IV. Литературные источники о Парагвае

Мнения современников об этом интересном, крупней­шем и выдающемся социально-политическом эксперименте в европейской истории, длившемся к тому же около полу­тора столетия, резко расходились.

Многие в духе времени, т. е. в духе Жан-Жака Руссо и его многочисленных единомышленников, так называемых рус­соистов, идеализировавших «простые и неиспорченные цивилизациею племена», — от инков до славян, восторженно прославляли «новое слово» отцов-иезуитов. Они видели в гуарани тех детей природы, неиспорченных и наивных, которые давали почву для создания лучшей общественной организации. Другие, наоборот, не жалели красок для по­рицания и осуждения. Выдающиеся теоретики высказы­вали по этому поводу ряд важных и интересных соображе­ний. Суарес, Бугенвилль, Вольтер, Монтескьё, аббат Рейналь, маркиз Помбаль и другие оста­вили много любопытных замечаний и мыслей по этому поводу. Так, напр., всегда саркастический Вольтер на этот раз снисходителен к иезуитам. В одном из своих со­чинений («Essai snr les moeurs») Вольтер говорит: «распро­странение христианства в Парагвае силами одних только иезуитов является в некоторых отношениях триумфом человечности». Центр тяжести его суждения—в вопросе о распространении религии, а следовательно — гуманизма.

Аббат Рейналь, учитель радикализма конца XVIIIв., в своей семитомной «Истории учреждений и торговли европейцев в обеих Индиях» уделяет большое внимание Парагвайской республике (том 3-й, изд. 1777 г., стр. 300 и след.). Он дает восторженное описание иезуитской ком­мунистической организации, считая, что гуарани насла­ждались под ее опекою земным раем. Он думает, что основная идея этого государства — «работа во славу ре­лигии, во славу гуманности». Хозяйственный строй, по его мнению, заслуживает похвалы и поощрения.

Монтескьё в «Духе Законов» (книга 4, глава 6) го­ворит: «На долю общества Иисуса выпала честь впервые провозгласить в этой стране идею религии в соединении с идеей гуманности... оно привлекло рассеянные в лесах племена, дало им обеспеченные средства для существования и облекло их в одежду. Всегда прекрасно будет управлять людьми для того, чтобы сделать их счастливыми».

В том же духе высказываются аббат Рейналь, Бюффон, Лессинг, Виланд и другие писатели-романтики и все, кто исходил из теории необходимости приближения к природе.

К общему хору философов и моралистов не присоеди­няется только один Денис Дидро. Знаменитый энцикло­педист в этом деле пессимистичен; он считает систему иезуитов «ошибочною и деморализующей». Таковы оценка «опыта» и взгляды передовых людей XVIIT века.

Социалистическая литература XX века несколько иначе относится к парагвайскому опыту. В общем она его осу­дила, хотя некоторые не могли не признать всей его исто­рической важности. «Христианская республика иезуитов, — говорит Поль Лафарг, изучавший этот опыт по испан­ским литературным источникам, — вдвойне интересует со­циалистов, Во-первых, она рисует довольно точную кар­тину того общественного строя, к осуществлению которого стремится католическая церковь, а во-вторых, она является еще и одним из самых интересных и необычайных социаль­ных экспериментов, какие до сих пор кем-либо произво­дились»[1].

Но тот же Лафарг не признает Парагвайского госу­дарства— коммунистическим, а, наоборот, считает «капита­листическим государством, в котором мужчины, женщины и дети обречены на каторжную работу и наказание кну­том и, лишенные всяких прав, прозябали в равных для всех нищете и невежестве, несмотря на процветание земле­делия и промышленности, несмотря на колоссальные бо­гатства, созданные их трудом»[2].

Еще отрицательнее относится к этому эксперименту известный Карл Каутский. В своей статье: «Государство будущего в прошлом» он усматривает в Парагвайской республике хитрую организацию для целей эксплоатации, созданную при помощи колониальной политики. Иезуиты просто воспользовались коммунистическими навыками ин­дейцев для превращения их в орудие обогащения ордена[3].

К мнениям Лафарга и Каутского примыкает польский социалистический писатель Свентоховский, который признает Парагвайское государство — утопическим, «порос­шим мхом памятником на кладбище истории», но не ви­дит в нем коммуны, а лишь «теократический союз предприни­мателей, которые превратили дикий народ в своих неволь­ников, организовав для них коммунизм предметов по­требления»[4].

По мнению же профессора Андрея Фойгта, Парагвай­ское государство, как раз наоборот, подлинное коммунисти­ческое государство, доказавшее «возможность проведения коммунизма и справедливость воззрений Платона и Кампа­неллы», но только дорогою ценою [5]).

Буржуазный историк коммунизма Кирхгейм считает, что в Парагвае — утопическая «мечта стала действитель­ностью» и притом «идеал Кампанеллы не остался без влияния на основание Парагвайского государства», но это было искусственно построенное государство, «без жизнен­ных задатков», «без свободы индивидуума», а потому оно и превратилось в развалины» [6]).

Лучший и наиболее беспристрастный историк ордена иезуитов Бемерт, внимательно изучивший историю Парагвая, решительно высказывается в пользу понимания Парагвай­ских редукций, как «коммунистических общин, из которых каждая управляется патриархально, но самодержавно двумя-тремя отцами» [7]).

Конечно, с точки зрения современности — весь парагвай­ский эксперимент — громадный исторический курьез. Мо­дернизировать или переоценивать события прошлого не при­ходится. Но все же мы видели, что суждения о Парагвай­ском государстве всегда были резко разноречивы. В этом смысле современники иезуитского эксперимента и наши современники схожи между собою. Причина этого кроется несомненно в неустойчивости, с одной стороны, взгляда на коммунизм, с другой — в незнании действительных усло­вий жизни в Парагвайских редукциях. Только XX век по­дошел несколько ближе к изучению реальной действитель­ности иезуитского государства.

Современные писатели пользуются главным образом обстоятельным трехтомным сочинением Ксавье Шарлевуа: «История Парагвая», изданным в Париже в 1757 г., т. е. еще в дни иезуитского владычества в Парагвае, пере­веденным на немецкий язык и содержащим ряд ценных доку­ментов, указов и писем, вроде важного письма отца реви­зора Дона Педро Фаскарда к Филиппу V Испанскому (1721).

Несколько позднее появилось критическое сочинение испанской пограничной с Парагваем колонии — ее комиссара Дона Феликса де Азара: «Путешествие в Среднюю Америку» (Париж, 1809), которому возражал декан кафедраль­ного собора в Кордове Дон Грегорио Фунес, издавший в Буэнос-Айресе в 1816 году «Гражданскую историю Парагвая».

Сочинения Азара исследованы и в части опубликованы в Анналах Национального музея в Монтевидео Рудоль­фом Шулером, под редакцией которого в 1904 г. вы­шел большой том: «Geografía física у esférica de las pro­vincias del Paraguay y misiones guaraníes».

На основании названных сейчас книг Шарлевуа, Азара и Фунеса, а также некоторых других поздней­ших авторов (д’Орбиньи, 1834; Демерсея, 1861; Ла-Дарди, 1899 и др.) составил свою монографию Поль Лафарг, помещенную в сборнике монографий: «Пред­шественники социализма» (Каутского, Лафарга, Гуго и Бернштейна).

Другою группою источников пользовался Е. Готхейн; «Христианско-социальное государство иезуитов в Парагвае», Лейпциг, 1883. Этот неумелый компилятор изучал пре­имущественно испанских авторов и, между ними, в первую очередь памфлеты против Парагвайского государства пор­тугальского министра маркиза де Помбаля.

Все названные сочинения страдают одним общим недо­статком — они пользуются недостаточно проверенным ли­тературным материалом, сохранившимся в Испании, не касаясь архивных данных Иезуитского ордена.

Все это позволяет думать, что истина еще не совсем установлена, и что действительные черты Парагвайского государственного устройства не вскрыты с достоверностью и полнотою. Проследим происхождение и устройство этой своеобразной государственной организации.