Идеологическая основа царской власти и ее региональные особенности у майя классического периода (I тыс. н.э.)

Изучение идеологии царской власти в обществе древних майя имеет большое значение, прежде всего для понимания их миро­воззрения и мировосприятия. Кроме того, это позволяет полу­чить некоторую информацию, касающуюся основных сфер жиз­ни древних майя - политической и религиозной. Это становится возможным постольку, поскольку в традиционном обществе, членам которого присущ мифологический тип мышления, сама идеология тесно связана с религией (фактически она заключает­ся в религиозную оболочку) и зачастую выступает орудием поли­тики.

Основной задачей данной работы является анализ основ цар­ской власти и рассмотрение их на примерах, происходящих из разных городских центров, которые в классический период явля­лись столицами царств у древних майя, находящихся в Централь­ной зоне (так называемых Низменностях майя).

Классический период (I тыс. н.э.) по праву считается перио­дом расцвета древнемайяских государств, поскольку именно в это время происходит их наиболее интенсивный политичес­кий рост и развитие, которые сопровождаются количествен­ным и качественным увеличением монументального строи­тельства и возведением мемориальных памятников (стелы, алтари и др.).

В основном в классический период достигают наивысшей точки развития те идеологические концепции, которые зароди­лись в более ранние периоды. В иероглифической письменности в первую очередь - это концепция “священного царя” (k’uhul ahaw), явившаяся письменным закреплением сакральности вер­ховного правителя; в археологическом же плане - это канониче­ское выделение царского погребения с последующим возведени­ем над ним храма-пирамиды.

Данная работа базируется преимущественно на чтении и ин­терпретации иероглифических текстов, которые в результате ве­дения широкомасштабных археологических работ в Централь­ной зоне майя постоянно вводятся в научный оборот.

Для рассмотрения были выбраны наиболее полно документи­рованные городские центры: Тикаль (Петен), Наранхо (Петен), Паленке (Западный регион, бассейн р.Усумасинта; рис. 1).

Рис. 1. Карта городов классической цивилизации майя

В отечественной историографии, посвященной данному воп­росу, выделяются работы, базирующиеся в большей степени на иероглифическом или на археологическом материале и иконо­графических данных. К первой группе относятся некоторые из работ Ю.В. Кнорозова, Г.Г. Ершовой и Д.Д. Беляева; вторую по большей части составляют труды В.И. Гуляева, А.А. Бородатовой [Кнорозов 1955, 1963, 1964, 1975; Кнорозов, Ершова 1982, 1983; Беляев 2000, 2002; Гуляев 1972, 1976,1984, 1987; Бородатова 2000].

Зарубежная историография на данную тему весьма обширна. Акцентируя внимание на тех работах, которые затрагивают проблемы идеологии царской власти у майя и основываются на ие­роглифических источниках, можно выделить следующих авто­ров, чьи работы являются основополагающими при изучении во­проса идеологии царской власти у древних майя: С. Мартин, Н. Грюбе, Д. Стюарт, С. Хаустон, Л. Шиле, М. Миллер [Martin, Grube 2000; Grube 1992: 201-218; Grube 1996: 1-13; Grube 1999; Scheie, Freidel 1990; Stuart 1995; Houston Stuart 1996:289-312; Houston, Stuart 1998: 73-101; Houston 1999: 43-72; Scheie, Miller 1986].

Идеология царской власти у майя классического периода, как система концептуально оформленных представлений, формируемая высшими слоями общества, покоилась на нескольких «ки­тах». Одним из них являлась персона самого правителя, в ходе ис­торического процесса становившаяся все более и более сакраль­ной. Для майя кульминационная стадия сакрализации верховного правителя совпадает с появлением раннего государства.

Сакрализация власти непосредственно сопряжена с использо­ванием мифа в качестве инструмента объяснения мира, и в то же время для легитимации существующего в обществе порядка отправления власти и его обоснования. Мифология связана с ге­неалогией и всякое наследование власти так или иначе “привязы­валось” к мифологическому прошлому. Очевидно, что расхожде­ния между разными версиями мифа в символической форме фи­ксировали вполне реальные столкновения, связанные с устанав­ливавшейся когда-то властью, а затем вовлекались в качестве идеологического орудия в политическую борьбу [Куббель 1988: 112-113].

В идеологическом обосновании власти и отношений властво­вания во всем древнем мире уже очень рано начал играть роль генеалогический аспект. Но генеалогии отличаются редкой гиб­костью и приспособляемостью к конкретной социальной или по­литической обстановке. Они “редактируются” передатчиками и знатоками, дабы “вписаться” в эту обстановку в данный конкрет­ный момент [Куббель 1988: 106-107].

Судя по тому, что мы знаем о царях майя I тыс. н.э., они не считались живыми богами [Houston, Stuart 1996: 289—312; Le Fort 2000]. Прилагательное k’uhul (“священный”) описывает качества существ или объектов. Концепция k’uhul к’aba’ (“священное имя для различных объектов) не подразумевает, что имя было богом, а то, что оно имело тесную связь с к’uh этого объекта. Это же верно и для царя - он обладал наивысшей концентрацией к’uh среди живущих и поэтому был сакрален, но сам божеством не был [Houston, Stuart 1996:296]. Сам иероглиф, по мнению Д. Стюарта, представляет из себя текущие капли жертвенной крови, очевидно - крови правителя.

Растущая сакральность царей майя завершилась появлением около 430-450 гг. титула k’uhul ahaw, “божественный царь”. Таким образом правитель был отделен от общинников, простой знати и от остальных членов собственного линиджа, носивших титулы ahaw (“владыка”) и yahawte’ (“владыка из рода”) [Беляев, Токовинин 2006: 7].

Основными функциями правителя у майя было: 1) почитание богов и предков (обожествленных предков правящей династии), 2) проведение календарных ритуалов, 3) военные функции, 4) имперсонаторство (воплощение какого-либо божества посредством определенных ритуалов, чаще всего - танца), 5) административные функции.

Культ царских предков, как это становится ясно из данных монументальной архитектуры и иероглифических текстов, яв­лялся основой царской идеологии. Сам по себе он выполнял не­сколько важных функций: обеспечивал связь исторического пра­вителя со сверхъестественными силами (к’uh), поддерживал соб­ственную сакральную силу правителя, являлся базой для обосно­вания законности правления реального исторического лица.

Обычно первые две из выделенных функций правителя у майя практически совпадали. Например, правитель проводил ри­туал установления монумента (наиболее распространенным было “воздвижение стелы”) в честь окончания определенных временных периодов, имеющих наибольшую значимость. Как правило, это были пяти- и двадцатилетние периоды. В сопрово­дительной надписи в одних случаях особенно подчеркивалось, что правитель совершает данное действо “в присутствии” своих божественных предков. В других случаях царь косвенно упоми­нал их имена вместе с титулатурой и называл себя их сыном и преемником.

Упоминания первых правителей и божественных предков-основателей династии для легитимации власти - часто встречаю­щаяся тема в иероглифических надписях. Обращаясь к исследуе­мым городским центрам, можно отметить следующие факты.

В Тикале в иероглифическом тексте на рельефе фасада Хра­ма VI говорится об основании Йашмуталя (древнее название Тикаля) Сак-Хиш-Мутом (“Белым Ягуаром-Птицей”). Он прово­дил календарные ритуалы и устанавливал стелы в 1143, 456 и 157 гг. до н.э. [Martin, Grube 2000: 30].

В Наранхо (столице царства Сааль) текст на алтаре 1 начина­ет историю династии с Ик’-Мина, который правил где-то в 22 тыс. до н.э. Его потомок в 259 г. до н.э. основал город Наранхо. Все саальские цари считались преемниками Ик’-Мина, а само царство называлось соседями “страна божественного Ик’-Мина” (надпись из Храма 4 в Тикале называет эту местность именно так [см. также: Martin, Grube 2000: 79]).

В иероглифических надписях Паленке (столице царства Бакаль) наиболее полно отражена династическая история этого царства [Berlin 1963: 91-99; Kelley 1965: 93-134; Lounsbury 1980: 99-115; Scheie, Freidel 1991: 216-261; Stuart 2000: 28-33]. Цари Бакаля считали себя наследниками “Триады богов”, которые роди­лись в начале нынешнего цикла эры из 7200 лет.

Основание династии было тесно связано с событиями конца предыдущего цикла и творением мира. В 3121 г. до н.э. родился Мат-Муван (также называемый Муван-Мат). Ранее этот персо­наж ошибочно считался женским, матерью “Триады Паленке” [Schele, Freidel 1991: 244-255]. Как показал недавно Д. Стюарт, нет никаких свидетельств, что Мат-Муван был женщиной [Martin, Grube 2000: 159]. Через 7 лет закончился тринадцатый nих (период из 7200 лет). Бог Хун-Йеналъ “отправился на небо” и там построил здание. В 2360 г. до н.э. он “прибыл в Матавилъ” (мифическое место творения, связанное с Бакалем), а нескольки­ми днями позже родились его “братья” К’инич-Ахау и Унен-К’авиль. В том же году Мат-Муван короновался как первый царь, а в 2325 г. до н.э. провел первый ритуал окончания кален­дарного периода и первое “почитание к’uh”. Он правил до 967 г. до н.э., а затем трон перешел к Укокан-Кану, родившемуся в 993 г. до н.э. В соответствии с династическими текстами Укокан- Кану напрямую наследовал К^’ук’-Балам I, первый “историче­ский” правитель (431—437) [Беляев, Токовинин 2005: 12].

Таким образом, подводя итоги, можно сказать следующее. Идеологической основой царской власти у древних майя явля­лось почитание самих правителей, проводившееся через почита­ние ими царских предков, мифических основателей династии и богов-покровителей этой династии. Все это позволяло правите­лю обосновывать свое право на престол. Совершенно очевидно, что подтверждение легитимности правления у майя имело боль­шое политическое значение, а сама форма, в которую облека­лось подтверждение прав на престол, была сугубо религиозной.

Что же касается региональных особенностей материального проявления основ царской идеологии, — это заметная разница в характере тех персонажей, к которым возводились корни каждой из правящих династий в столицах рассматриваемых царств.

В Тикале - это мифический правитель по имени Сак-Хиш-Мут, проводивший наиболее значимые правительственные церемонии, т.е. выполнявший основные функции царя. В Наранхо - это персонаж по имени Ик-Миин, о котором известно, что он был “божественным правителем Сааля” и все последующие правители данного царства, в разные периоды истории царства реферирующие к нему, называют себя его наследниками.

Имеется косвенное указание на божественную природу Ик-Миина: в одной из надписей, происходящей из Тикаля, все царст­во называется страной “божественного Ик-Миина”.

В Паленке — это в первую очередь Триада богов, которые правили царством, а затем — мифические правители, являвшиеся переходным звеном между богами и историческими правителями.

Во всех трех случаях основатели династий помещаются в до­историческое время, в котором они живут и царствуют.

 

Источники и литература

Беляев Д.Д. 2000. Раннее государство у майя классического периода: эпиграфи­ческие и археологические данные // Альтернативные пути к цивилизации. М.

Беляев ДД. 2002. Древние майя. С.-М.

Беляев Д.Д., Токовинин А.В. 2006. Сакрализация у майя.

Бородатова А.А. 2000. Игра в мяч как путь в пещеру предков // История и се­миотика индейских культур Америки. М.

Гуляев В.И. 1972. Атрибуты царской власти у древних майя // Советская архео­логия, № 3.

Гуляев В.И. 1976. Проблема становления царской власти у древних майя // Ста­новление классов и государства. М.

Гуляев В.И. 1984. Культ предков у древних майя // Религии мира. М.

Гуляев В.И. 1987. Структура власти в древнейших государствах Мезоамерики: генезис и характерные особенности // От доклассовых обществ к ранне­классовым. М.

Кнорозов Ю.В. 1955. Система письма древних майя: Опыт расшифровки. М.

Кнорозов Ю.В. 1963. В. Письменность индейцев майя. М.; Л.

Кнорозов Ю.В. 1964. Пантеон древних майя. М.

Кнорозов Ю.В. 1975. Иероглифические рукописи майя. Л.

Кнорозов Ю.В., Ершова Г.Г. 1982. Правитель и полководец из “Брода Ягуара” // Латинская Америка, № 6.

Кнорозов Ю.В., Ершова Г.Г. 1983. Жрецы-астрономы майя // Латинская Амери­ка, № 6.

Кнорозов Ю.В., Ершова Г.Г. 1983. Прорицание жреца: Расшифровка надписи на сосуде древних майя // Латинская Америка, № 3.

Куббель Л.E. 1988. Очерки потестарно-политической этнографии. М.

Berlin Н. 1963. The Palenque Triad // Journal de la Sосiete des Americanistes. T. 52.

Grube N. 1992. Classic Maya dance: Evidence from hieroglyphs and iconography. Ancient Mesoamerica 3.

Grube N. 1996. Palenque and the Maya world. Palenque Round Table - 1993, Vol. X. San Francisco.

Grube N. 1999. Onomastica de los gobemantes mayas. Paper presented at the 1999 Mesa Redonda de Palenque, Chiapas.

Houston S.D. 1999. Classic Maya Religion: Beliefs and practices of an ancient American people. BYU Studies 38(4).

Houston S.D., Stuart D. 1996. Of gods, glyphs, and kings: Divinity and rulership among the Classic Maya. Antiquity 70.

Houston S.D., Stuart D. 1998. The ancient Maya self: Personhood and portraiture in the Classic period. RES 33.

Kelley D. 1965. The Birth of the Gods in Palenque // Estudios de Cultura Maya. Vol. V.

Le Fort G. 2000. Sacred versus divine: Comments on classic Maya kingship // Maya Religious Practices: Processes of Change and Adaptation. 5th European Maya Conference, University of Bonn.

Lounsbury F. 1980. Some Problems in the Interpretation of the Mythological Portion of the Hieroglyphic Text of the Temple of the Cross at Palenque // Third Palenque Round Table, Part 2. Austin.

Martin S., Grube N. 2000. Chronicle of the Maya Kings and Queens. London,

Scheie L., Freidel D. 1991. A Forest of Kings: Untold Story of the Ancient Maya. New York.

Schele L., Miller M.E. 1986. The Blood of Kings. Dynasty and Ritual in Maya Art. Fort Worth.

Stuart D. 1995. A Study of Maya Inscriptions. Ph. D. Dissertation, Vanderbilt University.

Stuart D. 2000. Las nuevas inscripciones del Templo XIX, Palenque // Arqueologia mexicana, N 45. Mexico.