События «двадцатилетия» XI Ахав

Несмотря на всю имперскую импозантность «интернациональной» Чичеен-Ицы, её господство на Северном Юкатане оказалось не очень прочным.

«Юкатанские хроники» и текст на странице 39(60) Дрезденской рукописи сообщают о новых политических изменениях на полуострове в «двадцатилетии» 11 Ахав (1027 – 1047 гг.), возможно, в 1046 г. При этом иероглифическая запись называет их «потрясениями» (yukul) и сравнивает со сменой власти у богов в начале мировой эпохи, аналогичные выражения употребляет текст «Книги Чилам Балам из Чумайеля»:

«В ту пору, когда они заселили для себя землю,

это было обновившим мир потопом,

в ту пору это стало для них сотворением мира.

Они – замыслившие владычествовать,

они – замыслившие сотворить для себя мир»[1].

Сцена в нижнем параграфе на странице 39(60) Дрезденского кодекса недвусмысленно указывает на участие в этих событиях выходцев из Центральной Мексики или их потомков, в частности, изображённый в ней извивающийся пернатый змей, в верхний изгиб которого вписан тольтекский знак тенамитл (три ступенчатые пирамиды и «кольцо»), является пиктографической записью названия города Кецалькоатля (кецалкоа-тенамитл)[2]. Сидящий на спине змея персонаж имеет кольца вокруг глаз как у центральномексиканского бога дождя Тлалока. Впрочем, их роль неясна.

Фрагмент страницы 39 (60) Дрезденского кодекса

Согласно «Хроникам» главной движущей силой событий был союз четырёх народностей (vinicil, букв. «люди»): Кануль (Canul), Кавич (Ca[v]i[ch]), Нох Ук (Noh [Uc]) и Пуч (Puch). О двух последних сколько-нибудь определённых известий не сохранилось, кроме того, что подразделение Иш Нох Ук связывается с востоком, а Ах Пуч – с севером. Кавичи в колониальные времена проживали в провинции Мани, в районе Ошк’уцкаба, и на северном побережье полуострова, в области Ах К’ин Чель. Что касается Канулей, то это скорее всего та самая этнополитическая общность, которая в Классический период занимала обширную территорию на севере Петена и юге Юкатана с центрами в Ц’ибанче, а затем в Калак’муле и в течение второй половины VI – VII веков доминировала среди классических майя. При этом, и после краха классической городской цивилизации майя в Петене какое-то население, называвшее себя канулями (Canules), сохранялось там по меньше мере до первой половины XVII в.[3] Таким образом, группа народностей, установившая в к’атуне 11 Ахав своё господство на севере Юкатана, была создана, хотя бы частично, потомками населения великой Канульской державы Классического периода. Вождями нового переворота «Хроники» из Чумайельской рукописи называют канульца Мутупуля из рода Ах Май, имевшего звание «жреца Палонкаба», жреца Теп’анкиса, которого называют «измерителем», и некоего «Владыку Мискита»[4]. Где находились канули и их союзники до овладения Чичеен-Ицой, неясно, возможно, они состояли в зависимости от правителей тольтекского происхождения и жили где-то на северном Юкатане. По археологическим данным новые поселенцы гораздо существенней изменили этнический облик Чичеена, чем предшествовавшие им «тольтеки»: около 1050 г. строительство крупных каменных сооружений в Чичен-Ица прекращается, одновременно на смену керамическому комплексу Сотута приходит керамический комплекс Хокаба[5]. По мнению Петера Шмидта, хотя «существует значительная преемственность между фазами Сотута и Хокаба в Чичен-Ица, но некоторые сооружения обнаруживают признаки того, что они были внезапно оставлены и вновь заселены, что означает, что новая группа населения пришла в город (с материалом Хокаба)»[6]. По данным хроник были произведены перераспределение земель и расчистка новых[7].

Впрочем, как следует из текстов «Книг Чилам Балам», новые пришельцы рассматривали себя как преемников ица, и если упоминания о К’ук’улькане, олицетворявшем «тольтеков», в принадлежащих к их исторической традиции хрониках отсутствуют (следовательно, новые хозяева  Чичеена считали их чужаками), то известия о вождях ица «первой волны» включены в неё, хоть их деятельность и смешана с событиями первой половины XI века. Была сохранена коллективная система организации верховной власти: текст чумайельской хроники сообщает о «четырёх людях», для которых доставляли дань, чьим местопребыванием наряду с Чичеен-Ицой были Тик’уч, Кетелак и Хольтун Суйва[8]. Правящим родом в Чичеене, как и в некоторых других селениях Северного Юкатана, в то время, по всей вероятности стали Купули, по крайней мере, в соответствии с «Сообщением из селений Социль и Текай» «во времена их язычества … они платили дань и подчинялись одному владыке, которого звали На Хобон Купуль [naobon cupul], и он жил в Чичен-Ице … и его признавали и считали владыкой и платили ему дань красными раковинами и зелёными камнями …, и маисом, и курами этой земли, и разными овощами, которые они собирали»[9].

Диск из «Священного Сенота» в Чичеен-Ице, на котором показано столкновение воинов майя с тольтеками. Прорисовка Л. Шиле

Однако, господствующие круги «интернациональной» Чичеен-Ицы, не исчезли совсем из юкатанского политического ландшафта. Часть из них, по всей видимости, по договоренности с новыми владыками Чичеена переселилась на 96 километров восточнее и основала на месте небольшого поселения город Майяпан. По крайней мере, так можно понять известие Д. де Ланды: «К’ук’улькан занялся основанием другого города, договорившись с природными владыками страны, в который он и они могли бы прийти, и чтобы туда перешли бы все дела и торговля … и К’ук’улькан дал городу не своё имя, как сделали ицы в Чичен-Ице …, но назвал его Майяпан [Mayapan], что значит «знамя майя» …»[10].

Правда, в целом вопрос о времени основания Майяпана очень запутан. Д. де Ланда указывает, что от его основания до падения в 1441 году прошло более 500 лет, то есть, он был основан в середине Х века, Г.А. Чи в свою очередь сообщает, что «они оставили этот город около года Господнего тысяча четыреста двадцатого на двести шестидесятом году от его основания», откуда следует, что основание Майяпана относится к 1160 г.[11] Анализ керамики из городища указывает, что развитие Майяпана как городского центра началось между 1050 и 1200 годами[12]. О времени между серединой XI и второй половиной XII века говорят и данные радиоуглеродного анализа[13].