В поисках северо-западного пути

Манящие сокровища Индии и Китая заставили европей­цев преодолеть страх перед бурными водами и холодны­ми ветрами северной Атлантики. Первыми в Канаде по­явились англичане. Английские монархи и торговцы не меньше, чем испанские или португальские, жаждали но­вых земель и новых богатств. Эти их устремления были подстегнуты великим генуэзцем Христофором Колумбом, который открыл в 1492 г. для испанского короля Амери­ку, даже не ступив на ее землю.

Вполне вероятно, что еще до Колумба бристольские купцы и моряки, плававшие в XV в. к берегам Ислан­дии, Канарским и Азорским островам, добирались до Но­вого Света, но никаких достоверных сведений на этот счет до нас не дошло. Есть только косвенные свидетель­ства, в частности письмо моряка Джона Дэя некоему лорду Великому адмиралу (возможно, Колумбу), дати­рованное 1497 г. Автор письма говорит, что обнаружен­ная в тот год Джоном Каботом земля была «открыта в прошлом людьми из Бристоля, и эта открытая ими зем­ля «была названа островом Бразилия, хотя полагают, что она является материком»¹. Известно также о ряде попы­ток англичан «пересечь море на запад от Ирландии» в 1480 и 1481 гг.

Генуэзец Джованни Кабото, вошедший в историю под именем Джона Кабота, родился в то же время и в том же городе, что и Колумб, в 1476 г. стал гражданином Венеции, занимался торговлей и путешествовал, а гдето к 1490 г. перебрался в Англию. Поселился он в Бри­столе — одном из самых процветающих в те годы англий­ских портов с населением 10 тыс. человек. Кабот, не­сомненно, знал о морских плаваниях местных купцов и навигаторов, а может быть, и сам посетил Исландию. Ге­нуэзца заинтересовала идея найти путь в Азию через се­верные воды.

5 марта 1496 г. Кабот и три его сына Луи, Себастьян и Санчо обратились к английскому монарху Генриху VII с просьбой пожаловать им на плавания патент «за вели­кой печатью». Такой патент они получили в тот же самый день. Немалую роль, видимо, сыграли здесь заинтересо­ванность Тюдоров в преодолении провинциальной изоли­рованности Англии, а также потребности развивающейся промышленности и морской торговли. Королевский патент давал Каботам полное право «отправляться в плавания во все стороны, районы и по всем берегам Восточного, Западного и Северного моря... для нахождения, откры­тия и исследования островов, стран, областей и провин­ций, принадлежащих язычникам и неверным, в какой бы части света они ни оказались, если прежде они были не­известны христианам» ². Кабот приобретал право на дохо­ды с экспедиций, но обязан был во всех открытых зем­лях водружать английский флаг, а пятую часть получен­ного капитала отдавать короне.

Пожалуй, ни одно из великих путешествий не породи­ло столько споров и противоречивых суждений. Это и неудивительно. В отличие от Колумба, Кабот не оставил потомкам морского журнала, а кто-либо из его соратни­ков — заметок о путешествии. Не сохранились также кар­та и глобус, сделанные Каботом после плавания. Так что известно немного.

В мае 1497 г. Джон Кабот отплыл из Бристоля на небольшом корабле «Мэтью» (водоизмещением около 50 т) с командой 18 человек. Видимо, суденышко оказалось быстрым и надежным, а его команде не нужно было за­нимать мастерства и смелости, если Каботу удалось до­стичь берегов Северной Америки и вернуться назад при­мерно за 11 недель — рекорд, который оставался непобитым почти столетие!

«Мэтью» прошел вдоль берегов Исландии и к концу июня достиг острова, который мореплаватель назвал «Первая увиденная земля», по-английски — «Ньюфаундленд». Вполне вероятно, что моряки подходили к бере­гам Лабрадора и Новой Шотландии, т. е. к самому мате­рику Северная Америка, но Кабот и его спутники так и не ступили на эту землю.

Истратив «на собственное удовольствие» дарованные королем 10 ф. ст., Джон Кабот, видимо, сразу же при­ступил к подготовке новой экспедиции — «в Китай», пола­гая, что его северо-восточное побережье он уже открыл. Генрих VII опять пожаловал Каботу патент, а на день­ги из королевской казны был снаряжен один корабль. Четыре других корабля экипировали бристольские купцы, и в начале мая 1498 г. Кабот отправился в очередное плавание. О судьбе второй экспедиции Джона Кабота до­стоверно известно лишь то, что один из его кораблей, поврежденный бурей, закончил свой путь в ирландском порту. Сам Кабот, по всей вероятности, из экспедиции не возвратился, ибо о нем больше никаких сведений не со­хранилось.

По иронии судьбы почести, которые заслужил сам Кабот, достались его сыну Себастьяну, наверное, еще мальчиком сопровождавшему отца в первом плавании 1497 г. Красочными описаниями своих путешествий в по­исках северо-западного пути в Азию он создал себе такую известность, что в последующих хрониках имя и заслуги Джона Кабота почти перестали упоминаться. Однако ско­рее всего до берегов Америки Себастьян Кабот в 1508— 1509 гг. не добирался и в лучшем случае лишь пытался это сделать. Единственное предприятие, в котором он уча­ствовал, будучи уже на службе испанского короля, — это неудачная попытка в 1525—1528 гг. повторить путь, пройденный Магелланом ³.

После Джона Кабота к берегам Канады совершили не­сколько экспедиций (приблизительно в 1501—1502 и 1503—1506 гг.) бристольские купцы при участии порту­гальских мореплавателей, но в истории открытия Канады значительной роли это не сыграло.

В первой трети XVI в. в освоении берегов Северной Америки наступила пауза. Лишь в 1536 г. два англий­ских корабля под командованием капитана Роберта Хора предприняли путешествие к Кейп-Бретону и Ньюфаунд­ленду, причем моряки пережили такие лишения, что опу­стились до канибализма. Спасло их случайно встреченное французское судно. Говорят, это был первый «турист­ский круиз» в водах Атлантики, так как среди пассажи­ров капитана Хора находились некие «лондонские джентльмены», захотевшие прогуляться к берегам Нью­фаундленда и половить треску. Таким образом, закончился более чем 40-летний период поисков англичанами «ве­ликого пути в Азию» на северо-западе.

К тому времени у берегов Канады уже побывала французская экспедиция во главе с флорентийцем Джиованни Вераццано (1524), которая оставила весьма замет­ный след на карте Нового Света: на побережье Северной Америки появилось латинское название Новая Галлия, что означало Новая Франция. Так возник зародыш бу­дущей колониальной империи французов — Новой Фран­ции.

Однако все первые плавания не ставили своей целью колонизовать новые земли, которые воспринимались все­го лишь как «препятствие» на пути в Азию. И если не считать организации рыболовного промысла английскими, французскими и португальскими моряками у берегов Ньюфаундленда, то освоение Канады европейцами начато еще не было. Новая страница в ее истории связана с именем французского мореплавателя Жака Картье.