Перуанская культура в XX веке

Индихенизм. В начале столетия в Лиме была создана Ассоциация в защиту индейцев. Ее деятельность должна была не только привлечь внимание перуанской интеллигенции к положению коренного населения, не только организовывать различные акции в его поддержку, но самое главное, произвести буквально переворот в умонастроениях перуанцев. Темы, связанные с ролью и местом индейцев в истории Перу, становились центральными в общественной мысли, в различных сферах культуры, во внутренней политике.

Наиболее яркими представителями этого течения на первом этапе были М. Гонсалес Прада и впоследствии выдающийся перуанский археолог Хулио С. Тельо (1880-1947). На долю последнего выпала весьма сложная задача - пересмотреть сложившиеся в историографии стереотипы, связанные с недооценкой древней исто­рии Перу, ее доинкского периода.

В начале XX в. научная оценка доколумбовых цивилизаций Америки базирова­лась на гипотезе немецкого археолога Макса Уле (1856-1944), считавшего цивили­зацию майя праматерью всех цивилизаций Америки. М. Уле полагал, что майя, миг­рируя по континенту с севера на юг, постепенно дошли до территории современно­го Перу и явились главными создателями там высокоразвитых культур.

Поступив в 1900 г. на факультет наук и перейдя в 1902 г. на медицинский фа­культет Университета Сан-Маркос, X. Тельо с первых же шагов своей научной карьеры тяготел к проблемам, связанным с истоками автохтонной культуры. Даже его дипломная работа на звание бакалавра медицины касалась давно минувших эпох - "Время появления сифилиса в древнем Перу".

Период с 1909 по 1913 г. стал решающим в его формировании как археолога и этнографа. Стажировка в Гарвардском университете под руководством Алекса Ходлички, командировки с той же целью в Англию и Германию, наконец, назначе­ние в 1913 г. заведующим отдела археологии Национального музея окончательно определили научный выбор X. Тельи.

Последующие три десятилетия - время неустанных поисков, многочисленных рас­копок, открытий. Уже в конце 20-х годов X. Тельо весьма аргументировано опроверг тезис М. Уле о центроамериканском происхождении перуанских цивилизаций благо­даря своим исследованиям культуры Паракас, оказавшейся более древней, чем куль­тура майя. Это открытие дало новый импульс сторонникам индихенизма, еще более обострило интерес в стране и различным этапам развития национальной культуры.

В 20-е годы на почве индихенизма заявили о себе и другие известные перуанцы, среди них особое место в культуре и политической жизни всей Латинской Америки занимают Виктор Рауль Айя де ла Торре (1895-1978) и Хосе Карлос Мариатег (1894-1930).

Айя де ла Торре известен прежде всего как основоположник апристского течения, которое рассматривается в других главах этого издания. Здесь же мы коснемся только его идеи о целесообразности замены названия Латинская Америка в Индоамерику.

Предлагая последнее, Айя, по его словам, исходил из важности исторических политических и лингвистических предпосылок, подчеркивая, что в данном случае корень слова происходит от Индий, а не от индейцев, следовательно данное понятие относится и к доколумбовым эпохам и ко всем последующим этапам континенталь­ной истории. Это уточнение Айя де ла Торре считал принципиально важным отве­том своим критикам, утверждавшим, что предлагаемое им название связано только с одним этническим компонентом Нового Света.

По мнению Айя де ла Торре, понятие индоамерика сохраняет в себе все то свое­образие и необычность, которые отличают народы Западного полушария от других частей света. Примерно в этом же контексте следует рассматривать его формулу "пространство-историческое время", в основе которой заложена идея асинхронности всемирно-исторического процесса; "Любое историческое явление неотделимо от времени и пространства, в котором оно происходит, причем есть европейское время и пространство и американское время и пространство".

Эта, на мой взгляд, плодотворная мысль была отчасти использована Айя де ла Торре в не совсем благовидных целях: он попытался убедить соотечественников, что марксизм, как явление другого (европейского) времени и пространства, чуже­роден и неприемлем и для Перу, и для всей "Индоамерики".

Эту позицию блестяще опроверг Х.К. Мариатеги, признанный лидер левого движения, основатель Коммунистической партии Перу, вошедший в историю перу­анской культуры и как один из самых глубоких мыслителей, автор фундаменталь­ного труда "Семь очерков истолкования перуанской действительности" (1928).

Мариатеги считал индейскую проблему центральной и для понимания истори­ческой эволюции Перу, и для анализа национальной истории в XX в. Ее корни он видел в экономике, в системе землевладения: «Пока существует феодализм "гамоналов", любая попытка решить этот вопрос административными или полицейскими мерами, при помощи образования или дорожного строительства будет носить по­верхностный несущественный характер». Упоминание им мер и полумер было ад­ресовано правительству Перу, пытавшемуся сгладить индейскую проблему некото­рыми благотворительными и гуманитарными акциями. Президент страны А. Легиа провозгласил себя "защитником индейской расы", однако за этим "титулом" ниче­го не стояло, кроме дешевой демагогии.

Главный вывод Мариатеги о том, что без изменения системы землевладении в стране невозможно улучшить жизнь индейцев, оказал большое влияние на интелле­ктуалов различных политических пристрастий. Да и как можно было остаться рав­нодушным и не подписаться под такими словами: «В земле счастье индейца. Он ле­леет ее, как молодую супругу. Он убежден, что "жизнь начинается на земле" и кон­чается в ней. Поэтому индеец может быть безразличен ко всему, но только не к вла­дению землей, которую он с религиозным трепетом обрабатывает и оплодотворя­ет своими руками и дыханием».

Индихенистское движение распространилось на ряд регионов страны. Его влиятельными центрами стали города Куско и Пуно, где выходили журналы "Resurgimiento" и "Orcopata". Вместе с издававшимся Мариатеги с 1926 г. журналом "Amauta" они освещали основные вопросы индихенизма.

После смерти Мариатеги одним из лидеров движения стал Луис Е. Валькарсель, профессор Университета Сан-Маркос, активно сотрудничавший с "Resurgimienlo". Он полагал, что "воскрешение" (именно так переводится с испанского название этого журнала) индейцев возможно только при условии возвращения к тому поло­жению вещей, которое существовало до появления испанцев в Новом Свете. Уто­пичность этого тезиса в 40-е годы стала очевидна Валькарселю, и он (уже будучи министром образования) стал исповедовать так называемый "индихенизм конкрет­ных дел". Суть последнего сводилась в основном к организации "Бригад культуризации индейцев", т.е. к тем полумерам, которые оставляли нерешенными основные проблемы. И хотя в 1947 г. был основан Перуанский индихенистский институт, пер­вым директором которого стал Л. Валькарсель, добиться существенного сдвига в реализации многих вопросов социального, экономического и политического харак­тера не удалось.

Такое положение вещей в основном сохранилось и в последующие десятилетия, что привело к усилению движения самих индейцев. По инициативе федерации айма­ра Тупак Катари в 1979 г. в Куско состоялась встреча национальностей кечуа, ай­мара и этнических меньшинств сельвы, где была предпринята попытка выработать общую программу действий, в частности в отношении развития этнокультур.

Вопросы о возрождении традиционных ценностей индейской культуры и мори­ли, чащи ты индейских языков, индейской самобытности, о возрождении утерянных со временем некоторых принципов ведения общинного хозяйства и об укреплении общины в современных условиях оказались центральными в многочисленных пе­тициях индейских организаций Перу в 80-90-е годы XX в., в период, когда и Ла­тинской Америке отмечались и во многом пересматривались последствия путешест­вий X. Колумба в Новый Свет.

Индейская проблема, будучи центральной в истории, философии, экономике, искусстве, общественной мысли нашли наиболее яркое отражение в перуанской литературе XX в.

Литература и искусство. Современные перуанские критики отмечают, что "в прошлом веке литературой занимался тот класс, который по существу владел куль турой, который управлял страной и имел доступ к университету. Поэтому литерато­рами были сами правители, министры, спикеры парламента, префекты..." Кроме того, по мнению В. Дельгадо, "перуанская литература прошлого века в социальном плане отличалась от литературы текуще­го столетия; это была литература элиты.

Все еще связанная с формами и стилями колониальной эпохи и в творческом плане не добивалась чего-либо существенного и гениального. Исключение из этого правила составляли, на взгляд критика, только Р. Пальма, М. Гонсалес Прада и Хосе Сантос Чокано. Выше уже рассматривалась литературная деятельность первых двух, последний же стал своеобразным связующим звеном между "веком нынешним и веком минувшим".

Хосе Сантос Чокано (1875-1934), видимо, одна из самых своеобразных фигур латиноамериканской литературы. Человек бурного темперамента, порой неконтроли­руемых страстей, обостренного чувства собственного достоинства, он прожил жизнь, которая сродни самому остросюжетному детективу. В качестве дипломата он долгие годы работал в странах Центральной Америки, Колумбии и Испании. Был другом не­которых диктаторов; после падения диктатуры М. Эстрады Кабреры в Гватемале чу­дом избежал расстрела, к которому был приговорен. Принимал активное участие и Мексиканской революции 1910-1917 гг. на стороне Панчо Вильи. По возвращении и Перу от его рук погибает писатель Эдвин Эльмор. Тюрьма, затем добровольная "ссылка" в Чили, где он в свою очередь оказался жертвой авантюриста, убившего его якобы за махинации при обнаружении сокровищ одного из кладов.

Чокано известен в литературе прежде всего как поэт, которого сравнивают и с В. Гюго и У. Уитменом. Его стихи и поэмы трудно втиснуть в рамки какого-либо литературного течения конца XIX - первой трети XX в. Анды, сельва и "душа Америки", донжуанские похождения и на редкость авантюрный характер придали поэзии Чокано исключительную индвидуальность и необычность. Он был оригинален во всем - одна из его первых книг "Святые страсти" была набрана красным шрифтом. В литератур­ном мире последовательно сменяли друг друга модернизм, символизм, футуризм, сюр­реализм, а Чокано считал, что есть только одно великое слово - искусство, в котором сливаются все школы, подобно тому как в луче солнца сосредоточено все многоцветие.

Современником Чокано был извест­ный перуанский поэт Хосе Мариа Эгурен (1872-1942). Его детство прошло в атмо­сфере патриархальной асьенды Чукитанга, что впоследствии предопределило и то­нальность его поэзии, и ее образность, и насыщенность народным юмором, симво­ликой индейских мифов, истинно перуан­ской экзотикой. Он активно сотрудничал с Мариатеги, многие стихотворения Эгурена публиковались в "Arnauta". В 1930 г. стал членом-корреспондентом Королев­ской Академии языка в Лиме. В том же го­ду был назначен главным библиотекарем министерства образования, однако подлинную славу поэту принесли его книги "Символики", "Песня фигур", "Тени" и др.

Наибольшую известность среди перу­анских поэтов XX в. в Европе получил Сесар Вальехо (1892-1938). Уже его первая книга "Черные герольды", увидевшая свет в Лиме в 1918 г., заявила миру о рождении таланта. "Черные герольды" полны бле­стящих поэтических находок, как то: "Ле­тит земля сквозь сонные мифы игральной костью, брошенной на счастье", или "О закатное солнце, ну что тебе стоит унести и подвесить распятым Христом кочевую мою, бесприютную скорбь?", или "Ледяные паруса одиночества".

Уже в начале 20-х годов Вальехо симпатизировал коммунистическому движе­нию, затем вступил в общество друзей СССР, в 1928 и 1929 гг. побывал в Советском Союзе, о чем написал книгу очерков "Россия, 1931 год".

С 1923 г. Вальехо жил и творил в Париже, в конце 20-х - начале 30-х годов не­сколько лет провел в Мадриде, где сблизился с Г. Лоркой и Р. Альберти. Через не­сколько лет, в период гражданской войны в Испании, эта страна станет его Музой, героиней двух циклов стихов - "Испания, да минует меня чаша сия..." и "Человече­ские стихи". Это название друзья поэта, скончавшегося 15 апреля 1938 г., дали так­же посмертному изданию его стихов. Последние слова С. Вальехо были: "... я еду в Испанию".

В перуанской прозе, как уже отмечалось, важнейшим направлением стало индихенистское течение. Его характерными чертами являются патриотизм, гуманизм, горячее стремление развеять миф о физической и умственной неполноценности ин­дейцев и создать подлинный образ тех, чьи гены насчитывают на перуанской земле родословную в несколько тысяч лет. Крупнейшими писателями этого направления являются Хосе Мариа Аргедас (1911-1969), Мануэль Скорса (1928-1983), Сиро Алегриа (1909-1967), Хорхе Икаса.

Аргедас с успехом работал и в прозе, и в поэзии, и в науке, став известным эт­нографом. Его перу принадлежат романы "Праздник явар", "Глубокие реки", "Ше­стой", "Все крови", "Лисица сверху и лисица снизу"; сборники стихов "Песня кечуа" и "Руна юиап"; сборники статей "Формирование индоевропейской национальной культуры" и "Сеньоры и индейцы. О культуре кечуа".

Многомерный и художественном или не мир индейцев с большой симпатией мастерством показан и в серии романов С. Алегрии - "Золотая змея", "Голодны собаки", "Мир огромен и чужд", "[…] рыцарей", "Ласаро". Произведения Алегрии и других отмеченных выше писателей-индихенистов отличает доскональное знание быта индейцев, их фольклора традиций, верований. Всем им присущ глубокий психологизм, что, по мнению ряда исследователей, связано с влиянием творчества Ф.М. Достоевского и Л.Н. Толстого.

Большой популярностью в Перу, других странах Латинской Америки и в Европе пользуются книги крупнейшего современного перуанского писателя Марио Варгаса Льосы (р. 1936). Он не только талантливый прозаик, но и серьезный критик и известный драматург. Перечень его основных произведений весьма вну­шителен: романы "Город и собаки", "Зеленый дом", "Беседы в храме", "Война конца света", "История Майяты" и др.; пьесы ''Сеньорита из Такны" и "Кати и гип­попотам"; очерки "Секретная история романа", "Роман и проблема литературно­го самовыражения в Перу", "Постоянная оргия", "Хосе Мариа Аргедас между жабами и соколами".

В XX в. наряду с литературой важное место в культурной жизни страны заняли музыка и живопись. Основным направлением творчества композитора Даниэля Аломиа Роблеса (первая половина XX в.) стал своего рода "музыкальный индихенизм". Более 20 лет он ездил по всей стране, собирая мелодии, ритмы, музыкальные темы минувших столетий. Результатом этой уникальной многолетней работы стало собра­ние 800 инкских мелодий, 300 колониаль­ных и 160 ритмов и музыкальных тем ме­тисной среды. И хотя самим Роблесом со­здано немного ("Балет Инка", две оперы и две оперетты), его подвиг на ниве воссоз­дания музыки далекого прошлого заслу­живает огромного уважения.

Индейские мотивы стали основой и творчества Карлоса Вальдеррамы (1887— 1950). Среди его произведений наиболь­шей известностью на родине, в других странах Латинской Америки, США и Ев­ропе пользовалась опера "Инти Райми" (праздник Солнца), премьера которой со­стоялась в Лиме в 1935 г. Также заслужи­вает внимания творчество Карлоса Санчеса Малаги.

Несмотря на то что в Перу в XX в. проделана большая работа по введению в культурный оборот мелодий и ритмов давно ушедших лет и что всемирную из­вестность за их исполнение получила в 60-е годы знаменитая перуанская певица Имма Сумак, тем не менее по коли­честву дисков этой музыки Перу занима­ет одно из последних мест среди андских стран. Время властно диктует обществу новые музыкальные стили, оно же решительно и объективно отберет в дальней­шем лучшие образцы в сокровищницу национальной культуры.

Среди перуанских художников XX в. большая слава не обошла, кажется, толь­ко Карлоса Баку Флора (1876-1941). Азам изобразительного искусства он обу­чался в Школе изящных искусств Сантьяго-де-Чили, затем продолжил образова­ние в Лиме и Италии. Достиг высокого мастерства прежде всего как портретист. Был действительным членом Академии живописи в Париже.

Работами Хорхе Сабогаля и Камило Бласа представлено индихенистское направление в изобразительном искусстве. Известными художниками являются так­же Франсиско Гонсалес Гамарра и Херман Суарес Вертис.

Наука и образование. В XX столетии страна добилась существенного прогресса в области образования, как школьного, так и университетского. Были основаны государственные университеты в Лиме (Федерико Вильяреаль), Ике, Уанкайо, Ламбайеке, Пьюре, Икитосе, а также несколько частных университетов, среди которых можно выделить столичный университет Кайетано Эредии. Кстати, в Лиме в нача­ле века (в 1917 г.) появился еще и католический университет. Столь широкая сеть высшего образования позволяет в основном удовлетворять потребности государства в специалистах различного профиля. Например, только преподавателей школы университеты ежегодно готовят (1988 г.) около 51 тыс.

На протяжении века менялась доля участия государства в решении этой важнейшей общенациональной задачи. Во второй половине 80-х годов ассигнования на образование превысили 14% бюджета страны. Это один из самых высоких пока­зателей в мире.

Традиционно, особенно в XIX - первой половине XX в., страны Латинской Аме­рики имели весьма высокий процент неграмотного населения. Эта проблема была характерна и для Перу. Полностью она не решена и по сей день. Но столь пристальное внимание перуанских правительств к вопросам образования дало ощутимые ре­зультаты. В конце 80-х годов число неграмотных составляло всего 13,1%, что во многом связано с тем, что еще в 1901-1902 гг. были приняты декреты об обязательном и бесплатном начальном образовании в течение всего срока обучения, было по­строено более тысячи новых школ, создана система вечернего образования для работающих юношей и девушек.

Конечно же, не стоит идеализировать положение в общеобразовательной сфере Перу. Низкий процент неграмотных в среднем по стране достигнут в значитель­ной мере за счет столицы (3%). В то же время в некоторых провинциях он превышает 30%. В отдаленных районах не хватает школ, довольно характерным явлением стало "дезертирство" учеников, иногда расценивающих обязательное начальное образование как наказание, посягательство на их свободу. И все же прогресс в об­ласти образования очевиден, что, естественно, не могло не отразиться на состоянии культурной жизни страны в целом.

Перуанская наука также развивалась по восходящей линии. Наибольшие успе­хи были достигнуты в медицине, биологии, математике и гуманитарных отраслях знаний, прежде всего в области исторических исследований.

В медицине основное внимание ученых было сконцентрировано на поисках ме­тодов лечения и лекарственных средств, способных спасти человека от одной из са­мых тяжелых болезней "Verruga peruana", или "Болезнь Карриона". Ее симптомы - высокая температура, анемия, мгновенное появление опухолей на различных участ­ках тела, внезапная смерть. Болезнь была известна еще во времена инков. Несколь­ко поколений перуанских медиков неустанно работали над разгадкой ее зловещих секретов. Даниэль Альсидес Каррион в конце XIX в., будучи совсем молодым чело­веком, решил провести эксперимент на своем организме, заразив себя этой болез­нью от одного из пациентов. Каррион умер 5 октября 1885 г., его фамилией стали называть и болезнь, сведшую в могилу начинающего исследователя.

Большой вклад в изучение "Болезни Карриона" внесли Эрнесто Одриосола и Альберто Бартон. Исследованиям в области психиатрии в начале XX в. положил на­чало Эрмильо Вальдисан. Он же предпринял успешную попытку воссоздать исто­рию медицины в Перу, опубликовав "Словарь перуанской медицины", "Историю перуанской медицины" и "Перуанскую медицинскую библиографию".

Основателем перуанской математической школы был выдающийся ученый Фе­дерико Вильяреаль, бывший (в разное время) и деканом факультета наук, и ректором Университета Сан-Маркос. Сфера его научных интересов не ограничивалась только математикой. Он преподавал также топографию, геодезию, астрономию, механику, гидравлику, космографию и другие дисциплины. Ф. Вильяреаль, как и его ученик известный перуанский математик Годофредо Гарсиа, был членом многих зарубежных академий, что свидетельствовало о признании их вклада в развитие науки.

Такой же чести был удостоен и крупный перуанский ботаник Фортунато Д. ?рера, подготовивший фундаментальное исследование "Обзор флоры Куско", ставшее фактически каталогом всех растений обширного региона.

Почти весь спектр проблем, затронутых в этой главе, в той или иной степени анализируется в многочисленных трудах перуанских историков. XX столетие можно считать эпохой расцвета этой науки в стране. Появилась целая плеяда крупных исследователей, были созданы фундаментальные работы по различным период перуанской истории, периодически стали выходить научные журналы.

Начало века было отмечено появлением серии трудов Хосе де ла Ривы Aгу?и-Космы "История Перу", "Перуанская цивилизация - предиспанская эпоха […] Очерки" (в двух томах), "Первый алькальд Лимы - дон Николас де Рибера".

Столь же продуктивным и важным для развития исторической науки в Перу стала научно-исследовательская работа в первой половине века иезуита Рубена Bap[…]Угарте. Он впервые всесторонне рассмотрел историю вице-королевства Перу (в четырех томах), опубликовал "Историю эмансипации", "Историю церкви в Перу" (в пяти томах), "Лимские церковные соборы" и предпринял другие исследования.

Рауль Поррас Барренечеа не только занимает видное место в перуанской историографии. После смерти в 1960 г. этого выдающегося историка вся его библиотека, согласно завещанию, была подарена Национальной библиотеке Перу, там теперь имеется "Зал Рауля Порраса Барренечеа". Масштабы и состав переданной библиотеки не могут не вызвать чувства восхищения и глубокого уважения к нему: 17 467 книг, 7498 полных комплектов журналов, 1408 отдельных экземпляров журналов; 895 томов официальных публикаций, 56 томов писем, 221 годовая подшивка газет, 4893 отдельных экземпляров газет, 15 117 газетных вырезок, 588 старинных брошюр, 254 карты, 249 каталогов, 1451 монография, 5490 рукописи XVI-XIX вв., и т.д.

Говоря неакадемическим языком, столь же искреннее восхищение вызывают и труды Р. Порраса Барренечеа и подготовленные им к печати публикации документов: "Перуанские исторические источники", "Седулы Перу" (королевские седулы, направлявшиеся в Перу с 1526 по 1538 г.), "Письма Перу" (1524-1533), "Миф, ?диция и история Перу", многочисленные статьи и очерки о хронистах.

Особое место в перуанской историографии и литературной критике занимает Луис Альберто Санчес. Высокий профессионализм историка и несомненные достоинства литературоведа позволяют ему рассматривать многие явления национальной культуры, перуанской и латиноамериканской истории в органической взаимосвязи. Он даже ввел в научный оборот специфический термин – социолитература. Его книги привлекают читателя эрудицией, полемичностью, доскональным знанием предмета исследования, среди них "Америка: роман без романистов", "Жизнь и страсть культуры в Америке", "Процесс и содержание испано-американского ?", "Перуанская литература" (в пяти томах), "Спектральный анализ Латинской Америки", "Краткая история Америки", "Основы американской истории", "[…] колонии", "Поэты революции", "История американской литературы", "Гарсиласо де ла Вега", "Вальдивия" и многие другие труды.

Большой вклад и изучение древней истории Перу внес видный историк и географ Луис И. Иалькарсель. Он автор целого ряда фундаментальных работ, характеризующих культуру, экономику, правовые нормы, жизненный уклад империи: "Этноистория древнего Перу", "История древнего Перу", "История древней культуры Перу".

В этом созвездии талантливых историков, видимо, самой яркой звездой является Хopxe Басадре Громан. В 1929 г., будучи 26-летним молодым исследователем, он публикует глубоко аналитическую работу "Начало республики. Вклад в изучение политической и конституционной эволюции Перу". Ее логическим продолжением сталa опубликованная Басадре через два года "История перуанского права". Если в начале творческой жизни Басадре превалировали в основном юридические темы, то его дальнейшая профессиональная карьера была связана главным образом с историей. Причем он много сделал не только для ее изучения, но и преподавания, постоянно публикуя методические статьи в газетах и журналах. Сфера научных интересов X. Басадре - история Перу и других андских стран, экономические, политические и культурологические аспекты: "Режим миты", «Инкская литература», "Размышления об исторической судьбе Перу", "Массы, […] сельская местность в истории Перу", "История Чили, Перу и независимой […]", "Выборы и централизм в Перу" и др. Подлинным венцом его многолетних исследований стала "История республики Перу" в 17 томах. Конечно же ситуация в исторической науке Перу в конце XX в. решительно изменилась по сравнению с его началом: теперь в стране сотни профессиональных исследователей, проблематика которых охватывает самые разнообразные периоды андской истории. Задача данной главы состоит в воссоздании общей панорамы культурной жизни. Применительно к исторической науке текущего столетия такая панорама была бы далеко не полной без хотя бы упоминания ряда крупных трудов циклопедических изданий авторами и издателями которых были М. де Менди, Караведо, X. Деустуа и М. Реник, X. Даммерт, X. Тамайо Эррера, М. Бур, Л. Флорес, К. Бурга. А. Тауро.

***

Безусловно, перуанская культура последних пяти столетий намного богаче и многообразнее, чем любая схема, в которой тот или иной исследователь пытается выразить ее. Мы не стремились к зеркальному отражению этого феномена; важно проследить этапы, выявить тенденции, рассказать о тех, кто наиболее ярко выражал свое время, творил и дерзал, способствуя становлению национальной культуры. Известный мексиканский философ Л. Сеа назвал историко-культурный процесс в Латинской Америке "поиском самих себя". На этом многовековом пути, проходя через сложнейший синтез автохтонных и европейских культурных ценностей, через этапы поисков креольских, затем универсальных моделей развития, […] от родных корней, то возвращаясь к ним, перуанская культура, вне всякого сомнения, "нашла себя".