Часть 4

Тула и Тольтеки

В период упадка Теотиуакана, возможно в начале X в., на месоамериканском нагорье появляется, по словам И. Берналя, «во плоти и крови» первая историческая личность, которую можно идентифицировать и существование которой бесспорно. Имя этого человека – Мишкоатль. Он стоял во главе полчищ, следовавших, вероятно, из Халиско или из южной части Сакатекаса. Позже их назовут тольтеками, и хотя их предыстория остается для нас тайной, она изложена в форме предания в тексте тольтекского происхождения, известного под названием «Легенда Солнц».

Вместе с тем историю тольтеков можно изучать на основе многочисленных документов, таких, как «Анналы Куаутитлана», известные также под названием «Кодекса Чимальпопока»; «История тольтеко-чичимеков»; фрагменты «Мадридского кодекса» и другие образцы доиспанской литературы, составленные в индейских традициях. Существует также богатейшая информация в хрониках и историях, обработанных европейцами после Конкисты.

Ранее мы уже упоминали важнейшего доиспанского бога – Кецалькоатля. Мы должны проводить различие между Кецалькоатлем-богом и Кецалькоатлем-человеком. Последний был жрецом, а его существование, так же как и существование его отца Мишкоатля, не вызывает сомнения, оно, так сказать, было «во плоти». Его жизнь и деятельность не просто связаны с тольтеками. Именно ему они обязаны всеми своими достижениями, вместе с ним они осуществили подлинный переворот в доиспанской идеологии, поскольку Кецалькоатль-человек был также великим мыслителем-метафизиком, большим мистиком.

Мишкоатль завоевал долину Мехико и некоторые соседние области, покончив с остатками теотиуаканской культуры. Однако он не был разрушителем Теотиуакана, как считалось раньше. Город в то время уже находился в состоянии полного упадка, и Мишкоатль лишь уничтожил то немногое, что еще осталось от былого величия.

Затем Мишкоатль основал Кулуакан, первую столицу тольтеков. Мы уже упоминали об этом городе и о его основателях, кулуа, тольтекской ветви, когда шла речь об исторических ольмеках. Интересно отметить, что Кулуакан просуществовал три столетия, вплоть до прихода ацтеков. Это единственный тольтекский город, сохранившийся до периода Конкисты и существующий в настоящее время, – он представляет собой часть современного Мехико.

Мишкоатль присоединил к своим владениям Морелос, Толуку и Теотлальпан. Во время его походов происходит важное событие: по словам Саагуна, он встречает нетольтекскую женщину:

«Навстречу ему вышла женщина Чимальман, которая положила на землю свой щит, бросила свои лук и стрелы и предстала перед ним обнаженной, без рубахи и юбок. Видя ее, Мишкоатль выпустил свои стрелы: первая стрела, выпущенная в нее, пролетела над головой, заставив ее лишь пригнуться, вторая стрела, выпущенная в нее, пролетела сбоку, а девушка лишь чуть-чуть отклонилась; третью стрелу, выпущенную в нее, она поймала рукой, а четвертую стрелу, выпущенную в нее, она перехватила между ног. Выстрелив четыре раза, Мишкоатль повернулся и ушел. Женщина же сразу побежала прятаться в пещеру возле глубокого оврага. И снова пришел Мишкоатль, чтобы сблизиться с ней и вернуть свои стрелы, снова пошел он искать ее и никого не увидел. Тогда пригрозил он женщинам Куэрнаваки. И сказали женщины Куэрнаваки: пойдемте же и найдем ее. Они пошли за ней и сказали ей: тебя ищет Мишкоатль, из-за тебя он причиняет вред твоим младшим сестрам… И снова пошел Мишкоатль, и она вышла ему навстречу, снова не прикрыв свои срамные места, и вновь положила на землю свои щит и свои стрелы. И снова безрезультатно стреляет в нее Мишкоатль… После всего случившегося он овладевает женщиной по имени Чимальман, и она зачинает от него ребенка…»

Во время беременности Чимальман Мишкоатль был убит одним из своих подчиненных, а она вместе с родителями укрылась в Тепостлане, расположенном на территории нынешнего штата Морелос, откуда они были родом. Там и родился сын Мишкоатля, Се Акатль Топильцин Кецалькоатль. Он так и не увидел отца, а мать его также умерла при родах. Имя Кецалькоатля объясняется следующим образом. Он родился в год Первого Тростника, по местному календарю Се Акатль, а при наречении детей именем вместе с другими словами включалось и название года рождения. В соответствии с календарем индейцев это могло быть в 843, 845 или в 947 гг. Поскольку в «Кодексе Чимальпопока» говорится, что он умер тоже в году Се Акатль, можно предположить, что Кецалькоатль прожил 53 года, хотя точных сведений по этому вопросу нет.

Однако мы знаем, что Кецалькоатль предсказывал свое возвращение в один из годов Первого Тростника, и совершенно случайно именно в одно из этих лет на месоамериканский берег ступила нога Эрнана Кортеса. Можно предположить, что тогдашний правитель ацтеков, Моктесума Шокойоцин решил, что Кортес и был Кецалькоатлем, вернувшимся, чтобы вновь завладеть своим троном. (Автор повторяет здесь широко распространенную в зарубежной литературе, но неправильную версию об отождествлении ацтеками Кортеса с вернувшимся богом Кецалькоатлем. Подробнее об этом см.: Гуляев В. И Сколько раз открывали Америку? М., Знание, 1978, с. 22-27; Гуляев В. И. По следам конкистадоров. М., Наука, 1976, с. 46-49.)

Топильцин означает «наш принц», а Кецалькоатль – «драгоценный или пернатый змей». Наш Принц Первый Тростник Пернатый Змей родился в благородном семействе и воспитывался своими дедушкой и бабушкой в Тепостлане, по культурным традициям, тесно связанным с упоминавшимся ранее Шочикалько, который, возможно, представляет собой географический Тамоанчан. В обоих городах воздавали почести Кецалькоатлю-богу. По этой причине главная пирамида Шочикалько украшена огромными пернатыми змеями. Так и воспитывался Топильцин, взявший имя своего бога.

Через некоторое время Кецалькоатля призвали занять трон Кулуакана, захваченный узурпаторами после убийства его отца Мишкоатля. Предание гласит, что Кецалькоатль принял предложение, возвратился в долину Мехико, отыскал останки своего отца и возвел его в ранг божества. Тело отца он захоронил на Холме Звезды, где был воздвигнут храм. Победив узурпатора, примерно в 980 г. он решил обосноваться в Туле. Некоторые историки предполагали, что Кецалькоатль является основателем последней столицы тольтеков, однако в «Кодексе Чимальпопока» говорится, что до этого он бывал в Толланцинко, нынешнем Тулансинго, штат Идальго, в год 12 Акатль (это может быть 870, 922 или 974 г.), и стал правителем Тулы после Уэцина. Это означает, что Тула уже существовала, поскольку до этого у нее были другие правители – в год 3 Акатль, т. е. в 873, 925 или 977 г. В настоящее время наиболее признанной датой появления Кецалькоатля в Туле считается 980 г.

Наконец, в «Кодексе Чимальпопока» говорится об изгнании Кецалькоатля из Тулы, так же как и о его рождении, имевшем место в год 1 Акатль, что могло быть в 895, 947 или 999 гг. Интересно отметить, что все важнейшие события в жизни Кецалькоатля, так же, как мы видели, и его смерть, случились в год Тростника.

Огромные трудности, связанные с дифференциацией Кецалькоатля-бога и Кецалькоатля-человека, вызваны тем, что в текстах, переданных индейцами Саагуну, информаторы смешивают обоих персонажей, равным образом как и исторические и мифологические черты. Вот как проявляется эта путаница в тексте, рассказывающем о домах, которые строились в Туле по приказу Кецалькоатля:

«Там был также храм, принадлежавший жрецу по имени Кецалькоатль, гораздо более тщательно отделанный и изысканный, чем его дома; в храме имелось четыре помещения: первое, выходившее на восток, было из золота и называлось оно золотым домом, поскольку в качестве облицовки там использовались золотые пластинки, тщательно подогнанные друг к другу; второе помещение выходило на запад и называлось оно изумрудным или бирюзовым домом, поскольку внутри его была отделка из плотно пригнанных различных камней, образовавших мозаику, вызывающую огромное восхищение; следующее помещение, обращенное к полудню – так называли юг, – было из различных морских раковин, а в качестве облицовки использовалось серебро; эти раковины, покрывавшие все стены, были так искусно подогнаны, что нельзя было обнаружить места стыковки; четвертое помещение, выходившее на север, было богато украшено красными камнями, яшмой и раковинами. Был у него и другой дом, убранный перьями, внутри дома перья заменяли облицовку, и в этом доме было тоже четыре комнаты: в первой, обращенной к востоку, в качестве покрытия стен использовались роскошные желтые перья, они были очень изящными и разнообразными; другое помещение, выходившее на запад, называлось комнатой плюмажей и там в качестве покрытия стен использовались различные роскошнейшие перья, в том числе и перья одной птицы нежно-голубого цвета; все эти перья искусно переплетались и склеивались в подобие ковров, развешанных по внутренним стенам, из-за чего его называли кецалькалли, что означает комната богатых перьев; еще одно помещение, выходившее на юг, называлось комнатой белых перьев, так как изнутри она была выстлана белыми перьями в виде плюмажей, и были там представлены все виды великолепнейших белых перьев, последнее же помещение, выходившее на север, называлось комнатой красных перьев, а ее стены были покрыты перьями всякого рода ценных птиц. Кроме этих домов было построено много других, весьма любопытных и крайне ценных».

Помимо богатого языка и великолепия таких удивительных – несомненно, мифических – строений, в этом тексте важно обратить внимание и на то, что все четыре комнаты были ориентированы по сторонам света, а каждое направление имело свой цвет в соответствии с представлениями тольтеков: красный цвет ассоциировался с севером, белый – с югом, желтый – с востоком, а синий (или зеленый, цвет бирюзы) – с западом.

Еще один текст, касающийся Кецалькоатля, как никакой другой отражает «золотой век» тольтеков:

«А еще говорят, что он был очень богатым и имел все необходимое из еды и питья, что кукурузы было в изобилии, тыквы были такими огромными, что с трудом можно было обхватить их руками, а кукурузные початки были такими большими, что их носили только охапками; стебли петушьего гребешка были такими длинными и толстыми, что на них взбирались, как на деревья, а хлопок сеяли и убирали всех цветов – красный, желтый, пунцовый и фиолетовый, белесый, зеленый, синий и черноватый, бурый, оранжевый и рыжий, и все эти цвета были натуральными, они так и росли; а еще говорят, что в этом городе Туле разводили много разнообразных птиц с великолепными перьями различных цветов, и других птиц, которые пели сладко и нежно. А еще у этого Кецалькоатля были все богатства мира – золото, cеребро, изумруды и другие драгоценности, у него в изобилии произрастало какао различных цветов; подданные этого Кецалькоатля были очень богатыми и ни в чем не знали недостатка, не было голода, а кукурузы было так много, что маленькие початки не ели, а использовали вместо дров, когда топили бани».

Однако эта удивительная жизнь закончилась. Тексты аборигенов рассказывают нам в мифической или символической форме о том, что в действительности имело место в истории. Соседние с тольтеками племена, которые не смогли или не захотели принять их культуру и поклонялись кровавым божествам, главным образом Тескатлипоке, решили покончить с тольтеками.

Один из индейцев так рассказал об этом Саагуну:

«Они проявляли заботу о боге, и у них был только один бог, и он считался единственным, ему они молились, и звали его Кецалькоатль. Служителем их бога, его жрецом, был человек, которого тоже звали Кецалькоатль. И они так почитали своего бога, что исполняли все, что им говорил жрец Кецалькоатль, беспрекословно. А он говорил и внушал им: «Это единственный бог, его имя – Кецалькоатль. Он не требует ничего, кроме змей и бабочек, которых вы должны ему преподносить и жертвовать». (Испанская версия М. Леона-Портильи. – Прим. авт.)

Таким образом, Кецалькоатль, мыслитель-мистик, проповедует среди тольтеков идею единого бога, возможно, двойственного, что подтверждается прекраснейшим отрывком из индейского текста, где говорится, что Кецалькоатль «взывал к своему богу, к тому, что находился в глубине небес, к той, у которой одежды из звезд, к тому, кто заставляет сиять все вокруг, к владычице нашей плоти, владыке нашей плоти, к той, что одета в черное, к тому, что одет в красное, к той, что придает устойчивость земле, к тому, что покрывает ее хлопком. И обратил он свои слова туда, где находился Дуализм (Омейокан), к девяти кругам, из которых состоит небо». (Испанская версия М. Леона-Портильи. – Прим. авт.)

Из вышеприведенного отрывка видно, что говорится о Кецалькоатле в мужском и женском роде, а в качестве места его нахождения называется Омейокан – или место дуализма. Однако жрецы Тескатлипоки не удовлетворялись дарами из бабочек и змей, а требовали человеческих жертвоприношений. И вновь легенда переплетается с историей. При помощи злых чар враги пытаются дискредитировать Кецалькоатля и в завершение всего дают ему зеркало, чтобы он «увидел свое тело».

И этот уже очень пожилой человек, посвятивший жизнь обучению других и размышлениям, сталкивается с собственной дряхлостью, с разрушительной силой времени. Охватившая его печаль используется колдунами, которые предлагают ему принять лекарство от старости. Его спаивают пульке, после чего Кецалькоатль вступает в связь со своей сестрой Кецальпетлатль и нарушает все принципы, которые в течение стольких лет он же прививал тольтекам.

Сразу же после этого, где-то в 999 г., Кецалькоатль убегает (или, по другим источникам, изгоняется) из Тулы. Он направляется в Тлиллан-Тлапаллан, землю красного и черного цветов, символ мудрости. По всей вероятности, речь идет о Юкатане. Именно так объясняют местные историки тольтекское влияние на северную область майя (она будет проанализирована нами несколько позже) и появление в этих местах предводителя Кукулькана, имя которого на языке майя означает также Пернатый Змей.

Однако Кецалькоатль не сразу и не преднамеренно направился на Юкатан. До этого он посетил долины центральной части Месоамерики, на некоторое время остановился в Чолуле, где долгое время существовал его культ, а затем направился к побережью Мексиканского залива.

В одном индейском тексте так рассказывается о его паломничестве вместе со своими последователями

«А они (тольтеки) так верили своему жрецу Кецалькоатлю. И они были ему послушны и верили в его божественность и так боялись своего бога, что все ему подчинились, все поверили Кецалькоатлю, когда он покинул Тулу. И они настолько полагались на Кецалькоатля, что все пошли за ним, доверив ему своих женщин, и своих детей, и своих больных. Все поднялись и пустились в путь, старики, старухи, никто не воспротивился, все пустились в путь. И сразу же он направился к морским глубинам, к земле красного цвета, и там и исчез он, наш принц Кецалькоатль…»

Два мифа, а возможно, и две версии одного и того же мифа рассказывают нам о событиях, имевших место на побережье Мексиканского залива. В соответствии с первым Кецалькоатль построил плот из змей и направился к Тлиллану-Тлапаллану, земле мудрости, и исчез в море. По второму мифу (этот нам импонирует больше) Кецалькоатль зажег на морском берегу огромный костер и бросился в него, а из языков пламени вылетали многочисленные птицы удивительной красоты, различные проявления его духа. И превратился он в Тлауискальпантекутли, повелителя Дома Утренней Зари, утренней звезды Венеры. Опечаленный течением времени, он превратился в звезду, управляющую временем.

Археологическая Тула

Как письменные источники, так и археологические данные говорят нам о том, что Тулой правила династия из десяти человек. Мы приводим таблицу, где в соответствии с «Кодексом Чимальпопока» даются сведения о восьми повелителях города, указывается хронология событий по индейскому календарю и три возможных варианта их интерпретации по нашему календарю; при определении их эквивалентов мы пользовались тем же методом, что и при обсуждении дат, связанных с Кецалькоатлем. Первая колонка соответствует датам индейского календаря, вторая – их аналог по «Кодексу Чимальпопока». Поскольку при передаче иероглифического текста буквами переписчики могли допустить отклонения в один или два цикла (т. е. на 52 и 104 г.), в третьей и четвертой колонке приводятся соответственно возможные эквиваленты.

Как мы уже знаем, Тула была основана в X в. и, как показывают раскопки, погибла от пожара в конце XII или в начале XIII в. Как известно, тольтеки эмигрировали в долину Мехико и в Сьерра-Неваду (Чолула), однако, вне всякого сомнения, некоторые из них направились в северную часть полуострова Юкатан, в Гватемалу и даже в Сальвадор и Никарагуа. Как выяснил в 1538 г. священник Франсиско де Бобадилья, их потомки, пипиль-никарао, не только говорили на языке науатль, но и продолжали воздавать почести Кецалькоатлю.

История Тулы по «Кодексу Чимальпопока»
		Годы
			+52	+104	Важнейшие события в истории Тулы
1	Точтли	726	778	830	Появление тольтеков. Начало отсчёта лет.
1	Текпатль	752	804	856	Мишкоамасацин основал правящую тольтекскую династию
1	Кальи	817	869	921	Смерть Мишкоамасацина. Вступление на престол Уэцина.
1	Акатль	843	895	947	Рождение Топильцина Кецалькоатля.
12	Акатль	870	922	974	Топильцин Кецалькоатль прибыл в Толланцинко.
3	Акатль	873	925	977	Топильцин Кецалькоатль стал правителем Тулы.
1	Акатль	895	947	999	Изгнание Топильцина Кецалькоатля из Тулы. Вступление на престол Науйоцина.
10	Точтли	930	982	1084	Смерть Матлакшочитля. Вступление на престол Науйоцина.
12	Кальи	946	998	1050	Смерть Науйоцина. Вступление на престол Матлаккоацина.
1	Кальи	973	1025	1077	Смерть Матлаккоацина. Вступление на престол Тликоуацина.
9	Точтли	994	1046	1098	Смерть Тликоуацина. Вступление на престол Уэмака.
6	Кальи	1018	1070	1122	Начало человеческих жертвоприношений. 7 голодных лет.
13	Акатль	1063	1115	1167	Начало войны.
1	Текпатль	1064	1116	1168	Упадок тольтеков.
7	Точтли	1070	1122	1174	Самоубийство Уэмака в Чапультепеке.

Тула, находящаяся в нынешнем штате Идальго, без сомнения, и является городом, где правил Кецалькоатль-человек. Однако прежде чем завершить эту главу, нужно попытаться разобраться в еще одной легенде, вызвавшей определенные трудности археологического плана.

Начиная с доклассического периода в месоамериканских культурах появляется образ пернатого змея, точнее, змея-птицы. Однако все данные говорят за то, что в то время этот символ был связан с богом воды. Возникает проблема: до какой степени эта связь сохраняется в последующем? На этот вопрос трудно дать однозначный ответ. Не исключено, что после доклассического периода этот символ становится абстрактным и не выражает какой-либо определенной связи.

Тем не менее в Теотиуакане, на так называемой пирамиде Кецалькоатля, расположенной внутри огромного помещения Сьюдаделы, появляется во всем блеске изображение пернатого змея, изваянного из камня и перемежающегося именно с изображениями бога воды. Считать ли это реминисценциями прошлого? Пока трудно ответить на этот вопрос. Можно лишь высказать два предположения. Во-первых, в Теотиуакане символ пернатого змея отделен от символа воды, хотя и тесно с ним связан. Во-вторых, нам кажется, что все говорит о том, что в Теотиуакане выкристаллизовывается образ высшего божества – Кецалькоатля.

Много событий произошло после падения Теотиуакана и прихода полчищ Мишкоатля, получивших с того времени название тольтеков. В индейских текстах говорится об этом следующее:

«Вначале они пришли в место, называемое Толланцинко (Тулансинго, штат Идальго), затем направились через Шикотитлан – место, называемое также Толлан (Тула). Тольтеки пользовались постоянным преимуществом и наконец приблизились к чичимекской земле. Уже трудно вспомнить, сколько времени они шли пешком. Они пришли из глубины равнин, что между скалами. Там увидели они семь пещер и построили в них свои храмы, место для молитв. И эти тольтеки всегда шли впереди». (Испанский вариант М. Леона-Портильи. – Прим. авт.)

Как мы уже видели и как подтверждается предыдущим текстом, тольтеки основали Тулу, поселились там после гибели Теотиуакана и стали продолжателями великих традиций культуры науатль, которая наверняка зародилась в Теотиуакане. Сомнения, возникшие относительно этих двух городов, вызванные главным образом индейскими и европейскими источниками, написанными после Конкисты, и существующие в какой-то мере до настоящего времени, пожалуй, будут развеяны в результате следующих размышлений.

Термин «тольтекатль» означает на языке науатль «художник», а Тольтекайотль – «тольтекский дух» или единение искусств и художников В Тольтекайотле жили тлакуило, или художник, владевший «черной и красной землей», сукичиуки, или гончар, «учивший глину обманывать», амантекатль, или творец художественных изделий, а также другие ремесленники, строители, скульпторы и т.д. , т е все те, как говорится в тексте, «кто вкладывал свою обожествленную душу в свои произведения» (Тлайолтеуиани)

Восхищаясь величием и художественными ценностями Теотиуакана, многие ученые считали его столицей тольтеков. Однако уже после начала систематических археологических раскопок Тулы-Шикотитлана (штат Идальго) стало ясно, что именно этот город был столицей тольтеков. Эти данные и породили путаницу. Как случилось, что небольшой и бедный по сравнению с Теотиуаканом город положил начало Тольтекайотлю, удивительному миру искусств? Ответ можно найти в обычной игре слов и понятий. Будучи полудикарями во время падения Теотиуакана, тульские тольтеки унаследовали остатки необычайно богатой теотиуаканской культуры Таким образом, фактически Теотиуакан и является подлинной столицей Тольтекайотля, единения искусств и художников, которые по праву носили имя тольтеков, т е людей искусства

Хотя во многом жители Тулы и не смогли превзойти своих теотиуаканских учителей, все же они были великими людьми искусства и имеют полное право называться тольтеками, тем более что это название, с другой стороны, отражает их этническую принадлежность, что подтверждается как традициями, так и историческими данными.

До нас дошел индейский текст, в котором ацтеки, впервые попавшие в Тулу с севера после продолжительного периода странствий, описывают свои впечатления от этого города. Текст говорит также и о том, что ацтеки были якобы первыми археологами на континенте.

«Много всего было в Туле, много вещей оставили там тольтеки. Но не только это свидетельствовало о их присутствии. Там, в Туле-Шикотитлане были их пирамиды, их холмообразные сооружения. Повсюду видны, повсюду бросаются в глаза остатки их глиняных сосудов, их чаш и их фигурок, их кукол, и безделушек, их браслетов, повсюду видны их следы, действительно, там жили все вместе тольтеки. Тольтеки были искусными умельцами, говорят, они мастерски делали плюмажи и умели искусно склеивать перья. Из поколения в поколение передавали они искусство составления мозаики из перьев, изобретенное ими самими. Поэтому с давних времен им заказывали щиты и знаки, называемые апанекайотль. Благодаря этому искусству, полученному в наследство, и существовали знаки отличия. Их делали удивительно красивыми, склеивая перья, мастера умели искусно их располагать и вкладывали в это дело всю свою душу, обращенную к богу. Все, что они делали, было великолепным, замечательным и достойным восхищения. Эти тольтеки, говорят, были науа, а не пополоками, хотя этих древних обитателей называли иногда и так… Они были богатыми, поскольку их искусство быстро давало возможность разбогатеть. Поэтому теперь о тех, кто быстро добивается богатства, говорят: это сын Кецалькоатля, и Кецалькоатль его господин. Такими были и так жили тольтеки». (Испанский вариант М. Леона-Портильи. – Прим. авт.)

Итак, вместе с Кецалькоатлем завершается еще один период древней мексиканской истории.

Оахака и побережье мексиканского залива

В нашем кратком обзоре Месоамерики нельзя не рассказать, пусть и в сжатой форме, об Оахаке и хотя бы перечислить основные черты культур побережья Мексиканского залива.

Оахака

Древняя история Оахаки тесно связана с археологическим центром Монте-Альбан, одним из самых впечатляющих в данном районе. Его название используется и для периодизации оахакской археологии. Р. Пинья-Чан выделяет следующие хронологические этапы:

Заселение Оахаки

Монте-Альбан-I

(Поздний доклассический период — 800— 300 лет до н. э.)

Зарождение сапотекской культуры

Монте-Альбан-П

(Протоклассический период — 300—100 гг. до н. э.)

Расцвет сапотекской культуры

Монте-Альбан-Ш-а и III-6

(Классический период – 100—800 гг.)

Упадок сапотекской культуры

Монте-Альбан-IV и V

(Постклассический период 800—1521 гг.)

Долина Оахаки была колыбелью целого ряда цивилизаций, представленных в различные эпохи в целом неизвестными нам народами.

Митла, Саачила и особенно Монте-Альбан, расположенный неподалеку от нынешней столицы штата г. Оахаки, позволяют нам довольно точно датировать культуры, получившие распространение в Долине до Конкисты. По всей вероятности, Монте-Альбан был заселен предшественниками сапотеков где-то в VIII—VII вв. до н. э. Эти племена соответствовали представителям месоамериканских культур позднего доклассического периода. Видимо, они были археологическими ольмеками, которые начали создавать архитектуру и скульптуру.

В период Монте-Альбан-II благодаря прибытию новых поселенцев, возможно выходцев из Чьяпаса и Гватемалы, смешавшихся с ольмеками, первыми обитателями этих мест, началось развитие культуры, ставшей в дальнейшем сапотекской. Однако эта культура получила свое признание лишь благодаря теотиуаканскому влиянию, распространившемуся в конце Монте-Альбана-II. Культура Теотиуакана значительно превышала уровень развития проживавших там ольмеков и майя.

На последующем этапе, продолжавшемся, вероятно, с IV по VII в., сапотекская культура, зародившаяся в долине Оахаки, получила дальнейшее распространение. Далее следует период Монте-Альбан-IV — эпоха упадка сапотекской культуры. Давление, оказываемое недавно прибывшими племенами — миштеками, вызывает постепенное запустение Монте-Альбана. Митла же, напротив, продолжает развиваться. Однако мы не можем с полной уверенностью утверждать, было ли его тогдашнее население главным образом миштекским или же город населяли сапотеки, испытавшие сильное миштекское влияние.

На последнем, V периоде Монте-Альбана, где-то в 1400 г. бывшая сапотекская столица превращается в огромное кладбище. Это вовсе не означает, что до этого там не было захоронений, однако тогда миштекские вожди приказывали хоронить себя в священном городе и использовали старые сапотекские некрополи. Сокровище из захоронения № 7 Монте-Альбана, одна из богатейших археологических находок мира, подтверждает, что погребение было очень пышным.

Два враждующих народа, сапотеки и миштеки, отчаянно боролись за господство над центральными долинами Оахаки. В результате военных действий сапотеки были почти полностью истреблены, а их остатки были вытеснены в горные районы северо-западной части штата и на перешеек Теуантепек. (Автор допускает здесь явное преувеличение. После миштекского завоевания в долинах Оахаки по-прежнему сохранилось значительное сапотекское население.) Кроме того, эта борьба привела к появлению класса воинов и росту человеческих жертвоприношений.

Во второй половине XV и в начале XVI в. сапотеки и миштеки объединились перед лицом ацтекской угрозы. Моктесума I (1440— 1469), Ашайакатль (1469—1481) и Ауисотль (1486—1502) проводили захватнические войны, в результате которых первыми потерпели неудачу миштеки. Видимо, во время правления Моктесумы I в долине Оахаки возникло первое военное поселение ацтеков. Кроме того, ацтекский экспедиционный корпус направился на завоевание перешейка. Ему не удалось сразу добиться поставленной цели: прежде чем вернуться в Мехико победителями, ацтеки вынуждены были сломить четырехлетнее сопротивление сапотеков.

Во время прихода испанцев Оахакой правили два представителя ацтекского тлатоани: (Тлатоани — ацтекский правитель государства буквально «оратор») тлакочтекутли, командующий гарнизоном, и тлакатекутли, отвечающий за административные вопросы. В 1521 г. испанцы, возглавляемые Диего де Ордасом, завоевали Оахаку и основали Антекеру, бывшую в то время лишь небольшим укреплением, а в настоящее время снова называемую Оахакой.

Доиспанская этнография побережья Мексиканского залива

Область побережья Мексиканского залива можно разделить на три района: уастекский, простирающийся вдоль атлантического склона от реки Пануко до Тушпана; тотонакский — от реки Касонес до реки Антигуа; и район Южного Веракруса, простирающийся от Каташтлы до Коацакоалькоса. Лагуна, расположенная между уастекским и тотонакским районами, соответствует, по терминологии науатль, Науатле. Следует отметить, что информация об этих районах распределяется крайне неравномерно. Так, об уастеках имеются лишь очень ограниченные данные, представляющие, однако, большой интерес. Более богатая информация имеется о тотонаках, особенно об их религиозных верованиях. Данные же о народах, заселяющих южную часть (науа, ольмеко-уиштотин-миштеко-пополоках и михе), настолько ограничены, что позволяют описать лишь отдельные черты их культуры.

Опираясь на данные источников XVI в., изученные П. Кирхгофом, можно перечислить основные черты культуры этой области.

Жители побережья использовали татуировку, брили головы, подпиливали и преднамеренно чернили зубы, подвешивали к носу различные украшения, носили бороду, играли в игру «воладор» («летающий», «полет»), верили в половые прегрешения (богини Тласолтеотл, ягуаров и т. д.) и поклонялись Кецалькоатлю, осуществляли обрезание и самоусекновение плоти, использовали в ритуальных целях каучук. Их год длился 18 месяцев.

Обитатели побережья и перешейка пользовались медными топорами, брали в качестве трофеев человеческие головы или кожу с лица противника. Ритуальной цифрой считалась пятерка.

На всем побережье уделялось большое внимание рыбной ловле и изготовлению тканей, в том числе тканей, украшенных перьями. Жители носили прически в форме короны и вплетали в волосы перья. Строились дома эллипсообразной формы (по Мельгарехо).

Уастекская культура характеризовалась наличием системы родственных связей типа Омаха. Строились дома круглой формы с фундаментами, в них находились захоронения. Число жителей каждого дома составляло примерно 10 человек. Уастеки часто ходили обнаженными. В качестве единственного предмета одежды у мужчин служила набедренная повязка (маштлатль), нередко состоявшая из двух кусков Мужчины носили длинные волосы, заплетенные в косы, красили их в красный, желтый и другие цвета. Синими красками раскрашивалось также и тело, прокалывались носовые перегородки, в которые вставлялись трубочки и перья. Уастеки прокалывали язык рыбными косточками и подпиливали зубы. Они носили головные уборы, нагрудные пекторали и ушные подвески из обработанных раковин. В качестве военных трофеев использовалась любая часть кожи врага, покрытая волосяным покровом, которую носили на шее. Уастеки напивались, делая клизму из пульке.

Большое место в их жизни занимал шаманизм и колдовство, гипноз, лечение при помощи огня и зеркал. Паровая баня отсутствовала. Всеобщим богом считался Пайя (Песнь Пера). Среди уастеков зародились также боги Тласолтеотль — Ишкуина, Кецалькоатль и, возможно, Шипе и Мишкоатль. В качестве декоративных мотивов использовались изображения облаков.

Культура тотонаков характеризуется прежде всего чрезвычайно высоким уровнем развития сельского хозяйства. Кукуруза не сеялась, а пересаживалась из рассады; из листьев различных растений изготавливалась посуда. В качестве ульев использовались большие глиняные горшки. Тотонаки брили головы, пользовались плетеными покрывалами. Их одежда отличалась от южных науа. Жрецы носили длинные сутаны и украшали облачение морскими раковинами. В качестве щитов использовались панцири черепах. Тотонаки верили в божественную троицу, поклонялись Солнцу («чичим» — «тот, кто убивает»), божественному сочетанию земли и кукурузы (возможно, Синтеотлю — Тласотеотлю), звездам (возможно, Кецалькоатлю). В качестве причастия использовалась специальная паста, изготовленная из крови, каучука и семян. Получила распространение игра в «воладор» («полет»). Существовало поверье о молодой богине, которая совращала парней на рынках, а затем их убивала. У тотонаков не было «цомпантли» — мест для жертвенных черепов, увиденных впервые испанцами в Иштакмаштитлане, тотонакско-мексиканском селении. Храмы помогали бедным, а жрецы избирались народом. Народ избирал также и «монахов», доверенных лиц бога Тласолтеотля. Молодожены проводили несколько дней в молитвах и воздержании. Был обнаружен археологический комплекс, включающий три типа скульптурных памятников — «пальмы» (исп. palma — «ладонь»), «топоры» и «ярма», «замки» из резного камня.

В Южном Веракрусе и Коташтле был распространен культ пещер (возможно, Тепейолотля). Ольмеко-уиштотин-миштеки носили разнообразные костюмы и использовали каучуковые сандалии.

В Коацакоалькосе носили одежду из коры и из хлопка. Среди местных жителей получила распространение антропофагия: «Вечером у реки они убивали огромное количество (пленных) индейцев и мыли в реке их кишки, чтобы съесть их за ужином». Трон унаследовала Пайнала, единственная дочь касика.

В Чинантле были построены мосты из лиан. Существовали копья длиной 5 м, небольшие щиты, музыкальные инструменты, изготавливались фруктовые вина. Систему управления возглавлял один человек.

Важно отметить, что многие из этих этнографических черт различных племен побережья Мексиканского залива сохраняются до настоящего времени.

Западная часть Месоамерики

В западную часть Месоамерики входит целый ряд штатов современной Мексики: Синалоа, Найярит, Халиско, Колима, Мичоакан и часть Гуанахуато и Герреро.

В этой обширной области процветали более или менее однородные культуры, из которых выделяется только штат Герреро. Однако, к сожалению, до настоящего времени эта часть страны наименее изучена, и археологические данные о западной части Месоамерики крайне бедны. В этой главе мы расскажем в основном о тарасках, т. е. об археологии и истории наиболее известного и изученного на всем западе племени, жившего преимущественно на территории нынешнего штата Мичоакан.

Доклассический период в Мичоакане

В то время как в Месоамерике возникали, и исчезали различные культуры, о которых мы рассказывали в этой книге, возможно, благодаря своей обособленности запад сохранял полную самобытность. Это спасло его также от длительного господства ацтеков, которые не смогли завоевать значительную часть этой области, в том числе и никогда не сломленных тарасков. Потому и искусство доклассического периода в Мичоакане отличалось от других районов, оставаясь при этом на очень высоком уровне, особенно если речь идет о керамике и об изображении человека.

Наиболее известны два памятника этого археологического периода: Эль-Опеньо в Мичоакане и Чупикуаро в Гуанахуато. Эль-Опеньо — самое древнее из известных до настоящего времени поселений на западе Мексики. Там были обнаружены многочисленные гробницы, выдолбленные в камне, с довольно высоким сводом, позволявшим помещать останки людей и погребальные приношения. Вниз вели три или четыре ступеньки, также выдолбленные из камня. Глубина склепа составляла в среднем 1,5 м.

В этих захоронениях были обнаружены лепные фигурки из глины, сходные с типами «Д» и «С» среднего доклассического периода долины Мехико. Были найдены также наконечники дротиков с вогнутым основанием, серьги из жадеита, крошечный идол из серпентина с ольмекообразными чертами лица, антропоморфные сосуды, бусы из яшмы, сосуды с негативной росписью и т. д. Весь этот инвентарь показывает, что жители Эль-Опеньо находились на высоком уровне культурного развития.

Однако еще более важным памятником на западе является, без сомнения, Чупикуаро, относящийся к позднему доклассическому периоду. Эта археологическая зона довольно обширна и очень разбросана, поскольку образована рядом невысоких холмов, рассеянных по обе стороны реки Лерма и ее притоков. Для того чтобы в захоронения не попадала вода во время наводнений, жители Чупикуаро устраивали их на вершинах холмов. Лучше всех исследован холм Эль-Райо, расположенный между рекой Лерма и ее притоком Эль-Тигре, или Коронео. Было обследовано около 400 погребений людей, 46 скелетов собак и одно скопление костей. Интересно отметить, что приношения находятся только рядом с покойниками, лежащими на спине, в то время как нет никаких пожертвований рядом с теми, кто похоронен лицом вниз. Видимо, это выражение их более низкого положения, а возможно, умершие были пленниками. В качестве погребальных даров можно обнаружить наконечники дротиков, изготовленные из обсидиана, зернотерки, глиняные фигурки, глиняные и костяные подвески, украшения из раковин, ожерелья, орудия труда из кости и камня, музыкальные инструменты — окарины и флейты, разнообразные глиняные сосуды.

Вне всякого сомнения, жители Чупикуаро вели оседлый образ жизни, жили в деревнях и уже начинали строить для своих хижин фундаменты с каменной облицовкой и полы из обожженной глины.

Они выращивали кукурузу, фасоль и тыкву и измельчали кукурузу на каменных зернотерках. Некоторые треножные ступы говорят об употреблении перца и, возможно, хитомате. Они занимались также собирательством, охотой и рыбной ловлей.

В Апацингане, Мичоакан, некоторые особенности культуры говорят о существовании отдельных групп доклассического периода. Это сосуды-триподы сложной формы, а иногда и с изображениями человеческих лиц, как, например, в Чупикуаро, триподы с широкой каймой — резной или наколотой, напоминающие стиль Гуалупиты в Морелосе; приплюснутые фигурки, продолжающие традиции Гуанахуато; сосуды с негативной или фрескообразной росписью и т. д. Все это означает, что доклассический период длился в Мичоакане дольше, чем в других частях Месоамерики.

Тараски

Постепенно выясняются различные факты, связанные с историей и развитием культуры тарасков. В течение длительного периода любой предмет, обнаруженный на западе Мексики, обычно квалифицировался как принадлежащий тараскам. Однако в настоящее время мы можем уже определить более точно границы их распространения и их хронологию.

Культура тарасков принадлежит в основном к историческому периоду, поэтому гораздо легче представить себе картину их исторического и культурного развития, поскольку историки и хронисты оставили относительно богатую информацию о них. Так, благодаря письменным источникам и раскопкам в Иуацио, Мичоакан, нам известно, что где-то в X—XI вв. среди тарасков чувствовалось сильное тольтекское влияние. Это показывает Чакмооль, созданный в тольтекском стиле, и некоторое подобие койота, который служил, возможно, в качестве трона, изготовленного из камня, напоминающего по форме дикого зверя. Оба изделия — типичные образцы тольтекской культуры.

В рукописи из Хукутакато указывается, что тараски научились плавить медь благодаря тольтекским иммигрантам. (Согласно другой гипотезе, искусство металлообработки было принесено в Западную Мексику (в том числе и к тараскам) в X в. из Южной (Колумбия, Эквадор) или Центральной (Панама) Америки морским путем вдоль Тихоокеанского побережья) По этому источнику, иммигранты обосновались недалеко от медных рудников в бассейне реки Бальсас, на южной границе Мичоакана.

Название «тараски» в действительности означает позднее прозвище, которое ошибочно дали этому народу испанцы, называемые аборигенами при вручении им своих дочерей «тарасками», т. е. зятьями. Правильное же название этого народа «поре» или «пурепечи».

Археологические данные показывают, что в центральной части Мичоакана наблюдаются черты единой культуры. Там встречаются ступенчатые пирамиды, называемые «яката», сочетающие круглые и прямоугольные ярусы (ступени). В качестве строительного материала использовался камень, однако каменная резьба и скульптуры крайне немногочисленны. Для сооружения пирамид использовалась общая платформа. Среди керамических изделий встречаются чаши со стремевидными ручками, носиками и отогнутым краем, чаши с подставками в форме спирали, змеи или различных личин, колченогие большеротые фигурки с ручками на поясе, горшки и чаши, напоминающие по форме тыкву, двойные сосуды на четырех ножках, миниатюрные игрушки и сосуды. В орнаментации преобладает негативная роспись и тонкое лощение черного цвета.

Часто встречаются также глиняные трубки с круглыми, приплюснутыми или спиралевидными мундштуками, крайне редко попадаются пластинки из яшмы, однако изумительны изделия из обсидиана (серьги и губные подвески) и из горного хрусталя, а также ювелирные изделия из золота, серебра и меди, плавка с потерей восковой модели. Существовала кремация покойников. Использовались музыкальные инструменты из кости.

Многие из упомянутых элементов культуры встречаются в Иуацио, Цинцунцане, Хаконе, Кироге, Пацкуаро, Тангансикуаро, Уэтамо и т.д. Влияние тарасков простирается до Гуанахуато, Керетаро, Герреро, Колимы, Халиско, Найярита и части Синалоа.

В конце XIV в король Тариакури создает из трех городов тарасков — Цинцунцана, Пацкуаро и Иуацио — своего рода «империю». (Скорее «царство», а не «империя») Столицей этого объединения стал наиболее важный город — Цинцунцан, его влияние заметно усилилось после смерти Икугахе, правителя Пацкуаро.

Наследник Тариакури Тангахоан существенно расширил территорию «империи», его сменили Суанга и Цицик Пандакуаре, известный также как Чараку или наследный принц, умерший в 1479 г. Он покорил царства Сакатоллан, Колиму, Сапотлан, Халиско и Тоналу. В 1462 г. Цицик Пандакуаре сражался против матлальцинков, а в 1479 г. в Тахимарке отразил агрессию ацтеков.

Во время правления его сына Суанги (который носил то же имя, 1479—1519) в Месоамерику прибыли испанцы, и этот король умер от оспы, заразившись от одного из черных рабов Панфило де Нарваэса. Последним королем тарасков был Тангахоан, известный также как Кальцонцин, вынужденный отречься от трона. Так закончилась древняя история народа пурепечи.