Египетские пирамиды и мексиканские теокалли

ГЛАВА II.

(теокалли*)

В конце XIX — начале XX века, после ряда крупнейших археологических открытий, перед миром предстала во всем своем блеске одна из наиболее ярких страниц древней истории человечества — египетская цивилизация.

У большинства людей тогда само слово «археология» вызывало в воображении гигантские каменные пирамиды в Гизе, загадочную улыбку Сфинкса, набитую золотом гробницу Тутанхамона и зеленую долину могучего Нила в окружении желтых песков бескрайней пустыни. Естественно, что, когда ученые открывали где-нибудь памятники старины, имевшие хотя бы отдаленное сходство с египетскими, их, даже если они находились по ту сторону океана, все равно связывали с благотворным влиянием Египта.

Основания для подобных выводов, конечно, были. И в Америке, и в долине Нила существовал обычай строить пирамиды и мумифицировать умерших; были распространены культ солнца, иероглифическая письменность, сложный солнечный календарь; найдены богатые царские гробницы. Все это вроде бы служило доказательством того, что древнеамериканские цивилизации произошли из Египта. И первыми наиболее рьяными приверженцами этой идеи были французы О. ле Плонжон и Б. де Бурбур, а позднее англичанин Э.Г. Смит.

Концепция Ле Плонжона была довольно путаной и эклектичной, она напоминала уже хорошо знакомые нам теории и гипотезы. Ле Плонжон считал, что основы цивилизации принесли в долину Нила колонисты из Нового Света, а высокие американские культуры происходят, в свою очередь, из затонувшей Атлантиды. По его словам, Америка и Египет поддерживали между собой контакты по меньшей мере с X тысячелетия до н.э.

Английский медик Смит и его сторонники выдвинули так называемую гелиолитическую* теорию, согласно которой все высокие культуры земного шара происходят из одного источника — Египта. Здесь родились важнейшие достижения человеческого разума, а затем их понесли по морям и океанам во все уголки нашей планеты «дети Солнца» — высокоцивилизованные обитатели долины Нила. Главной целью их путешествий были поиски золота, серебра и жемчуга. Согласно теории Смита, распространение египетской культуры (культ солнца, мегалитические постройки и мумификация) в другие части света происходило около X века до н.э. и шло довольно быстро через Азию в Полинезию, Австралию, а затем и в Америку³⁰. О египетском влиянии, по мнению Смита, говорили также следующие факты: использование бумеранга, ирригация, существование земледелия на террасах, предание о потопе, татуировка, обрезание, массаж, искусственная деформация черепа, культ змеи, вера в божественное происхождение царей и т.д.

Что касается мегалитических сооружений, то здесь главное — происхождение и последующее распространение дольменов (менгиров), или погребальных сооружений, сложенных из гигантских глыб и плит камня. Их постройки относятся к периоду неолита и началу эпохи бронзы. Они известны на западном побережье Европы, много их на Кавказе, в Южной Индии, Китае и Японии. По словам сторонников гелиолитической теории, все эти мегалитические памятники происходят от египетской гробницы — мастабы, исчезнувшей в самом Египте где-то в середине III тысячелетия до н.э. Любой мегалит — дольмен или менгир — рассматривался просто как определенная форма мастабы.

«Если носители гелиолитической культуры, — возражает Смиту американский археолог Р. Диксон, — покинули Египет только в IX—VIII веках до н.э., то вряд ли приходится говорить о том, что именно они распространили повсюду мастабу, не сооружавшуюся в самом Египте по меньшей мере в течение 1500 лет. К тому же наиболее ранние дольмены в Европе относятся к середине III тысячелетия до н.э., но там до сих пор не было найдено ни одной типично египетской мастабы»³¹.

Поскольку мегалитических сооружений азиатского и европейского типа обнаружить в Новом Свете так и не удалось, Смит решил привести в качестве доказательства своей теории ступенчатые каменные пирамиды, одинаковые, по его мнению, в Америке и в долине Нила.

Но дело в том, что пирамиды Теотиуакана и Чолулы (Мексика) построены приблизительно в конце I тысячелетия до н.э. — начале н.э., тогда как сооружение большинства пирамид египетских фараонов приходится на III тысячелетие до н.э. Кроме того, мексиканские пирамиды имеют особенность, отличающую их от пирамид Египта, — плоские вершины, на которых, как правило, строился храм. Существуют также различия в конструкции и внешнем оформлении пирамид. А простейшая форма этих сооружений, обеспечивавшая надежность высокой постройки, всегда привлекала древних строителей многих стран.

Не выдерживает критики и еще один аргумент сторонников гелиолитической теории — существование обычая мумификации. Когда ученые тщательно изучили все известные ее виды, то выяснилось, что основные приемы мумификации, применявшиеся в Египте, в других странах отсутствовали. Но основным фактором, опровергающим эту теорию, является фактор времени. Древнейшая цивилизация Египта достигает своих высот уже в III тысячелетии до н.э., тогда как в Мексике и Перу этот расцвет приходится в лучшем случае на рубеж нашей эры.

Длительная полемика Смита с его многочисленными оппонентами закончилась поистине анекдотическим случаем. В 1924 году он выпустил в свет книгу под интригующим названием «Слоны и этнологи», в которой попытался доказать, что в Новый Свет проникали влияния из Юго-Восточной Азии. Одним из главных аргументов родоначальника гелиолитической теории послужили на этот раз изображения слонов на рельефах и стелах некоторых городов древних майя (Копан, Паленке).

«Майя не могли знать, — утверждал Смит, — как выглядит слон, если бы им не рассказали об этом полинезийцы, пересекшие Тихий океан».

Правда, более осторожные исследователи, и в их числе весьма известные археологи и искусствоведы, после тщательного анализа и разбора мельчайших деталей рисунков заявили, что это — либо американский тапир, либо стилизованный попугай. Ученые наглядно показали, как происходила стилизация изображений. И тогда у профессора Смита не выдержали нервы. Он публично обвинил своих американских коллег в том, что они умышленно повредили и подделали злополучные скульптуры из городов майя, чтобы решить спор в свою пользу³².

Последним отголоском этих шумных выступлений 20-х годов явилась статья некоего А. Паредеса из Перу, который заявил, возможно из чисто патриотических побуждений, что перуанские инки являются потомками древних египтян, поскольку они, подобно фараонам, женились на своих сестрах. Современные этнографы хорошо знают, что такой обычай встречается у многих народов земного шара. А если согласиться с утверждением А. Паредеса, то получится, что весь род человеческий произошел от древних египтян.

В наши дни «египетская теория» вновь обрела известную популярность. Профессор С. Гордон из США утверждает, например, что египтяне во II тысячелетии до н.э. неоднократно совершали через Атлантику плавания к берегам Центральной Америки, и в качестве доказательства приводит нефритовую статуэтку (фигура сидящего писца) с иероглифической надписью из штата Оахака (Мексика, III—IX вв.), имеющую некоторое сходство с египетской скульптурой³³. Я мог бы привести еще более поразительные примеры такого сходства. Например, изображения правителей майя на стелах из древнего города Киригуа (Гватемала) как две капли воды похожи на изваяния фараонов. Но огромный разрыв во времени исключает возможность прямого влияния древнейших культур Старого Света на процесс становления и развития первых цивилизаций доколумбовой Америки.

В 1969 году мировую печать облетело сенсационное сообщение: 55-летний герой «Кон-Тики», потомок викингов, знаменитый норвежский путешественник Тур Хейердал вновь решил отправиться в далекое плавание, но на этот раз не на бальзовом плоту инков, а на папирусной ладье «Ра» — точной копии древнеегипетского судна. Вместе с интернациональным экипажем из семи человек он хотел пересечь всю Атлантику с востока на запад, чтобы доказать надежность кораблей эпохи фараонов. Хейердал достиг своей цели. Правда, во время первого путешествия в 1969 году судно не дошло до намеченной точки на побережье Мексики несколько сотен миль, но повторное плавание нового варианта «Ра» в 1970 году увенчалось успехом.

Это полное опасностей путешествие через океан к берегам острова Барбадос впоследствии было использовано Хейердалом как решающий аргумент для обоснования своих «нетрафаретных» взглядов на происхождение доколумбовых цивилизаций Нового Света.

Изложить кратко и ясно точку зрения норвежского исследователя на этот счет далеко не просто. Нередко в своих популярных книгах и статьях он высыпает целый ворох довольно смелых утверждений и гипотез, мало подкрепленных реальными фактами. Многочисленные журнальные статьи и выступления часто дают искаженное и превратное представление о целях нового эксперимента прославленного потомка викингов и его научных взглядах. Сугубо научные труды Хейердала (кроме "Приключений одной теории") плохо известны советскому читателю³⁴.

В 1969 году в журнале «Пари-матч» появилась статья, озаглавленная «Я отправляюсь в Америку на корабле из папируса». В ней Хейердал вполне определенно высказал свою точку зрения: «И внезапно моему взору представились многие общие черты древних цивилизаций Америки и Африки: культ солнца и астрономические познания, позволявшие высекать на скалах календари и рассчитывать восход замечательных звезд; господствующая каста, в которой братья женятся на своих сестрах... архитектура, основанная на высоком искусстве каменотесов, точно подгонявших камни друг к другу, не скрепляя их цементом, орошение террасами, захоронение царей в пирамидах, развитое судоходство при помощи судов из тростника»³⁵.

В другой статье, «По следам бога Солнца», Хейердал вновь говорит о большом сходстве древних культур Мексики и Египта:

«Сходство между ранними цивилизациями Египта и Мексики не ограничивается лишь пирамидами... И в Мексике, и в Египте существовала высокоразвитая система иероглифической письменности... Ученые отмечают сходство фресковой живописи в храмах и усыпальницах, схожие конструкции храмов с искусными мегалитическими колоннадами... При сооружении сводов из плит архитекторы по обе стороны Атлантики не знали искусства возведения настоящей арки. Обращают на себя внимание наличие циклопических по размеру каменных человеческих фигур, удивительные астрономические познания и высокоразвитая календарная система в Мексике. Ученые сопоставляют удивительную по совершенству практику трепанации человеческого черепа, характерную для культур древнего Средиземноморья, Мексики и Перу, а также указывают на схожий египетско-перуанский обычай мумификации... Эти и другие многочисленные свидетельства сходности культур, взятые вместе, могли бы подтвердить теорию о том, что однажды или неоднократно суда с берегов Средиземного моря пересекали Атлантический океан и принесли основы цивилизации аборигенам Мексики»³⁶.

Таким образом, по мнению норвежского путешественника, многие важнейшие достижения индейцев доколумбовой Америки (в частности, в Мексике и Перу) были связаны с влияниями древнейших очагов культуры Старого Света (Средиземноморья и Египта). Нигде — ни в Мексике, ни в другой части Америки, — пишет он, археологи не обнаружили признаков эволюционного развития культуры. Везде, как показали раскопки, цивилизация расцвела сразу. Повсюду мы находим следы пришельцев, принесших с собой зрелую и утонченную цивилизацию, а центра, откуда начиналась бы эволюция ранних американских культур, пока отыскать не удалось. И что еще более поразительно, территория распространения ранней цивилизации Америки (культура ольмеков, мексиканские штаты Веракрус и Табаско, с 1200 или 800 г. до н.э. по 400 г. до н.э.) была ограничена весьма неудобным районом тропических джунглей Центральной Америки. Но именно здесь большое океанское течение, идущее от Гибралтара и Канарских островов, впадает в Мексиканский залив³⁷.

Не приходится спорить с тем, что смелый эксперимент норвежского путешественника с папирусной ладьей имеет большое познавательное значение, помогает лучше представить технические достижения древнего человека. Не следует возражать и против того, что Хейердал доказал теоретическую возможность осуществления через океан связей между Древним Египтом и доколумбовой Мексикой. Но это всего лишь возможность, а не действительность.

А для того чтобы читателям было легче распутать целый клубок археологических доказательств осуществления контактов между двумя очагами древней культуры, я хочу напомнить, что важнейшим и наиболее надежным доводом в пользу торговых или культурных связей служат находки привозных изделий, то есть предметов, найденных далеко от места их изготовления.

Например, когда в Новгороде археологи находят самшитовый гребень, то это означает, что либо сама эта вещь, либо древесина, использованная для ее изготовления, были привезены откуда-то с юга, где произрастают самшитовые деревья. Благодаря торговым и культурным связям египетские товары проникали в самые глухие и отдаленные уголки Старого Света: Северное Причерноморье, Средний Дон, леса Прикамья, Горный Алтай, Тибет и Китай. Изделия египетских мастеров (печати-скарабеи, амулеты, статуэтки богов, резные каменные сосуды и т.д.) пользовались в древности спросом далеко за пределами долины Нила. То же самое происходило и с изделиями античных мастеров, ремесленников Китая, Индии, Месопотамии. Самобытный облик привозных вещей позволяет легко отличить их от продукции местного производства.

Иногда создается впечатление, что для торговцев древнего мира вообще не существовало никаких преград. Их не могли остановить ни моря, ни высочайшие горные хребты, ни бесконечные лесные дебри, ни воинственные варварские племена. Римские монеты первых веков нашей эры обнаружены на Камчатке. Греки-торговцы из Ольвии и Пантикапея (Керчи) проникали на Урал и Алтай. Неутомимые караваны регулярно доставляли драгоценные китайские шелка к берегам Средиземноморья.

Когда сам факт наличия привнесенных извне черт культуры, то есть наличия каких-либо привозных предметов, установлен, наступает второй этап научного исследования: необходимо решить, каким образом сюда попали эти предметы, как осуществлялись контакты. В этом случае важную роль может сыграть такой эксперимент (историческое моделирование), как плавание на «Кон-Тики» или «Ра».

Но дело в том, что на Американском континенте до сих пор не было найдено ни одного подлинного предмета (я не говорю здесь о случаях намеренного подлога и фальсификаций), привезенного из очагов древних цивилизаций Старого Света, если не считать сравнительно поздних находок отдельных римских вещей в Мексике и Венесуэле. Не были пока обнаружены и какие-либо следы пребывания древних египтян в Западном полушарии.

Еще в XIX веке некоторые ученые, пытаясь обосновать свои выводы о существовании в древности регулярных трансокеанских связей и о большой их роли в происхождении и развитии цивилизаций американских индейцев, обратили внимание на сходство определенных черт культуры в Старом и Новом Свете, появившихся задолго до открытий Колумба. Тогда уже перед учеными стоял вопрос, могут ли на разных континентах независимо друг от друга появиться земледелие на террасах, каменные пирамиды, поклонение солнцу, иероглифическое письмо, мумификация умерших и т.д.

Диффузионисты — так стали называть сторонников давних трансокеанских связей — решительно отвергают эту возможность. По их мнению, каждое сложное изобретение или открытие может быть сделано только один раз. И если оно встречается у различных народов, живших даже в разные эпохи, это служит надежным доказательством каких-либо связей. Таким образом, все основные изобретения древности могли появиться лишь один раз, в одном определенном месте, а потом постепенно распространиться (благодаря переселению племен, торговле, войнам и т.д.) в другие области. Крайние представители этого научного направления, такие как Э. Смит и У. Перри, для всех высоких цивилизаций древности определили один источник — Египет.

Им возражали сторонники независимого происхождения всех основных древних культур — изоляционисты, часто вообще не признающие роли контактов и переселений в развитии цивилизации.

Считается, что Хейердал занимает срединную позицию. Он не принадлежит ни к одному лагерю ученых, борющихся не на жизнь, а на смерть за свои взгляды. Очень часто во всех бедах и путанице, существующих сейчас в исторической науке, обвиняют как раз этих кабинетных ученых мужей, которые нагромождают один абсурд на другой и которых тактично и мягко «поправляет» своими сенсационными плаваниями по всем океанам и морям отважный потомок викингов.

«Хейердал, — считает советский этнограф Г.И. Анохин, — не присоединяется ни к «диффузионистам». ни к «изоляционистам». Тем самым он отказался от союзников из той или другой школы и наверняка получит оппонентов из обеих этих школ! Как всегда, он считает, что нужно иметь в руках факты, чтобы делать какие бы то ни было выводы. Если налицо видны параллели в достижениях древней культуры, надо найти, чем могли осуществляться контакты, и осуществить древнейшими средствами такой контакт»³⁸.

Подобный способ решения сложнейших загадок истории можно было бы только приветствовать. Но в действительности все выглядит совсем иначе. У Хейердала, перед тем как он отправился через Атлантику на папирусной лодке, не было прямых доказательств, подтверждавших пребывание древних египтян в Новом Свете. И норвежский путешественник поневоле вынужден был обратиться к старым доводам ученых-диффузионистов.

Драматическое плавание «Ра», может быть, помимо желания его капитана, укрепило ветхую оболочку прежней, давно раскритикованной специалистами «египетской теории» диффузионистов о переселении «сынов Солнца» (египтян) из Нильской долины в неведомые земли за океаном. И если Тур Хейердал пытается найти истоки ольмекской цивилизации где-то за пределами Нового Света, используя при этом аргументацию диффузионистов, то вряд ли можно назвать его позицию в данном вопросе иначе, чем диффузионистской. Сам же факт плавания папирусной ладьи от берегов Африки к берегам Мексики ничего не доказывает и не меняет. Тем более что несомненную пользу из него извлекли именно диффузионисты. Поэтому приходится еще раз возвращаться к сущности их аргументации в вопросе о связях доколумбовой Мексики и фараоновского Египта.

• Во-первых, современной наукой твердо установлено, что сходные элементы культуры, в том числе и довольно сложные, могут появляться совершенно независимо друг от друга в различных областях земного шара. По мнению советских ученых, развитие разных обществ в одинаковых природных и исторических условиях, находящихся на одном экономическом и социальном уровне, приводит к самостоятельному возникновению в этих обществах похожих черт культуры. И при решении вопроса о наличии торговых или культурных связей между двумя удаленными друг от друга областями об этом всегда следует помнить.

• Во-вторых, сказать, что в Мексике и Египте строили пирамиды, поклонялись солнцу и пользовались иероглифическим письмом, — значит, не сказать ничего. Солнцу поклонялись все древние народы. Пирамиды в разное время строили в Месопотамии, Египте, Камбодже, Европе и по всей Америке. Иероглифическое письмо было распространено в древности от Средиземноморья до Китая. Лишь специфические детали позволяют безошибочно различать похожие предметы и явления культуры. Например, культ солнца существовал на нашей планете почти повсеместно, но в каждой области он имел своеобразные черты. И если такие специфические детали встречаются в двух разных областях, то лишь тогда можно ставить вопрос о возможности каких-либо контактов.

Иероглифы майя, клинопись египтян и вычурные китайские письмена настолько различны, что не может быть и речи об их общем происхождении, хотя все они отражают примерно одну и ту же ступень в развитии письменности.

Что касается пирамид, то в стране ольмеков вообще нет каменных колоссов, похожих на египетские. А пирамиды Теотиуакана и Чолулы, на которые так любят ссылаться сторонники трансатлантических контактов, построены приблизительно в конце I тысячелетия до н.э. — в начале нашей эры, тогда как сооружение знаменитых пирамид фараонов прекратилось уже ко II тысячелетию до н.э. Единственная ступенчатая пирамида Египта, похожая на мексиканские (пирамида царя Джосера), возведена в начале III тысячелетия до н.э.

Велики различия и в стилях орнаментации, методах строительства, материалах, конструкции и даже в назначении. Если египетские пирамиды хранили в своих подземных галереях лишь массивный саркофаг с мумией обожествленного фараона, то есть были лишь погребальными сооружениями, то на плоских вершинах мексиканских теокалли всегда сооружались храмы, а захоронение царей или других знатных лиц внутри пирамид (или под ними) происходило в Мексике не так часто.

• В-третьих, при рассмотрении проблемы контактов очень большое значение имеет фактор времени. Если какой-либо элемент культуры исчез в Египте в III тысячелетии до н.э., а у древних народов Мексики мы встречаем его лишь в I тысячелетии до н.э., то ни о каком египетском влиянии говорить здесь, естественно, не приходится³⁹. Именно так обстояло дело, например, с пирамидами.

Мексика и Перу благодаря высокоразвитому земледелию достигли к концу I тысячелетия до н.э. примерно тех же рубежей в экономике, политике и культуре, которые были пройдены Египтом и Шумером еще в IV—III тысячелетиях до н.э. Значительное сходство хозяйственных и социально-политических структур первых индейских государств с древневосточными, а также тот факт, что искусство выполняет вполне определенный социальный заказ (прославление царя и его власти, служение богам), и породили в конечном счете ряд совпадений и близких черт культуры по обе стороны океана.

Несколько слов следует сказать о роли папируса в судостроении Древнего Египта и общем уровне мореходства в эпоху фараонов. Большинство специалистов считают, что египтяне были в древности прекрасными мореплавателями, они строили вместительные и прочные корабли, но в море выходили на деревянных, а не папирусных судах. Однако у истоков египетского кораблестроения действительно стоял «его величество Папирус». Из этого материала сооружались плоты, плававшие в основном по Нилу. Позднее при строительстве лодок и судов из дерева египтяне все равно стремились придать им внешнее сходство с папирусными.

«...Самым распространенным материалом для строительства судов на Ниле в древности, — пишет шведский ученый Б. Ландстрём, — был папирус — травянистое растение, достигающее в высоту более 5 метров, а в толщину у основания 15 сантиметров. Сечение стебля треугольное с закругленными углами. Теперь в Египте не растет дикий папирус... Но во времена Древнего и Среднего царств папирус, наверное, рос почти вдоль всей египетской части Нила; во времена Нового царства — преимущественно в дельте. Это легкий и гибкий материал для плотов, хотя и не очень долговечный. В отличие от других авторов, я не стал бы говорить о папирусных лодках. Судно из папируса — это плот. Оно держится на воде только за счет легкости материала, а не за счет полого корпуса, как у настоящей лодки»⁴⁰.

Египтяне, продолжает Б. Ландстрём, не были мореплавателями от природы, как и любой другой народ. Не естественное предрасположение, а необходимость прежде всего побуждала человека выходить в море. Пусть даже большая часть населения страны довольствовалась плаваниями по Нилу, были люди, которые ходили по морю в Библ (побережье Ливана) за кедром. В III тысячелетии до н.э. Египет вывозил кедр из Ливана, и нет оснований сомневаться, что перевозили его не на египетских судах. Возможно, первые плавания в Библ совершались на папирусных плотах, хотя положительных данных о выходе египтян в море на папирусе нет. Если не считать сообщения о 40 судах с кедром, прибывших во время правления Снофру, то все сведения о морских плаваниях относятся лишь к правлению V династии⁴¹.

Есть и другие, вполне надежные свидетельства использования египтянами морских судов из дерева (в том числе и из ливанского кедра). Это прежде всего ладья фараона Хеопса (середина III тыс. до н.э.), найденная у основания гигантской каменной пирамиды.

«Это была, — пишет английская исследовательница Д. Ненси, — не просто самая древняя ладья в мире, а самая большая и лучше всех сохранившаяся из старинных лодок, известных археологам: изящное, элегантное судно длиной более 43 метров от носа до кормы, построенное из прочнейшего кедра сдалеких Ливанских гор... Изящные очертания ладьи поражали необычайной красотой, ее высоко поднятый нос и плавные линии явно восходят к древним папирусным челнам, должно быть, первым суденышкам Египта»⁴².

Ладья фараона Хеопса была 43,4 м в длину и 5,9 м в ширину в самой широкой части корпуса. Ее глубина от палубного настила до днища составляла 1,78 м. Максимальная осадка судна — 1,48 м; водоизмещение — около 45 г. На корме — просторная и удобная каюта, на носу — навес от солнца, держащийся на тонких деревянных столбах. Ладья имела пять пар гребных весел длиной примерно от 6,5 до 8,5 м и два рулевых весла на корме длиной свыше 6,5 м. На воде доски корпуса разбухали, веревочные связки туго натягивались, и ладья превращалась в прочное, гибкое и водонепроницаемое судно⁴³.

Знали древние египтяне и парус: на стенах храма фараона Сахура — одного из первых правителей V династии — изображено парусное морское судно⁴⁴.

Из дошедших до нас источников известно о регулярных плаваниях древнеегипетских судов по Красному морю в легендарную страну Пунт по Восточному Средиземноморью и позднее — вокруг западного побережья Африки. В XV веке до н.э. египетская царица Хатшепсут отправила в Пунт целую морскую экспедицию за благовониями, золотом и слоновой костью. Пунтом, считает известный немецкий географ Р. Хенниг, древние египтяне называли современное Сомали, самую восточную оконечность Африки, то есть полосу земли на южном побережье Красного моря и Аденского залива⁴⁵.

Об этом важном событии в истории мировой географии весьма пространно и торжественно рассказывает длинная иероглифическая надпись на стенах храма Дейр-эль-Бахари в Египте, а выбитые рядом рельефные изображения кораблей египтян и богатств далекой страны Пунт «иллюстрируют» повествование. Вот эта надпись:

«Благополучное прибытие воинов владыки обеих земель [Верхнего и Нижнего Египта] в страну Пунт, согласно повелению владыки богов Амона... чтобы доставить чудесные вещи... чужеземной страны ради великой любви его [Амона] к своей дочери Макара [тронное имя царицы Хатшепсут], больше чем к прежним царям. Не случалось этого при других царях, бывших в стране этой [Египте] издавна, но только при ее величестве совершилось это... Обширная область, которую египтяне знали только понаслышке. Прибытие к горным террасам мирры. Взяли они мирры, сколько захотели. Нагружают они корабли, пока не удовлетворится сердце их, живыми мирровыми деревцами и всякими прекрасными произведениями этой чужеземной страны. Жители Пунта ничего не знали о египтянах...»⁴⁶.

Для плавания в Пунт снарядили пять больших 30-весельных кораблей — «самый большой караван в эту страну, о котором мы имеем сведения»⁴⁷. Путешествие оказалось весьма успешным. Обменяв свои товары на богатства страны Пунт, египтяне благополучно вернулись домой.

Р. Хенниг предполагает, что во время экспедиции был хотя бы частично использован древний опыт трудных плаваний под парусами по Красному морю, о чем свидетельствует исключительно удачное завершение путешествия. Он считает, что плавание могло состояться летом 1493 года до н.э. В июне на Красном море начинают дуть ветры, самые благоприятные для кораблей, плывущих на юг. До сентября, во всяком случае, путешествие должно было закончиться. При хорошей погоде до Сомали можно было доплыть за два-три месяца. Все расстояние составляло примерно 2000 км. Точно определить место высадки в Пунте и гавань, из которой вышли египетские корабли, невозможно⁴⁸.

Таким образом, совершенно очевидно, что уже с III тысячелетия до н.э. в Египте были достаточно мощные суда и опытные моряки, способные на веслах и под парусами проходить огромные расстояния. Помимо восточной части Средиземного моря египетские корабли уверенно бороздили капризные воды Красного моря и даже Индийского океана вдоль африканского побережья. Никаких сведений о выходе египтян в Атлантику до VI века до н.э. (да и то это были финикийские моряки, совершившие плавание вокруг Африки по приказу фараона Нехо в 596-594 гг. до н.э.) у нас нет.

Тем не менее можно предположить, что египетское судно или плот, унесенные ветрами и течениями из Средиземного моря на запад, в просторы океана, могли при благоприятном стечении обстоятельств попасть на побережье Мексики или Центральной Америки. Но это еще не значит, что древнемексиканская (ольмекская) цивилизация имеет египетские корни, на чем настаивают Т. Хейердал и его предшественники-диффузионисты. Ведь так же определенно можно сказать, что на Американском континенте до сих пор не было найдено никаких следов пребывания египтян или каких-либо других древних цивилизованных народов Средиземноморья.

Кроме того, основы цивилизации — не эстафетная палочка. Их нельзя просто перенести с одного континента на другой. Общество должно находиться на определенном уровне развития, чтобы быть способным воспринять плоды других цивилизаций. Поэтому теории относительно того, что случайно попавшие на американское побережье чужеземные корабли могли привезти на этот континент более высокую цивилизацию, являются крайне неубедительными. В старых документах и хрониках можно найти десятки примеров того, что мореплаватели Старого Света, заброшенные по воле судьбы в Новый Свет, бесследно исчезали там, не оставляя почти никакого следа в культуре местных племен — эскимосов и индейцев (колонии викингов в Северной Америке и на Ньюфаундленде; испанские моряки, потерпевшие крушение у берегов п-ва Юкатан в 1511 г. и попавшие в плен к индейцам майя; одиссея испанца Кабесы де Ваки и его спутников, прошедших пешком от Флориды до Мексики в 30-е годы XVI в., и др.)⁴⁹.

В 1827 году Д. Ранкинг в «Историческом исследовании покорения Перу и Мексики» высказал предположение, что государство инков в Южной Америке было основано командами нескольких кораблей из флотилии Кублай-хана, унесенных к Тихоокеанскому побережью Перу. Корабли эти пригнал в Новый Свет сильнейший ураган, во время которого пошла ко дну большая часть эскадры, посланной монгольским императором для покорения Японии. Историк X. Бенкрофт из США в 1886 году подверг эту версию самой уничтожающей критике.

«Автор данной теории, — писал он, — забывает о разнице между привнесением элементов чуждой культуры и действительным происхождением народа. Абсурдно было бы предполагать, что команды нескольких судов, почти или совершенно без женщин, случайно пристав к берегам Перу в XIII веке, уже в XV веке настолько возросли численно, что создали могущественное государство. Высокоразвитая цивилизация его, однако, так слабо напоминала цивилизацию их прежней родины, что любые аналогии представляются здесь крайне неубедительными и искусственными»⁵⁰.

Этот вывод, как мне кажется, вполне применим и к трансатлантическим плаваниям древних египтян, о которых шла речь в данной главе.

Однако точку здесь ставить еще рано. Некий Р. Джейразбхой из США опять выступил недавно с утверждением о том, что ольмекская культура Мексики, якобы давшая жизнь всем другим цивилизациям Нового Света, происходит непосредственно из Египта. По его словам, около 1200 года до н.э. посланцы фараонов принесли в болотистые джунгли мексиканского побережья знания о строительстве ритуальных центров с пирамидами, о гигантских каменных скульптурах, настенных росписях, а также иероглифическую письменность.

В эпосе майя-киче «Пополь-Вух» этот же автор находит упоминание о том, будто предки майя прибыли в Америку откуда-то с востока, из-за моря, то есть, как решает он, из Египта. Опять проводятся параллели: в обоих регионах для выращивания урожаев зерновых использовали периодические разливы рек; не отличались по существу и религиозные ритуалы двух названных народов⁵¹.

Мои аргументы против подобного рода гипотез были изложены выше. Поэтому я хочу закончить эту главу словами известного американского археолога Роберта Уокопа:

«Теориям Египта в Америке (или Америки в Египте), Атлантиды и пропавших колен Израилевых суждена еще долгая жизнь. По непостижимой причине люди испытывают к ним нежную привязанность и не верят самым убедительным контраргументам ученых. Вернее, не желают верить, а убеждать человека против его воли — дело безнадежное»⁵².

---

* Теокалли (ацтекск.) — ступенчатая пирамида с плоской вершиной, на которой обычно стоял храм какого-либо божества.

* Гелиос — солнце, литос — камень (греч.); теория названа "гелиолитической", исходя из того, какое огромное значение ее приверженцы придавали распространению таких черт культуры, как поклонение солнцу и постройки из больших глыб или плит камня (мегалитические).

³⁰ См. Smith E. G. Migration of Early Centuries. — Manchester, 1929; The Diffusion of Cultures. — L., 1933. — P. 121.

³¹ Dixon R. The Building of Cultures. — N. Y., 1928. — P. 212—221.

³² См. Smith E. G. Op. cit. — P. 136.

³³ Gordon С. Before Columbus. — N. Y., 1971. — P. 52.

³⁴ Хейердал Т. Приключения одной теории. — Л., 1969; Heyerdahl Т. American Indians in the Pacific. — Stockholm, 1952; Heyerdahl T. and Ferdon E. N. (eds.). Reports of the Norvegian Archaeological Expedition to Easter Island and the East Pacific. — Stockholm, 1961 (vol. 1), 1965 (vol. 2); Хейердал Т. От «Кон-Тики» до «Ра». — М., 1971.

³⁵ Цит. по Неделя. —1969. —15 июня.

³⁶ Цит. по За рубежом. —1969. — № 21. — 23—29 мая.

³⁷ Там же.

³⁸ Анохин Г. И. Предисловие к книге Якоби А. «Сеньор Кон-Тики». — М., 1971. — С. 7.

³⁹ См. Caso A. Relations between the Old and New Worlds // Actas у Memo—rias del 35 Congreso Internacional de Americanistas. — Mexico, 1964. — Vol. 1. — P. 55—56.

⁴⁰ См. Ландстрём Б. Корабли фараонов // Древнее мореплавание. — 1979. — №12. — С. 4—5.

⁴¹ См. Ландстрём Б. Указ. соч. — С. 5—6.

⁴² Ненси Д. Ладья под пирамидой. — М., 1986 . — С. 4, 8.

⁴³ Там же. — С. 72.

⁴⁴ Там же. — С. 88.

⁴⁵ Хенниг Р. Неведомые земли. — Т. 1. — М., 1961. — С. 23.

⁴⁶ Там же. — С. 21.

⁴⁷ Брэстед Дж. Г. История Египта с древнейших времен до персидского завоевания. — М., 1915. — Т. 1. — С. 288.

⁴⁸ См. Хенниг Р. Указ. соч. — С. 27—28.

⁴⁹ Dixon R. Op. cit. — P. 136.

⁵⁰ Цит. по Wauchope R. Op. dt. — P. 82.

⁵¹ См. Jairazbhoy R. A. Andent Egyptians and Chinese in America. — L., 1974. — P. 7—99.

⁵² Wauchope R. Op. cit. — P. 82.