Аборигены Дарьена и прилежащих земель

Продвижение испанцев на материковые земли также отражено в «Декадах» Мартира, который пользовался как письменными сообщениями, так и рассказами некоторых очевидцев. Первые попытки обосноваться на северо-западе южноамериканского континента потерпели крах из-за соперничества между испанцами и сопротивления аборигенов (1: 190 и далее). Наиболее удачливым оказался Васко Нуньес де Бальбоа, захвативший власть в основанном испанцами поселении в заливе Ураба (1: 215 и далее). Походы во внутренние области сопровождались как насилием (там, где испанцы встречали вооруженное сопротивление), так и заключением мира, когда аборигены принимали условия завоевателей. Испанцы познакомились с некоторыми сторонами культуры обитателей американского перешейка.

Мартир описал резиденцию  вождя[i] Комогре. Она была из деревянных балок, надежно скрепленных и усиленных каменными стенами. Приблизительные размеры постройки составляли 150 на 80 шагов. Потолки были резные, а полы искусно украшены. В этом здании были хранилища с провизией и каморы, заполненные глиняными бочками и деревянными бочонками, «как в Испании или Италии». В емкостях хранилось прекрасное вино, сделанное из корней и зерна, которые используются для приготовления хлеба^[ii]; вино делали также из плодов пальмы. Это все со слов информаторов Мартира. Далее следует замечание его самого – немцы, фламандцы и англичане, а также испанские горцы баскских провинций и Астурии, и австрийцы, швабы и швейцарцы Альп делают пиво из ячменя, пшеницы и фруктов таким же образом.

Далее Мартир описал то, что он назвал «ужасающим зрелищем». Во внутренних покоях испанцы нашли комнату, заполненную телами, висящими на веревках. Испанцам объяснили, что это были тела предков вождя. На их лицах были золотые маски, украшенные камнями. Здесь Мартир написал, что так же древние воздавали почести своим Пенатам. Испанцам стало известно, что тела высушивались на медленном огне, пока от них не оставались кожа и кости (1: 218-220).

Мартир воспроизвел два пространных спича сына Комогре, удивленного тем, что испанцы заспорили при дележе золота. Он сказал, что золота было много за горами, где господствовали воинственные карибы, и куда сын вождя обещал провести испанцев. Именно здесь было упомянуто «другое море» за горами (1: 221).

В одном из вторжений во внутренние области испанцы увидели жилища, устроенные на деревьях. Хотя Мартир и сказал об этом как о «новом и необычном месте для проживания», он вспомнил, что читал у разных авторов о некоторых племенах, которые при паводках находили убежище на высоких деревьях. По словам Мартира, испанцы полагали, что местные жители обитали на деревьях именно из-за частых наводнений. Мартир теперь не удивлялся тому, что Плиний и другие авторы писали о деревьях Индии, так как увиденные испанцами деревья были таких размеров, что 7-8 мужчин не могли охватить их ствол (1: 229).

Мартир описал один из эпизодов своей работы над картографическими источниками. Рапорты мореплавателей об открытиях сходились к епископу Бургоса, где их изучали и наносили на земной глобус. Со времени Колумба, по словам Мартира, каждый испанец, который считал, что понимал науку производства измерений, составлял свою собственную карту; самыми ценными из них Мартир считал карты, составленные Хуаном де ла Коса. Когда все эти карты были развернуты и на них были нанесены одинаковые шкалы (испанские, в лигах), стало возможным измерять побережья (1: 271-272).

С событиями в Дарьене связано труднообъяснимое сообщение о том, что у одного из касиков испанцы нашли рабов-негров, которые обитали на расстоянии дневного перехода и были «свирепы и жестоки». Полагают, написал Мартир, что это были пираты из Африки (Эфиопии, по его терминологии), обосновавшиеся здесь после кораблекрушения. Местные аборигены вели с ними беспрерывные войны. Как заключил Мартир, «уничтожение или рабство – альтернативная судьба этих двух народов» (1: 286).

Мартир сообщил, что туземцы тех гор, у которых не было луков, а оружием служили боевые дубины и деревянные копья с обожженными концами, очень боялись испанских собак. Подобного страха, по его мнению, не испытывали карибы области Карамайра (Caramaira), которые пускали отравленные стрелы «со скоростью молнии» и убивали собак в большом количестве (1: 301).

При рассказе об обмене между испанцами и аборигенами Мартир отметил, что эти ценят железные топорики больше, чем груды золота. Он объяснил это тем, что у них нет денег. Как он образно выразился, владелец одного такого топорика чувствует себя богаче Креза. Далее он, скорее всего, домыслил за аборигенов – они считают, что топорики могут им служить для тысячи дел в каждодневной жизни, в то время как золото лишь удовлетворяет пустые желания. Там же Мартир написал, что туземцам незнакомы «наши утонченности вкуса», которые требуют наличия разнообразной золотой и серебряной посуды. У них нет столов, скатертей или салфеток. Касики могут иногда украшать свой стол небольшими золотыми сосудами, но их подданные пользуются руками: правой рукой они берут хлеб (маисовый), а левой – рыбу и фрукты. Информаторы Мартира не оставили без внимания (а Мартир об этом написал) что, если аборигенам надо было вытереть руки после того, как они съели какое-либо блюдо, вместо салфеток они использовали подошвы ног или бедра, и, иногда, тестикулы. Тут Мартир добавил, что так же поступают и на Эспаньоле (1: 307).

В области Дарьен испанцы обратили внимание на отсутствие построенных дорог, и Мартир объяснил это слабой связью между туземцами, так как их единственной целью в военных походах, по его мнению, было убивать или захватывать в рабство, при этом каждое племя оставалось в своих границах (1: 305). Мартир не обошел вниманием то, что среди золота, полученного испанцами от местного вождя (часть его была в слитках, а часть обработана) встречалось обожженное, так как было взято из горящих домов. И резюме – эти касики грабят и убивают один другого и разоряют деревни во время войн; они не знают пощады, и победители все опустошают (1: 406).

Мартир пришел к следующим обобщениям относительно аборигенов. Это правда, что туземцы довольствуются малым или ничем и что они негостеприимны. Более того, утверждал Мартир, он более чем достаточно показал, что они неприветливо принимают чужаков и согласны иметь с ними отношения только после того, как завоеваны. Наиболее свирепы, по словам Мартира, «новые антропофаги» (видимо, в сравнении с известными из античности – Э.А.), что живут человеческим мясом, которых зовут карибами или каннибалами. Эти искусные охотники на людей ни о чем больше не думают, как об этом занятии, и все время, что они не возделывают поля, они используют для войн и охоты на людей. Облизывая губы в предвкушении желанной добычи, выразительно писал Мартир, эти люди поджидают наших соотечественников, как если бы эти были вепрем или оленем, которых они намерены поймать (1: 315).

Текст Мартира часто непоследователен. Так, после перечисления рек, в которых встречается золото, он мог вспомнить, что вместо плащей аборигены носят большие листья на головах, которые их защищают от жары или дождя (1: 324).