Возникновение письменности в доколумбовой Америке

(фрагмент из книги «GESCHICHTE DER SCHRIFT», нем. изд. 1966 г.;
в русском переводе «ИСТОРИЯ ПИСЬМА», советск. изд. 1979 г.)

      Даже древние цивилизации Америки не создали письменности, сравнимой с письменностями Старого Света. Высокая культура инков в Перу осталась полностью бесписьменной, так называемое узловое письмо кипу служило только для статистически-счетоводческих целей, а не для письменной передачи каких-либо записей. Несколько дальше продвинулись культурные народы Центральной Америки, изобретшие даже род бумаги, изготовлявшейся из волокон агавы.

Письмо майя

      Майя достигли наивысшей ступени цивилизации среди народов Центральной Америки. Это можно увидеть и по письму майя, на первый взгляд весьма совершенному, которое дошло до нас в многочисленных надписях на каменных памятниках, сосудах и т. п. Письмо это было широко распространено и, несомненно, имело и литературную традицию не меньшего значения, однако из всего множества рукописей майя лишь четыре[1] спаслись от религиозного фанатизма испанцев; две из них в настоящее время находятся в Мадриде и по одной — в Париже и Дрездене. На рис. 376 показана надпись на камне, на рис. 377 — страница из дрезденской рукописи.

Рис. 376. Фрагмент надписи майя из Копана

Рис. 377. Страница из рукописи майя

      Исходя только из внешнего вида, можно отнести тщательно выписанные знаки письма с их закругленными и лишь отчасти сохранившими рисуночный характер формами к типу словесного письма. Отдельные элементы сложных знаков большей частью заключены все вместе в квадрат или овал, что в известной степени сопоставимо с китайским письмом. О характере отдельных знаков еще нельзя высказаться наверняка, так как дешифровка письменности майя еще никоим образом не может считаться законченной, хотя епископ завоеванного испанцами Юкатана Диего де Ланда в своей книге «Сообщение о делах в Юкатане» (1566) привел знаки, обозначающие 18 месяцев календаря майя и 20 дней каждого месяца, а также их названия (рис. 378 и 379). Кроме того, установлены система счисления, некоторые обозначения имен богов и т. п. Но приведенный Ландой гипотетический алфавит майя, состоящий из 27 знаков, по всей вероятности, является искусственным, и притом созданным испанцами (рис. 380).

Рис. 378. Словесные знаки майя (обозначения названий месяцев)

Рис. 379. Словесные знаки майя (обозначения названий дней двадцатидневного месяца)

Рис. 380. Предполагаемый алфавит майя из книги Диего де Ланда

      Названия месяцев и передача их произношения являются аргументом в пользу того, что перед нами понятийное письмо без фонетических компонентов. Обращает на себя внимание, что хотя названия месяцев яш, яш-к'ин и к'ан-к'ин и имеют некоторые общие слоги, но в начертаниях знаков письма, передающих эти названия, невозможно усмотреть никакого сходства, которое соответствовало бы этим общим слогам. С другой стороны, существуют некоторые моменты, заставляющие думать о фонетическом употреблении ряда знаков: знак  katun явно составлен из  ка и  tun. Для katun существует еще один знак — , составленный из  cay и того же самого tun; очевидно, этот знак читается примерно caytun, что звучит приблизительно так же, как и katun. Сопоставив эти два факта, мы можем предположить, что перед нами письмо преимущественно понятийного, словесного характера с отдельными фонетическими компонентами; с такого рода явлениями мы уже познакомились при изучении начальных стадий развития других письменностей мира; однако это еще ничего не говорит о предположительных обозначениях флексий.

      За последнее время появились работы некоторых русских исследователей, занимающихся дешифровкой письменности майя, — это, с одной стороны, Ю. В. Кнорозов[2] и, с другой стороны, группа молодых исследователей, работающих с электронно-вычислительными машинами. Согласно Ю. В. Кнорозову, письмо майя представляет собой смешение словесных и слоговых знаков, причем последние обозначают флективные элементы. В таком случае письменность майя по своему внутреннему строению сравнима с клинописью, но при нынешнем состоянии разработки проблемы еще нельзя вынести окончательного суждения, вывел ли ученый эти данные из текстов или, напротив, привнес их сам. Представляется целесообразным пока проявлять сдержанность и удовлетвориться описанием знаков, сделанным Г. Циммерманом и Дж. Томпсоном[3], которые воздерживаются от столь категорических суждений.

Письмо астеков

      Значительно примитивнее выглядит письменность более молодой мексиканской цивилизации астеков, известная по ряду рукописей. Наглядно рисуночный характер рукописей показывает, что в этом случае мы имеем дело с идеографическим письмом, в котором рисунками выражаются мысли в целом, а не отдельные слова (ср. приведенное на рис. 381 сообщение о странствиях астеков). Налево изображены странствующие астекские племена, каждое из них определяется тотемическим знаком над головой. У алтаря в центре изображения под срубленным деревом собственно астеки расходятся с восемью родственными племенами, названия которых обозначены словесными рисунками справа вверху, у изображения их домов. Над четвертым домом нарисовано звездное небо, что указывает на то, что действие происходило ночью. Под домами прощаются предводители обеих групп: слева — астек (за его головой словесный знак aztlan ʽводаʼ + ʽстрелыʼ), справа — плачущий представитель восьми остальных племен. Справа от алтаря, вероятно, изображена жертвенная трапеза.

Рис. 381. Идеографическое письмо астеков

      Упомянутый выше способ написания имен показывает, что у астеков наряду с идеографическим письмом существовали уже и отдельные словесные знаки. Конкретные предметы можно было обозначать, просто-напросто изображая их, как это показывает рис. 382. Абстрактные предметы изображались символически, «смерть» — как череп, «овдоветь» — как плачущий глаз (рис. 383). Если была необходимость изобразить имя точнее, нежели это возможно с помощью тотемического знака над головой, астеки прибегали к звуковому ребусу и обозначали, например, название местности Teocaltitlan, что значит ʽместо дома богаʼ, с помощью рисунка губы́ (на языке астеков ten-tli) для слога te, доро́ги (o-tli ʽследыʼ) для слога о, до́ма (cal-li) для слога cal и зубa (tlan-tli) для tlan, а слог ti оставался без обозначения. А для того, чтобы изобразить название местности Quauhnauac, рисовали дерево (quauh-tli) и рот с языком (naua-tl ʽречьʼ). Как можно заметить, звуковое соответствие изображаемого и подразумеваемого весьма неточно.

Рис. 382. Астекские рисуночные словесные знаки для передачи конкретных понятий: 1 — вода; 2 — дом; 3 — камень; 4 — ястреб; 5 — глиняный сосуд

Рис. 383. Астекские символические знаки для передачи абстрактных понятий

Рис. 384. Начало молитвы «Отче наш» в астекской записи

      К моменту открытия письменности астеков она находилась примерно на том же уровне, что и египетское письмо на своем начальном этапе: идеографическое письмо, смешанное с отдельными словесными знаками, среди которых заметную роль играют звуковые ребусы. Дальнейшему развитию воспрепятствовало уничтожение цивилизации астеков. Начала своего рода слогового письма засвидетельствованы в отрывочных фрагментах записи молитвы «Отче наш», первое слово которой показано на рис. 384. Первый знак pami-tl ʽфлагʼ обозначает слог pa (по-латыни молитва начинается со слов Pater noster), второй знак te-tl ʽкаменьʼ обозначает слог te, третий знак noč-tli ʽчертополохʼ — слог noč, затем снова следует знак te-tl ʽкаменьʼ. Четыре знака читаются как pa-te noč-te, что является приблизительным соответствием pater noster. Конечно, на создании такого слогового письма сказалось испанское влияние.

     [1] Во вступительной статье к русскому изданию книги Диего де Ланда «Сообщения о делах в Юкатане» Ю. В. Кнорозов указывает, что сохранились три иероглифические рукописи (см. указанное издание, стр. 55).

     [2] См.: Ю. В. Кнорозов, Система письма древних майя (опыт расшифровки), М., 1955; его же, Письменность индейцев майя, М.–Л., 1963.

     [3] G. Zimmermann, Die Hieroglyphen der Maya-Handschriften, Hamburg, 1956; J. E. S. Thompson, A Catalog of Maya Hieroglyphs, University of Oklahoma Press, 1962.