Ашайакатль: тлатоани-полководец

Согласно официальной древнеацтекской истории, чувствуя приближение смерти, Мотекусома I Старший, у которого не было сыновей, якобы предложил своему постоянному и верному советнику и военачальнику Тлакаэлелю стать следующим тлатоани. В случае, если Тлакаэлель умрет раньше Мотекусомы, преемником последнего должен был стать один из сыновей Тлакаэлеля. Однако после смерти Мотекусомы на заседании специального совета по выборам тлатоани, где присутствовали Несауалькойотль и Тотокиуатцин (правители Тескоко и Тлакопана), Тлакаэлель якобы отказался принять власть, так как считал себя слишком старым для нее [173, с. 149; 212, т. 4, с. 114]. Согласно официальной версии, был найден следующий выход из сложившегося положения. Хотя у Мотекусомы I не было законных сыновей, он имел дочь Атотоцтли, которая была замужем за Тесосомоком, сыном Итцкоатля. Один из сыновей от этого брака, т.е. внук Мотекусомы, Ашайакатль («Водяное лицо»), стал новым правителем [173, с. 149]. Это случилось, по одним данным, в год «2. кремень» [269, с. 17], по другим — на следующий год («3. дом») [37, с. 55], по третьим — еще позже, в год «4. кролик» [138, с. 452] ⁵⁷. Кроме Ашайакатля у Атотоцтли были еще два сына — Тисок и Ауитсотль, которые в свое время стали последовательно древнеацтекскими тлатоани [288, с. 150; 396, с. 100] (см. рис. 13). Таким образом, право наследования осталось за родом Мотекусомы I.

Однако в реальности приход Ашайакатля к власти был отмечен политическим кризисом и все, связанное с ним, происходило далеко не так, как это представлено в официальной версии. Глухие, неявственные отголоски происходившей тогда острой борьбы дошли до нас благодаря некоторым историческим источникам. Дело в том, что у покойного Мотекусомы I Старшего были-таки два законных сына. Первый из них, Икеуатцин, достиг высшего воинского звания и был, следовательно, вполне достоин того, чтобы стать тлатоани. Известно имя и его брата — Мачималли. Однако ни тот, ни другой не стали, как уже говорилось, тлатоани, и Мотекусоме I фактически наследовала его дочь Атотоцтли. Ее сын Ашайакатль получил власть практически из рук своей матери. Возможно, именно Атотоцтли и стала непосредственной наследницей Мотекусомы, но, поскольку она была женщиной, более поздние доиспанские официальные историки не упоминали о ее самостоятельном правлении. Мы не знаем даже, сколько она правила, неизвестна и точная дата смерти Мотекусомы I (приведенная выше — лишь общепризнанная). Есть предположение, что Атотоцтли находилась у власти в 1469-1477 гг., и лишь потом официально тлатоани стал ее сын Ашайакатль. Время ее правления можно рассматривать как своего рода «междуцарствие» (между смертью Мотекусомы I и началом правления Ашайакатля). Возможно, она правила страной вместе со своим мужем Тесосомоком, не исключено также, что она официально была опекуншей при Ашайакатле.

Можно даже предположить, что ее брат Икеуатцин (Икеуакатцин) смирился и признал свою сестру в качестве наследницы, но был потрясен избранием в качестве тлатоани ее сына и своего племянника Ашайакатля: ведь тем самым его потомки оказались практически исключенными из кандидатов на самые высокие посты, поскольку пост тлатоани закреплялся за потомками Атотоцтли. Законные сыновья Мотекусомы I, имевшие право на наследование, не смирились и подняли мятеж против своего племянника, нового тлатоани Ашайакатля. Но предпринятая ими попытка захвата власти закончилась неудачей и их гибелью. По данным хроники «История Тлателолько», борьба была напряженной и сложной, продолжалась она после прихода к власти тлатоани Ашайакатля в общей сложности шесть лет [219, с. 59] ⁵⁸.

Но остается вопрос, почему же было отдано предпочтение дочери Мотекусомы I, а не одному из его законных сыновей, и прежде всего вполне достойному Икеуатцину. Можно допустить, что отстранение последнего было связано с позицией старого Тлакаэлеля. Дело в том, что у него самого было достаточно многочисленное потомство. И он мог рассчитывать, что пост тлатоани наследует рано или поздно один из его сыновей. Но этого, как известно, не случилось, и данный факт лишний раз свидетельствует, что выборное начало при замещении вакантного поста тлатоани в значительной мере еще сохраняло свое значение. Возможно также, что, не добившись власти для собственных сыновей и внуков, Тлакаэлель приложил все силы, чтобы открыть путь к власти 19-летнему Ашайакатлю, которым благодаря его сравнительной молодости легко можно было бы руководить. Так был обойден в тот раз Тисок, старший брат Ашайакатля, который стал тлатоани лишь после него. Не исключено, что Ашайакатль получил поддержку и у тескококанского правителя Несауалькойотля. Вероятно, какие-то возражения против кандидатуры Икеуатцина возникли из-за его происхождения по линии матери.

Наконец, можно рассматривать драму Икеуатцина и под другим углом зрения. Атотоцтли, видимо, была женщиной выдающихся способностей. Подобное возвышение женщин у ацтеков происходило и до и после нее. Так, жена первого ацтекского тлатоани Акамапичтли, Иланкуэитль, входила в круг первых лиц Теночтитлана, о чем уже говорилось. После Конкисты дочь Мотекусомы II, последнего из до-испанских ацтекских правителей, Текуичпо, уже после гибели ацтекского государства занимала довольно высокое положение в раннеколониальном обществе. Она была женой последовательно трех знатных испанцев и вошла в историю под именем доньи Исабель де Мотекусома [162, с. 125; 219, с. 59; 288, с. 150; 305, с. 196; 327, с. 114; 406, с. 93-95].

Как бы то ни было, итог борьбы за верховную власть в Теночтитлане известен — шестым древнеацтекским тлатоани в конце концов стал именно Ашайакатль.

В те годы происходят важные изменения в структуре руководства союзника Теночтитлана — г. Тескоко. Через несколько лет после смерти Мотекусомы I умер и Несауалькойотль (в 1472 г), который был младше Мотекусомы на четыре года⁵⁹. Несауалькойотль вошел в историю как знаменитый правитель, законодатель, строитель, наследовавший и развивавший слившиеся воедино тольтекские и чичимекские традиции [173, с. 86-87]. Считая, что при нем г. Тескоко переживал свой «золотой век», Несауалькойотль сделал его центром интеллектуальной жизни Мексиканской долины. Он рисуется в источниках как покровитель науки, искусства, религии. Есть даже версия, что он якобы пришел к идее единого бога и даже приказал построить ему храм. Далекий потомок Несауалькойотля историк Ф.А.Иштлильшочитль, которому в значительной степени мы обязаны появлением такого идеализированного образа, сообщал, что по инициативе правителя были созданы специальные органы, руководившие соответствующей сферой жизни общества: Законодательный совет, Совет по музыке, искусствам и наукам, Казначейский совет и др. [228, гл. 37 -38]. В действительности Несауалькойотль был, как и Мотекусома I, сыном своего времени, ему были свойственны как привлекательные, так и отталкивающие черты, порожденные его эпохой.

Незадолго до своей смерти Несауалькойотль назвал наследником своего законного (т.е. от официальной, законной жены) восьмилетнего (или семилетнего) сына Несауальпилли (1472 -1515) ⁶⁰. Трое братьев Несауальпилли (по отцу), стоявшие во главе Законодательного совета, Совета по музыке, искусствам и наукам, Казначейского совета, враждебно восприняли это решение. Вдохновительницей фракции, выступавшей против Несауальпилли, была одна из фавориток покойного Несауалькойотля, мать руководителей Казначейского совета и Совета по музыке, искусствам и науке. История относит на ее счет раннюю смерть родного брата Несауальпилли — Тетсаупитцинтли, который, возможно, был для заговорщиков опаснее восьмилетнего наследника. И только поддержка Акапиотцина, еще одного брата Несауалышлли, главы Военного совета г. Тескоко, а также вмешательство в дела наследования Ашайакатля, правителя Теночтитлана, сохранили за ним власть.

Последнее свидетельствовало, что независимость Тескоко постепенно уменьшалась и он все более переходил на вторые роли в Тройственном союзе. Столкновение между сторонниками и противниками Несауальпилли закончились компромиссом, в результате которого один из сыновей энергичной фаворитки получил важный чин, г. Чиаутлу в управление и право на часть добычи во вновь покоренных землях. Другие противники Несауальпилли также не остались обделенными, однако, по-видимому, не все были удовлетворены. Во всяком случае, пока Несауальпилли был еще молод, его братья продолжали плести заговоры [37, с. 55; 228, с. 241-243; 313, с. 51-52]. Несауальпилли правил практически весь последующий период доиспанской истории г. Тескоко (он умер за четыре года до прихода испанцев). За это время в Теночтитлане сменилось три тлатоани. И поведением, и образом жизни он повторил жизнь своего отца Несауалькойотля. Во всяком случае, именно таким изображает его Ф.А.Иштлильшочитль.

Произошла смена правителей и в г. Тлателолько, где после смерти в 1467 г. Куаутлатоа главой стал Мокиуиштли (Мокиуш, Мокиуиштцин). Новых вождей городов, входивших в Тройственный союз, уже не объединяли воспоминания об общей борьбе с Аскапотсалько, как их предшественников. Скорее наоборот, все более явным становилось соперничество между ними. История взаимоотношений между Ашайакатлем, Несауальпилли и Мокиуиштли — важный эпизод в судьбе народов Мексиканской долины. И действительно, начало правления нового ацтекского тлатоани было отмечено ужесточением вражды между Теночтитланом и отделившимся вскоре после его основания Тлателолько, который, несмотря на то что в нем также жили ацтеки, сохранял известную автономию в действиях и даже самостоятельно вел завоевания. Обострение отношений вылилось в серьезные инциденты: жители Теночтитлана разрушили (засыпали) канал, служивший для прохода лодок в Тлателолько, молодые люди из Теночтитлана нанесли оскорбление женщинам из Тлателолько и др. [173, с. 151; 384, с. 178]. Тлателольков подобные действия возмутили, поскольку они считали себя людьми тех же корней, что и ацтеки.

По мнению некоторых исследователей, причиной противостояния между соседними и этнически однородными по составу жителей древними островными городами был конфликт между торговцами и воинами, если исходить из главных занятий их жителей [185, с. 214]. Однако если это предположение и справедливо, то лишь отчасти. Действительно, Тлателолько уже ко времени Мотекусомы I превратился в своеобразную торговую столицу Мексиканской долины. Причины же обострения отношений были более глубокого политического свойства. Теночтитлан, который вместе с Тройственным союзом контролировал всю Мексиканскую долину и ряд областей вне ее, в то же время не имел полной власти (так сложились исторические обстоятельства) над соседним, также ацтекским городом. Однако в конце концов сам ход событий все расставил на свои места. За год до смерти Мотекусомы I во главе Тлателолько стал уже упоминавшийся жрец Мокиуиштли [162, с. 129; 219, с. 59]. Когда же Мотекусома I умер, тлателольки предложили его в качестве нового тлатоани Теночтитлана. Чтобы осуществить свои замыслы, они начали даже искать поддержку, в частности, в Уэшотцинко и Тлашкале (которую, правда, там не получили). Теночтитланом все это было расценено как предательство, особенно обращение к враждебным городам-государствам Уэшотцинко и Тлашкале.

Между тем Мокиуиштли, правитель Тлателолько, которому суждено было находиться у власти всего девять лет⁶¹, вместе со своим воинственным советником Теконалем начал готовить город к противоборству с Теночтитланом [173, с. 152; 270, с. 5; 351, т. 2, с. 287]. Они очень надеялись на успех, так как полагали, что с военным руководством у ацтеков положение не блестящее: Тлакаэлель уже стар, а Ашайакатль еще молод. Однако их план осуществить внезапное ночное нападение на Теночтитлан удержать в секрете не удалось. Некая женщина из Теночтитлана повздорила на рынке в Тлателолько с местной жительницей, и последняя в качестве, видимо, последнего аргумента заявила, что ацтекам, дескать, скоро будет плохо, так как на них тлателольки пойдут войной. Именно таким образом, согласно источникам, и стало известно Ашайакатлю о планах соседей. Чтобы узнать подробнее о планах тлателольков, он решил направить к ним разведчиков. Дальнейшие события, как обычно в древнеацтекской истории, обросли позже различного рода легендами, фантастическими событиями и предзнаменованиями, роковыми для противника Теночтитлана.

Мокиуиштли был женат на родственнице Ашайакатля⁶². Однажды, согласно легенде, ей приснился нехороший сон, в котором она спрашивала себя, что же ждет ее в будущем. Встревожившись, женщина рассказала об этом странном сне мужу, который сообщил ей о своих планах и подтвердил, таким образом, пророческий характер сновидений. Она стала горько плакать и просить мужа отказаться от его намерений. Мокиуиштли якобы грустно вздохнул, показывая тем самым, что раскаивается в том, что собирается предпринять, но изменить уже ничего не может, так как его советник Текональ является главным инициатором задуманного. Между тем дурные предзнаменования продолжались. Характеризуя атмосферу безысходности и трагизма среди тлателольков, историческая хроника сообщала, например, что однажды Мокиуиштли увидел некоего таинственного старика, сидящего у огня, который разговаривал с собакой, отвечавшей ему человеческим голосом. На огне был сосуд с кипящей водой, вокруг которого танцевали птицы. В другой раз будто бы ритуальная маска, висевшая на стене дома Мокиуиштли, неожиданно застонала, как живая, и он, испугавшись, разбил ее. Все эти совершенно фантастические видения были дурными знаками, предзнаменованиями для правителя Тлателолько. Тогда Мокиуиштли совершил жертвоприношения, чтобы заручиться поддержкой богов, а враждебные силы направить против Теночтитлана.

Потом он послал разведчиков в Теночтитлан для выяснения обстановки. Те, к своему удивлению, увидели, что тлатоани Ашайакатль беззаботно играет со знатными воинами в мяч (особую ритуальную игру). Но ацтеки таким образом хотели просто ввести тлателольков в заблуждение. Они знали уже, что последние собираются напасть на них ночью, но, хитря, не показывали вида: ацтеков предупредила обо всех планах тлателольков жена Мокиуиштли. В результате ночной удар тлателольков, рассчитанный на эффект неожиданности, был успешно отбит. Обозленные этим тлателольки решились на открытую битву.

Не сидели сложа руки и ацтеки. Их легендарный, но уже весьма старый военачальник Тлакаэлель направил своего посла в Тлателолько с заданием объявить войну. По традиции того времени объявление войны сопровождалось вручением особой черной мази, символизирующей смерть. Однако Мокиуиштли не принял посла, высокомерно заявив, что эта мазь пригодится самому Ашайакатлю, а появившийся вскоре Текональ убил посла. Его тело было потом подброшено в Теночтитлан. Убийство послов (как и торговцев) считалось оскорблением и служило законным поводом для начала военных действий. В открытой битве воины Теночтитлана очень быстро разбили основные силы тлателольков. Мокиуиштли и Текональ, видя свое поражение, поднялись по ступеням на вершину главной пирамиды для того, чтобы отвлечь ацтеков на себя. Кроме того, была организована «ложная атака» тлателольков: большое число женщин и мальчиков, покрытых ритуальной военной черной мазью, бросились на ацтеков в порыве отчаяния. Однако ацтекским воинам был отдан приказ не убивать их, а брать в плен.

Поднявшись на вершину пирамиды в храме Уитсилопочтли, победитель — тлатоани Ашайакатль убил Мокиуиштли и Теконаля, а их тела приказал сбросить вниз (см. рис. 16) [173, с. 153-159; 231, с. 126; 269, с. 17; 384, с. 183-197]. По другой версии, Мокиуиштли сам бросился с вершины пирамиды [288, с. 150; 351, т. 2, с. 287].

Когда уцелевшие тлателольки увидели, что их вожди убиты, они, ища спасения, пытались скрыться в окружающих тростниковых зарослях. Затем некий знатный человек из Тлателолько, приходившийся дядей Ашайакатлю, стал умолять племянника, чтобы тот отдал приказ прекратить убийство побежденных тлателольков. Ашайакатль согласился, но чтобы унизить тлателольков, велел им кричать, подражая сорокам, уткам и другим птицам. Тлателольки безропотно повиновались. Ацтеки, с берега наблюдавшие за этим унижением, зло насмехались над ними. С тех пор якобы ацтеки и стали называть тлателольков «крякающими». Продолжая суровую расправу, Ашайакатль приказал разграбить дома тлателольков и в знак покорения города разрушить главный храм Тлателолько. Тело Теконаля, главного зачинщика смуты, было посажено на кол и выставлено у входа в Тлателолько для устрашения. Кстати, в этой войне с тлателольками Несауальпилли участия не принимал, так как ему в это время было лишь 8-9 лет и он находился у власти только около года [37, с. 55-56; 173, с. 157-159; 201, с. 20; 212, т. 4, с. 115; 219, с. 59; 269, с. 17; 288, с. 150; 327, с. 116; 351, т. 2, с. 287; 384, с. 183-197; 396, с. 100].

Все описанные выше события произошли в 5-м году правления Ашайакатля — в 1473 г. («7. дом»). Однако в целом ряде источников (например, в «Легенде о Солнцах», у историка Ф.А.М.Чимальпаина и др.) утверждается, что завоевание Тлателолько, представлявшего, по сути, одно целое с Теночтитланом, было совершено еще при Итцкоатле (по Ф.А.М.Чимальпаину, в год «4. тростник», т.е. в 1431 г.), поскольку Тлателолько славился своим рынком и торговой деятельностью вообще. Покорение его Итцкоатлем и объясняет последующие блестящие военные успехи ацтеков — с одной стороны, использовалась крепкая экономическая база города, с другой — очень часто в дальнейшем завоевания велись с целью установления контроля над торговыми путями или богатыми торговыми центрами Мексики [271, с. 17-20]. Поэтому конфликт с Тлателолько при Ашайакатле был скорее подавлением мятежа, нежели первичным завоеванием [51, с. 125; 231, с. 126].

Насколько эта версия отвечает действительному ходу событий — сказать трудно, однако совершенно очевидны те последствия, которые вытекали из происшедшего. Прежде всего, огромный рынок в Тлателолько был включен в общую экономическую систему Теночтитлана [246, с. 305]. Тлателольки стали платить дань каждые 80 дней, как и все другие зависимые города. Но так как земель у них не было, натуральные взносы были заменены на 20-процентную пошлину со всего, что обменивалось на рынке. Их обязали участвовать в военных действиях — но не воинами, а носильщиками, что считалось большим унижением. Знатным людям из Тлателолько было запрещено носить дорогие одежды, им разрешалось пользоваться только одеяниями, изготовленными из волокон агавы, — обычной одежды простолюдинов [173, с. 160]. Тлателолько был подчинен наместнику из Теночтитлана (военачальнику с высоким чином) [270, с. 6; 351, т. 3, С. 16]. Словом, Тлателолько полностью лишился самостоятельности. Продолжалось такое положение до 1519 г., пока во главе города не был поставлен Куаутемок, который через несколько лет, в самые трагические дни Конкисты, стал вождем антииспанского сопротивления и вошел в историю Мексики как национальный герой.

Одним из самых крупных военных предприятий Ашайакатля стало покорение долины Толука (известной под таким названием с испанского периода), располагавшейся у тогдашних западных границ ацтекского государства. Она была населена разными народами — отоми, масауа, окуилтек, матлатцинка и в доколониальное время называлась долиной Матлатцинка⁶³. Располагавшаяся в бассейне р. Лермы, эта долина была известна своим плодородием [51, с. 124-125; 318, с. 44-45]. Толука когда-то была частью тепанекского государства Аскапотсалько и, возможно, сохраняла независимость после разгрома Тройственным союзом. Причины внимания ацтеков к тому району коренились, во-первых, в его богатых земельных [231, с. 126], во-вторых, в его соседстве с тарасками (в скором будущем сильнейшим противником Теночтитлана), которых следовало упредить, не дав им объединиться в союз с матлатцинками.

Поводом же для похода на Толуку могло послужить ее сочувственное отношение к мятежу в Тлателолько. К тому же еще один повод для вмешательства Теночтитлана в дела Толуки дала она сама. В 1474 г. возникла «семейная ссора» между двумя местными вождями — Тесосомоком и Чимальтцином, правителями городов Тенансинго и Толуки. Согласно источникам, не поладили между собой их сыновья. В действительности этот конфликт был проявлением внутренней борьбы за контроль в долине Матлатцинка. Правитель Тенансинго (Тенанко) решил заручиться поддержкой Ашайакатля, что ему удалось. Некоторое время спустя Ашайакатль приказал изготовить новый «Камень Солнца» для жертвоприношений, а также украсить и подновить храм Уитсилопочтли. Используя потребность в материалах как предлог, он пошел на обострение отношений с Толукой. Ашайакатль отправил туда послов с требованием прислать «крепкое дерево» для храма. Матлатцинки Толуки, которые были основным населением района, отказались, и ацтеки сочли это удобным поводом для начала военных действий (1480 г.). Правда, некоторые исследователи датой войны называют 1470 г., что делает этот поход инаугурационной войной [51, с. 124 — 125; 327, с. 114]. Во время одной из битв, когда противник стал отступать, Ашайакатль, также участвовавший в бою, оторвался от своей охраны, на него напал и ранил в бедро один из матлатцинков. Рана, как показало дальнейшее развитие событий, оказалась серьезной и сильно пошатнула здоровье тлатоани. Подоспевшая охрана хотела убить противника тлатоани, но Ашайакатль приказал взять его живым. Однако воин (сохранилось даже его имя: Тлилкуэтцпал — «Черная ящерица»), храбро и умело защищаясь, сумел избежать плена.

Одержав в конце концов верх, ацтеки взяли Толуку, правитель которой капитулировал. Как всегда, победители в знак того, что город покорен, сожгли центральное святилище, а изображение главного божества сбросили с алтаря.

Армия ацтеков вместе с большим числом пленных возвратилась в Теночтитлан как раз к моменту праздника Тлакашипеуалицтли («Ободранная человеческая кожа»). На это кровавое мероприятие были приглашены представители тотонакского г. Семпоалы и ноноалков⁶⁴ г. Киуаитцтлана, расположенных на побережье Атлантического океана и Мексиканского залива и еще не завоеванных ацтеками. Престарелый Тлакаэлель настоял на приглашении ноноалков, так как их отказ принять участие в кровавом празднике мог стать удобным поводом для похода на них. Ацтеки, как обычно, послали за правителями этих городов, последние же, понимая ситуацию, хорошо обошлись с ацтекскими послами и приняли приглашение. Однако то, что они увидели, их якобы страшно поразило и потрясло своей жестокостью [51, с. 124-125; 76, с. 85; 173, с. 161-163; 187, с. 13-14; 231, с. 126; 251, с. 41; 327, с. 114; 384, с. 206-223].

Когда этот кровавый спектакль закончился, появился повод для нового. Выполняя приказание Ашайакатля, ремесленники-каменотесы изготовили новый камень-алтарь для жертвоприношений, для освящения которого, в свою очередь, потребовались новые жертвы [173, с. 165; 384, с. 224] ⁶⁵. Во всяком случае, новые военные действия, которые предприняли ацтеки у своих западных границ, на этот раз против тарасков, обосновывались именно религиозными мотивами. Действительные же причины коренились в соперничестве тарасков и ацтеков.

Тараски⁶⁶, о которых уже упоминалось в связи с ацтекскими мифами и легендами о переселениях, — древний индейский народ, занимавший территорию Западной Мексики (штаты Мичоакан, Гуанахуато, Герреро, Халиско). Мичоакан («Страна рыб») с давних времен был освоен тарасками и, вне всякого сомнения, являлся центральным районом их расселения. Согласно их собственной легендарной традиции, они переселились на плодородные земли Мичоакана (у оз. Пацкуаро) из своей прародины Сакапу (подобной упоминавшейся выше Чикомосток) под руководством некоего Иретикатаме, ведомые племенным богом Курикавери (тараск. «Большой огонь»). Ученые пока не имеют единого мнения о месте первоначального проживания тарасков, в прошлом полукочевых племен. Одни считают таковым северо-западные области Мексики, другие — юго-восточный район Оахаки; но время появления тарасков в Мичоакане и соседних штатах особых споров не вызывает — послетольтекский период (после XI в.). Район, где они осели, отличался хорошим климатом и разнообразием природных богатств. В XIV -XV вв. индейцы создали там раннегосударственное объединение, охватившее три области, со столицей Цинцунцане (Тцинтцунтцане, Кинцинцане) (тараск. «Город колибри») на берегу оз. Пацкуаро⁶⁷. Объединившись, тараски стали грозной силой, способной противостоять захватническим действиям ацтеков. Фанатично защищаясь, тараски укрепляли свое государство, уступавшее в могуществе только ацтекскому. Своего наивысшего расцвета государственное объединение тарасков достигает к концу XV в. С этого времени начинает нарушаться их несколько изолированное положение: именно к данному периоду относятся следы влияния на них других культурных областей Мексики, а также ацтеков, сапотеков, миштеков. Впрочем, для высокоцивилизованных народов Месоамерики тараски по-прежнему оставались варварским народом. Тараски доколумбовой эпохи, занимавшиеся главным образом сельским хозяйством, известны прекрасными тканями, изделиями из металла (меди), кожи, намного более искусной, чем даже у ацтеков, расписной глиняной посудой.

Их молодое и энергичное государство стало угрожать западным границам ацтеков после того, как последние поставили под свой контроль долину Толуки. Неудивительно, что очередная военная экспедиция Ашайакатля была направлена против тарасков (1478 г.). Армия ацтеков насчитывала (вместе с воинами союзников и подчиненных городов) 24 тыс. человек [173, с. 165] ⁶⁸. Специально посланные разведчики донесли, что тарасков на 16 тыс. больше и они лучше вооружены. Соотношение сил было неблагоприятным для ацтеков. И действительно, в последовавшей затем битве, длившейся два дня, с обеих сторон погибло якобы 20 тыс. человек, как знатных, так и простолюдинов [173, с. 166-167; 384, с. 228-231]. Понятно, что приведенные цифры представляются преувеличенными. Особенно упорное сопротивление, предопределившее неудачу похода, ацтеки встретили у деревянных фортификационных сооружений тарасков в районе Тлашималойан (совр. Тахимароа, штат Идальго). Впервые ацтеки встретились с врагом, которого они не смогли сокрушить⁶⁹. Не сумев разгромить тарасков, Ашайакатль, чтобы пресечь их возможную экспансию в район Герреро (так как они уже занимали низменные земли Мичоакана в окрестностях р. Бальсас), захватил древнее поселение Остоман (Остума) на северо-востоке названного штата и поставил там специальные пограничные гарнизоны. Что же касается тарасков, то до испанского завоевания они оставались независимыми от ацтеков и Тройственного союза, хотя противоборство с последним не прекращалось.

Отпор, оказанный тарасками, был первым крупным провалом ацтеков после многих лет побед. Однако вскоре после этой неудачи ацтеки взяли в плен «700 человек» в другой битве, и ритуал по случаю освящения нового «Камня Солнца» все-таки состоялся (см. рис. 17).

Мы мало знаем о событиях последних лет правления Ашайакатля. Видимо, крупная военная неудача вызвала неудовольствие верхушки общества. Возможно, это предопределило и его довольно скорую смерть. Согласно официальной истории, когда церемония жертвоприношения, о которой речь шла выше, была завершена, тлатоани заболел, отравившись «запахом крови». Сказались и прежние полученные в боях раны. Чувствуя приближение смерти, Ашайакатль, следуя примеру предшественника, приказал высечь свое изображение на скале Чапультепек рядом с изображением Мотекусомы I Старшего. Это повеление было исполнено под наблюдением Тлакаэлеля. Тлатоани, к тому времени совершенно больной, приказал отнести себя к Чапультепеку, чтобы взглянуть на сделанное. Умер он на обратном пути в Теночтитлан [173, с. 174-178; 384, с. 238-244].

В области внутренней политики Ашайакатль в основном придерживался порядков, установившихся при его предшественнике. Следуя практике предыдущих тлатоани, он посылал в покоренные районы специальных сборщиков дани. После ее покорения в долину Толуки были направлены ацтекские колонисты-переселенцы. Кстати, подобные переселения, во многом продиктованные нехваткой земли в Теночтитлане для неуклонно растущего населения, как и во всех аналогичных случаях в истории древних обществ, способствовали разрыву некогда прочных общинных отношений.

Главным же делом Ашайакатля стала война. Тут у него были как успехи (их большинство), так и неудачи. Его можно считать вторым после Мотекусомы I (из его предшественников) ацтекским тлатоани-полководцем. Безусловными успехами Ашайакатля можно считать покорение (или усмирение) своенравного Тлателолько и завоевание долины Толуки. Меньше известно о походе на юг, до перешейка Тёуантепек. Повторив его через несколько лет, он потерпел неудачу: ацтеки были отбиты объединенными силами миштеков и сапотеков [158, с. 190; 228, с. 259; 396, с. 100]. Хотя и с трудом, Ашайакатль овладел населенной тарасками частью нынешнего штата Герреро в районе р. Бальсас, но их государство, располагавшееся в основном в Мичоакане, не было им покорено, что, впрочем, не удалось сделать и будущим тлатоани. Довольно трудно назвать общее число походов Ашайакатля и покоренных им городов и областей; в источниках говорится о 14 [351, т. 2, с. 284] и даже 37 [288, с. 150] «больших и малых завоеваниях». Однако следует иметь в виду, что ацтеки в то время не только захватывали новые территории, но и усмиряли восстания в ранее подчиненных районах. Правление Ашайакатля, как, впрочем, и последующих тлатоани, было отмечено постоянными внутренними волнениями. Ему пришлось подавлять восстание в Куэтлаштле, которую в свое время он, еще совсем юный, вместе с Мотекусомой I покорял.

Враждовали друг с другом и отдельные города-государства. Так, в результате местного конфликта Окуилан был захвачен Куэрнавакой. Выступил против «собственных братьев» г. Шикипилько; восстал против г. Тескоко, члена Тройственного союза, г. Уэшотла [173, с. 173; 231, с. 126; 327, с. 114]. Для контроля над покоренными территориями, а также для защиты границ Ашайакатль создал сеть постоянных гарнизонов в разных районах государства. Наиболее известен факт учреждения пограничных гарнизонов в областях, прилежащих к государству тарасков.

Ашайакатль умер сравнительно молодым человеком, пробыв у власти, по разным данным, 12 [267, с. 128; 288, с. 150], 13 [219, с. 59; 269, с. 17] или 14 лет [228, с. 259] ⁷⁰. О нем говорили, что он смел, но высокомерен, его любили женщины (у него было много наложниц и 18 детей), но не любили данники и «вассалы» [288, с. 150]. Его законной женой была Аскашочитль, дочь Несауалькойотля; два их сына — Мотекусома и Куитлауак в разное время были ацтекскими тлатоани. Его внук, Куаутемок, сын одной из дочерей (ее звали Тлилалкапатль), тоже стал тлатоани и национальным героем Мексики. Согласно некоторым сведениям, Ашайакатль был не лишен поэтического дара: есть предположение, что он является автором двух дошедших до нас доиспанских гимнов [258, с. 29].