Прогулка по Тиауанако

Первая же прогулка по Тиауанако вызывает волнение у всякого, кто посещает этот город. Гигантские каменные блоки (самый большой весит 131 000 килограммов), прославленные тиауанакские статуи, в которых одни видят правителей, а другие богов этого города, не менее прославленные монолитные Ворота Солнца, Ворота Луны, подземные пирамиды, полуразрушенные дворцы — все это мы находим на боливийском Альтиплано, о котором один из крупнейших знатоков прошлого Перу профессор Джон Олдон Мейсон сказал, что это последнее место на нашей планете, где археологов ожидает большое поле деятельности. Боливийский профессор Мариано Баптиста заметил, что главное, что Тиауанако отличает от других мест, привлекающих археологов и историков — например, от египетского Абу-Симбела, ливанского Баальбека или перуанского Саксауамана, — это окружающая природа. Этот город по праву называют Тибетом Нового Света.

Тиауанако, точнее то, что от него осталось, состоит из нескольких основных объектов. Наиболее хорошо реконструированная часть города — это так называемая Каласасайя, — усадьба, а возможно, дворец с прямоугольным основанием (размеры 126,20 X 17,50 метров). Она обнесена стеной, в которую встроен ряд неравномерно расположенных монолитных колонн, столь тяжелых, что расхитители камня не смогли вывезти их из Тиауанако. Внутренний двор Каласа-сайи, занимающий примерно треть всей площади объекта и находящийся ниже уровня земной поверхности, уже полностью восстановлен. Жители города вступали в Каласасайю через большие каменные ворота по монументальной лестнице с шестью ступенями. Этот объект, который иногда — неизвестно почему — называют Дворцом юстиции, описал один из первых хронистов Перу испанец Сьеса де Леон. Он рассказывал о патио, то есть внутреннем дворе Каласасайи, и расположенной рядом крытой зале с большими порталами и окнами. Эту дворцовую залу хронист сравнивал с построенным много позже прославленным Храмом Солнца в Куско, который был отделан золотом; тиауанакскую каменную Каласасайю также украшал этот драгоценный металл. В стены были вбиты золотые гвозди, на которых держались медные и бронзовые пластины, покрывавшие каменный остов здания.

Во внутренней части Каласасайи не так давно была найдена одна из самых знаменитых тиауанакских статуй. Эту статую называют Монолит Понсе — по имени ученого, обнаружившего ее 3-метровый колосс стоит на том же самом месте, где он некогда стоял. Интересное открытие в другом здешнем объекте — во дворце Кантайите — сделал боливиец Дик — Эдгар Ибарра Грассо. По мнению исследователя, один из найденных кантайитских обработанных камней представляет собой точную модель Каласасайи[1]. Если Ибарра прав, это означает, что проектировщики не делали чертежа планируемой постройки, а воплощали свой замысел в многократно уменьшенной каменной модели.

По соседству с Каласасайей Карлос Понсе Санхинес открыл весьма примечательное и до середины XX века никому не известное тиауанакское святилище, так называемый «Полуподземный» или «Полупогруженный храм». Данное археологами название указывает, что храм был построен ниже окружающего уровня земли. Его основание опущено на глубину 170 сантиметров. «Полуподземный храм» имеет площадь 742,5 квадратного метра.

На том же месте выдающийся исследователь Тиауанако профессор Уэндел Беннетт в 1932 году нашел гигантскую статую из розового камня, ныне носящую его имя. 2-метровый постамент под могучей фигурой первоначально был врыт в пол святилища.

Монолит Беннетта имеет высоту более 7,25 метра. Голову его украшает нечто вроде тюрбана или налобной повязки. Глаза смотрят прямо, и кажется, будто из них текут слезы. Руки сложены на груди. В одной из них находится типично тиауанакский сосуд-«керо», в другой — обрядовый индейский горн из раковины (в Боливии их называют «путуту»). Живот статуи обвязан широким поясом.

Неподалеку от гигантского Монолита Беннетта была найдена еще одна, меньшая статуя, изображающая мужчину с бородкой, что не совсем типично для индейцев. Этот и другие каменные тиауанакские бородачи заставили задуматься ученых. В юго-западном углу Каласасайи стоит прославленная тиауанакская статуя, которую нынешние боливийцы называют «El Fraile » — «Монах».

По соседству с Каласасайей расположены развалины сильно поврежденного Дворца саркофагов. Этот дворец, по всей видимости, состоял из ряда жилых помещений и небольших зал, окружавших центральный двор.

Южнее Каласасайи возвышается знаменитая тиауанакская пирамида Акапана. Поскольку до Понсе Санхинеса археологические работы не отличались размахом, Акапана не была изучена в должной мере. Ученые до сих пор не пришли к единому мнению, каково, собственно, назначение этой постройки и каким образом была создана Акапана. Одни полагают, что она была заранее спроектирована, другие, и их большинство, считают, что Акапана — это холм, которому придали террасообразный вид и на вершине которого некогда, возможно, находился индейский храм или жертвенник. Третьи убеждены, что на вершине Акапаны первоначально была расположена военная крепость, защищавшая город. На самом верху пирамиды сохранился небольшой водоем, очевидно, искусственное озерцо, ориентированное точно на восток, что само по себе уже свидетельствует об искусственном происхождении Акапаны. С вершины пирамиды открывается вид на объекты, лежащие в окрестности загадочного города. Важнейший из них, находящийся за железнодорожным полотном печально известной «дороги Прогресса», — это опять же террасообразная постройка Пума-Пунку, что буквально означает Ворота Пумы. Однако здесь нет никаких ворот, хотя поблизости действительно были найдены трое каменных ворот. Поскольку Пума-Пунку сооружена из огромных, иногда более чем стотонных блоков андезита и серого трахита, эти каменные гиганты сохранились до наших дней. Плиты мастерски обработаны, что свидетельствует о совершенстве искусства древних каменотесов. На вершине Пума-Пунку тиауанакские строители поместили святилище или жертвенник, а затем весь объект обнесли двойной стеной. Комплекс тиауанакских Ворот Пумы дополняло десять ворот и оригинальные огромные каменные седла.

Некоторые ученые весьма своеобразно объясняют назначение окружающей Пума-Пунку ограды: в сравнительно недавнее с точки зрения геологии время расцвета Тиауанако поверхность озера Титикака была будто бы на 34 метра выше, чем сейчас. Это означает, что озеро было тогда значительно шире и доходило до самого города. Таким образом, Тиауанако был расположен на берегу этого континентального моря Анд. Вполне возможно, что огражденная часть города являлась в ту пору портом. Именно оттуда отплывали в далекие странствия тиауанакские миссионеры, торговцы и воины. И именно сюда приставали ладьи паломников, которых притягивал в самый большой религиозный центр в горах, в эту Мекку Анд, культ главного божества Тиауанако. Главного божества?! Но верно ли, что строители древнего индейского города верили в одного, главного бога? Это очень важный вопрос. Как бы мы на него ни ответили — положительно или отрицательно, — мы должны попытаться найти в Тиауанако следы его культа, изображение этого предполагаемого божества древних горных индейцев.

Нам представляется, что его портрет сохранился в Тиауанако и украшает он, очевидно, один из известнейших тиауанакских памятников — небольшие, но прославившиеся на весь мир

Ворота Солнца (Инти-Пунку). Они расположены в северо-западной части Каласасайи и вытесаны из десятитонного блока андезита размерами 3 X 3,75 метра. Верхнюю их часть с восточной стороны украшает богатый рельеф, в центре которого находятся фигура человека с невероятно большой головой, окруженной нимбом. Нимб образуют двадцать четыре луча, каждый из которых имеет на конце голову ягуара (видимо, символ божества Луны), или голову пумы. Из глаз человека текут слезы — вероятно, доказательство того, что могучий бог даровал земле влагу, то есть обеспечивал индейским полям урожай. В руках диковинного божества большой царский жезл с головками кондоров наверху. К центральному божеству, изображенному на фризе Ворот Солнца, обращены взоры сорока восьми фигур поменьше, изображающих полулюдей-полуптиц. Свита главного божества держит в руках жезлы такой же формы. Над входным проемом Ворот Солнца мы видим полосу меандрического орнамента, в который включены человеческие лица. Однако этот прекрасно решенный в художественном отношении меандр далеко не так важен, как главный рельеф, в особенности его центральная фигура.

Кто же он, этот похожий на человека бог с Ворот Солнца? Можно предположить, что в стране почитателей небесных светил, в частности важнейшего из них, дарующего жизнь, это скорее всего бог Солнца. Фигурки полулюдей-полуптиц, окружающих на фризе центральную фигуру, по мнению одних ученых, представляют собой прочие звезды, обращенные лицом к своему небесному государю. По мнению других, на рельефе изображен древний тиауанакский календарь — солнечный или лунный. Центральную фигуру с Ворот Солнца некоторые связывают даже с предполагаемым, но недоказанным тиауанакским культом планеты Венера.

В настоящее время большинство ученых сходится в том, что на рельефе мы действительно видим главного бога Тиауанако, владыку всех прочих богов, глубоко почитаемого жителями города и его правителями. Однако эти жители и правители Тиауанако пока остаются для нас безымянными. Был ли безымянным и бог с Ворот Солнца? Безусловно, нет. Многие знатоки перуанской истории полагают, что его настоящее имя — Виракоча, а точнее, Кон-Тики (Кон-Тикси) Виракоча.

С культом Виракочи, творца мира, первые испанцы столкнулись еще у инков. Они даже записали гимны, слагавшиеся в древнем Перу в честь

Виракочи[2]. В одном из таких гимнов, прославляющих Великого Творца, говорится:

О, Виракоча! Ты, кому равных

Нет на всем свете,

С кем не сравнится никто,

Ты дал нам жизнь, дал сознанье,

Ты сказал: да будет сотворен мужчина!

Ты сказал: да будет сотворена женщина!

Ты их создал, ты их сотворил.

И дал им жизнь.

О, охраняй же тех, кого ты создал.

Да живут они в покое и во здравьи

И пребудут в мире!

Где ты? Ты высоко на небесах?

Или внизу? Иль в грозовых тучах?

Или в грохоте грома?

О, выслушай меня!

Ответь! И жизнь мою продли!

Рукой своей нас охраняй,

Прими дары наши и жертвы,

Где только пожелаешь.

О, Виракоча!

Первые испанские хронисты Перу записали не только стихи и песни о великом Виракоче, но и множество мифов о его великолепном городе Тиауанако (погибшем задолго до прихода испанцев) и о солнечном озере Титикака, которое также играет в мифах весьма важную роль.

Версии древнеперуанских мифов о Виракоче и Тиауанако во многом расходятся. Однако в каждой из них рассказывается о том, что в начале существования мира, в пору вечной тьмы, из вод озера Титикака вышел бог Кон-Тики Виракоча и стал править в Тиауанако. В стенах города сотворил Кон-Тики Виракоча Солнце и приказал ему двигаться по небу в том направлении, в котором оно следует и поныне. В Тиауанако сотворил Виракоча Луну и прочие небесные светила. Затем создал (разумеется, из камня) мужчин и женщин и отправил их парами по всему Перу, определив, в каких пещерах, источниках, реках и скалах им надлежит появиться на свет.

Каменных предков людей, сотворенных в Тиауанако рукой великого Кон-Тики Виракочи, индейцы также называли Виракоча.

Примерно так звучит часть легендарной версии о Виракоче, о священном Тиауанако и о происшедшем в этом городе сотворении человечества. Хотя многие мифы и легенды были записаны сразу же после конкисты, прошло слишком много времени после того, как Тиауанако был покинут жителями и по соседству с его развалинами поселились предшественники нынешних аймара, а над аймара стала владычествовать могущественная «империя» инков.