Мексиканская революция 1910—1917 гг.

15 октября 1910 г. Мадеро, за неделю до того бежавший в США, опублико­вал там «план Сан-Луис-Потоси». В этом документе объявлялись недействи­тельными выборы президента, вице-президента, депутатов, сенаторов, членов Верховного суда. Мадеро заявлял, что принимает на себя обязанности времен­ного главы государства, но обязуется, как только столица республики и больше половины штатов окажутся во власти народа, провести всеобщие выборы и пе­редать власть вновь избранному президенту. Квалифицируя действия прави­тельства Диаса, результатом которых явился захват крестьянских земель, как незаконные, он обещал вернуть отнятые земли прежним владельцам. Кроме того, в «плане Сан-Луис-Потоси», выдвигались общедемократические требо­вания: свобода слова, печати, собраний, амнистия всем политическим заключен­ным и т. п. В заключение Мадеро призывал к всеобщему восстанию с целью свержения Диаса 20 ноября 1910 г.

Подготовка к выступлению осуществлялась параллельно в Мексике и по­граничных районах США. Однако в середине ноября правительство Диаса уз­нало о намерениях революционеров. Полиция произвела многочисленные аресты. Несмотря на меры, принятые властями, 20 ноября в нескольких мексиканских городах все же вспыхнули восстания. Мадеро перешел границу, но заблудился и вернулся в Техас. Расправившись с противниками диктатуры в столице и дру­гих городах, правительство начало массовое преследование либеральной оппо­зиции. Престарелый диктатор все еще рассчитывал удержать власть с помощью вооруженной силы. Но ноябрьские события показали, что революция в Мексике по существу началась.

Положение режима Диаса стало шатким не только вследствие внутренних осложнений. Опасные для него тенденции наметились и во внешнеполитической области. Убедившись, что диктатура падет независимо от того, будут ее поддер­живать США или нет, вашингтонское правительство стало принимать меры к тому, чтобы не допустить углубления революции и, используя ситуацию, упрочить завоеванные экономические позиции в Мексике. В расчете на благо­желательную по отношению к США будущую политику Мадеро оно благосклон­но относилось к его деятельности. Подготовка к свержению Диаса велась на территории США с молчаливого согласия администрации президента Тафта.

С начала 1911 г. революционный кризис значительно обострился. Движение против диктаторского режима, носившее первоначально локальный и стихийный характер, стало сливаться в единый поток и становилось более организованным. В середине февраля Мадеро с группой единомышленников вновь перешел гра­ницу и соединился с повстанцами Северной Мексики. Основным центром рево­люционного движения являлся штат Чиуауа. Брошенные туда правительствен­ные войска потерпели поражение, так как местное население активно поддержи­вало революционеров. Такая же обстановка сложилась в центральных районах, где армия Диаса оказалась не в состоянии сломить сопротивление крестьянства. Овладев Куаутлой, партизанские отряды угрожали самой столице. В руки повстанцев перешли Эрмосильо, Пачука, порт Масатлан, железнодорожный узел Торреон, пограничный город Сьюдад-Хуарес и др. По всей стране происходили антиправительственные демонстрации. 25 мая 83-летний диктатор подписал заявление об отставке и через несколько дней покинул Мексику.

7 июня 1911 г. Мадеро вступил в Мехико, а 2 октября подавляющим боль­шинством голосов был избран президентом республики. Он пришел к власти на волне могучего революционного потока, в котором слились воедино массовое крестьянское движение, выступления рабочего класса, протест мелкой буржуа­зии. Борьба мексиканской национальной буржуазии и либеральных землевла­дельцев против засилья клерикально-латифундистских элементов и иностран­ного капитала составляла лишь часть этого потока, однако им удалось возгла­вить революцию. Мадеро и его сторонники сыграли выдающуюся роль в сверже­нии режима Диаса. Но они не выполнили обещаний, данных в свое время народ­ным массам. Правительство Мадеро отказалось возвратить крестьянам захва­ченные у них земли, настаивая вместе с тем на разоружении и роспуске пар­тизанских отрядов.

В ответ Сапата 28 ноября 1911 г. провозгласил «план Аяла», ставший революционной программой крестьянства. Он заявил, что незаконно отнятые земли будут возвращены. «План Аяла» предусматривал также экспроприацию (с предварительной компенсацией) земель крупных собственников и передачу их крестьянам, а в отношении тех, кто воспротивится осуществлению этого пла­на,— безвозмездную конфискацию их имущества. Зародившись в Морелосе, движение, возглавлявшееся Сапатой, быстро охватило и другие штаты — Пуэблу, Мехико, Веракрус, Мичоакан, отчасти Герреро и Халиско. К началу 1912г. оно достигло такого размаха, что для борьбы с ним Мадеро пришлось сформи­ровать специальную армию. Правительственные войска жестоко расправлялись с крестьянами. Они расстреливали их, сжигали дома не только повстанцев, но даже их родственников и друзей, уничтожали посевы. Но сопротивление не пре­кращалось, а в промежутках между боями крестьяне обрабатывали землю, чтобы обеспечить свои семьи продовольствием.

Падение диктатуры Диаса послужило толчком к возникновению ряда пролетарских организаций. Многие из них носили характер обществ взаимопо­мощи, но появились и профессиональные союзы. Рост рабочего движения тре­бовал создания общенационального центра. Им стал «Дом рабочих мира», осно­ванный в Мехико в 1912 г.

Радикальная часть национальной буржуазии была недовольна тем, что ключевые позиции в экономике продолжали занимать клерикально-землевла­дельческие элементы. Зависимость крестьянства от крупных латифундистов, нашедшая свое выражение в системе пеонажа, препятствовала росту промы­шленности, нуждавшейся в свободной рабочей силе. Интересы капиталисти­ческого развития требовали проведения буржуазно-демократических преобра­зований, в первую очередь подрыва экономической и политической мощи крупных землевладельцев.

Утратив поддержку и доверие народных масс, Мадеро в то же время стол­кнулся с враждебным отношением со стороны реакционных сил, стремившихся к реставрации порфиристского режима. Их борьба против правительства выли­лась в вооруженные выступления. В декабре 1911 г. генерал Рейес пытался поднять мятеж в штате Нуэво-Леон, но успеха не имел. В феврале 1912 г. под­купленный помещиками Паскуаль Ороско возглавил антиправительственное восстание в Чиуауа. Значительную роль в его разгроме сыграл Вилья. Несмотря на это, он был предан суду якобы за невыполнение приказа и брошен в тюрьму. Позднее ему удалось бежать в США.

Приход к власти Мадеро практически не затронул интересов североаме­риканских и других иностранных монополий в Мексике. Они ничего не потеряли и по-прежнему господствовали в важнейших отраслях мексиканской экономики. Нефтепромышленникам США удалось даже восстановить свое доминирующее положение в стране, потеснив англичан. Поэтому вашингтонская администра­ция признала новое правительство, хотя предпочла бы делать ставку на более правые политические силы.

Во второй половине 1912 г. появились признаки некоторой стабилизации режима Мадеро. Одержав победу над отрядами Ороско, он получил возмож­ность сосредоточить усилия на борьбе с Сапатой. Обозначилось и известное по­левение внутриполитического курса, выразившееся, в частности, в подготовке проекта аграрной реформы.

Укрепление позиций правительства вызвало резкое недовольство как сил внутренней реакции, так и правящих кругов США. Последние испытывали опасения в связи с наметившимися изменениями политики Мадеро, которые свидетельствовали о стремлении ослабить влияние американских монополий. Дипломатический и военный нажим США усиливался с каждым днем. Админи­страция Тафта и вновь поднявшие голову мексиканские реакционеры действо­вали заодно. 16 октября 1912 г. в Веракрусе вспыхнул контрреволюцион­ный мятеж под руководством генерала Феликса Диаса, племянника быв­шего диктатора. Белый дом поспешил поддержать мятежников. Но правитель­ственные войска разгромили их. Диас оказался в тюрьме.

Дипломатическое давление и угроза интервенции со стороны США, а также почти открытое поощрение ими реакционных мятежей в Мексике поставили Мадеро в затруднительное положение.

К началу 1913г. среди клерикально-латифундистских кругов и реакционной военщины созрел заговор, целью которого являлось осуществление государ­ственного переворота, свержение правительства и восстановление дореволю­ционных порядков. Заговорщики привлекли на свою сторону многих офицеров столичного гарнизона. 9 февраля они вывели присоединившиеся к ним войска на улицы и захватили цитадель, главный артиллерийский склад, казармы прези­дентской гвардии.

Руководство операциями против мятежников было поручено генералу Уэрте. Но тот сам втайне участвовал в заговоре и выжидал лишь удобного мо­мента, чтобы нанести Мадеро удар в спину. Реализации его планов благо­приятствовали действия североамериканской дипломатии. По инициативе посла США Г. Л. Вильсона дипломатический корпус в Мехико потребовал отставки Мадеро. Президент заявил, что предпочтет погибнуть на своем посту, нежели допустить вмешательство во внутренние дела страны извне. Однако 18 февраля сторонники Уэрты арестовали главу государства, вице-президента Пино Суареса и других членов правительства. Через несколько дней Мадеро и Пино Суарес были убиты.

Февральский переворот носил явно контрреволюционный характер. В лице Уэрты, ставшего временным президентом республики, к власти вновь пришли клерикально-латифундистские силы, военщина и порфиристская бюрократия, стремившиеся реставрировать диктатуру. На руководящих постах оказались крайние реакционеры. Католическое духовенство торжественными молебнами отмечало свержение Мадеро. Политическая жизнь опять приобрела черты, свой­ственные режиму Диаса. Всякое проявление оппозиции влекло за собой немед­ленные репрессии. 10 октября здание конгресса было окружено войсками и ПО депутатов арестованы, после чего Уэрта объявил о роспуске обеих палат.

Спустя две недели состоялись президентские выборы. Однако нажим на избирателей был настолько грубым, а фальсификация результатов голосования столь очевидной, что пришлось с согласия диктатора объявить выборы недей­ствительными и перенести их на более поздний срок, сохранив пока за Уэртой его функции. Утверждение террористического диктаторского режима вызвало глубокое возмущение мексиканского народа. Массовое движение развернулось с новой силой.

На юге активизировались отряды Сапаты, которые вели борьбу с крупными землевладельцами и правительственными войсками. Все попытки разгромить сапатистов терпели неудачу. В середине 1913 г. они осадили главный город Морелоса Куэрнаваку, отрезав его от столицы. Сковывая главные силы армии Уэрты, Сапата способствовал успехам революционного движения на севере, где назревали важные события.

В марте 1913 г. Вилья, переплыв верхом Рио-Гранде-дель-Норте, пере­брался из США в Мексику. Огромная популярность среди крестьян позволила ему быстро сформировать отряд, численность которого через месяц достигла 3 тыс. человек. Вскоре он установил контроль почти над всей территорией Чиуауа, за исключением крупных центров, в середине ноября занял погранич­ный город Сьюдад-Хуарес, а затем столицу штата город Чиуауа. В то время как его противники боялись отрываться от железных дорог, Вилья, перебросив войска в новый район, оставлял эшелоны и предпринимал глубокие рейды, внезапно появляясь перед неприятелем. Он широко практиковал ночные кава­лерийские атаки.

Заботясь о нуждах трудящихся, Вилья приказал снизить цены на мясо, раздавал беднякам деньги, одежду, продукты, распорядился открыть в Чиуауа новые школы. Он изгнал с освобожденной его отрядами территории большин­ство латифундистов, а их имущество конфисковал. С оставшихся взимались денежные контрибуции, реквизировались принадлежавшие им скот и сельско­хозяйственная продукция.

Однако Вилья в отличие от Сапаты не имел программы решения аграрного вопроса. Это объяснялось в значительной мере тем, что гнет крупных землевла­дельцев в Северной Мексике ощущался сравнительно меньше, чем в Южной и Центральной. На севере в связи с преобладанием обширных безводных пространств они занимались преимущественно скотоводством, вследствие чего эксплуатация крестьянства была там несколько слабее, чем в других районах.

Недовольство режимом Уэрты возникло и среди имущих классов. Выражая свой протест против террора и спасаясь от произвола властей, многие зажи­точные мексиканцы после февральских событий эмигрировали. Однако большая часть национальной буржуазии и либерально настроенных латифундистов вы­ступила против контрреволюционной диктатуры. Их вождем стал Венустиано Карранса.

Богатый землевладелец-скотовод из штата Коауила, он начал свою полити­ческую карьеру в 1887 г., возглавив муниципалитет родного города. В дальней­шем трижды избирался в сенат. С началом революции Карранса примкнул к Мадеро и, когда тот стал президентом, получил пост военного и морского ми­нистра, а в дальнейшем — губернатора Коауилы. Отказавшись признать власть Уэрты, Карранса опубликовал 26 марта 1913 г. «план Гуадалупе», в котором содержался призыв к восстанию с целью восстановления конституционного строя. Он принял звание главнокомандующего «конституционалистской армии» и функции главы гражданской власти на контролируемой этой армией террито­рии. Вскоре к нему присоединился Вилья, сформировавший из своих войск Северную дивизию. Повстанческое движение достигло большого размаха и было хорошо организовано.

Против контрреволюционной диктатуры выступили и видные представители рабочего класса, в связи с чем многие из них были арестованы, а «Дом рабочих мира» разгромлен и закрыт.

За короткий срок режим Уэрты признали почти все крупные государства. Единственной великой державой, не признавшей новое мексиканское правитель­ство, явились США. Их позиция объяснялась тем, что вскоре после февральского переворота обнаружилась тесная связь Уэрты с английскими монопо­лиями. Британский капитал стал быстро проникать в Мексику и уже в 1913 г. его инвестиции превысили североамериканские. Усиление английского влияния в Мексике наносило ущерб нефтепромышленникам и некоторым другим пред­принимателям США. Поэтому правительство президента Вильсона отказалось признать режим Уэрты и поддерживало все враждебные ему силы. Главную ставку оно делало на сторонников Каррансы, надеясь постепенно превратить их в орудие своей политики. Вместе с тем под давлением воинственно настроен­ных кругов североамериканской буржуазии позиция Вашингтона по отношению к Мексике становилась все более агрессивной.

Поводом к началу давно подготовлявшейся вооруженной интервенции по­служил арест группы моряков американского крейсера «Дельфин» в мексикан­ском порту Тампико. Несмотря на извинения местных властей, 21 апреля в Вера­крусе высадился десант морской пехоты США. Хотя войска Уэрты поспешили покинуть город, его защитники еще в течение нескольких дней сдерживали на­тиск интервентов. Их героический пример вдохновил патриотов по всей стране. Всюду происходили антиамериканские выступления. Интервенция в Мексике вызвала также величайшее возмущение общественности и протесты в других республиках Латинской Америки. Ее решительно осудили и руководители «кон­ституционалистов» во главе с Каррансой, настаивавшие на немедленном уходе оккупантов из Веракруса.

Сопротивление мексиканского народа вынудило вашингтонское правитель­ство забить отбой. 20 мая в Ниагара-Фоле (Канада) открылась конференция по урегулированию конфликта между США и Мексикой. К тому времени «кон­ституционалистские» войска добились серьезных успехов. В апреле — мае они заняли Торреон, Монтеррей, Сальтильо, Тампико. Дни диктатуры Уэрты были сочтены. Реальной силой в Мексике являлась теперь революционная армия. Но крестьянские вожди Сапата и Вилья внушали страх американской буржуа­зии. Единственной более или менее приемлемой фигурой в лагере революции ей казался Карранса. Поэтому на Ниагарской конференции представители США требовали устранения Уэрты и передачи власти Каррансе. Последний, однако, не желал получать власть из рук иностранного правительства.

В результате энергичного противодействия «конституционалистов» попыт­кам США навязать свое вмешательство во внутренние дела Мексики ва­шингтонской дипломатии пришлось в конце концов согласиться с тем, что новое мексиканское правительство будет образовано на основе договоренности между сторонниками Каррансы и Уэрты. Принимая этот вариант, Карранса рассчиты­вал выиграть время, надеясь, что режим Уэрты скоро падет.

Это произошло в июле 1914 г., а 15 августа революционные силы заняли Мехико. Спустя три с лишним месяца североамериканские части покинули Вера­крус. Таким образом, народная революция смела реакционную диктатуру и раз­рушила замыслы интервентов.

Присоединившихся к «конституционалистам» крестьян не удовлетворяла сформулированная в «плане Гуадалупе» программа, которая не предусматри­вала никаких социальных реформ, и в частности обходила аграрный вопрос. Чем яснее вырисовывалась близость победы над контрреволюцией, тем глубже становились противоречия между крестьянством и буржуазно-латифундистскими элементами. Назревал разрыв между Вильей и Каррансой.

Стали обостряться также отношения Каррансы с Сапатой, отряды которого объединились в Освободительную армию Юга. Сапата, ведя борьбу против Уэрты, действовал самостоятельно и в отличие от Вильи не признавал верховной власти Каррансы, хотя до поры до времени и не выступал открыто против него. Но успехи повстанцев в июле 1914 г. и перспектива близкой победы над врагом) предопределили изменение его позиции.

Через несколько дней после отставки Уэрты руководители Освободительной армии Юга опубликовали манифест, в котором подтверждали принципы, сфор­мулированные в «плане Аяла». В манифесте указывалось, что революционное крестьянство ставит своей целью отстранить от участия в управлении страной приверженцев старого режима, заменив их преданными революции людьми, ко­торые проведут в жизнь аграрные реформы и остальные положения «плана Аяла». Манифест провозглашал вождем революционных сил Эмилиано Сапату.

Решительная позиция Сапаты повлияла и на Вилью, известившего 22 сен­тября Каррансу о том, что отныне не признает его руководителем революции.

Разрыв Вильи и Сапаты с Каррансой явился результатом отказа послед­него от удовлетворения насущных нужд народных масс, его неспособности и не­желания полностью разрешить задачи буржуазно-демократической революции. Выражая интересы либеральных землевледельцев и национальной буржуазии, которая в условиях тогдашней Мексики сама была связана с землей, каррансисты не могли пойти на радикальное решение аграрного вопроса и отвергли требования крестьянства.

Карранса пытался использовать для укрепления базы своего правительства открывшийся 1 октября 1914 г. в Мехико конвент представителей «конституцио­налистской» армии. Однако отсутствие крестьянских делегатов лишало этот форум реального значения и предопределяло его неудачу. Тогда было решено перенести заседания в нейтральный пункт — Агуаскальентес, более приемле­мый для крестьян, чем занятый армией Каррансы Мехико.

Конвент заседал в течение октября. В нем были представлены буржуазия и связанные с ней латифундисты, крестьянство, мелкая городская буржуазия. Преобладали настроения, враждебные Каррансе, которого продолжали под­держивать лишь буржуазно-землевладельческие круги, боявшиеся в случае победы Вильи и Сапаты лишиться своих богатств и власти. Делегации Освобо­дительной армии Юга и Северной дивизии выступали против каррансистов. Вос­пользовавшись разгоревшейся борьбой, группа представителей мелкобуржуаз­ной интеллигенции добилась того, что конвент объявил себя верховной властью, назначив временным президентом республики генерала Эулалио Гутьерреса. Однако Карранса отказался подчиниться этому решению и отозвал свою делега­цию. Тогда новый президент назначил Вилью главнокомандующим конвентист-ской армией, как стала теперь называться Северная дивизия.

Между тем части Освободительной армии Юга подступали все ближе к Ме­хико. Во второй половине ноября Карранса перенес свою резиденцию в Орисабу, затем — в Кордову, а после эвакуации американских войск — в Веракрус.

8 конце ноября его войска оставили столицу. 27 ноября в город вступили отряды Сапаты. 3 декабря туда прибыли президент Гутьеррес и ряд депутатов конвента. На следующий день в предместье Хочимилько произошла первая встреча Сапаты с Вильей, а 6 декабря они во главе своих войск вошли в Мехико.

При поддержке Вильи и Сапаты там было сформировано так называемое конвентистское правительство Гутьерреса. Однако его деятельность отнюдь не определялась интересами народных масс. Не решаясь открыто выступить против революционного крестьянства, Гутьеррес и его окружение действовали путем скрытого саботажа и вредительства.

Крестьянские же руководители оказались неподготовленными к созданию общенационального правительства, которое осуществило бы необходимые пре­образования в демократическом духе. Недооценивая значения политических факторов, они не решались взять власть в свои руки. «Я недостаточно образо­ван, чтобы быть президентом,— говорил Вилья.—...Разве я сумею, никогда ни­где не учившись, разговаривать с иностранными послами и образованными го­сподами в парламенте? Плохо придется Мексике, если во главе ее правительства станет необразованный человек. Я никогда не займу поста, для которого не гожусь». Ни Вилья, ни Сапата не сумели объединить крестьян в масштабе всей страны. Разобщенность, отсутствие четкой и единой программы помешали им воспользоваться плодами военных побед.

Для укрепления своих позиций правительство Каррансы 12 декабря 1914г. издало в Веракрусе декрет, в котором обещало провести в жизнь аграрные законы, благоприятствующие созданию мелкой собственности, с разделом лати­фундий и возвратом деревням отнятых земель; законы, направленные на улуч­шение положения трудящихся; реформу избирательной системы; обеспечить независимость судебной власти. Декрет предусматривал пересмотр законода­тельства, касавшегося эксплуатации рудников, нефтепромыслов, вод, лесов и прочих естественных богатств. Он сулил, наконец, политические реформы, которые обеспечили бы соблюдение конституции, осуществление прав граждан, их равенство перед законом и т. д.

Вскоре последовали меры, изображавшиеся как реализация этих обещаний. Наибольшее значение имел аграрный закон б января 1915 г., предусматривав­ший возвращение крестьянству всех незаконно захваченных земель, вод и паст­бищ. Деревни, не имевшие эхидо (общинных земель) и лишенные возможности добиться их возвращения, должны были получить необходимую им землю за счет экспроприации ее у крупных собственников.

Все перечисленные акты были приняты под давлением народных масс. Вместе с тем они диктовались стремлением буржуазно-латифундистских кругов посулами и мелкими уступками ослабить революционный натиск, чтобы сохра­нить власть. Декрет 12 декабря и последующие мероприятия позволили пра­вительству Каррансы несколько расширить социальную базу и укрепить свое положение. Особую роль сыграл закон 6 января 1915г., обеспечивший поддерж­ку части крестьянства.

Одновременно с подобными акциями каррансисты попытались использо­вать в своих целях рабочее движение, желая создать некий противовес борьбе крестьян. Привлечению рабочих на сторону Каррансы способствовала его твер­дая внешнеполитическая позиция, особенно по отношению к США. Применяя различные методы воздействия, мексиканская буржуазия добилась того, что в первой половине февраля 1915 г. «Дом рабочих мира», возобновивший свою деятельность после падения диктатуры Уэрты, склонился к активной поддержке правительства Каррансы. Из членов «Дома» и его филиалов должны были быть сформированы «красные» роты, батальоны и другие подразделения «для борьбы против реакции». Поскольку под этим лозунгом каррансисты на деле боролись не столько с реакционными элементами, сколько с крестьянством, подобное обязательство фактически облегчало возможность использовать часть рабочих против революционных крестьян.

В начале 1915г. войска Каррансы добились значительных успехов и, овла­дев Пуэблой, создали угрозу столице. Гутьеррес, давно стремившийся порвать с Вильей, во главе группы министров и некоторых воинских частей бежал из Мехико. Не имея реальной власти и достаточных вооруженных сил, он капиту­лировал перед Каррансой. После бегства Гутьерреса конвент назначил времен­ным президентом полковника Роке Гонсалеса Гарсу.

Под натиском каррансистов Северная дивизия 19 января оставила Мехико, который вскоре заняла армия Каррансы. Южные предместья столицы продол­жали удерживать сапатисты. Крестьянские отряды со всех сторон блокировали Мехико. Патрулируя дороги, они перехватывали обозы с продовольствием. 11 марта каррансистским войскам пришлось опять эвакуироваться из столицы, куда снова вступили части Освободительной армии Юга. Номинально у власти оказалось правительство Гонсалеса Гарсы.

Переломным моментом в ходе гражданской войны явился бой при Селае. Заняв Керетаро, главные силы Каррансы под командованием Альваро Обрегона в начале апреля 1915 г. овладели железнодорожным узлом Селаей и заняли обо­рону против наступавшей Северной дивизии. Вилья потерпел серьезное пора­жение, потеряв около 6 тыс. человек пленными, много орудий, винтовок и лоша­дей. Однако его армия еще далеко не была уничтожена и, отступая с боями на север, оказывала ожесточенное сопротивление.

Пока Обрегон вел борьбу с Вильей, каррансистские войска генерала Пабло Гонсалеса проводили операции против Освободительной армии Юга. 10 июля Сапата вынужден был оставить Мехико, куда немедленно вошли части армии Каррансы. Однако в конце месяца город еще несколько раз переходил из рук в руки. Лишь к началу августа Гонсалесу, получившему подкрепления, удалось, наконец, вытеснить отряды Сапаты из района столицы в Морелос.

Вилья с небольшим отрядом в конце 1915 г. с боем прорвался в Чиуауа. Здесь, в своем родном штате, он был неуловим и продолжал партизанскую войну.

Если в период борьбы за власть Карранса и его окружение не скупились на щедрые обещания экономических, политических и социальных реформ, то, ста­билизировав свое положение и установив контроль над большей частью Мекси­ки, они предали забвению прежние обязательства. Предусмотренные декретом 12 декабря 1914 г. демократические преобразования не проводились в жизнь. Процветали взяточничество и коррупция. Представляя интересы имущих клас­сов, Карранса решительно защищал неприкосновенность частной собствен­ности. Об этом говорилось в его манифесте к нации, опубликованном 11 июня 1915г. Земля оставалась в руках крупных собственников, а крестьянство по-пре­жнему страдало от безземелья, малоземелья, пеонажа. Аграрная политика пра­вительства, далекая от ликвидации латифундизма и связанных с ним институ­тов, не обеспечивала решения одной из основных задач мексиканской револю­ции.

Почувствовав почву под ногами, каррансисты изменили свою позицию и в отношении рабочего движения. Рабочие тщетно ждали обещанных ранее повы­шения заработной платы и других мер по улучшению их положения. Между тем экономическая ситуация в стране резко ухудшилась. Усиление безработицы в связи с закрытием предприятий, непрерывный рост цен на продовольствие в ре­зультате сокращения сельскохозяйственного производства, инфляция сказались прежде всего на положении городского населения и особенно рабочего класса. В конце 1915—начале 1916 г. по всей Мексике прокатилась волна забастовок.

Рост стачечного движения заставил правительство опасаться организован­ных на военный лад рабочих. В январе 1916 г. «красные» батальоны были рас­пущены. Власти бросили против стачечников войска, которые расстреливали и избивали рабочих. Пролетарские союзы и другие организации закрывались, а их руководители подвергались репрессиям.

Первая мировая война вызвала некоторый отлив европейских капиталов из Мексики. Многие иностранные предприятия закрылись в связи с революцион­ными событиями и гражданской войной. Пользуясь этим, национальная бур­жуазия пыталась освободить страну от экономической зависимости, а этого можно было добиться только в борьбе против чужеземных монополий, прежде всего североамериканских.

В 1914—1915 гг. правительство Каррансы издало ряд декретов и распоря­жений, направленных на ослабление позиций иностранного капитала, отмену его привилегий и прекращение вмешательства в мексиканские дела. Компании США, в особенности нефтяные, усмотрели в этих актах угрозу своим интересам и требовали от администрации Вильсона их «защиты». Наиболее агрессивные круги настаивали даже на вооруженной интервенции в Мексику. Но эти требова­ния не нашли тогда поддержки в Вашингтоне, где опасались, что подобная акция приведет к таким же результатам, что и оккупация Веракруса, и потому предпочитали другие методы. Поскольку в Мексике не существовало общенационального правительства, признанного другими государствами, США хотели взять его создание в свои руки, чтобы поставить у власти угодных им людей.

11 августа 1915г. Каррансе, Вилье, Сапате и другим видным мексиканским военным и гражданским деятелям было направлено обращение, подписанное государственным секретарем США Лансингом и дипломатическими представи­телями шести латиноамериканских стран в Вашингтоне. Оно содержало пред­ложение посредничества для созыва конференции уполномоченных всех груп­пировок с целью «создания временного правительства, которое предприняло бы первые шаги, необходимые для конституционного переустройства страны».

Неискушенные в политике крестьянские вожди Вилья и Сапата не сумели разобраться в подлинных мотивах этого демарша. Недооценивая опасность, грозившую Мексике со стороны США, они выступали активно лишь против ис­панцев. Это объяснялось тем, что большинство мексиканских латифундистов было испанского происхождения, а также сохранявшейся в течение веков ненавистью к завоевателям. Вилья и Сапата приняли предложение США и республик Ла­тинской Америки. Однако Карранса категорически отверг его, охарактеризовав как вмешательство во внутренние дела страны.

В сложившейся ситуации США вынуждены были отказаться от своей идеи и 19 октября признать правительство Каррансы. Но, потерпев неудачу в осуще­ствлении своих экспансионистских планов «мирными» методами, администрация Вильсона к началу 1916 г. стала склоняться в пользу вооруженной интервенции.

Предлогом к этой акции послужило нападение отряда Вильи на погранич­ный американский город Колумбус 9 марта 1916 г. Оно свидетельствовало об изменении его отношения к США. Если прежде Вилья, как и Сапата, готов был верить демагогическим заявлениям президента Вильсона и государственного департамента, то в дальнейшем он понял, каковы истинные цели политики Ва­шингтона. Но, не сумев найти целесообразных форм борьбы против угрозы с се­вера, Вилья и его сторонники допускали иногда ненужные эксцессы. В частно­сти, небольшие группы партизан из Северной Мексики не раз переходили гра­ницу США. Однако американские войска и полиция тоже неоднократно нару­шали мексиканскую границу.

В такой обстановке произошел и инцидент в Колумбусе, судя по всему спровоцированный нефтяными компаниями США. 15 марта 12-тысячная ар­мия генерала Першинга вторглась в Мексику. Почеркивая, что «экспедиция» Першинга направлена якобы исключительно против Вильи, вашингтонские власти надеялись обеспечить нейтралитет Каррансы.

Однако и на этот раз они просчитались. Вторжение североамериканских войск вызвало в Мексике подъем народного движения против интервентов. С каждым днем росла популярность Вильи среди широких масс, видевших в нем национального героя освободительной борьбы против чужеземного нашествия. «По мере того, как американские войска продвигаются на юг,— писал в июне 1916 г. известный публицист Джон Рид,— они все больше углубляются на тер­риторию Вильи, где ненавидят гринго ', где жил и впервые обратился к народу Мадеро и где после его гибели началась революция против Уэрты». Правитель­ство Каррансы, сознавая смертельную опасность, нависшую над страной, потребовало немедленного вывода армии Першинга, заявив, что иначе будет вы­нуждено «защищать свою территорию силой оружия».

Администрации Вильсона стало ясно, что продолжение интервенции чре­вато серьезными последствиями. Начиная ее, она рассчитывала на быстрый и легкий успех, а не на затяжную войну большого масштаба. К тому же США го­товились к вступлению в мировую войну, и крупные военные операции в соседней стране могли помешать реализации этих планов. В обстановке общенациональ­ного патриотического подъема пребывание американских войск в Мексике ста­новилось крайне опасным. Все это вынудило США приступить к их эвакуации, завершившейся 5 февраля 1917 г.

Расширение и углубление массового движения заставили правительство Каррансы согласиться на пересмотр конституции. Учредительное собрание от­крылось 1 декабря 1916 г. Среди депутатов преобладали представители имущих слоев общества. На первом же заседании Карранса предложил проект измене­ния конституции, в очень малой степени предусматривавший проведение соци­альных преобразований.

Этот проект встретил отрицательное отношение со стороны группы депу­татов, которая, выражая интересы наиболее радикальной части буржуазии, от­ражала в известной мере и настроения народных масс. Внесенные поправки и дополнения значительно изменили характер конституции в смысле ее радикализации. 31 января 1917 г. Учредительное собрание приняло текст в его окон­чательном виде. 5 февраля он был опубликован и 1 мая вступил в силу.

Наряду с провозглашением свободы печати, права объединения в союзы и т. д. мексиканская конституция 1917 г. декларировала полное юридическое равенство граждан, исключая всякое внеэкономическое принуждение. Ряд ста­тей был направлен против католической церкви, которой запрещалось создавать какие-либо политические организации, а также школы. Статья 24 провозгла­шала свободу вероисповедания. Духовенство лишалось избирательного права. Все недвижимое имущество церкви должно было перейти к государству.

Наиболее важной была статья 27. Она провозглашала, что «первоначаль­ная собственность на земли и воды в пределах государственной территории принадлежит государству, которое имело и имеет право передать их частным ли­цам... Государство в любое время имеет право наложить на частную собственность ограничения, требуемые общественными интересами...». Находящиеся в недрах земли полезные ископаемые также объявлялись народным достоянием. Право приобретения земельной собственности или получения концессий признавалось только за мексиканцами или лицами, натурализовавшимися в Мексике. Ино­странным гражданам это право могло предоставляться лишь при условии, что они обязуются не обращаться к своим правительствам за поддержкой в вопро­сах, связанных с их имуществом в Мексике. В зоне шириной 100 км вдоль сухо­путных границ и 50 км вдоль побережья иностранцам вообще запрещалось владеть землями и водами. Предусматривалось также издание законов с целью частичного раздела крупных поместий и развития мелкого землевладения. Раз­делу подлежал только излишек земли сверх максимальной нормы.

Трудовому законодательству была посвящена статья 123. Продолжитель­ность рабочего дня не должна была превышать 8 часов, а для подростков до 16 лет — 6 часов. Запрещалось использовать труд женщин и детей моложе 16 лет на вредных для здоровья и опасных работах, в ночное время, а также заставлять их работать сверхурочно. За равный труд гарантировалась одинаковая заработ­ная плата. Сверхурочная работа должна была оплачиваться в двойном размере. Женщин предписывалось за три месяца до родов освобождать от тяжелого физического труда, а после родов они имели право на месячный отпуск с сохране­нием полной заработной платы.

За рабочими признавалось право объединения в союзы, а также право ста­чек. Однако последнее распространялось лишь на так называемые законные стачки, имеющие целью «достичь равновесия между различными факторами производства, приводя в гармонию права труда с правами капитала». Работ­ники коммунальных предприятий, прежде чем начать забастовку, обязаны были за десять дней уведомить о дате прекращения работы. Рабочим государственных военных предприятий вообще запрещалось бастовать. В то же время за пред­принимателями признавалось право проведения локаутов.

Итак, конституция 1917г. исходила из принципа сохранения и утверждения частной собственности. Вместо необходимой для ликвидации латифундизма и разрешения аграрного вопроса экспроприации крупных поместий и передачи их крестьянству предусматривалось лишь частичное ограничение крупного землевладения с обязательной компенсацией владельцам стоимости изъятых у них земель. Конституция не отменяла прав и привилегий иностранного капи­тала, а лишь ограничивала его проникновение. Таким образом, мексиканская конституция не предусматривала полного осуществления задач буржуазно-демократической революции. К тому же она являлась не отражением или закреплением уже существующего порядка, а в большей своей части — лишь программой предстоящих преобразований. Тем не менее конституция создавала юридические основы для установления в Мексике буржуазно-демократического строя, проведения аграрной реформы, национализации имущества иностранных компаний. В обстановке резкого ухудшения положения народных масс и на­ступления реакции во всем мире в связи с войной она была весьма передовой и в тогдашних условиях самой демократической из существовавших консти­туций.

Принятие конституции явилось завершающим актом революции 1910— 1917 гг., которая сыграла большую роль в истории Мексики. Она нанесла серьез­ный удар феодальному землевладению и католической церкви, ослабила пози­ции иностранных монополий и ограничила их дальнейшее проникновение, соз­дала более благоприятные условия для развития капитализма в Мексике и про­ведения прогрессивных реформ в экономической, политической и культурной областях. Однако революция не выполнила стоявших перед нею основных задач: решение аграрного вопроса, осуществление коренных демократических преоб­разований, ликвидация экономической зависимости страны от иностранного империализма.