МОРЕПЛАВАТЕЛЬ, КОТОРЫЙ НЕ СТУПАЛ НА КОРАБЛЬ

Ученый принц

Почти ровно за сто лет до открытия Америки, в 1394 году, родился португальский принц Дон Энрикес, знаменитый ученый и предсказатель, прозванный Генрихом Мореплавателем. Он был одним из организаторов великих морских экспедиций, но сам поднялся на корабль всего раз в жизни, да и то в детстве, когда проделал небольшой путь от португальских берегов до Сеуты в Северной Африке.

Около полувека Генрих Мореплаватель провел в своей библиотеке, в научно-исследовательском институте, оборудованном в Сагрише, самой южной точке Португалии; он вел астрономические наблюдения с помощью приборов, переписывался со всеми знаменитыми учеными того времени, собирал вокруг себя ученых, особенно итальянцев, разрабатывал маршруты путешествий, снабжал ценными указаниями отважных капитанов кораблей, другими словами, на научной основе организовывал программу грандиозных морских путешествий Португалии.

Работа принца Генриха была связующим звеном между португальскими планами колонизации, деловыми целями торговых компаний, замечательными новыми научными теориями и их практическим осуществлением — деятельностью моряков первооткрывательских кораблей.

Заманчивые берега Африки

Генрих Мореплаватель работал с усердием муравья и с упорной последовательностью, требуя того же от своих сотрудников в интересах достижения цели; благодаря этому его имя вошло в историю мореплавания и географической науки. Суэцкого канала в то время еще не было, сообщение между Европой и Островами Пряностей осуществлялось отчасти по морю, отчасти же (после продолжительных и дорогостоящих перегрузок) сухопутными караванами и снова на кораблях.

Принц Генрих ссылался на подготовку «крестового похода», на самом же деле он стремился найти непосредственный и непрерывный водный путь для португальской торговли. Его трезвые соображения были основаны на надежных научных расчетах.

Он рассуждал так: каким бы огромным ни казался Африканский континент, где-то на юге он должен кончаться. Следовательно, после успешных разведывательных путешествий его можно обогнуть на кораблях, соответствующим образом устроенных и оснащенных хорошо составленными картами и точными приборами.

После тщательной подготовки принц Генрих приступил к организованному сбору данных: изучал судовые журналы кораблей, плававших вдоль африканского побережья, организовывал и отправлял новые исследовательские экспедиции все дальше на юг. Посланные им корабли обогнули сначала считавшийся ранее недоступным мыс Нон (позже мыс Бохадор) у западных берегов Сахары, затем перебрались через Белый мыс и самую западную точку Африки — Зеленый мыс, приблизившись к экватору. Принц направлял буквально каждый шаг в разведке береговой линии Западной Африки.

Под руководством Генриха Мореплавателя на основе путевых записок и судовых журналов были разработаны новые, более точные и подробные карты. Его сотрудники занимались важными для ориентировки в море астрономическими исследованиями. Он не упускал из виду даже деталей: исследовал вопросы медицины и питания, имеющие огромное значение на судах дальнего плавания, разрабатывал важные решения в этой области. Его разносторонний творческий ум занимало все, от технических проблем кораблестроения до способов пополнения питьевой воды.

Грандиозную организаторскую деятельность принца Генриха и — что, пожалуй, еще важнее — его решительный разрыв с застывшими догмами ученых той эпохи можно оценить по достоинству лишь в том случае, если рассмотреть состояние топографии и вообще знание Земли и ее морей в начале XV века.

«Неведомая земля»

Большинство карт, начиная с древнейших известных карт и кончая картами той эпохи, содержали, наряду с многими верными деталями, множество невероятных неточностей, ошибок и фантастических выдумок.

В лучшем случае составитель карты большими буквами писал на том или ином куске суши: «terra incognita», то есть «неведомая земля». Гораздо хуже было, когда он, опираясь на ненадежные моряцкие россказни или собственную фантазию, изображал на карте несуществующие страны, выдуманные моря, не соответствующую действительности береговую линию.

Морские драконы, корабли-призраки, двуглавые великаны

Кстати сказать, фантазия и выдумки моряков населили океаны и дальние континенты удивительными существами. К сожалению, этим россказням верили и многие доверчивые ученые. Средневековые путевые дневники и географические описания кишели морскими драконами длиной в милю, поглощающими целые корабли, полипами и «сосущими рыбами», затягивающими в пучину целые флотилии. Очень памятна легенда о фантастическом чудовище «крак», которое в течение столетий считалось серьезным научным фактом; этот «крак» изображался в виде огромного животного, плавающего на поверхности моря.

Согласно легенде, он мог держаться на воде неподвижно и так долго, что его широкая спина затягивалась землей, ветер заносил на нее семена, и спина покрывалась буйной растительностью; затем на «острове» селились животные и люди, не подозревая, что под их ногами — спина животного, которое в один прекрасный день, пресытившись пребыванием на поверхности, погрузится в пучину моря и увлечет за собой все население недолговечного острова. Охотно преувеличивавшие пережитые ими опасности и отличающиеся богатой фантазией моряки рассказывали и об огромных птицах, которые нападали на корабль и ударами крыльев сносили все его снасти.

Видели они и корабли-призраки, на палубе которых не было живых людей, а лишь проклятые души умерших грешников (эти россказни послужили истоками возникшей позже легенды о «Летучем голландце»). История об огромных китах, разбивающих ударами хвоста целые флотилии, была еще одним из самых скромных преувеличений, не столь далеких от действительности. На дальних же континентах жили двуглавые великаны, удивительные существа с огромным глазом на груди, драконы, люди с собачьими головами и птицы с человеческими головами — все это с самым серьезным видом рассказывалось в портовых кабачках, куда заглядывали вернувшиеся из дальнего плавания моряки.

Эти басни, смешивающие факты и вымысел, окутывающие мраком действительность и пронизанные суевериями, затрудняли работу ученых. В рассказах путешественников нелегко было отделить правду от выдумки. Поэтому неудивительно, что сотрудники Генриха Мореплавателя работали в сагришском институте в нелегких условиях, пользуясь примитивными приборами, данными ненадежных описаний и нередко фантастическими картами. Тем не менее их указания помогали разведывательным кораблям достигать дальних южных берегов Африканского материка.

Восточный водный путь

Принц Генрих не дожил до полного осуществления своей мечты. Он умер в 1460 году, но его полувековой подготовительный труд принес свои результаты. В 1487 году португальский капитан Бартоломеу Диаш достиг самой крайней южной точки Африканского континента. Он назвал ее Торментозо — мысом Бурь, но после возвращения из путешествия по приказу короля изменил это зловещее название; с тех пор самую южную точку Африки называют мысом Доброй Надежды.

Как бы ни назывался этот мыс, на нем моряки не увидели таблиц дорожных знаков с надписью «Если хотите обогнуть Африку, надо здесь свернуть на восток!» Люди Диаша обессилели от долгого и утомительного пути, корабли были потрепаны свирепствовавшими у мыса бурями: дикий неведомый край всем грозил гибелью. Вспыхнул бунт, когда команда решила силой принудить капитана повернуть назад.

Бартоломеу Диаш, к счастью своему и Португалии, был, вероятно, хорошим математиком. Как раз в этот критический момент он закончил свои расчеты и смог доказать команде, что они находятся у желанной цели: было бы безумием именно сейчас поворачивать назад. Страсти улеглись, более того, моряки согласились проделать для проверки расчетов еще несколько десятков миль на восток. Они знали: дома их ждет большая награда, если окажется, что они первыми добрались до искомой точки Земли.

Но на большее у Диаша не хватило сил. От самой южной точки Африки, мыса Доброй Надежды, он возвратился в Португалию. Задача обогнуть мыс и обойти Африку выпала на долю другого мореплавателя.

В течение следующих одиннадцати лет ничего нового не было предпринято. Не находилось хорошо подготовленного, отважного, надежного и предприимчивого капитана, который завершил бы успех Диаша.

Тем временем португальцы упустили случай, имевший значение для всей истории человечества.

В те времена, в восьмидесятых годах XV столетия, пороги влиятельных вельмож, ученых и торговцев Португалии обивал один беспокойный, странный человек со сбивчивой речью — итальянец по происхождению и славный моряк, называвший себя на своем родном языке Христофором Коломбо; люди науки называли его на латинский манер Колумбусом, а свои письма на испанском языке он подписывал именем Кристобала Колона.

Христофор Колумб, желая поступить на службу к португальцам, выдвинул почти фантастический план: если в его распоряжение будет предоставлено несколько кораблей, он отправится к островам Восточной Индии на запад по океану. Ведь Земля — шар, и куда бы ни отправиться, можно добраться до любой ее точки.

Португальцы выслушивали его пожимая плечами, без особого вдохновения, если у них вообще хватало терпения выслушать фантастические бредни болтливого итальянца или прочитать его обширные прошения. В это время португальская наука мореплавания уже в течение 6—8 десятилетий методически и упорно следовала заданному Генрихом Мореплавателем направлению в создании восточного водного пути, казавшегося делом верным. Никому и в голову не приходило перевернуть все прежние проекты ради фантазий сумасбродного чужеземца. Да и приборы, не отличавшиеся точностью, не позволяли отправиться в путь с востока на запад, с их помощью можно было пускаться в плавание лишь с севера на юг, вдоль побережий. В конце концов Колумб вынужден был признать, что здесь он ничего не добьется. Во время путешествия Диаша он покинул Португалию, чтобы предложить свои услуги испанскому двору. Вначале у него ничего не получалось и здесь, но потом. . .

. . .В один прекрасный день весной 1493 года все Португальское королевство всколыхнула весть о том, что отвергнутый Христофор Колумб (теперь уже «адмирал Западного океана») водрузил испанский флаг на Индийских островах!

Испанский соперник победил на первом этапе соревнования; по крайней мере, тогда еще думали, что достигнуты именно эти острова и берег Азии. Теперь уже и португальским кораблям надо плыть в Индию, любой ценой и как можно скорее! Подготовка ускорилась, были приложены огромные усилия. Нашелся наконец и подходящий капитан: в рискованный путь готов был отправиться Васко да Гама, отважный и многоопытный морской офицер.

Невероятно, непонятно, но факт: в это трудное, важное и опасное путешествие была послана флотилия всего из трех небольших кораблей с общей численностью команды в полтораста человек. 8 июля 1497 года флотилия Васко да Гамы покинула португальский берег.

Во время путешествия трех кораблей: «Сан-Габриел», «Сан-Рафаэл» и «Берриу» — офицерам и матросам Васко да Гамы приходилось нести невероятно трудную постоянную службу, почти превышающую человеческие силы. Волны швыряли легкие парусники, бури и морские течения играли ими. Уже одно то, что все три корабля держались вместе, не оторвались друг от друга безо всякой надежды снова встретиться в неведомом, открытом море, было великим достижением науки мореплавания и человеческого умения. Гниющие и вскоре совсем испортившиеся продукты, почти непригодная для питья вода отнюдь не способствовали хорошей кондиции команды. Под ударами перекатывающихся через палубу волн, задыхаясь от тропической жары, замерзая от пронизывающих ночных ветров, они нередко часами балансировали на снастях, работали с тяжелыми, раздуваемыми ветром парусами.

Ни днем, ни ночью они не знали покоя — внезапные перемены ветра, подводные течения держали малочисленную команду в состоянии почти постоянной боевой готовности. Люди исхудали и ослабели; кожа и мышцы на их ладонях были стерты почти до костей грубыми канатами, пропитанными соленой водой. Если ослабевший матрос падал со снастей на палубу, он разбивался, если же в море — корабли не могли даже остановиться, чтобы спасти его. Суровые, полные испытаний дни тянулись бесконечной чередой.

Часы, за которые был достигнут и обогнут мыс Доброй Надежды, протекли на палубе трех кораблей не в торжественном настроении, а в тяжком труде. В неумолчном вое вихря звучали не тосты, а приказы, выкрики, ругань. Каждый из матросов в который уже раз проклинал минуту, когда он взошел на корабль, отправлявшийся на верную гибель.

Васко да Гама, человек с железными нервами и железной рукой, вел свою флотилию с непоколебимой уверенностью и требовательностью прежде всего к самому себе. Позволь он себе хоть минутную слабость — все было бы кончено. Опытный моряк знал, на что идет. И если ситуация складывалась сложнее, чем ожидалось, он не терялся. В конце концов удача, силы и знание принесли ему успех. Обогнув мыс, три корабля взяли курс на северо-восток, вдоль противоположного, неизвестного еще берега Африки; крохотная флотилия да Гамы дошла до Каликута, богатого индийского города, куда португальские купцы и путешественники раньше добирались лишь по суше.

Это была самая крайняя точка экспедиции, отсюда корабли Васко да Гамы повернули обратно.

В сентябре 1499 года, через два с лишним года после начала путешествия, в Португалию вернулся лишь один из трех кораблей, «Берриу». «Сан-Рафаэл» сел на мель, «Сан-Габриел» был так жестоко потрепан штормами, что его пришлось оставить в гавани Зеленого мыса.

Итак, давно желанный восточный водный путь был открыт. Это был длинный, опасный и утомительный маршрут, однако при всем этом он оставался самым выгодным для перевозок.

Успешное предприятие Васко да Гамы принесло португальской торговле огромные прибыли, королевству — расширение и упрочение колониальных владений, а науке — первую, почти точную карту береговой линии Африки.