О том, что сделал Инка Виракоча в Кито и как он послал на завоевание пограничья (cofanes)

Глава 25. О том, что сделал Инка Виракоча в Кито и как он послал на завоевание пограничья (cofanes)

Увидев прекрасное расположение города Кито и прекрасный климат его округи, инка решил сделать его своим местопребыванием. Он приказал, чтобы перестроили дворец для его проживания. Он приказал сделать помещения для военных и отдал приказ, чтобы изо всех областей из Пурува народ пришел заселить город. Он разделил кварталы на Анан Суйо и Урин Суйо и дал имена холмам в окрестностях города. /107/ Холм на востоке он назвал Ана Чуарки [Ana Chuarqui], на западе – Вана Каури [Huana Cauri], на юге – Лавирак [Lahuirac], на севере – Кайминка [Cayminga], и во всем позаботился сделать его похожим на Куско.

В дни, когда он был там, ему принесли весть, что с другой стороны горной цепи, идущей от Санта-Марты до Магелланова пролива, живет очень воинственный народ, который ходил в чем мать родила [vsava de vestidos politicos].

Он возымел желание подчинить их и, чтобы разузнать о них, для начала послал шестерых военачальников с достаточным количеством народа, которые отправились в приграничные области, которые мы сегодня называем Кихо [Quixos] или Коричными [los de canela]. Они увидели много людей, которые жили в горах на берегах рек, очень полноводных. Их костюм состоял в том, чтобы ходить нагими без какого-либо другого прикрытия, кроме волос, служивших им одеждой. Те воины, которые отправились в это путешествие, потерялись и только некоторые вышли к Куско и рассказали инке о том, что они увидели и как они питались долгое время плодами лесов и видели в них большие различия в народах и, что, заблудившихся, их вывели к Куско, о котором там, в глубине лесов имеют многие сведения, и что никакая вещь не была так трудна как четыре дневных перехода там, где было столько тигров, что нужно было устраивать постель на деревьях, чтобы поспать, и что даже там было небезопасно.

Эти индейцы пришли через год в Куско, где они нашли Виракочу /108/, и, напуганный их сообщением, он приказал, чтобы этих индейцев наградили, и чтобы они вернулись туда, где они прошли, следуя по следам и отпечаткам, и чтобы с ними вышли две сотни доблестных индейцев и чтобы они несли с собой свой запас провизии. Сделали так и через месяц они достигли Атакунки [Atacunga], и это кажется баснословным ввиду ее расположения далеко к западу, но в 15‹_лакуна› году секретарь Диего Хуарес [Diego Xuarez], собирая пожертвования в этих провинциях в селении Мулахало [Mulahalo], говорил на эту тему с одним священником по имени Гаспар Нипати [Gaspar nipati], и тот подтвердил сказанное, и что еще были живы некоторые из тех, кто вновь отправился в это путешествие по приказу Вайна Капака [Uaynacaua], внука этого Инки Виракочи, и что оттуда в настоящее время есть очень короткая дорога в Куско.

Отправив этих шестерых военачальников, Инка Виракоча собрал сильное войско и отправился в область чонов [chonos], которые живут в Гуаякиле. Он шел с большой радостью, хотя дорога является суровейшей, так как жертвоприношения, которые он приказал устроить перед этим походом, дали добрые предзнаменования и ответы по внутренностям баранов и овец, которых он приказал принести в жертву. Он прошел селения Калакаби [Calacabi] и Пулулава [Pululagua], и памятные знаки по дороге, которые он тогда оставил, и сегодня видны. Не удивляет ни это, ни разные стычки с варварами по пути. Он длился несколько месяцев из-за /109/ сопротивления, которое ему оказывали, и он укрепился в неких пукара [Pucaraes], которые там были. И инка также был растерян из-за многих трудностей, которые причинила суровая дорога, и неприветливости этих туземцев.

К нему на помощь пришли люди из Атакунки и принесли много съестного. Они построили плоты, и инка со своим людьми поплыл по реке, очень большой, и достиг селения, называемого Баба [Vaua], и там получил известие, что его поджидает много людей, чтобы дать ему бой. Он высадился на сушу со своим войском и пришел в область, называемую сегодня Старый Гуаякиль. Там он увидел посреди реки многочисленные плоты и что против них не было средств.

Он предпринял сложнейшее дело, чтобы начали строить мост из плетеных веревок, предусмотрены были и толстые канаты, но так как река была широкой и глубокой, от работы не было результата, особенно из-за приливов. Были и другие советы после того, как он разочаровался в идее про мост. Среди них был такой, который исполнили: чтобы построили плоты, и чтобы его воины завязывали друг с другом стычки на них, и уже имеющие опыт и умение дали бой противнику. Это длилось много дней. В один река была за одними, в другой – за другими, лучше знавшими использование копий в бою на воде. Виракоча приказал своим полководцам начать битву, и чтобы они со всех сторон набросились на врага, будучи подготовленными. На другой день среди противников инки были многочисленные раздоры, и главный вождь послал к нему посланцев, сдаваясь вместе со своим подразделением. Остальные, увидев это, /110/ ушли в свои селения.

Инка без препятствий высадился на другом берегу, где сегодня расположен город Гуаякиль, и оказал многие милости вождю и его подразделению, которое ему сдалось, и своим умением завоевал все земли чонов, живущих в Гуаякиле. Он пробыл там один год, и в это время пришло известие об острове Пуна и о том, что его обитатели был очень воинственны.

Он обдумал опасности похода и войны, которые он должен был совершить по воде, и, найдя во всем трудности, созвал главных владык чонов и провел с ними разные совещания, главным образом для того, чтобы узнать о состоянии их сообщения с жителями Пуны. Он заговорил об этом намеками [la inxirio muy casualmente]. Так как, когда он коснулся этого пункта, все они дали понять, что имеют их за врагов, и что вели с ними очень кровопролитные войны, и в течение очень продолжительного времени, инка обрадовался и изложил им свое намерение. Они воодушевились от этого и пообещали помогать со всей верностью.

Подготовили очень много плотов и хороших кормчих, и отплыло войско, в котором было двадцать тысяч человек. Они прибыли на остров, а островитяне вышли встретить инку. Завязалась битва. Кажется, они одержали победу из-за превосходства моряков, а не из-за силы воинов. Инка приказал своему полководцу, чтобы он не сдавался врагу, и одной ночью /111 / занял сушу с частью своих людей. На острове он построил свой отряд на берегу моря и, приготовив огонь, приказал бросать его в дома. И те, кто оставался на суше, бежали, а те, кто на море – сдались, и был взят в плен главный владыка. Инка обошелся с ним очень по-доброму и, чтобы обязать его в дальнейшем, взял одну из дочерей в жены, а ему инка отдал одну из своих сестер, сопровождаемую многими пальями, благодаря чему обезопасил себя от островитян.

Эта победа внушила по всей стране такой страх, так как жителей Пуны считали очень доблестными, что все соседи сдались и оправили посланцев к инке с тем, что имеют в нем Сына Солнца, и особенно жители Старого Порта [Puerto Viejo].

А перед тем случилось, что инка послал к жителям Порта своих посланцев, мирно их упрашивая. Они тянули с ответом многие дни, советовались с колдунами и сказали, что не принимают его владыкой. Они толковали о том, чтобы убить посланцев, но те узнали об этом и тайно вернулись. Они дали отчет инке, и он был очень огорчен и позаботился о том, чтобы собрать многих людей для войны. Он получил и другие предостережения от двух лазутчиков, которых схватил, и, после того как их истязали, приказал разрезать им живым животы, и чтобы две женщины постепенно наматывали их кишки на прялку.

Он приказал приготовить свое войско /112/, и плоты с лоцманами были наготове, когда к инке пришла весть, что жители Каньари взбунтовались, и что они убили его наместника и воинов из гарнизона. Инка не знал, идти ли ему на бунтовщиков или на Старый Порт. Он пришел в совет, и одни говорили, что, если он оставит так бунтовщиков, то по их примеру непременно восстанут и соседи, другие, что уже сейчас понесены затраты по поводу Порта и что после было бы легко, после подчинения его жителей, повернуть в Каньари.