Вступая в XX век

Новый век не принес Колумбии процветания. Несмотря на некоторую стабилизацию экономики, в целом она раз­вивалась крайне медленно. Согласно официальному ре­гистру, в стране к началу XX в. насчитывалось лишь 128 промышленных, главным образом мелких, предпри­ятий¹. На столь обширной территории, как колумбий­ская, почти отсутствовали современные по тем временам средства сообщения. Для проезда из столицы в любой приграничный пункт требовалось полтора — два месяца. Неравномерно развивались отдельные районы. Правитель­ственный протекционизм распространялся лишь на тек­стильную промышленность и производство кофе.

Надежды колумбийцев как-то поправить создавшееся положение за счет «панамских уступок» Соединенным Штатам не оправдались. Напротив, отделение Панамы нанесло Колумбии не только ощутимый экономический урон, но и сильно ударило по ее политическому прести­жу.

Экономическое положение страны несколько улуч­шилось после первой мировой войны, из которой она сумела извлечь немалые выгоды. Дело в том, что Колум­бия, находясь в состоянии объявленного нейтралитета, заметно расширила экспорт в США и Англию сельско­хозяйственных продуктов и драгоценных металлов. Это создало предпосылки для упрочения позиций националь­ной буржуазии. Опасаясь того, что Колумбия может вый­ти из сферы их влияния, США поспешили ратифициро­вать договор, заключенный обоими государствами в 1914 г. При этом они пошли на значительные уступки, обязавшись выплатить за признание колумбийцами неза­висимости Панамы 25 млн. долл. и предоставить некото­рые привилегии при прохождении колумбийских судов через канал ².

Однако, как справедливо отмечает американский ис­следователь Ф. Риппи, Соединенные Штаты заплатили Колумбии 25 млн. долл. с тем, чтобы «оказать содейст­вие американским нефтяным компаниям» ³.

Американские нефтяные компании стали проявлять повышенный интерес к Колумбии после открытия там богатых нефтяных месторождений и постепенно начали прибирать к рукам предприятия по разведке и добыче этого полезного ископаемого. Все препятствия на своем пути они незамедлительно устраняли.

В 1918 г. американская фирма «Колумбиан петролеум компани» нарушила условия контракта, и он был анну­лирован колумбийскими властями. Тогда владельцы обра­тились в госдепартамент США. Госдепартамент не только потребовал восстановления в правах компании, но дал указание о прекращении выплаты Колумбии займов. Правительству страны ничего не оставалось делать, как уступить.

Вот еще один факт. Пришедший к власти в Колумбии в 1918 г. президент Марко Фидель Суарес издал декрет, регламентировавший изыскательские работы и эксплуа­тацию недр. Закон вызвал недовольство американских компаний. В результате подкупа и других махинаций верховный суд Колумбии отменил декрет как «неконсти­туционный». Принятый вскоре новый закон широко рас­пахнул двери перед нефтяными консорциумами США.

Как видим, XX век мало что изменил в американо­колумбийских отношениях. Северный сосед упорно стре­мился сделать молодое государство своим экономическим придатком.

Не утихли в XX в. и политические дрязги в коридо­рах власти республики. Соперничество двух ведущих буржуазных партий не утратило своей остроты. Правда, теперь уже не наблюдалось калейдоскопической смены представителей либералов и консерваторов в президент­ском дворце. Вплоть до 1930 г. у власти находилась кон­сервативная партия, а затем до 1946 г.— либеральная. Борьба между ними, равно как и в лоне каждой из этих организаций, продолжалась, хотя перед лицом общего вра­га — растущего рабочего движения — все больше укреп­лялась тенденция к сговору и компромиссу.

Среди консерваторов наиболее колоритной политиче­ской фигурой был генерал Рафаэль Рейес, правивший страной с 1904 по 1909 г. Хотя в целом он пользовался популярностью в своей партии, отдельные фракции консерваторов, выступавшие против него, объединились с рядом группировок либералов и в феврале 1909 г. основали просуществовавшую недолго республиканскую партию.

Человек волевой и энергичный, Рейес провел ряд важных реформ — реорганизовал административно-терри­ториальную структуру страны, преобразовал Боготу в отдельный столичный округ. При нем было открыто пер­вое военное училище в Колумбии, укреплена армия, про­ложена Северная автомобильная дорога (от Боготы до Тунхи), сооружен ряд железных дорог. Решительностью отмечались внутриполитические акции генерала. Он рас­пустил конгресс, не поддерживавший его реформ, предо­ставил оппозиционной либеральной партии право участ­вовать в правительстве.

Последнее обстоятельство снискало ему много врагов среди правых консерваторов. 10 февраля 1906 г., когда Рейес направлялся с дочерью на загородную прогулку, его экипажу преградили путь вооруженные заговорщики. Они с близкого расстояния выстрелили несколько раз и скрылись, но президент й его дочь остались живы: налет­чики промахнулись.

Организаторы заговора были пойманы и казнены. Воспользовавшись этим инцидентом, президент ввел осад­ное положение и добился продления своих полномочий до конца 1914 г. Однако диктаторские замашки генера­ла и неудачи в области внешней политики, в частности подписание невыгодного для страны договора с Панамой и США в 1909 г., вызвали демонстрации протеста. Отка­завшись использовать против манифестантов войска, Рейес в июне 1909 г. тайно покинул Колумбию.

Созванная в следующем году конституционная ассам­блея была вынуждена учесть ряд требований масс. В действующую и по сей день конституцию 1886 г. были внесены существенные изменения: теперь глава государ­ства избирался путем всеобщих выборов (хотя и ограни­ченных рядом цензов) на четырехлетний срок и без пра­ва быть переизбранным на второй срок подряд. Конгресс должен был собираться на свои сессии ежегодно, а не от случая к случаю, как это было до сих пор. Отменя­лась смертная казнь, президенту запрещалось покидать страну без разрешения сената.

После относительного затишья во внутриполитической жизни Колумбии президентские выборы 1918 г. вновь вызвали брожение как в стане либералов, так и в стане консерваторов, которые раскололись на несколько группи­ровок. Одна из них, возглавляемая Лауреано Гомесом, объединилась с небольшой фракцией либералов. Канди­дат консерваторов, видный журналист и филолог Марко Фидель Суарес, одержавший победу на выборах, тоже осуществил ряд полезных для страны преобразований: расширил телеграфную связь, открыл воздушное сообще­ние между рядом городов, провел перепись населения⁴. При нем был сооружен порт Буэнавентура на Тихооке­анском побережье. В области внешней политики Суарес занимал откровенно капитулянтские позиции в отноше­нии североамериканских монополий.

На следующих выборах, когда победа либералов ка­залась уже обеспеченной, подтасовка результатов голо­сования консерваторами довела страну до грани очеред­ной гражданской войны. Правда, либеральная партия на сей раз ограничилась созывом своего съезда, принявшего решение о прекращении какого бы то ни было сотрудни­чества с правительством консерваторов. Очередные вы­боры в 1926 г. либералы бойкотировали.

В 20-е годы в Колумбии начался период, который в народе окрестили «пляской миллионов». Немалые и не всегда оправданные затраты производились на строитель­ство различных объектов — мостов, дорог, общественных и административных зданий. Однако «пляска» шла на весьма шатких «подмостках»: экономический всплеск был результатом крупных займов, полученных Колумбией под высокие проценты у зарубежных фирм.

Порою было трудно разглядеть истинную подоплеку подобной «помощи». Но правда со временем все же всплывала. Например, незадолго до своего вступления на пост президента Колумбии консерватор Педро Нель Оспина посетил США. Во время проведенных там секрет­ных переговоров он договорился о «щедрых» займах, за что пообещал изменить в пользу нефтяных монополий колумбийское законодательство. Уже будучи хозяином президентского дворца, Оспина пригласил для «консуль­таций по финансовым вопросам» специальную миссию из Соединенных Штатов во главе с профессором Эдвином Кеммерером, который весьма откровенно вмешивался во внутренние дела колумбийцев.

«Пляска миллионов» имела и некоторый позитивный эффект — в частности дала импульс производству важней­ших экспортных товаров. Так, добыча нефти возросла со 144 тыс. т в 1925 г. до 2,9 млн. т в 1929 г. Среднего­довой вывоз кофе увеличился с 46 тыс. т в 1913 г. до 162 тыс. т в 1926 г.⁵ Однако над страной уже начина­ли сгущаться тучи мирового экономического кризиса 1929—1933 гг., который, как известно, наиболее остро переживали слаборазвитые, отсталые в экономическом отношении государства. Среди них была и Колумбия.

Отсталость тесным образом переплеталась с зависи­мостью от внешнего рынка. Вывоз важнейшего экспорт­ного товара — кофе — снизился за период с 1929 по 1932 г. с 2,8 млн. до 1,9 млн. мешков⁶. Иностранные инвестиции обесценивались. Многие вкладчики предпочли отозвать капиталы из Колумбии, закрывались предприя­тия. Разорялись многочисленные средние и мелкие пред­приниматели.

Наиболее ощутимо кризис ударил по трудящимся. Каждый третий колумбийский рабочий остался без ра­боты. Безработные составили в 1929 г. значительную для колумбийских масштабов армию — 150 тыс. чело­век⁷. Не лучше было положение крестьян, вынужденных в эти годы усилить вооруженную борьбу за землю.

Последствия кризиса сделали еще более тяжелыми и без того нелегкие условия, в которых жили трудящиеся Колумбии. По уровню жизни населения она находилась на одном из последних мест на континенте. Рабочие неф­тяных промыслов, кофейных и банановых плантаций получали всего по нескольку сентаво^[1]* в день. Зачастую зарплата выдавалась в виде талонов на продовольст­венные и промышленные товары крайне низкого качест­ва, которые можно было приобрести лишь в лавочках компании или владельца предприятия ⁸.

В рабочих семьях была высока смертность, особенно детская. В начале 30-х годов школ имелось явно недос­таточно: 80% населения оставалось неграмотным.

Но, несмотря на забитость и неграмотность, вопреки репрессиям властей и суровому антирабочему законода­тельству росла и ширилась борьба трудового люда Колум­бии за свои права и лучшую жизнь.

На политической арене Колумбии все слышнее ста­новился голос пролетариата. Его политическая активность превращалась в серьезный фактор, с которым уже не могли не считаться правящие классы.

В первые годы XX в. колумбийский пролетариат был еще малочислен. Но тяжелые условия труда и жизни способствовали быстрому формированию его классового сознания, расширению борьбы за осуществление эконо­мических, а позднее и политических требований.

Заметное влияние на рабочее движение в Колумбии оказала Великая Октябрьская социалистическая револю­ция. Она продемонстрировала, на что способны револю­ционные массы, возглавляемые марксистской партией. Октябрь 1917 г. показал первостепенную важность спло­чения рабочих рядов.

Несмотря на строгий запрет в отношении забастовок, 20-е годы в Колумбии ознаменовались заметным усиле­нием стачечной борьбы. Рабочие были поддержаны крестьянами-индейцами.

Наиболее значительными выступлениями пролетариата в те годы явились забастовки нефтяников на приисках американской компании «Тропикал ойл компани» в Барранкабермехе и рабочих «Юнайтед фрут компани» в провинции Санта-Марта: первая в январе 1927 г., вто­рая — в ноябре 1928 г.

Обе забастовки были жестоко подавлены. Особо су­рово правительство расправилось с рабочими банановых плантаций «Юнайтед фрут компани», хотя они, несмотря на подстрекательства подосланных провокаторов, избега­ли экстремистских акций. Власти ввели здесь военное положение и приказали войскам открыть пулеметный огонь по 4-тысячной безоружной толпе. Свыше 400 рабо­чих пали убитыми, число раненых составило около 3 тыс. человек, 1,5 тыс. забастовщиков были расстреляны позд­нее, в ходе карательных операций. Многие попали в тюрьму⁹. Однако под давлением мировой общественности, осудившей кровавую расправу, администрация американ­ской компании удовлетворила все основные требования рабочих.

В 1926 г. подняли вооруженное восстание в департа­менте Толима крестьяне-индейцы, протестуя против про­должавшихся изъятий общинной земли. Для подавления восставших прибыли части регулярной армии. Индейцы были разбиты. Вождя восстания Кинтина Ламе бросили в тюрьму. Ранее захваченные земли крестьян им не воз­вратили, но правительству все же пришлось запретить скупку и экспроприацию земель индейцев в ряде департа­ментов страны. Аналогичное восстание вспыхнуло двумя годами позже в районе Текендама.

История колумбийского революционного движения знает примеры совместных выступлений рабочих и крестьян. Таким было восстание в Эль-Либано. В июле 1929 г. группа рабочих и ремесленников, изучавших в кружке марксистскую литературу, подняла население на вооруженное восстание. К нему присоединились крестья­не соседних селений. Руководители восстания заявляли, что действуют с учетом опыта Октябрьской революции 1917 г. в России. Поэтому они и вошли в историю под названием «большевики из Эль-Либано» ¹⁰.

Разработанный революционерами план предусматри­вал одновременное выступление нескольких вооруженных отрядов, внезапный захват муниципалитета, почты, теле­графа и перекрытие дорог, ведущих в Эль-Либано.

Несмотря на тщательную подготовку выступления¹¹, оно потерпело поражение. Причем не только в силу ма­лочисленности революционеров, но и потому, что власти были заранее предупреждены о нем предателем. Вскоре после начала восстания из Боготы прибыли 400 солдат. Войскам помогли и местные богатеи, сформировавшие свои собственные вооруженные отряды. Многие из повстанцев погибли, 160 человек были заключены в тюрьму.

«Великой трагедией восставших,— пишет колумбий­ский историк Г. Санчес,— было то, что они рассматрива­ли свое выступление как национальную «большевист­скую» революцию, в то время как штурмовали лишь не­большой поселок» ¹².

К 1918—1923 гг. рабочее движение в Колумбии стало набирать силу, возникли новые профсоюзы. Однако в ра­бочей среде в те годы еще доминировали анархо-синдикалистские и реформистские представления. Тем не ме­нее происходило политическое сплочение пролетариата. Первомай 1920 г. он отметил уже не только более актив­но и массово, но и под лозунгами социалистического ха­рактера ¹³.

Таким образом, буржуазные партии утрачивали мо­нополию на политическую деятельность. Пролетариат Ко­лумбии уверенно набирал силу и шел к созданию собст­венной, подлинно революционной партии — партии ком­мунистов.

¹     Rippy T. F. The Capitalists and Colombia. N. Y., 1931, p. 37.

²     Ibid., p. 120.

³     Ibid.

⁴     В 1921 г., согласно переписи, в Колумбии проживало 5855 тыс. человек.

⁵     Rippy Т. F. Op. cit., р. 13.

6 Ibid.

⁷     Ревуненков В. Г. История стран Латинской Америки в новейшее время. М., 1963, с. 243.

⁸     Medina М. Historia del partido comunista de Colombia. Bogotá, 1980, p. 72.

⁹     Ревуненков В. Г. Указ. соч., с. 243.

¹⁰   Подробнее о них см.: Sanchez G. Los «bolcheviques» del Libano. Bogotá, 1976.

¹¹   Было предусмотрено все до мелочей: например на стекла фопа- рей восставшие наклеили красный пергамент, чтобы в темноте различать своих.

¹²   Sanchez G. Op. cit., p. 77.

¹³   Medina M. Op. cit., p. 62.