Праздник живых и мёртвых

Вернемся еще раз в Музей антропологии и этногра­фии. В одной из витрин отдела Южной Америки выстав­лен не очень примечательный на первый взгляд экспо­нат — рассохшаяся от времени деревянная флейта или, скорее, труба около метра длиной. Посетители смотрят на нее достаточно равнодушно. А между тем даже сов­ременный индеец с верховьев реки Шингу в Централь­ной Бразилии, попади он в Ленинград, испытал бы не­малое потрясение, увидев флейту выставленной на всеобщее обозрение. Такого рода музыкальные инстру­менты являются для центральнобразильских племен величайшей святыней, воплощением могущественных сверхъестественных сил и ни при каком условии не дол­жны попасться на глаза женщинам. Только посвящен­ные в тайну ритуалов мужчины имеют право видеть флейты и играть на них.

В соседней витрине висит рубашка, сплетенная из грубых растительных волокон. В начале века она была привезена из Парагвая. Рубашка выцвела от времени, от украшавших ее некогда ярких перьев ничего не оста­лось. Кто бы мог подумать, что вождь, согласившийся по просьбе этнографа сфотографироваться в этой одеж­де рядом с женой, вызвал суровое осуждение остальных мужчин, по мнению которых, он подверг опасности бла­гополучие всего племени: духи отомстят тем, кто пока­зал священный наряд женщинам.

И таких экспонатов в Музее антропологии и этно­графии немало. Еще больше их в музеях тех зарубеж­ных стран, сотрудники которых располагали большими возможностями для сбора коллекций среди народов тропических областей. И если посещение Ленинграда бразильским индейцем все же маловероятно, то работ­ники австралийских и американских музеев порой ока­зывались в сложной ситуации: аборигены, увидевшие реликвии своих племен, выставленные в витринах, тре­бовали спрятать их от глаз непосвященных.

Каковы же те представления и обряды, с которыми связано почитание подобных предметов?

Люди всегда задавали себе вопрос, как появился окружающий мир и они сами, но до возникновения науки ни потребностей, ни средств реконструировать реальное прошлое не было. Идея постепенного развития, эволюции природы и общества возникла очень поздно. Научным представлениям предшествовало религиозно-мифологическое, согласно которому существовала осо­бая эпоха «творения», «начало времен». В «дни творе­ния» все окружающее приобрело свой нынешний облик, и дальше уже принципиально не изменялось.

В отличие от развитых мифологий Старого Света, в том числе; античной и библейской, лучше знакомых читателю, в ранних первобытных мифологиях не было творения из ничего, по слову и желанию божеств, пре­бывающих в космической бездне. Такого рода умозри­тельные построения возникали с появлением профессионалов-жрецов. В мифах большинства южноамери­канских племен говорится не о создании мира в целом, а лишь о преобразовании его отдельных элементов, частей. Вопрос о том, откуда появились небо, земля и населявшие их бесчисленные мифические существа, не ставился.

В одном отношении первобытные и развитые мифо­логии тем не менее схожи. В тех и других «дни творе­ния» — это особое время, отличное от нашего по своим внутренним свойствам, эпоха, когда все было возможно, когда совершались самые невероятные метаморфозы и любая работа могла быть исполнена непутем затраты физических сил, а благодаря знанию магических при­емов.

В «дни творения» на земле жили предвечные суще­ства — духи, первопредки, тотемы. Этнографы до сих пор не выработали общий термин для обозначения по­добных существ, хотя в языке любого индейского пле­мени для них есть особое слово. Имя каждого перво­предка, упоминаемого в мифах или изображаемого во время обрядов, обычно состоит из двух частей. Первая - это название какого-нибудь животного, растения, предмета, вторую можно перевести лишь приблизитель­но («священный», «старый», «древний», «великий» и т. п.). Облик этих существ не определен. Чаще всего они действуют как люди, но могут преображаться в живот­ных и растения, чьи названия включены в их имена. Если же судить по костюмам, маскам, рисункам, то первопредки вообще ни на кого не похожи — им прида­ется гротескный, чудовищный вид.

Первопредки могут считаться прародителями той или иной конкретной группы людей, но такая связь необя­зательна. Духи почитаются не столько индивидуально, сколько в целом, как множество существ, число которых точно не определено. В мифах они предстают обладате­лями магических сил, под воздействием которых живая и неживая природа приобрела свои свойства и формы. Заканчивая земное существование, первопредки не умирают, а переносятся в иной, фантастический мир, представления о котором у индейцев довольно туманны.

Одна из главных особенностей религиозно-мифоло­гического сознания состоит в том, что время считается не только разным по своим внутренним свойствам (на­пример, благоприятным или опасным для совершения тех или иных дел), но и обратимым. В ходе периоди­ческих ежегодных обрядов «дни творения» как бы на­ступают вновь.

Согласно мысли индейцев, выраженной не только иносказательно — в мифах, но и непосредственно — в беседах с этнографами, энергия, полученная миром вначале, постепенно растрачивается. Меньше стано­вится дичи в лесах, хуже урожаи, слабее способности шаманов. Чтобы восполнить эту убыль, необходимо возвращаться к истокам творения, вступать в контакт с существами, которые придали миру его облик. Поэто­му непременной особенностью индейских общинных праздников, по какому бы поводу они ни устраивались, является встреча с первопредками. Считается, что в результате этого люди, животные, растения и вообще все бытие получает новый запас сил.

Естественно, что духи в действительности не появля­ются. Индейцы сами изображают их, используя для этого разнообразные средства. Очень часто группа лю­дей надевает костюмы и маски, тогда как другие высту­пают в качестве зрителей священного представления. Не следует думать, что непосвященные в детали ритуа­ла члены общины столь наивны, будто не знают, кто перед ними на самом деле. За исключением, может быть, маленьких детей, «зрители» достаточно осведом­лены, как делаются костюмы, кто из родственников участвует в «маскараде». И тем не менее как «зрители», так и «актеры» верят в подлинный приход существ из другого мира, так как убеждены в мистической связи между маской, надевшим ее человеком и духом, кото­рого маска изображает. Маска является только знаком, образом, символом того, что невидимо. На том же прин­ципе основано создание изображений божеств в разви­тых религиях. Сама по себе икона — лишь доска с тем или иным изображением, но для верующего она пре­вращается в таинственное вместилище сверхъестествен­ных сил.

Священные предметы в ходе первобытных обрядов не столько изображают, сколько символизируют духов. Поэтому участники ритуалов могут и не закрывать своих лиц, а лишь надеть необходимые украшения или разрисовать тело соответствующими знаками — с точки зрения соплеменников этого будет достаточно, чтобы люди на время превратились в мифических персонажей.

Многие обряды воплощения духов рассчитаны не на зрение, а на слух окружающих. Звуки, издаваемые музыкальными инструментами, считаются голосами предков, пришедших на праздник, а сами инструменты - вместилищами сверхъестественных существ. В роли подобных вместилищ могут выступать любые предметы. Особенно подходящими кажутся те, которые по самой сути связаны с представлениями об ином, загробном мире. Это, во-первых, останки людей и животных (че­репа, чучела, головы-трофеи, мумии), а во-вторых, жи­вотные или пленники, предназначенные для принесения в жертву.

Как уже было сказано в предисловии, члены перво­бытной общины придавали огромное значение различию людей по возрасту и полу. Основанное на этом принци­пе разделение груда важно для сохранения хозяйствен­ного благополучия коллектива и для успешной защиты от врагов. Правила экзогамии и преимущественно раз­дельный труд способствуют известному отчуждению меж­ду мужчинами и женщинами. Обряды воплощения ду­хов представляют идеальную возможность выразить взгляды членов общины на место в ней мужчин и жен­щин и научить подростков тем правилам поведения, ко­торые считаются незыблемыми и завещанными от пред­ков. Хорошо известно, что первобытный праздник нахо­дится у истоков театра. Поэтому разделение общины на две группы — актеров и зрителей, посвященных и непо­священных в подробности таинств, происходит на осно­ве того же половозрастного принципа. Как правило, взрослые мужчины исполняют обряды, а дети и женщи­ны их наблюдают. Известна и обратная ситуация, когда духов воплощают девушки и женщины. Однако для ин­дейцев Южной Америки она не характерна.

Дальше мы расскажем о праздниках воплощения ду­хов, которые описаны у различных южноамериканских племен.