атетелько изображен мотив сплетенных корней в основании горы, орнаментированной обсидиановыми лезвиями и, предположительно, головой орла – такая комбинация знаков, возможно, имеет отношение к какой-то конкретной горе или месту (Рис. 6b). Сплетенные корни прикреплены к неглубокому водоему, такая комбинация встречается также в иероглифическом знаке из храма Пернатого змея в Шочикалько (Рис. 6с).[4] На штуковом фасаде теотиуаканского стиля в городе Аканкехе, Юкатан, изображен ряд растений с хохолками в похожих мелких водоемах (Рис. 19а, е). По мнению Дэвида Стюарта (1999), знаки из Аканкеха могут обозначать камыши, и, шире, город Толлан. На теотиуаканской стеле из Акатемпы, Герреро, изображение воина расположено над записью, содержащей пару сплетенных корней (Рис. 6d). В Месоамерике надписи у оснований часто содержали топонимы, эта традиция была широко распространена в письменности и искусстве древних майя (см. Stuart and Houston 1994:57-68).

И Эстер Пастори (1988:159), и Джордж Каугил (1992:233) отмечали, что, в то время как изображения растений из Течинантитлы могут быть топонимами, иероглифы на их стволах, видимо, относятся именно к этим цветущим растениям. Так, в одном случае иероглифический знак просто повторяет тот же трехчастный символ, что присутствует и на цветах над ним (Рис. 5i). В другом случае знак в виде трех шипов магея соотносится с шипами магея, протыкающими цветы (Рис. 5h). Для одного из наиболее сложных знаков – кисть руки, раковина и фигура с лепестками – цвет и оформление раковины и фигуры с лепестками согласуются со знаком, который они сопровождают (Рис. 5с). Более того, в двух составных иероглифах присутствует знак цветка с четырьмя лепестками, один закреплен на перевязанном кремневом лезвии, а другой на красной кости (Рис. 5d-e). Каугил (1992:236-38) обратил внимание, что сочетание цветка и красной кости тесно соотносится с названием одного цветка на науатле, tlapalomixochitl, что означает «цветок красной кости» (Рис. 5е,6а). Также Каугил заметил, что другой растительный иероглиф из Течинантитлы, похожий на перевернутую, свободно сплетенную красную корзину может иметь отношение к цветку, имя которого на науатле звучит как tlapaluacalxochitl, или «цветок красной корзины». Близкая связь между знаками из Течинантитлы и названиями цветов 16-го века позволяет предположить, что жители Теотиуакана могли говорить на древней форме науатля (Cowgill 1992:241).

В новаторском исследовании, посвященном письменности и искусству Теотиуакана, Клара Миллон (1973) обратила внимание на исключительно важную форму в теотиуаканской иероглифике. Ее идентификация частично основывалась на фрагменте теотиуаканской фрески из Музея искусств и археологии Университета Миссури в г. Колумбия, на котором изображен шагающий персонаж, а перед ним располагается знак, состоящий из двух частей (Рис. 7а). В 1971 году Эвелин Рэтрей первой отметила, что этот двухчастный символ образует составной иероглиф, очень похожий на примеры, известные по рукописям постклассического периода (Millon and Rattray 1972). Клара Миллон сравнила эту сцену со вторым фрагментом фрески, на котором также изображен идущий человек, а перед ним представлен другой элемент – голова теотиуаканского Тлалока (Рис. 7b). Отметив общность стиля изображений и сходство одеяний двух фигур, она предположила, что эти фрагменты являются разными частями одной и той же фрески (C. Millon 1973:300). По мнению Миллон, в обоих фрагментах использована одна и та же система иероглифической записи, с иероглифами, которые служат для различения и определения практически одинаковых человеческих фигур. В результате проведенных Рене Миллоном полевых работ было обнаружено, что два фрагмента из Течинантитлы имеют похожие группы цветущих растений, отмеченных иероглифами (Рис. 5). Сейчас известно, что фигура с иероглифом в виде Тлалока была частью изображения процессии, состоявшей из, по меньшей мере, восьми персонажей, каждый из которых эпиграфически обозначается головным убором с ленточками, содержащим разные символы (R. Millon 1988:90).

По мнению Клары Миллон (1988:120-21), фрагмент составного иероглифа из двух элементов находился в верхней части фрески (Рис. 1d,7а). Хотя Миллон (1988:figs. V9-10) отнесла еще три фигуры к этой верхней части, только одна из них сопровождается иероглифическим текстом. Миллон (там же: 121) отмечает, что неповрежденный фрагмент с ленточками и головой койота (Рис. 7а) – это сокращенная форма головного убора с ленточками, и сопровождающие иероглифы, относящиеся к большим фигурам в нижней части фрески. Учитывая нехватку свободного места, изображение ленточек следует понимать как часть, обозначающую более сложный целый знак головного убора с ленточками, расположенный на фреске ниже. Позже было замечено, что изображения теотиуаканских иероглифов могут сильно варьироваться в зависимости от имеющегося свободного пространства, некоторые знаки появляются только в очень больших и сложных формах.

Рис. 7. Шагающие фигуры с сопровождающими их иероглифическими знаками.

a) Фигура с иероглифом головного убора с узлом и головой койота, Течинантитла (из Berrin 1988:fig.V.2)

b) Фигура с сопровождающим ее иероглифом замысловатого головного убора с головой Тлалока, Течинантитла (из Berrin 1988:fig.V.1)

c) Фигура с иероглифом замысловатого головного убора и горящими глазами (из Berrin 1988:fig.V.3)

d) Фигура с иероглифом сложного головного убора и лапой орла (из Berrin 1988:fig.V.4)

 

Наряду с шагающими фигурами в головных уборах с ленточками, изображенными на фреске из Течинантитлы, Клара Миллон (1988:124) обратила внимание на сходную композицию на знаменитой выполненной в теотиуаканском стиле чаше из Лас-Колинас, Тлашкала (Рис. 8). На ней каждая из четырех идущих фигур обращена лицом к своему особому обозначающему ее знаку. Три фигуры одеты в мозаичные шлемы-раковины, и каждой соответствует свое животное: койот, пернатый змей и орел, поедающий кровоточащее сердце (Рис. 8с-е). Однако, перед одной из фигур в головном уборе с ленточками представлен элемент, совершенно непохожий на вышеописанные знаки: такой же головной убор, как у фигуры, рядом с которой он изображен, вписанный в V-образную форму, возможно, обозначающую каменную стену или ограду. В рукописи 16-го века кодексе Шолотль топонимы Temilotzin и Tepolocan содержат изображения камней, представленные практически идентичным образом (cм. McGowman и van Nice 1984:65-69). Очевидно, что знак с камнями и головным убором имеет отношение к конкретной фигуре в головном уборе с ленточками. По мнению Клары Миллон (1988:124), знак головного убора и три фигуры животных являются иероглифами и «образуют форму именования». Впоследствии выяснилось, что обычай размещать ассоциативные иероглифы перед фигурами чрезвычайно распространен в Теотиуакане как на фресках, так и в сценах на керамических сосудах.

Рис. 8. Четыре фигуры с иероглифическими надписями, вероятно обозначающими их титулы, на керамической чаше, Лас-Колинас, Тлашкала.

а) Из работы Линне 1942: рис.128

b-e) Из работы Линне 1942: рис.128

 

Кроме примеров из Течинантитлы и Лас-Колинас, похожая модель иероглифической маркировки серии фигур встречается также на другой группе фресок из Тлакуилапашко, района по соседству с Течинантитлой (R. Millon 1986:85, 88). На этих фресках богато одетые фигуры расположены под искусно выполненной матерчатой циновкой с изображением двуглавого змея и других мотивов (Рис.9а). Напротив каждой фигуры расположен длинный перевязанный элемент с пятью или, реже, четырьмя вертикально стоящими листьями магея или «pencas», похожие примеры известны и в других иероглифических контекстах в Теотиуакане (Рис. 9b, для примера смотрите Рис. 5h, 10b: верхний правый). Повторяющийся элемент перед фигурами является иероглифом, хотя здесь он характеризует не отдельных персонажей, а всю группу. Этот знак почти наверняка является более ранней формой ацтекского знака zacatl payolli, перевязанного пучка травы, который использовался как подставка для шипов магея во время покаянного кровопускания (Рис. 9с,d). Этот знак на фресках в Тлакуилапашко может обозначать лиц на жреческой должности, речевое выражение кровопускания или, возможно, место, где совершается такой обряд.

Рис. 9. Теотиуаканская и ацтекская формы изображения пучка травы для обряда покаяния

a) Фрагмент из серии фигур с иероглифом пучка травы для обряда кровопускания с фрески в Теотиуакане, Тлакуилапашко (из работы Berrin 1988: рис. VI.21)

b) Деталь знака из Тлакуилапашко с шипами магея для кровопускания (из работы Berrin 1988: рис. VI.21)

с) Ацтекский знак zacatl payolli, связка сухой травы с шипами магея, украшенными драгоценными камнями, деталь резьбы на каменном ящике (из работы Gutierrez Solana 1983:no.21)

d) Сцена кровопускания у ацтеков с использованием связки zacatl payolli (из кодекса Magliabechiano, 79r)

 

Благодаря находкам в Тепантитле, Течинантитле и других районах города стало более очевидным, что в Теотиуакане действительно существовала система иероглифического письма. Однако, недавнее открытие Плаза-де-лос-Глифос (Площади иероглифов) полностью изменило наше знание о характере и распространении Теотиуаканского письма (Рис. 10). В результате раскопок 1992-1994 годов, которые проводил Рубен Кабрера Кастро в Ла-Вентилье, на Плаза-де-лос-Глифос были обнаружены 42 иероглифа, представленные как в виде отдельных знаков, так и в комплексах (Cabrera Castro 1996a, 1996b; Cabrera Castro and Padilla 1997). Помимо нескольких знаков на смежных стенах, расписанные красной краской иероглифы присутствуют на полу центрального дворика, каждый из таких текстов находился в очерченном красной линией четырехугольнике. Хотя тексты подозрительно похожи на более молодое письмо позднего классического и постклассического периодов Центральной Мексики, они современны расцвету Теотиуакана. Согласно исследованию Кабреры Кастро (1996b:39), Плаза-де-лос-Глифос датируется поздним периодом Тламимилольпы или ранним периодом Шолальпана, то есть приблизительно 300-450 годами н.э. Более того, в этих иероглифах проявляются многие характерные теотиуаканские черты: к примеру, завитки пламени, головы Тлалока и жреческие мешочки с копалом легко соотносимы с образами теотиуаканского искусства. Также было замечено, что знаки Плаза-де-лос-Глифос появляются и в других теотиуаканских текстах, причем не только в самом Теотиуакане, но и в таких отдаленных от него регионах, как Эскуинтла в Гватемале.

Рис. 10. Теотиуаканская письменность с Плаза-де-лос-Глифос, Ла-Вентилья, Теотиуакан.

a) Схематичный рисунок Плаза-де-лос-Глифос, показывающий расположение иероглифов и красных линий (из работы Cabrera Castro 1996в: рис.8)

b) Иероглифические знаки с Плаза-де-лос-Глифос (из работы Cabrera Castro 1996в:33)