Глава семнадцатая

Когда охота окончилась, Атауальпа задержался в Уануко, ожидая известий от своих войск, которые шли вдоль побережья (через уну Куанса, Пьюра, Анкачс), вслед за отступавшим войском Уаскара.

Уильяк-уму, неожиданно появившийся при дворе Атауальпы с вестью о захвате столицы, посоветовал новому властелину отправиться на юг.

- Сейчас самое время, не откладывая ни на минуту, начать работы в поле Вся страна ждет, когда будет подан знак. Ведь сын Солнца должен взрыхлить золотой мотыгой священную землю у храма на озере Титикака.

- Знак начала полевых работ я могу подать и отсюда. Любое поле, которое обрабатывает сын Солнца, становится святыней. Когда я был властелином страны кечуа, я подавал знак из Кито, а не с острова на озере Титикака, и тем не менее боги были к нам благосклонны. Завтра устрой здесь торжественное празднество, и будет подан сигнал к началу полевых работ. А Синчи пусть сделает так, чтобы весть тотчас же была отправлена по всем дорогам.

- Туда вести не пройдут, - мрачно буркнул жрец, поглядывая на видневшиеся вдали горы Уайуач.

Атауальпа молча кивнул.

Почему то все вести из-за этих гор перестали поступать. Сторожевой пост на перевале Отуско сообщил, что с запада известия не приходят, а бегуны, побывавшие в той стороне, обнаружили четыре пустых, покинутых сторожевых поста. С южной части побережья, из уну Ика, поступали какие-то странные вести Сообщали оттуда, будто люди бегут, где-то сражаются какие-то войска и что реки там вышли из берегов после бурных ливней.

По главному тракту из Кито сообщения доставлялись урывками, с большим запозданием. Вести эти уильяк-уму вместе с новым властителем изучали со все растущим беспокойством.

Доносили, что сильный отряд воинов отправился, чтобы захватить в плен странных пришельцев, вселявших ужас и изумление. Но они совсем не похожи на богов. Это люди, но только плохие. Близ города Тумбеса, в местах, где высадились пришельцы, они расхищают золото и драгоценности, насилуют девушек, убивают домашних животных - лам, в том числе и самок. Они оскверняют храмы. Кожа у них отвратительного, почти белого цвета, лица покрыты густой растительностью, как у обезьян. Пришельцы передвигаются очень быстро, их несут на себе какие-то большие ламы. У них невиданное оружие и блестящие, словно отлитые из серебра, латы. Но металл этот гораздо крепче серебра. Мечи из него тверже тех боевых топоров, которыми вооружена гвардия сына Солнца.

Жрецы вначале думали, что пришельцы - посланцы бога Моря, ибо они прибыли на удивительных плавучих домах, или же что они - вестники бога Грома и Молний, так как сами мечут молнии. Однако, когда увидели, что молниями белые убивают лам, даже самок, как молнией они поразили девушку, которая вырвалась от них и убежала, то уже не оставалось никаких сомнений, что если их и прислал какой-то бог, так только сам Супай.

К Тумбесу направили сильный отряд воинов из уну Пьюра; кипу, сообщавший об этом, был связан в спешке, и уильяк-уму с кипу камайоком так и не могли понять, сколько же в конце концов было воинов - четыреста или пятьсот. Никто из них не вернулся. Только люди из окрестностей города Корас бежали, оповещая всех, что где-то близ Тумбеса полдня полыхали молнии.

Помрачнел Атауальпа, выслушав все эти вести, с тревогой поглядывали на сапа-инку и его советники. Как бороться с людьми, которые мечут молнии? Действительно ли они люди?

Потом пришли известия из Кахамарки. Белые заняли Корас, ограбили храм и дворец давно умершего сапа-инки Пачакути, разорили дома, убили всех, кто оказывал сопротивление. Теперь они приближаются к Кахамарке.

Прежде нежели Атауальпа успел принять какое-либо решение насчет Кахамарки, большого города, расположенного на главной дороге Кито - Куско, города, где почти не было войска, ибо всех солдат он забрал с собой, отправляясь в поход против брата, поступили новые вести из приморских районов Плохие вести.

В уну Анкачс неожиданно начались ливни. Такие ливни случаются там каждые семь лет, и их ожидали только через год, но они разразились именно сейчас, и с такой силой, что во многих районах начались наводнения. Долины мелководных рек превратились в сплошные бурные потоки, и войска вынуждены были искать спасения в горах, на пустынных плато. А поднимающиеся из приморских долин туманы в этом году были более густые и промозглые, чем обычно.

Воины Атауальпы - а они в большинстве своем горцы, не привыкшие к сырости, - почти все больны, охвачены страхом. Им кажется, что какой-то бог разгневался на них. А в это время войска Уаскара в полном порядке отошли к уну Ика, где нет дождей и туманов, и наращивают силы, так как на помощь им из южных областей страны спешат новые отряды.

- Чтобы ударить на уну Ика, необходимо отступить до самого Куско, советовали Уйракоча и Тупак-Уальпа, - оттуда к приморским долинам ведет немало хороших дорог. Сын Солнца войдет в столицу, торжественно воссядет на трон, представ перед народом, а потом выступит с основными силами и сокрушит последний оплот сопротивления, И чем быстрее народ забудет об Уаскаре, тем лучше.

Этот план поддерживало большинство придворных, но уильяк-уму советовал поступить иначе.

Уну Ика очень бедно. Войска не смогут там долго продержаться. Достаточно перекрыть перевалы на западных склонах гор, и последние преданные Уаскару отряды рассеются. Главные силы необходимо бросить против неведомых белых пришельцев. Народ не должен знать, что кто-то безнаказанно грабит храмы и убивает жрецов, не должен из уст в уста передавать слухи, а они уже поползли по стране; слухи, будто посланцы Супая оказались сильнее всех.

Войско Уаскара не страшно. А эти пришельцы - словно боевой топор, рассекающий целостность Тауантинсуйю.

После долгих раздумий Атауальпа приказал стянуть все войска и выступить в северном направлении. Против белых.