Символы мегаполиса, религия и идеология

Как полагают Д. Карраско, Э. Бун, Д. Стюарт и другие учёные, Теотиуакан считался местом начала цивилизации, первым Толланом, если воспринимать это обозначение скорее как метафору и месоамериканскую концепцию, а не точное название мегаполиса. Он был отстроен по оси север-юг, но с небольшим отклонением от астрономического севера на восток. При этом наблюдаются две группы ориентации: первая имеет отклонение на 15^о25’ к востоку от севера (сюда входит большая часть строений в центре города) и вторая имеет отклонение оси восток-запад на юг от востока приблизительно на 16,5^о (Сьюдадела и две главные дороги, идущие с востока на запад). У ряда комплексов отмечено отклонение на восток от севера на 15,5^о и на 16,5^о на юг от востока, а другие сложно соотнести с указанными выше группами.

Когда мы смотрим на план Теотиуакана, то отчётливо видим деление мегаполиса на четыре части двумя дорогами – Дорогой мёртвых с юга на север и дорогой, пересекающей город с востока на запад (её, в свою очередь, делят на Западную дорогу, ведущую прямо к Большому компаунду, и Восточную дорогу, которая, не доходя до восточной стороны Сьюдаделы 450 м, по всей видимости, могла заворачивать под прямым углом на север к реке Рио-Сан-Хуан, а затем повернуть на запад и пройти вдоль русла вплоть до Дороги мёртвых, хотя Д. Карбальо отмечает, что на том участке, где теотиуаканцы изменили русло реки, исследователи не зафиксировали следов дороги[1]). Это соответствует базовому месоамериканскому представлению о вселенной, которая состоит из подземного мира (тоннели под пирамидами), разделённого на четыре части мира земного и мира небесного (пирамиды, устремлённые ввысь, в небо).

С концепцией деления земного мира и древнего мегаполиса, вероятно, связаны так называемые астрономические маркеры-петроглифы, которые находят по всему городу. Они состоят из округлых пунктирных кругов и линий, две из которых, основные, пересекаются под прямым углом, разделяя пространство на четыре части. Некоторые из них имеют сходство с изображением на листе 1 постклассического ацтекского кодекса Фейервари-Майер, сделанного из оленьей кожи. Основные линии большинства (но не всех) маркеров имеют отклонение в 16^о относительно сторон света, что указывает на возможность использования их при планировании основных артерий города (Дороги мёртвых, Восточной и Западной дорог), строений, компаундов. Такие петроглифы известны, по меньшей мере, со 150-200 гг. – в Ла-Вентилье маркер обнаружили под поздним строением на полу раннего здания. Обычно их находят именно на полу зданий, но иногда обнаруживают на скалах или близлежащих холмах. Астрономические маркеры встречаются и в других городищах Месоамерики, но в Теотиуакане таких памятников довольно много, поэтому ряд исследователей приписывают их происхождение мегаполису. Также маркеры напоминают другой часто встречаемый в мегаполисе космологический символ – квинкункс, то есть расположенные по углам квадрата или прямоугольника элементы с пятым посередине. Он присутствует на фресках и керамических изделиях, в скульптуре, архитектуре и даже расположении захоронений в храме Пернатого змея. Специалисты предполагают, что при его помощи теотиуаканцы выделяли пятый, расположенный в центре элемент, придавая ему особую значимость. Встречается в Теотиуакане и другой пунктирный петроглиф – в виде так называемого «мальтийского креста».

Так называемые астрономические маркеры: 1) обнаруженный на склонах Серро-Гордо и 2) обнаруженный у южной стены южной части платформы, опоясывающей пирамиду Солнца. Для сравнения: 3) первый лист ацтекского кодекса Фейервари-Майер. Маркеры 1) и 2) зарисованы по Aveni [1980] и R.C. Castro [2002])

Восточная и Западная дороги не столь величественны в сравнении с Дорогой мёртвых, поскольку к ним не прилегают огромные административно-церемониальные комплексы, однако и там не обошлось без символизма. Так, на этих дорогах на расстоянии 2750 м. от Дороги мёртвых находятся небольшие платформы. Очевидно, их неспроста расположили на одинаковом расстоянии от главной артерии города, к тому же в платформе с восточной стороны был обнаружен примечательный тайник с фигурками женщин (27 штук) и детей (8 штук), а также цилиндрическая ваза с изображением змеи (всего найдено 72 предмета)[2].

Если взглянуть на пирамиду Луны с любой точки центральной улицы города, то мы увидим позади неё силуэт горы – таким образом, отклонение Дороги мёртвых можно объяснить ещё и топографической привязкой. В Месоамерике горы всегда играли одну из ключевых ролей в космологии и мифологии. Они были связаны с предками и прародиной, ассоциировались с изобилием, из них вытекала питательная пресная вода, помечаемая на теотиуаканских фресках знаком «глаз». Расселина на Серро-Гордо сразу же напоминает знатокам месоамериканской мифологии «Гору пропитания», где в подземных кладовых хранились зёрна, из которых в этом месте проросла кукуруза, давшая пропитание людям. Другая значимая гора, Патлачике, является прообразом пирамиды Солнца – взглянув на последнюю с вершины пирамиды Луны, каждый может убедиться, что пирамида Солнца почти идеально повторяет контуры Патлачике. Если смотреть на запад, то на горизонте выделяется ещё одна гора – Малиналько (Серро-Малиналли).

Не следует, однако, отметать и другую версию, объясняющую мотивы расположения пирамиды Луны и прочих строений – астрономическую. Существует мнение, что в плане города отчётливо прослеживается связь с астрономическими наблюдениями и месоамериканским календарём. Например, его ориентация, возможно, была как-то связана со звёздным скоплением Плеяды, которое хорошо различимо на теотиуаканском небе[3]. Так, пирамида Солнца смотрит ровно на ту точку горизонта, над которой раз в год около 18 мая[4] после 40 дней отсутствия на небе появлялись Плеяды. Это момент начала дождей, когда индейцы начинали сажать земледельческие культуры. Плеяды в космологии и астрономии Месоамерики играли важную роль. По предположению Х. Ангуло, они изображены на полу портика 24 Тетитлы.

Жизнь всего города зависела от слежения за временем, а пирамиды могли помочь людям в этом. Правда, пока не совсем ясно, какова была концепция времени у теотиуаканцев, разработали ли они её столь детально, как майя классического периода. Судя по имеющимся данным, представления теотиуаканцев о времени и календаре были схожи с теми, что описаны испанскими хронистами для народов Центральной Мексики позднего постклассического периода, например, ацтеков. По всей видимости, имелся у них и ритуальный календарь, состоящий из комбинации 13 чисел с 20 днями. По крайней мере, несколько знаков могут соответствовать названиям дней, отмеченным в XVI веке. Вероятно использование в Теотиуакане и 360-дневного календаря, состоящего из 18 месяцев по 20 дней в каждом (5 дней добавлялись в конце, чтобы привести календарь в соответствие с астрономическим годом).

Теотиуаканская мера длины (TMU) по расчётам С. Сугиямы (по адаптированной карте R. Millon из J. Nielsen, C. Helmke «Spearthrower Owl Hill…», 2008; данные по S. Sugiyama «Teotihuacan city layout as a cosmogram…», 2010)

Исследователи отметили, что расположение главных монументальных строений города могло быть связано и с различными астрономическими или математическими расчётами, например, позицией солнца на восходе и заходе в определённые знаменательные дни. Эта связь прослеживается при использовании существовавшего, вероятно, в Теотиуакане своеобразного эталона длины, который С. Сугияма считает равным 83 см.[5] Считается, что это длина от середины груди до конца пальцев среднестатистического теотиуаканца[6]. Существование эталона предполагал ещё Р. Альмарас в 1864 году, но, по его мнению, он составлял 1,64 м. Б. Дрюитт и Д. Дракер в разное время пришли к выводу об эталоне размером 80,5 см. В итоге С. Сугияма «поиграл» со своей эталонной длиной и получил интересные пропорции, соотношения и числа. Так, длина основания пирамиды Солнца первого этапа строительства равнялась примерно 260-ти таким эталонам, а число 260 представляет собой точное количество дней в ритуальном календаре месоамериканцев. Примечательно, что длина основания пирамиды Луны шестого (предпоследнего) этапа строительства равнялась 173,31 эталонам – точное количество дней между последовательными прохождениями Солнцем узлов лунной орбиты до следующего лунного затмения. Длина Сьюдаделы по внешней стороне восточного основания лишь на 2,5 единицы меньше значения, равного 584 теотиуаканским эталонам, что соответствует синодическому периоду обращения Венеры, составляющему 584 дня. Длина Сьюдаделы по оси север-юг равна примерно 486 эталонам – таково количество дней утренней и вечерней видимости планеты Венеры для жителей Теотиуакана (236+250=486). От середины Дороги мёртвых до восточного края Сьюдаделы при проведении перпендикулярной линии получается длина, равная примерно 520 эталонам. А от северного края пирамиды Луны четвёртого этапа строительства до южного края Сьюдаделы расстояние равно примерно 2600 единицам, то есть десяти 260-дневным циклам. Расстояние между центрами пирамиды Солнца и Сьюдаделы соответствует примерно 1440 эталонам длины, то есть четырём годам 360-дневного солнечного календаря. С. Сугияма также обратил внимание, что проходящий под прямым углом через Дорогу мёртвых изменённый участок русла реки Рио-Сан-Хуан имел длину в 1638 эталонов, а это в два раза больше числа 819, имевшего особое значение в календарном цикле майя[7]. Впрочем, Дж. Каугилл и другие учёные высказали сомнения относительно важности данного числа для теотиуаканцев. Так или иначе, перечень любопытных соответствий можно было бы продолжить. Исследователи отмечают следующие важные числа, скрытые в планировке мегаполиса: 105; 173,3; 200; 260; 360; 365; 486; 520; 584; 600; 800; 1000; 1440 и 2600.

Важность для теотиуаканцев календаря и дат, а также закономерностей движения небесных светил по небу, отслеживаемых при помощи маркеров, каковыми выступали монументальные строения и естественные вершины долины Мехико, отмечает в своих исследовательских работах Й. Брода. Учёные приходят к выводу, что, возводя свои строения, теотиуаканцы намеренно гармонично наложили на городской ландшафт собственное понимание времени и космического пространства, придав тем самым мегаполису календарную, астрономическую и космологическую значимость. Вероятно, в глазах месоамериканцев те, кто правил в Теотиуакане, властвовали над миром, поскольку сам город являлся центром вселенной и местом космической гармонии.[8] Он был воплощением рая на земле и того идеализированного мира Древней Мексики, о котором П. Кирхгофф говорил, как о мире порядка, где у каждой вещи и любого живого существа имелось своё собственное место и всё было предопределено.

Во всех ранних государствах политика и религия переплетались друг с другом. Вполне вероятно, что сплочённость в Теотиуакане поддерживалась посредством общественных ритуалов, проводившихся под руководством правителей и служителей культа. Сами обряды сопровождались процессиями, являвшимися неотъемлемой частью жизни теотиуаканцев – именно благодаря им происходило единение мультиэтничного населения города. Процессиям придавали большое значение – они зафиксированы на обнаруженных в разных местах мегаполиса фресках. Как отмечает С. Эванс, вероятно, при планировке города не в последнюю очередь учитывалась возможность проведения больших людских шествий по центральным улицам. В ходе процессий восхвалялись божества, что обеспечивало теотиуаканцам процветание и благополучие. Возможно, более всего жители города почитали воду – в её честь совершались многочисленные шествия, во время которых вымаливалось своевременное начало сезона дождей. Всё искусство Теотиуакана пропитано свидетельствами поклонения водным божествам и проведения в их честь обрядов. Вероятно, свои ритуальные процессии местные жители начинали в храме у водных источников, затем шли по Западной дороге и после сворачивали на Дорогу мёртвых, направляясь к пирамиде Луны. При этом участники действа носили пышные головные уборы с яркими нарядами и пели гимны во славу богов.

Монументальная символически расположенная общественная архитектура, изысканные фрески, передающие религиозные послания о составных элементах космоса и времени, открытые площади, где теотиуаканцы собирались, чтобы совершить ритуалы и другие совместные действия – всё это не могло бы возникнуть без участия обычных людей, которые вносили свой трудовой вклад в постройку зданий. Так совместными усилиями элиты и народа намеренно создавался священный ландшафт. Предназначение архитектуры раскрывалось при помощи украшений, ярких фресок и скульптур (фасады зданий использовались в качестве огромных билбордов) как снаружи строений, так и внутри храмов.

Для демонстрации своей политической мощи и обеспечения благосклонности высших сил, теотиуаканцы не брезговали и человеческими жертвоприношениями. Скорее всего, это были ритуализированные и детально проработанные действа, проводившиеся знатью. Среди свидетельств подобной практики выделяются, во-первых, принесённые в жертву люди, захороненные в пирамидах Луны, Пернатого змея и Солнца[9]. Во-вторых, археологи обнаружили следы обезглавливания, в частности в Оахакском баррио. В-третьих, исследователям известны свидетельства расчленения и разделывания плоти, например, по Захоронению 7 из Йайауалы. Высказывалось предположение о существовании в Теотиуакане практики ритуального каннибализма принесённых в жертву людей, которую археологически довольно трудно выявить (возможно, она подтверждается найденными в Теопанкаско костями со следами термической обработки и порезов, а также изображениями поедающих сердца кошачьих и псовых в головных уборах, вероятно, нагуалей воинов)[10]. Что касается обряда вырывания сердец, столь характерного для поздней ацтекской религии, то в Теотиуакане прямых свидетельств его совершения не найдено, однако часто встречающиеся в иконографии изображения кровоточащих сердец, нанизанных на обсидиановые ножи, предположительно свидетельствуют в пользу существования подобной практики и в мегаполисе.

Д. Хейден увидела в Кодексе Шолотля две зарисованные пирамиды, расположенные поверх тоннеля с человеком внутри – вероятно, человеческая фигура изображала оракул

Теотиуаканцы широко использовали в своих ритуальных целях пещеры. Не следует забывать, что в Месоамерике это были сакральные места, обладавшие огромной значимостью в мифологии народов региона. Пещеры служили входом в потусторонний, подземный мир. Это было место происхождения и зарождения людей, различных этнических групп, там жизнь и смерть слились в единое целое. Поэтому не удивительно, что в Теотиуакане найдены пещеры и подземные тоннели, о них известно уже давно. Так, в своей книге «Giro del mondo» 1700 года итальянский путешественник Дж. Ф. Джемелли Карери даже утверждал, что некоторые из пещер были рукотворными: «В самом деле, там, где сейчас они, раньше находился большой город, что подтверждается громадными руинами вокруг и пещерами, как искусственными, так и естественными, а также количеством холмов, которые, думается, были сооружены в честь идолов». Он ошибся самую малость – по всей видимости, в мегаполисе все пещеры рукотворны. Д. Хейден увидела в Кодексе Шолотля две зарисованные пирамиды, расположенные поверх тоннеля с человеком внутри – вероятно, человеческая фигура изображала оракула. Пещеры находили в Сан-Франсиско-Масапе, Остойауалько, Оштотикпаке и других местах, не говоря уж о тоннелях под главными пирамидами города. В одной небольшой пещере, расположенной к юго-востоку от пирамиды Солнца (Пещера 1), были найдены алтарь с вертикально поставленной плитой и нетронутый тайник с 20 артефактами из зелёного обсидиана, два из которых являлись ланцетами, а восемь – призматическими лезвиями. Длина предметов варьировалась от 6 до 15 сантиметров. Возможно, в пещере располагалась своеобразная солнечная обсерватория – в начале летнего солнцестояния луч света бил прямо по центру святилища и полностью освещал плиту. Имеется у неё и малая копия – всего в Теотиуакане известны три такие обсерватории (Пещера 1 [N3E1], Пещера 2, Пещера 3). По форме они напоминают огромную бутыль с горлышком наверху. Четвёртую схожую пещеру исследователи обнаружили на вершине горы Серро-Малиналли, неподалёку от северо-западной границы мегаполиса. Получается, что теотиуаканские солнечные пещерные обсерватории старше подобных, но более знаменитых объектов Шочикалько, Монте-Альбана, Чичен-Ицы и Шель-Ха. Возможно, их изобрели именно в Теотиуакане, по крайней мере, к такому выводу пришёл Р. Моранте, обследовавший все известные на сегодняшний день месоамериканские камеры с астрономическими функциями. Пещеры 1 (использовалась с 200-300 гг.) и 2 (расположена в 10 метрах севернее Пещеры 1 – вход в неё был замурован; пользоваться ею прекратили к 300 году) нашли нетронутыми, а внутри Пещеры 3 совершали погребения в посттеотиуаканскую эпоху: в фазах Койотлателько, Масапан и в ацтекские времена.

Пирамида Солнца, расположение тоннеля под ней и рукотворных пещер рядом (по L. Manzanilla «Teotihuacán: Underworld Study», 1996 и адаптированной карте R. Millon из J. Nielsen, C. Helmke «Spearthrower Owl Hill…», 2008)

К востоку, в 200-270 метрах от пирамиды Солнца, имеется свободная от компаундов и храмов территория, которая доходит до впадин, образовавшихся после обрушения потолка подземных тоннелей. Возможно, именно риск обвала земляного настила останавливал теотиуаканцев от застройки данного пространства. Там Л. Мансанилья обследовала четыре тоннеля: Куэва-де-ла-Басура, Куэва-де-лас-Варильяс, Куэва-дель-Пируль и Куэва-дель-Камино. Куэва-де-лас-Варильяс имел в длину 50 метров и большую, диаметром около 18 метров, входную камеру, а также семь малых ниш и тоннель, пересекающий три небольшие камеры. Археологи нашли в пещерах предметы колониального и ацтекского периодов, а также фаз Масапан и Койотлателько. Было выяснено, что во время фазы Койотлателько и чуть ранее (около 512-1000 гг.) там пользовались растениями, среди которых нашли большое количество хеноподиевых (Марь Берляндье – Chenopodium berlandieri), что, возможно, указывает на их большую значимость в посттеотиуаканское время (несмотря на то, что эти растения не культивировались). С захоронениями был обнаружен амарант, о ритуальной значимости которого известно по свидетельствам постклассического периода – он имел отношение к обряду человеческого жертвоприношения в честь бога дождя Тлалока. А кукурузу находили как рядом с очагом, так и в связи с захоронениями. В целом присутствие человека в тоннеле прослеживается почти вплоть до 1500 года.

Таким образом, система тоннелей под Теотиуаканом является рукотворной и изначально служила ничем иным, как каменоломнями, где добывался пористый камень под слоем застывшей лавы (его использовали в качестве гравия для пола). Датируются шахты фазами Патлачике или Цакуалли (около 80 г.). Их определённо использовали также в ритуальных целях. Археологи находили ритуально «убитую» и разбросанную керамическую посуду и канделеро. Пещеры, вероятно, ассоциировались с богом воды, являлись олицетворением подземного мира – места зарождения жизни и плодородия. Они могли рассматриваться в качестве утробы земли, куда во время посевов приносили семена различных растений. Там также нашли захоронения с человеческими костями, среди которых были черепа с порезами. Вероятно, их впоследствии разграбили в фазу Койотлателько.

Всё вышесказанное касается «государственной религии», а в Теотиуакане совершенно отчётливо прослеживается существование культов на низовом уровне, которые проявлялись в почитании семьями «своих» богов-покровителей, а также предков. В этом случае на первый план выходят святилища и алтари, которые располагались в центре патио частных компаундов. Именно в них проживавшие на территории компаундов семейные кланы проводили свои скрытые от посторонних домашние ритуалы. В примыкающих к патио комнатах могли осуществляться подготовительные мероприятия к основному обряду, что отмечали У. Сандерс для Макуишко и Л. Мансанилья для Остойауалько. В подобных ритуальных дворах часто находят скульптуры Старого бога огня и вазы Бога грозы. Если взглянуть на современные традиции индейцев Центральной Мексики, то можно отметить, что аналогами таких расположенных в патио компаундов Теотиуакана алтарей у них служат алтари-столы с различными религиозными регалиями, обильно украшенные цветами, где простая семья проводит свои праздники и совершает подношения. При этом верующие продолжают посещать и церкви. Таким образом, разделение религии и ритуалов сохраняется до сих пор. О важности семейных обрядов говорят найденные под алтарями компаундов богатые захоронения, причем самые высокостатусные из них характерны для ранних строительных фаз. Среди подношений археологи находят в таких захоронениях жадеит, аспидный сланец, морские раковины, миниатюрные вазы, флореро и другие предметы. Исследователи отмечают, что помимо взрослых почитаемых предков, теотиуаканцы хоронили под алтарями и умерших младенцев. Следует отметить, что уровень младенческой смертности в Теотиуакане того времени достигал приблизительно 30%, это немного выше аналогичных показателей для других регионов (высокая детская смертность была характерна и, например, для сельской местности штата Тласкала ещё в середине XX века – многие дети не доживали до пяти лет, при этом самым критическим периодом являлся возраст от рождения до двух с половиной лет)[11]. Связано это, вероятно, прежде всего, с различными заболеваниями – городская среда с большой плотностью населения благоприятствовала распространению вирусов и бактерий. Не следует также забывать и о возможности принесения в жертву младенцев, по крайней мере, в Ла-Вентилье В есть захоронения принесённых в жертву детей и даже эмбрионов в керамических сосудах, которые довольно часто встречаются среди погребений в других районах и компаундах города, связанных с алтарями. Подобная практика существовала у индейцев Центральной Мексики постклассического периода, когда детей могли принести в жертву богу Тлалоку с целью выспрашивания у того дождей, необходимых для богатого урожая – в противном случае, при недороде, их, скорее всего, ждала бы голодная смерть. Нечто подобное, возможно, практиковалось и у теотиуаканцев – захороненные под алтарями дети могли в потустороннем мире замолвить словечко перед богами и даровать жителям города богатый урожай. В целом отношение к умершим детям у индейцев отличалось от нашего восприятия. Если оставить в стороне эмоциональную составляющую, то в нём прослеживается некое рациональное зерно. Согласно месоамериканским поверьям, умершие дети выступали идеальными посредниками между оставшейся проживать на земле семьёй и миром богов, куда снова вернулся ненадолго оказавшийся на земле ребёнок, который ещё не успел потерять связи со сверхъестественным миром и мог помогать своей родне. Возможно, именно поэтому теотиуаканцы вместе со своими почитаемыми взрослыми предками хоронили под алтарями умерших детей. Совершая ритуальные действия, обращаясь с мольбой к предкам и детям, они верили, что те помогут им заручиться поддержкой богов.

Ритуалы почитания предков, практиковавшиеся элитой Теотиуакана и остальными жителями, были в целом сходны, хотя некоторые различия могли иметь место. Так, высказывалось предположение, что останки почитаемых предков и умерших глав знатных родов могли обёртывать в погребальные свёртки и хранить их на алтарях, в том числе в храмах, расположенных вдоль Дороги мёртвых. На свёртки в области лица, возможно, прикрепляли специальные каменные маски, назначение которых в действительности исследователям пока ещё неясно. Прямые археологические и иконографические подтверждения такой практики в Теотиуакане пока не найдены, однако имеются скупые и разрозненные свидетельства существования подобной традиции в Месоамерике.

В целом в Теотиуакане хоронили умерших по особым местным канонам – обычно их клали в овальную земляную яму под полом компаунда в сидячем положении или в скорченной, вертикальной позиции. Предположительно тела оборачивали в свёртки, которые со временем разложились. Среди погребальной утвари часто находят керамические сосуды, слюду, аспидный сланец и обсидиан с раковинами. В остальном всё зависело от статуса умершего, так, в качестве подношений находили курильницы театрального типа (в Шолальпане, Тламимилольпе, Сакуале и Остойауалько), декорированные сосуды-триподы и майяскую посуду (в Шолальпане и Тламимилольпе), жадеит (в Тламимилольпе, Сакуале, Йайауале, Сьюдаделе и даже в Остойауалько), пирит (в Тепантитле, Тламимилольпе, Ла-Вентилье и Сьюдаделе). У мужчин обычно подношения богаче и больше, в сравнении с умершими женщинами, но ещё меньше, причём значительно, утвари отмечено у детей, которых чаще всего хоронили в частных владениях семей. Младенцев и новорождённых обычно клали в керамические сосуды и помещали под алтарями. Теотиуаканцы, вероятно, почитали умерших и полагали, что те продолжали с ними жить в их компаунде. Находившиеся в мегаполисе чужеземцы зачастую соблюдали свои, характерные для их родины традиции погребения, нередко смешивая их с адаптированными элементами местных канонов. Так, в Оахакском баррио умерших хоронили в вытянутом положении в формальных гробницах, но как с сапотекской, так и с теотиуаканской погребальной утварью. В Баррио торговцев присутствуют шахтовые гробницы, характерные для Западной Мексики, и другие не присущие Теотиуакану типы захоронений. Погребения в Теотиуакане в основном находят в компаундах. Некоторых индивидуумов хоронили в главных дворах или храмах – предположительно они обладали более высоким статусом и, видимо, представляли для жителей компаунда особый интерес. Чаще всего, однако, представителей элиты, вероятно, кремировали.[12] И это немудрено, поскольку в погребальной практике огонь и пламя выполняли важную функцию, связанную с кремацией, комплексом ритуалов и верований, касающихся тел умерших воинов в свёртках и возрождения их душ в виде бабочек. При этом огонь выступал, как минимум, одной из главных сил в религии и идеологии Теотиуакана. Й. Нильсен и К. Хелмке отмечают, что сила огня и тепла, ответственная за трансформацию душ умерших, обладала большой символической значимостью. Ведь жизнь всегда связана с теплом – это месоамериканцы видели на примере дня и ночи, а также остывания тела умершего. Возможно, теотиуаканцы так рассматривали жизнь знатного человека или правителя – он рождался, правил, выполнял обязанности и нёс ответственность, чтобы, наконец, умереть и быть завёрнутым в свёрток с последующей кремацией для дальнейшего возрождения.

В Теопанкаско Л. Мансанилья даже отметила факт эксгумации останков в момент исхода жителей – вероятно, их считали реликвиями и забрали с собой, когда семья или группа решилась мигрировать. Отметим также, что в разных компаундах прослеживаются различные места концентрации захоронений. Так, в Остойауалько, где проживало три семьи, могилы находят в юго-восточной, западной и северо-восточной частях их жилищ. В Шолальпане захоронения в основном находятся в юго-западной части, а в Тетитле – в северо-восточной. Часто археологи обнаруживают вторичные, то есть перезахороненные останки.

Итак, ещё недавно исследователи считали, что Теотиуакан был намеренно отстроен вокруг якобы «естественной священной пещеры», расположенной под пирамидой Солнца. Однако последние данные говорят о том, что теотиуаканцы сами спланировали и вырыли «пещеры», и возвели весь мегаполис как воплощение своего представления о времени и космосе. Пространственное деление мира и времени символизируют две главные пирамиды, которые вместе дополняют друг друга и являются воплощением дуальности. Пирамида Солнца олицетворяет собой огонь, тепло, сезон засухи, мужскую силу и солнце, а пирамида Луны – воду, сезон дождей, землю, плодородие, женственность и луну. Схожую дуальность спустя десять веков отразили в своём Великом храме и ацтеки, когда с северной стороны вершины пирамиды построили храм бога дождя Тлалока, а с южной – храм Уицилопочтли.