Колониальное управление: контроль и еще раз контроль!

Глава 3

КОЛОНИАЛЬНАЯ ИБЕРО-АМЕРИКА

КОЛОНИАЛЬНОЕ УПРАВЛЕНИЕ: КОНТРОЛЬ И ЕЩЕ РАЗ КОНТРОЛЬ!

Более чем трехвековое господство Испании и Португа­лии над значительной частью американского материка завершилось кризисом и развалом обеих колониальных империй. Освободительные революции 1810—1826 гг., покончившие с гнетом метрополий, стали ключевым моментом латиноамериканской истории нового време­ни. Чтобы обозначить причины, характер и результаты этих революций, а также разобраться в научных спорах, которые давно уже ведутся вокруг событий первой тре­ти XIX в., следует выяснить, что представляли собой испанская и португальская колониальные системы. В этой связи нас будут интересовать четыре важных во­проса: управление колониями, структура колониально­го общества, методы эксплуатации населения колоний и особенности их экономического развития.

К середине XVI в., усмирив конкистадорскую вольни­цу и покончив с мятежными аделантадо, испанская коро­на установила строгий контроль над своими обширными владениями, создав централизованную и весьма эффективную административную систему. Со временем она видоизменялась, достигнув к XVIII в. пика своего раз­вития, а затем вступив в полосу кризиса. Что касается Бразилии, то ее территория была столь огромна по срав­нению с самой метрополией (не обладавшей к тому же необходимыми людскими ресурсами), что первоначаль­но у Лиссабона не хватало сил не только на освоение глубинных районов, но даже на жесткий контроль над побережьем. Почти до конца XVI в. бразильские коло­нисты могли свободно торговать с иностранцами, полу­чившими право селиться в Бразилии и заниматься здесь предпринимательской деятельностью.

Напомним, что в то время Испания и Португалия представляли собой феодально-абсолютистские монар­хии, и господствовавшие в обоих королевствах порядки воспринимались как единственно возможные. Однако часто встречающееся утверждение о том, что эти поряд­ки «автоматически» переносились в их заокеанские владения, является весьма спорным. Удаленность от метрополии, иная «среда обитания», непривычный жизненный уклад, главенствующее положение «белого хозяина» среди массы порабощенного «цветного» насе­ления, влияние местных обычаев — все это не могло не привести к трансформации традиционных для евро­пейцев общественных и экономических институтов, к приспособлению их к местным условиям. Поэтому ха­рактерные для метрополий система управления, отно­шения собственности и методы эксплуатации населе­ния были воспроизведены в Америке лишь частично, причем они оказались опутаны особыми отношениями господства и подчинения. Это было связано не только с социальной, но и с пестрой этнической структурой ко­лониального общества. На некоторых территориях от доколумбовой эпохи сохранился, как уже упоминалось, общинный уклад жизни индейцев с привычными для них методами управления и эксплуатации, соединен­ными сначала с феодальной, а затем и частной собст­венностью на землю, черным рабством и деспотической властью завоевателей. В результате в колониях быстро обозначились те особенности развития, которые отли­чали Иберо-Америку от Европы.

Мы не имеем возможности провести сравнитель­ный анализ социально-экономических и политичес­ких «устоев» иберийских королевств и их колоний, эта проблема заслуживает специального исследования, и ученые давно уже обратили на нее внимание. Если наш читатель хорошо знаком с историей Испании и Португалии или заинтересуется ею, он может попы­таться самостоятельно сопоставить законы и обычаи Старого Света с теми «правилами жизни», которые были установлены в Испанской и Португальской Аме­рике.

Мадридскому правительству приходилось следить за множеством отдаленных и различных по своей «цен­ности» и природным условиям областей — мы помним, что Испания захватила гораздо большую территорию, чем Португалия. Чтобы эксплуатировать и держать в повиновении подвластное население, короне при­шлось создать многочисленный чиновничий аппарат. Заокеанские владения не зависели от властей самой Испании, а управлялись собственной администрацией, которая подчинялась непосредственно королю. По ме­ре расширения завоеванных территорий Мадрид все чаще практиковал прямое назначение в колонии своих представителей, со временем заменивших завоевателей-аделантадо.

В 1511 г. при испанском дворе появились специаль­ные советники, они вели дела, связанные с колонизуе­мыми землями. Затем был создан Совет по делам Ин­дий, просуществовавший до середины XIX в. Этот Совет, в состав которого входили высшие государст­венные чиновники и ученые (математик, космограф, историк), обладал широкими полномочиями в вопро­сах колониального управления, хотя его решения и ре­комендации утверждались королем. К прерогативам Совета относились такие важные проблемы, как за­ключение капитуляций, снаряжение экспедиций в Но­вый Свет, назначение чиновников колониальной адми­нистрации, контроль за их деятельностью и разработка законов для колоний.

Давно уже известно, что управлять слишком боль­шими, а тем более далекими территориями чрезвычай­но сложно, и потому Испанская Америка делилась на несколько областей. Первоначально было образовано два вице-королевства — Новая Испания (Мексика и часть Центральной Америки) и Перу (юг Централь­ной Америки и колонии Южной Америки). В XVIII в. испанская корона поделила свои огромные южноаме­риканские владения уже на три самостоятельные адми­нистративные единицы — вице-королевства Новая Гра­нада, Ла-Плата и Перу. Куба, Пуэрто-Рико, Гватемала, Венесуэла и Чили получили статус генерал-капитанств. Кандидатуры высших чиновников колониальной адми­нистрации утверждал король по представлению Совета по делам Индий. В их руках находилась военная, граж­данская и судебная власть, но сами они полностью за­висели от воли монарха и строго контролировались ме­трополией.

Как же осуществлялся этот контроль? Конечно, и в этом случае Мадриду потребовались специально «проинструктированные» и, главное, надежные «бюро­краты». В столицах вице-королевств и генерал-капитанств, а также в важнейших населенных пунктах рас­полагались аудиенсии — административно-судебные коллегии, под юрисдикцией которых находились опре­деленные территории. Президенты аудиенсии наблю­дали за действиями чиновников всех рангов и могли опротестовать в Совете по делам Индий даже решения вице-королей, однако не имели права их отменить. В ведении аудиенсии находились разбор гражданских и уголовных дел, решение имущественных и земель­ных споров, хранение королевской казны и многие другие вопросы. Они же заслушивали финансовые от­четы вице-королей и генерал-капитанов, проводили открытые и тайные проверки их деятельности.

Городами и сельскими округами управляли коррехи­доры, которые назначались вице-королями и генерал-капитанами. Там, где преобладало индейское население, коррехидоры занимались организацией принудитель­ного труда и сбором налогов. Кроме того, существовали органы городского самоуправления — кабильдо, нахо­дившиеся под контролем колониальной администра­ции. В состав каждого кабильдо входили рехидоры, ве­давшие казной города, вопросами его благоустройства и разбиравшие мелкие гражданские и уголовные дела. Из числа рехидоров избирались алькальды (мэры горо­дов и округов) и альгуасилы (начальники городской по­лиции). Индейские общины возглавлялись кашками — выборными или наследственными старейшинами, часть которых впоследствии смогла продвинуться по служеб­ной лестнице, заняв более высокие должности.

Отличалась ли португальская система колониально­го управления от испанской? В целом они были анало­гичны, хотя, конечно же, небольшие различия сущест­вовали. Сначала прибрежные бразильские территории делились на капитании, управляемые капитан-губер­наторами, затем, в середине XVI в., были назначены первый губернатор Бразилии и епископ Баии, созданы органы надзора за финансами, судебная система и во­енное ведомство, призванное защищать колонию от иностранных вторжений. В 1720 г. была учреждена должность вице-короля Бразилии. К этому времени сложившиеся здесь порядки уже практически не отли­чались от тех, что установила в своих колониях Испа­ния. Главной причиной сходства многие исследователи считают то немаловажное обстоятельство, что с 1580 по 1640 г. Португалия находилась в личной унии с Ис­панией, и потому на бразильскую территорию распро­странились многие указы испанских монархов, кото­рые были обязательны к исполнению в Испанской Америке. В 1603 г. в Португалии также появился Совет по делам Индий, правда, он ведал не только Бразилией, но и другими португальскими колониями и в дальней­шем был переименован в Совет по делам заморских территорий.

В зарубежной историографии можно встретить ут­верждение о том, что уния Испании и Португалии при­несла Бразилии больше пользы, чем «неудобств». Так, теперь португальцы и бразильцы могли беспрепятст­венно посещать территории испанских колоний. Бра­зильские торговцы получили возможность на законном основании вести дела с Буэнос-Айресом и Асунсьоном, устанавливать связи с торговыми кругами Лимы, под чьим контролем находились потоки перуанского сереб­ра. Наконец, португальские работорговцы расширили ввоз в Испанскую Америку своего «товара». Однако уния имела для бразильцев и нежелательные последст­вия, например, рост налогового гнета и усиление враж­ды с Голландией.

Дело в том, что под нажимом Испании началось вы­теснение из Бразилии иностранцев, которые всеми спо­собами пытались здесь удержаться. Голландцы скупали и перепродавали по всему миру бразильский сахар и, конечно же, были заинтересованы в установлении кон­троля над его производством. В 30-е гг. XVII в. им уда­лось захватить капитанию Пернамбуку, где (явно в так­тических целях) было отменено рабство, объявлена свобода вероисповедания, разрешено без ограничений заниматься ремеслом и торговлей. Неудивительно, что местное население оказало новым колонистам самую широкую поддержку. Однако все прекрасные начина­ния были сведены на нет, когда голландские переселен­цы столкнулись с той же проблемой, что и португаль­цы, — с нехваткой рабочей силы для обработки плантаций, строительных работ, переноски грузов. В результате они вернулись к использованию рабского труда и попыткам закабаления индейцев, а религиоз­ная свобода обернулась засилием кальвинистов. В се­редине 1650-х гг. голландцы были изгнаны с бразиль­ской территории.