Слово берут военные

Глава 9.

В обстановке разброда и шатания в верхах группа стар­ших офицеров, не видя серьезных конкурентов среди по­литических партий, взялась за разработку плана меропри­ятий на тот случай, если ей удастся прийти к власти. План этот содержал разделы, посвященные военным, эко­номическим и политическим проблемам.

Каждый вечер четыре полковника — Хорхе Фернандес Мальдонадо, Леонидас Родригес Фигероа, Энрике Гальегос Венеро и Рафаэль Ойос — собирались в небольшой квартире на окраине города. К концу сентября 1968 г. они закончили работу над планом под кодовым назва­нием «Инка». План получил одобрение генерала Веласко Альварадо и еще нескольких его коллег, которым началь­ник Объединенного командования вооруженных сил до­верял.

Этот документ представлял собой «программу дей­ствий, главной целью которых являлось построение ново­го, справедливого общества». В нем рассматривались основные задачи, на решении которых должно было, сосре­доточить внимание правительство в случае победы перу­анской революции, возглавленной военными. Задачи эти сводились к следующему.

Проблема нефти. Нефтяная промышленность перехо­дит в руки государства, Таларский акт аннулируется, имущество «Интернэшнл петролеум компани» экспропри­ируется.

Планирование. Осуществляется не только с целью эко­номического прогресса, но и в интересах социально-эко­номического развития страны.

Международная политика. В соответствии с нацио­нальными интересами устанавливаются отношения со все­ми странами, и Перу активно участвует в деятельности групп стран «третьего мира», отвергая иностранное вме­шательство в свои внутренние дела.

Аграрная реформа. Проводится реформа на всей тер­ритории страны, без каких бы то ни было исключений. Незамедлительно экспроприируются агропромышленные комплексы на побережье, передаются трудящимся, орга­низованным в кооперативы.

Преобразование частных предприятий. Создаются про­мышленные общины, которым оказывается всяческое со­действие.

Горнодобывающая промышленность. Передается в руки государства эксплуатация крупных месторождений, пере­работка и реализация продукции.

Рыбная промышленность. Создаются государственные ведомства для организации лова и переработки значи­тельной части всей добываемой в стране рыбы и других продуктов моря, а также их экспорта.

Торговля. Внешняя торговля сосредоточивается в ру­ках государства, импорт сводится до минимума, макси­мально расширяется торговля товарами нетрадиционного экспорта.

Транспорт. Постепенно передается государству воз­душный, морской и железнодорожный транспорт. Внеш­неторговые перевозки в основном осуществляются на су­дах перуанского флота.

Связь. Создается единая, общенациональная система связи, принадлежащая государству. Радио и телесеть слу­жат просвещению, культуре и дают правдивую инфор­мацию.

Кредитно-денежная система. Постепенно передаются государству учреждения, ведающие кредитом и страхова­нием.

Просвещение. Создается система просвещения, которая функционирует в интересах всего населения и может «гарантировать формирование человека нового общества».

Жилищная проблема. Ликвидируются трущобы, сни­жается стоимость жилья, выделяются кредиты на жи­лищное строительство, в котором нуждается большинство населения.

Здравоохранение: Вводится бесплатное и обязательное медицинское обслуживание в сельской местности, куда направляются выпускники медицинских вузов. Труд и социальное обеспечение. Система социального обеспечения распространяется на все население, предпоч­тение оказывается трудящимся и членам их семей.

Положение женщины. Устанавливается подлинное ра­венство женщины с мужчиной в правах и обязанно­стях.

Печать. Органы печати передаются в руки организа­ций, «представляющих новое общество».

Государственная администрация. Упрощается админи­стративная система.

Судопроизводство. Судебное законодательство «приво­дится в соответствие с законами справедливости».

Конституция. Новая конституция закрепляет сущест­венные и необратимые преобразования, проведенные ре­волюцией.

В заключение указывалось, что армия, выступив ини­циатором и главной движущей силой перуанской рево­люции, будет осуществлять руководство процессом преоб­разований до тех пор, пока последние станут необрати­мыми.

1 октября 1968 г. в связи с очередной сменой каби­нета, показавшей, что администрация Белаунде Терри агонизирует, революционное ядро армии решило действо­вать.

...Поздним вечером 2 октября в доме полковника Фер­нандеса Мальдонадо были гости. За ужином говорили обо всем, кроме, естественно, революции. Когда гости разо­шлись, хозяин, сославшись на усталость, отправился «спать» (в багажнике автомобиля, стоявшего у крыльца дома, были спрятаны его форма и оружие).

В 2 часа ночи 3 октября тапки бронетанковой диви­зии подошли к президентскому дворцу на Лласа-де-Армас в Лиме. Группа офицеров под командованием пол­ковника Гальегоса Венеро арестовала президента Белаунде Терри. Операция закончилась мгновенно и без еди­ного выстрела.

Спустя несколько часов к восставшим армейским частям присоединились подразделения ВВС и морская эскадра, стоявшая в Кальяо. Экс-президент уже находил­ся на борту военного самолета, взявшего курс на Аргентину, куда он был выслан.

Утром по радио прозвучал голос Фернандеса Мальдо­надо. Он прочел текст Революционного манифеста, приня­того новым, военным правительством.

Подготовка к выступлению велась в обстановке такой секретности, что даже обычно неплохо информированный американский посол в Перу Джон Джонс узнал обо всем только утром 3 октября, да и то из шифровки госдепар­тамента США. В 6 часов вечера 3 октября во дворе президентского дворца приземлился вертолет. На нем прибыли из приго­рода Чоррильос, где находился штаб восстания, новый президент генерал Веласко Альварадо и военные минист­ры. Революционное правительство опубликовало мани­фест, в котором заявило о намерении покончить с ино­странной экономической зависимостью, трансформировать социальные, экономические, государственные и культур­ные структуры, взять курс на четко определенную неза­висимость и решительную защиту суверенитета и нацио­нального достоинства, восстановить авторитет власти, уважение к закону, добиться торжества справедливости во всех областях жизни страны¹.

В Перу начались преобразования, отличные от обык­новенных реформ, причем осуществлявшиеся в интересах не отдельных классов или групп, а эксплуатируемого большинства общества.

Одним из декретов нового правительства был декрет об аннулировании Таларского акта. События развивались с молниеносной быстротой, Пока в Буэнос-Айресе сверг­нутый глава перуанского государства уточнял дату оче­редных президентских выборов в Перу, генерал Веласко Альварадо обратился 9 октября с посланием к нации, в котором сообщил, что войска Первого военного округа заняли в Таларе весь промышленный и промысловый ком­плекс, принадлежавший «Интернэшнл петролеум компа­ний, и подняли здесь красно-белый перуанский флаг. Этот день в Перу был объявлен Днем национального до­стоинства.

Впервые на Американском континенте (не считая мер, принятых на Кубе) были ущемлены интересы могущест­венного консорциума Рокфеллеров. Представители всех слоев населения, стоявшие на патриотических позициях, одобрили действия военных, которые продемонстрировали принципиальное отличие своей политики от политики предшественников. Вскоре правительство приняло декрет об экспроприации 230 тыс. га неиспользуемых земель, принадлежавших американскому горнорудному концерну «Сeppo-де-Паско корпорейшн», который путем афер и ма­хинаций отнял их у индейских общин.

Разумеется, все это не понравилось Вашингтону. Уже в начале ноября американский посол в Лиме вручил министру иностранных дел Перу ноту². В ней выражалась надежда на то, что проблема «Интернэшнл петро­леум компани» будет решена к обоюдному удовлетворе­нию, и одновременно звучала угроза, что в случае, если этого не произойдет, США прекратят предоставление «помощи» Перу как государству, которое не выплатило в срок полную компенсацию за экспроприировав: ну го им собственность американской фирмы. Игнорируя положе­ние перуанской конституции о том, что в вопросах собст­венности иностранцы находятся в одинаковых условиях с гражданами страны и не могут прибегать к дипломатическому воздействию, правительство США предприняло дипломатический демарш в защиту частной компании, которая, кстати сказать, юридически была зарегистриро­вана в Канаде, а не в Соединенных Штатах, т. е. фор­мально могла рассматриваться как канадская фирма.

Вашингтон угрожал «поправкой Хикенлупера», преду­сматривающей в подобных случаях не только прекраще­ние «помощи» и выдачи кредитов, по и закрытие рынка США для традиционного экспортного товара той или иной страны (в перуанском случае — сахара). Американская пресса начала кампанию травли Перу и клеветы против нее.

Президент Никсон в одном из своих выступлений на­звал срок последней выплаты компенсации перуанцами «Интернэшнл петролеум компани». Правительство воору­женных сил не уступало.

Боясь окончательно развенчать свою политику в гла­зах латиноамериканских правительств, многие из которых с сочувствием следили за происходившими ^в Перу собы­тиями, Никсон решил смягчить тон. По согласованию с перуанской стороной он направил в Лиму для ведения переговоров своего личного представителя — адвоката Джона Ирвина. Ирвин не только был личным другом американского президента, но и представлял адвокатскую фирму «Паттерсон Белкнеп Вебб», одним из клиентов которой является семья Рокфеллеров.

Уже во время первой встречи с ним, состоявшейся 17 марта 1969 г., перуанские руководители четко дали понять, что для них вопрос об «Интернэшнл петролеум компани» пересмотру не подлежит. В последний день пе­реговоров они заявили личному представителю президен­та Соединенных Штатов, что, если Перу вынудят защи­щаться, она готова к этому. Одновременно все ведомства страны получили распоряжение подготовиться на случай «крайней ситуации».

В апреле 1969 г. в Комиссии по иностранным делам сената США обсуждался вопрос об «Интернэшнл петро­леум компани», которую на заседаниях представлял ее президент Джеймс Дин. Он, сенатор Джевитс и ряд дру­гих выступавших требовали от правительства решитель­ных мер в отношении Перу. И такие меры были приняты. Несмотря на заявление госдепартамента об отсрочке при­менения «поправки Хикенлупера» до решения вопроса в перуанском суде, международные финансовые организа­ции, находящиеся под контролем США, прекратили предо­ставление кредитов Перу. Вашингтон пошел в том же году на применение другой санкции — «поправки Педли», отказав Перу в продаже оружия и военной техники. В ответ на это правительство республики предложило американской военной миссии покинуть перуанскую тер­риторию и одновременно заявило о нежелательности ви­зита в Перу представителя президента США миллионера Нельсона Рокфеллера, совершавшего поездку «доброй воли» по странам континента.

Антилоруаиокую кампанию развернула американская печать. Газета «Крисчен саиенс монитор» в редакцион­ной статье, озаглавленной «Америка и Перу», писала в те дни: «Нужно подождать и посмотреть, будет ли вы­полнено данное президентом Хуаном Веласко Альварадо обещание о «справедливой компенсации»... Нужно на­деяться, что Лима действительно поступит по справед­ливости с теми, чьи капиталовложения сейчас экспропри­ируются. От того, как Перу будет решать этот вопрос, зависят судьба, внутреннее и международное положение этой страны в течение долгого времени» ³.

Но Революционное правительство вооруженных сил, наперекор угрозам и давлению, инсинуациям и шантажу, шло своим путем. В середине июня 1969 г. оно приняло Закон об аграрной реформе, ознаменовавший важный рубеж во всей его политике. В ходе осуществления рефор­мы предстояло экспроприировать 90% земли, находившей­ся в руках 2% населения. Закон определял максималь­ные размеры земельной собственности, которые могли быть увеличены лишь в том случае, если землевладелец гарантировал повышение на 10% минимума зарплаты рабочим, установленного трудовым законодательством, выплату им десятой части прибылей, предоставление жилья, медицинской помощи, возможности их детям полу­чить образование.

Реформа не только явилась вызовом перуанским лати­фундистам, но и ударила по империалистической собственности, по интересам иностранных сахарных и других предприятий. Впоследствии правительство пошло еще дальше в области аграрного законодательства: оно разра­ботало целый ряд дополнений. Например, одно из них предусматривало участие сельскохозяйственных рабочих в управлении поместьями.

Аграрная реформа для Перу была поистине историче­ской необходимостью. О ней в течение многих десятиле­тий мечтали лучшие представители перуанского народа. Поэтому открыто выступить против реформы не посмели даже правые силы. Ее одобрили все основные политиче­ские организации, за исключением АПРА. Однако прове­дению реформы в жизнь реакционные силы стали пре­пятствовать. Саботаж шел по многим линиям. В некото­рых районах помещики захватывали земли у индейских общин, провоцировали антиправительственные выступле­ния. Многие банки приостановили финансирование экспро­приированных хозяйств, отказывались выдавать те день­ги, которые шли на заработную плату рабочим (прави­тельство было вынуждено принять суровые . меры: в феврале 1970 г. оно издало декрет, предусматривавший для саботажников тюремное заключение). И все же вы­лазки правых не приостановили хода проведения рефор­мы. Ее поддержали не только профсоюзы, но и интелли­генция, церковь, студенчество. Правда, находившиеся в руководстве Студенческой федерации Перу (СФП) левоэкстремистские элементы первоначально добились бойко­тирования студентами аграрной реформы, однако после их изгнания студенческая масса выступила в защиту это­го, равно как и многих других начинаний военных. Рек­торы 33 перуанских университетов подписали деклара­цию, в которой призывали сочетать осуществление рефор­мы с кампанией по ликвидации неграмотности в стране.

Большую и кропотливую разъяснительную работу в период осуществления реформы вели перуанские комму­нисты и комсомольцы. Компартия подчеркивала, что реформа — это не изолированный акт, подобный тем, ко­торые имели место во время аграрных преобразований в ряде других латиноамериканских стран, а очередное звено в цепи антиолигархических преобразований, берущих на­чало с момента экспроприации «Интернэшнл петролеум компани».

Постепенно, с учетом местных условий, все новые и новые десятки и сотни гектаров экспроприированной зем­ли передавались крестьянам, и в первую очередь кресть­янским кооперативам. К маю 1977 г. более трех четвер­тей подлежащей экспроприации земли перешло в руки ее законных владельцев — крестьян.

Важным мероприятием Революционного правительст­ва вооруженных сил явился и Всеобщий закон о водных ресурсах. Дело в том, что в Перу постоянно ощущается недостаток воды для орошения. И наделить крестьяни­на землей в перуанских условиях — это значит сделать только полдела. Его нужно было снабдить и водой. Источ­ники же воды, находившиеся на землях латифундистов, считались их собственностью. Выход был один — нацио­нализировать водные ресурсы. Именно так и поступило правительство.

Важные шаги предприняло правительство на пути со­здания сильного государственного сектора в промышлен­ности. Государство не могло далее мириться с таким положением, когда на долю иностранных инвесторов при­ходилось около 70% всех капиталовложений в обрабаты­вающую промышленность страны. В апреле 1970 г. закон о горнорудной промышленности передал в руки государ­ства сбыт продукции этой отрасли. Еще более радикаль­ной акцией явился Основной закон о промышленности (июль 1970 г.). В официальном сообщении отмечались следующие его цели: стимулирование индустриального развития страны, расширение прав трудящихся па пред­приятиях, достижение более справедливого распределения материальных благ. Закон нанес очередной удар по ино­странным монополиям: предприятия, созданные в Перу иностранцами, должны были прекратить свою деятель­ность, получив от государства вложенные средства, либо преобразоваться в смешанные предприятия, где доля ино­странного капитала не превышала бы 49% общей суммы. Не менее важной являлась статья об обязанности любого предприятия выделять 10% прибыли для распределения среди трудящихся, а также 15% в фонд промышленной общины, которая определялась как юридическое лицо, выражающее интересы группы трудящихся, занятых на производстве постоянно и в течение полного рабочего дня.

Такие действия правительства привели к дальнейшему обострению противоречий между буржуазией и рабочим-классом, Профсоюзы и народные массы в целом поддер­жали Основной закон о промышленности. Ему дал поло­жительную оценку глава перуанской церкви, а 400 като­лических священников, объединенных в Национальную организацию социальной информации, выступили по это­му поводу со специальным заявлением, озаглавленным «Частная собственность и новое общество». В нем указывалось, что вся история существования частной собствен­ности на средства производства приводит к выводу о необходимости ее ликвидации во имя всеобщего блага. В заявлении подчеркивалось, что капиталистический путь неприемлем для создания нового человека и нового об­щества.

Правительство издало декреты, значительно «перуанизировавшие» банковский режим в стране. Капитал вновь создаваемых в Перу банковских учреждений теперь дол­жен был на 100% принадлежать перуанцам. Устанав­ливался государственный контроль над всеми валют­ными операциями.

В результате проведенных социально-экономических преобразований наметились успехи в области экономики. Прирост валового национального продукта за первое по­лугодие 1970 г. увеличился более чем на 6% по сравне­нию с тем же периодом предыдущего года. Активное сальдо торгового баланса с февраля по сентябрь 1970 г. составило 335 млн. долл.⁴ К началу того же года прави­тельству удалось покрыть бюджетные дефициты за 1967— 1968 гг. Перу продолжала удерживать первое место в мире по лову рыбы и производству рыбной муки.

Ведя наступление на экономическом фронте, прави­тельство в канун 1970 г. сделало важный шаг на пути укрепления политического тыла. Оно приняло Закон о свободе печати и тем самым нанесло серьезный удар по олигархии, использовавшей средства массовой информа­ции для клеветы но адресу руководителей государства и идеологических-диверсий со стороны американских моно­полий⁵. Если учесть, что в ее руках к моменту прихода к власти Революционного правительства вооруженных сил находились около 60 ежедневных газет, разовый тираж которых составлял 1,2 млн. экземпляров, 200 радиостан­ций и 19 телестудий (только в столице выходило 10 круп­ных газет, работали 34 радиостанции и 6 телевизионных каналов) ⁵, то станет ясно, насколько мощным идеоло­гическим оружием она обладала (прогрессивная печать практически была представлена только органом Коммуни­стической партии еженедельником «Унидад» и нескольки­ми малотиражными изданиями демократических организа­ций).

На занятиях по ликвидации неграмотности

Ряд неотложных мероприятий провело правительство вооруженных сил в области просвещения и здравоохра­нения. Для почти поголовно неграмотного крестьянства были открыты школы с преподаванием на испанском и кечуа, организовывались консультации по агротехнике, предпринимались первые шаги в деле налаживания меди­цинского обслуживания населения.

В стране началась подготовка к проведению реформы просвещения. И здесь правительство старалось придержи­ваться национально-патриотического курса. В частности, были предусмотрены меры по ликвидации американских колледжей.

Конечно, процесс революционных преобразований, свя­занных с ломкой многих старых представлений, устоев и обычаев, нередко порождал острые конфликты не только между защитниками и противниками революции, но и между ее сторонниками — представителями вооруженных сил. Офицеры выражали интересы различных классов. Их взгляды в основном носили демократический характер, но имели довольно пестрые оттенки. Это приводило к некоторой непоследовательности и противоречивости в по­литике военных. С одной стороны — Закон о промышлен­ности, аграрная реформа, роспуск Верховного суда старо­го состава, с другой — отсрочка до декабря 1970 г. амни­стии политическим деятелям, заключенным в тюрьму прежним президентом, в том числе крестьянским лидерам. Большое недовольство в стране вызвал Основной закон о перуанском университете (февраль 1969 г.) ⁷, отменявший университетскую автономию и предусматривавший исклю­чение студентов за политическую деятельность. Однако постепенно внутриполитическая концепция правительства приобретала все более определенную форму.

Не сразу Революционное правительство вооруженных сил осознало необходимость вовлечения в процесс преобразований широких масс трудящегося населения. Убедив­шись в том, что без поддержки: народа трудно рассчи­тывать на успех в конфронтации с империализмом и внутренней реакцией, правительство решило создать орган, который бы занимался проблемами мобилизации масс в поддержку революционного процесса. Так возникла Национальная система социальной мобилизации (СИНАМОС). Эта организация осуществляла большую работу, особенно на местах. В рабочих поселках, в сель­ской местности она способствовала созданию различных народных ассоциаций, помогала в решении местных про­блем. При ее активном содействии появилась такая важ­ная общенациональная организация, как Национальная аграрная конфедерация, объединившая крестьянские ор­ганизации страны.

Несмотря на ошибки и неудачи, противодействие им­периализма и перуанской реакции, Революционное прави­тельство вооруженных сил добивалось все новых успехов.

---

Примечания:

¹ См.: La revolution national peruana. Manifiesto, estatuto, plan del Gobierno Revolueionario de la Fuerza Armada. Lima, 1974, p. 23—24.

² См.: El Peru у su politica ex­terior. Lima, 1971, p. 14.

³ «Christian Science Monitor», 1869, 17 May.

⁴ См.: «Boletln del Banco cent­ral de reserva del Peru», 1970, sept., p. 27.

⁵ См.: «Participation», 1972, N2, p. 52—56.

⁶   Закон нанес удар и по ино­странному капиталу. Он да­вал право на создание перио­дических изданий в стране и руководство ими только пе­руанцам по происхождению, проживавшим в Перу и поль­зовавшимся всеми граждан­скими правами. Их капиталы должны были быть нацио­нального происхождения. Важным являлось требова­ние, предъявленное к ино­странцам, владевшим акция­ми в печати, на радио или телевидении, перевести эти акции на перуанских граж­дан. Приоритетом при перево­де пользовались профсоюзы или кооперативы работников средств массовой информа­ции.

^{7 И}менно он дал повод ультра­левым студенческим органи­зациям саботировать другие, прогрессивные акции воен­ных. Правда, сторонникам этого закона в правительстве вскоре пришлось пойти на уступки, в результате закон был значительно изменен.