Касас Грандес — крупнейший археологический памятник Северной Мексики (к 100-летию исследования)

На изучение древностей Северной Мексики наложили свой отпечаток два фактора: природно-географический (трудные условия для ведения полевых исследований) и исторический (здесь почти не было эффектных археологических памятников с монументальной храмовой архитектурой, скульптурой и живо­писью, обеспечивающих быстрый успех ученому). Поэтому археологические памятники Северной Мексики довольно долго оставались в забвении.

В некотором роде счастливое исключение составляет лишь крупнейший археологический памятник в центре Северной Мексики (на северо-западе Чиуауа) — Касас Грандес (в переводе с испанского — «Большие Дома»^[1]) Вот уже на протяжении многих лет его руины привлекают внимание не только сотен тысяч любителей старины, но и профессиональных археологов. Это един­ственный археологический памятник Северной Мексики, чья история исследо­вания насчитывает без малого 100 лет. В чем же дело? Касас Грандес — един­ственный эффектный архитектурный памятник на территории Северной Мексики. Именно поэтому пройти мимо руин Касас Грандес, не обратив на них внимания, было невозможно.

Первые одиночные сведения об этом загадочном памятнике прошлого в Северной Мексике появились еще во времена испанской конкисты. По-ви­димому, одними из первых европейцев, повидавших Касас Грандес, были побывавшие в Чиуауа, Альвар Нуньес Кабеса де Вака в 1534 — 1536 гг и Франсиско Ибарра в 1564—1565 гг. [1, с. 9, 10] ^[2] Не исключено, что одним из первых описаний Касас Грандес было сообщение посетившего его в 1766 г. Ла Флора [1, с. 11] Подобные описания содержат, безусловно, интересные и ценные сведения о культуре индейцев Северной Мексики накануне, в период завоевания и после него, но ни о каких настоящих исследованиях тогда не могло быть и речи.

Лишь в 80-х годах прошлого века известный антрополог А. Банделье [2], путешествуя по северо-востоку Соноры и северо-западу Чиуауа, составил первое серьезное описание Касас Грандес как крупнейшего архитектурного памятника древности на территории Северной Мексики. Несколько позднее, в 90-х годах прошлого века — начале нынешнего, корифей североамериканской этнографии К. Лумхольтц [3] побывал в Касас Грандес и его окрестностях. Им была прове­дена археологическая разведка этих мест, собран подъемный материал и даже осуществлены хоть и ограниченные, но профессиональные археологические раскопки наиболее интересных местных археологических памятников. Он зало­жил не только основы ныне всемирно известной коллекции керамики культуры Касас Грандес, но и, что самое ценное, исследовал и подробно описал Касас Грандес и его окрестности, экологическую среду и обитавшие там отсталые племена, сопоставив их культуру с археологическими материалами Касас Гран­дес и соседних с ним памятников.

В 1908 г. уже Э. Хьюитт [4], продолжая исследование Касас Грандес, приходит к выводу о его особой роли в истории древних культур Северной Мексики. Затем в 1916 г. А. Киддер [5] предположил связь между керамикой Касас Грандес и культурой Мимбрес (южный Нью-Мексико, США). Позднее, в 1924 г., подводя итоги своих многолетних исследований [6], он приходит к еще более прозорливому предположению, что крайний северо-восток Соноры и севе­ро-запад Чиуауа, по-видимому были частью культурно-географического региона Юго-Запад Северной Америки[3] В 1926 г. Э. Ногера [7] публикует результаты своих кратковременных полевых исследований в Касас Грандес.

Поскольку в ту пору еще часто отсутствовала должная методика раскопок и интерпретации материала, то вполне естественно, что эти работы не могли обеспечить высокого научного уровня исследований.

Затем в истории американской археологии наступает очень важный период, приходящийся на конец 20-х — 30-е годы. Вкратце он характеризуется тем, что к этому времени в результате исследований более ярких древностей в Цен­тральной Мексике уже появились первые гипотезы об основных этапах развития доколумбовых культур Мезоамерики. К этому моменту вышли в свет первые обобщающие работы по проблемам мезоамериканской археологии — от эпохи возникновения земледелия до конкисты. К тому же уже доказали свою цен­ность метод стратиграфических раскопок и сопоставление данных археологии с этнографическими и письменными источниками. Именно в эти годы серьезные археологические раскопки начинают выходить за пределы долины Мехико (Цен­тральная Мексика) На этом благоприятном фоне полевые исследования в Се­верной Мексике, наконец, начинают постепенно приобретать размах.

Ключевую роль в последующей истории изучения Касас Грандес сыграла вышедшая в свет в 1928 г. обобщающая работа И. Маркина [8] по крупней­шим памятникам древнеамериканской архитектуры. Включение в нее Касас Грандес обеспечило ему широкую известность в научном мире. К тому же впервые основные положения этой работы были обнародованы с высокой трибу­ны крупнейшего форума американистов — очередного XXIII Международного конгресса американистов, проходившего в 1928 г. в Нью-Йорке. Поэтому вполне естественно, что в 30-е годы особый подъем в изучении археологии Северной Мексики наблюдается именно в Касас Грандес и его окрестностях.

Первым откликом ученого мира на публикацию Касас Грандес И. Маркина было его исследование в 1929 г. К. Робле [9]. Затем в начале 30-х годов к интересным выводам приходит Г Кэрей [10], занимавшийся вопросами хро­нологии северомексиканских памятников. Изучив коллекцию К. Лумхольтца по керамике Касас Грандес и открыв несколько южнее Касас Грандес, в Бабикоре, новый двухслойный археологический памятник, он предположил, что, во-первых, Касас Грандес ближе к Юго-Западу США, чем к мезоамериканским цивили­зациям Центральной Мексики, и, во-вторых, что самое важное, у него есть своя локальная специфика. В 1932 г. Д. Брэнд [11] завершает работу над доктор­ской диссертацией по исторической географии северо-западного Чиуауа, особо выделив Касас Грандес. Несколько лет спустя, объединив в середине 30-х годов [12] северо-восток Соноры и северо-запад Чиуауа с крайними юго-востоком Аризоны и юго-западом Нью-Мексико (оба — США) в особый культурно­географический район Северная Сьерра[4], он подтвердил прозорливую догадку А. Киддера [6] об относительном культурно-географическом единстве Юго-Запада США и Северной Мексики, т. е. Юго-Запада Северной Америки. Серьез­ного внимания заслуживает также вышедшая в середине 30-х годов работа Э. Сэйлеса [14], в чьей 7-фазовой хронологической периодизации северо-западного Чиуауа важную роль играл Касас Грандес и родственные ему сосед­ние памятники. Здесь же напечатана своего рода рецензия, X. Глэдвина на Э. Сэйлеса [14, с. 89—105], предлагающего свою концепцию древней истории Северной Сьерры. Обе работы вносят существенный вклад в изучение археоло­гии не только Северной Сьерры, но и Юго-Запада Северной Америки. Это качественно новый, более высокий уровень исследования, пытающегося просле­дить хронологию развития крупного культурно-экологического района Северной Мексики.

Таким образом, к концу 30-х годов уже был накоплен значительный фак­тический материал по Касас Грандес с его окрестностями и сделаны первые попытки его интерпретации с привлечением данных из смежных гуманитарных наук. Это, безусловно, способствовало возросшему интересу не только к Касас Грандес, но и к культурному прошлому всей Северной Мексики в целом. К тому же именно в это время (А. Крёбер [15]) появилась возможность с большими, чем прежде (А. Киддер [6]), основаниями обсуждать вопрос об относительном культурном единстве Юго-Запада Северной Америки. Но на дальнейший ход изучения Касас Грандес наложила свой отпечаток Вторая мировая война. Полевые исследования были прерваны ^[5], хотя аналитическая работа и публика­ция накопленного фактического материала продолжались. Так, в 1943 г. появ­ляется монография Д. Брэнда [17] по трем вопросам древней истории Се­верной Сьерры: 1) ее возрасту и ареалу распространения; 2) связям с сосед­ними территориями; 3) культурному уровню.

После войны исследование археологических памятников Северной Мексики продолжилось. К этому времени значительно улучшилась не только методика раскопок и общие знания о хронологии и периодизации археологических памят­ников Америки, но и существенно вырос уровень интерпретации фактического материала, его связь с важнейшими культурно-историческими проблемами. Казалось бы, самое время продолжить дальнейшее исследование Касас Грандес, но нет — археологи как бы забыли о нем, настолько они были увлечены поиска­ми других интересных, но не столь эффектных памятников прошлого на об­ширной территории Северной Мексики. Лишь многие годы, спустя, начиная с 1958 г. и по 60-е годы, в Касас Грандес проходили первые планомерные широкомасштабное (около 20 га) раскопки под руководством Ч. Ди Песо [1, 18—21]. По значимости и тщательности они могут быть сопоставимы лишь с двумя другими важнейшими исследованиями памятников старины на террито­рии Северной Мексики. Это работы Р. Макнейша в конце 40-х — первой полови­не 50-х годов в пещерах Тамаулипаса на северо-востоке Мексики [22—24] и раскопки Р. Листера в первой половине 50-х годов пещер по восточным скло­нам Западной Сьерра Мадре (северо-запад Чиуауа и северо-восток Соноры [25—27]). В результате исследований Ч. Ди Песо были подробно прослежены все этапы развития местной культуры, начиная с собирателей охотников, и сделан вывод о приближении жителей Касас Грандес на заключительном этапе их доколумбовой истории к протогородскому уровню развития. Недавно (в на­чале 80-х годов) С. ЛеБланк [28] на основании новых археологических данных с территории северного соседа Касас Грандес — культуры Мимбрес на юго-западе Нью-Мексико (США) — аргументировано предложил «омолодить» средний (наиболее развитый) период в истории Касас Грандес.

В результате столетнего исследования этого крупнейшего архитектурного памятника Северной Мексики можно подвести некоторые итоги.

Во-первых, благодаря планомерным и широкомасштабным раскопкам Ч. Ди Песо стало ясно, что истинная ценность Касас Грандес заключается не столько в его неординарной архитектуре (возраст которой исчисляется несколькими столетиями), сколько тем, что, судя по культурным отложениям, он ведет свое начало с собирательско-охотничьих времен и до начала конкисты, тем са­мым давая уникальную возможность проследить весь путь его исторического развития.

Во-вторых, будучи местного, «юго-западного» происхождения, но находясь на важном торговом перекрестке между цивилизациями Мезоамерики и менее развитыми культурами Юго-Запада США ^[6], он оказался под влиянием цивили­заций Центральной и Южной (?) Мексики.

И в-третьих, несмотря на это, он не потерял своей местной специфики, став типичным примером адаптации некоторых мезоамериканских культурных черт к более суровым природным условиям Северной Мексики.

Таким образом, Касас Грандес — это «зеркало» древней истории Северной Мексики с древнейших времен до начала конкисты.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Peso С. С. Archaeology and Ethnohistory of the Northern Sierra // Handbook of Middle American Indians / Eds. Ekholm G. F., Willey G. R. Austin: Univ. of Texas Press, 1966. T. 4.
2. Bandelier A. F. The ruins of Casas Grandes //The Nation. Wash. 1890. T. 51. n. 1134.
3. Lumholtz C. Unknown Mexico. Т. 1, 2. N. Y. 1902.
4. Hewett E. L. Les communautes anciennes dans le desert Americain. Geneva. 1908.
5. Kidder A. V. The pottery of the Casas Grandes district, Chihuanua//Holmes Anniversary Volume. Anthropology. Essays. Wash, 1916.
6. Kidder A. V An introduction to the study of Southwestern archaeology //Yale univ. press. for the Dep. of archeology. Phillys acad., Andover (Mass), 1924.
7. Noguera E. Ruinas arqueológicas de Casas Grandes, Chihuahua, Mexico. Sere, de Educac. Publ., Publicaciones. Mexico, 1926. T. 11. № 14.
8. Marquina /. Estudio arquitectónico comporativo de los monumentos arqueologicos de Mexico// Contrib. of Mexico to XXIII-rd International Congress of Americanists. N. Y., 1928.
9. Roble С. La region arqueológica de Casas Grandes. Mexico. 1929.  n
10. Carey H. A. An analysis of the northwestern Chinuahua culture // AAq. Menasha. 1931. T. I.№4.
11. Brand D:D. Historical geography of northwest Chihuahua: Doct. diss. Univ. of Calif. Los Angelos. 1932.
12. Brand D. D. The distribution of pottery types in northwestern Mexico // AAq. Menasha. 1935. T. 37.
13. Amsden M. Archaeological reconnaissance in Sonora 11 SW Mus. Papers. N. Y., 1928. № 1.
14. Sayles E. B. An archaeological of Chihuahua, Mexico//Medallion Papers. Arizona. Globe. 1936. № 22.
15. Kroeber A. L. The cultural and natural areas of native North Americans // Univ. of. Calif. Publ. in Archaeol. and Ethnology. Los Angeles, 1939. T. 38.
16. Wheat J. B. A double-walled jar from Chihuahua // Kiva. Tupcon. 1948—1949. T. 14. № 1—4.
17. Brand D. D. The Chihuahua culture area // New Mexico Anthrop. Albuquerque. 1943. T. 6. № 3.
18. Di Peso С. C. Recent excavations at Casas Grandes (Chihuahua) // Katunob. Arkansas. 1960. T. 1. № 4.
19. Di Peso С. C. Casas Grandes, a fallen trading center of the Gran Chichimeca // Masterkey. Santa Fe, 1968. T. 42. № 1.
20. Di Peso С. C. Casas Grandes and the Gran Chichimeca // El Palacio. Los Angeles; Berkley, 1968. T. 5. № 4.
21. Di Peso С. C. Casas Grandes: a fallen trading center of the Gran Chichimeca // Amer. Foundation Publ. 9. Flagstaff. Arizona, 1974. Т. 1—8.
22. Macneich R. S. A preliminery report on coastal Tamaulipas. Mexico // AAq. Menasha. 1947. T. 13. № 1.
23. Macneish R. S. Preliminary archaeological investigations in the Sierra de Tamaulipas //Trane. Amer. Philoc. Soc. Philadelphia. 1958. T. 48. № 6.
24. Macneish R. S. Archaeological Synthesis of the Sierra // Archaeology of Northern Mesoamerica. HMAI / Eds. Ekholm G. E., Bernal J. Austin: Univ. Texas Press. 1971. T. 11. № 2
25. Lister R. H. Survey of archaeological remains in Northwestern Chihuahua // SW J. Anthr. Albuquerque. 1946. T. 2. № 4.
26. Lister R. H. Excavations in Cave Vallyy, Chihuahua, Mexico // AAq. Menasha, 1953. T. 19.
27. Lister R. H. Archaeological excavations in the Northern Sierra Madre Occidental, Chihuahua and Sonora Mexico. № 7 Boulder (Colo.) 1958.
28. LeBlanc S. The dating of Casas Grandes //AAq. Wash. 1980. T. 45. № 4.

Институт археологии РАН, Москва