Предисловие

История парагвайских индейцев аче-гуаяки поистине драматична. Массовое физическое истребле­ние, преследования, жестокое обращение, захваты земель, похищения и продажа женщин и детей — все то, что совершалось четыре с половиной столетия назад испанскими конкистадорами, имеет место и в современном Парагвае, где уже на протяжении многих лет правит кровавая диктатура А. Стресснера.

Об истории варварского геноцида, осуществляе­мого в отношении индейцев аче, об их образе жизни, культуре, духовном мире правдиво рассказывается в книге «Агония индейцев аче-гуаяки. История и пес­ни», предлагаемой вниманию советского читателя. Она написана известными исследователями-антропологами Бартомеу Мелья, Луиджи Миралья, Марком и Кристиной Мюнцель.

Бартомеу Мелья — испанский священник-иезуит. В течение нескольких лет жил и работал в Парагвае. Был связан с демократически настроенными клери­кальными кругами этой страны, являлся секретарем Парагвайской епископальной конференции — высше­го органа парагвайской католической церкви. Много занимался исследовательской деятельностью, нахо­дясь на посту редактора католического журнала «Аксьон», имевшего демократическую направлен­ность. На страницах журнала он неоднократно вы­ступал против истребления парагвайских индейцев. Был выслан из Парагвая диктатурой Стресснера в 1976 году.

Луиджи Миралья — антрополог, автор несколь­ких научных трудов о положении парагвайских индейцев.

Марк Мюнцель — доктор антропологических наук университета во Франкфурте-на-Майне (ФРГ). Его работы издавались в научных журналах, а также Центром антропологических исследований в Копен­гагене (GWGIA). Помимо упомянутого совместного труда, его перу принадлежат две монографии: «Аче-геноцид в Парагвае» и «Аче-геноцид в Парагвае про­должается». Они имели большой отклик в научных кругах ряда стран и способствовали разоблачению преступлений фашистской диктатуры Стресснера.

Исследуя чисто антропологические проблемы, авторы сумели придать своему труду характер авто­ритетного свидетельства ужасного экономического и социально-культурного положения индейцев. Они гневно выступают против официального расизма, рассматривающего индейцев низшими существами, лишенными разума, неспособными мыслить и разви­ваться.

Красной нитью через всю книгу проходит пробле­ма порабощения и геноцида индейцев аче. Авторы выражают надежду, что «невероятная история гено­цида и агонии индейцев аче-гуаяки поможет лучше понять современную историю парагвайских индейцев вообще».

Официальная парагвайская статистика утвер­ждает, что на территории этой страны проживают около 37 тыс. индейцев. Однако некоторые ученые-антропологи считают, что их насчитывается более 100 тысяч, объединенных в 17 этнических групп, го­ворящих на 17 языках, родственных языку коренного населения Парагвая и одному из двух официальных наряду с испанским — гуарани.

Племя аче-гуаяки живет в восточном Парагвае в местах девственной сельвы уже не одно тысячелетие. Как в период завоевания Парагвая испанцами, так и сейчас, аче-гуаяки называют индейцами каменного века. Дело в том, что они до сих пор используют в своем быту каменные топоры, лук и стрелы и явля­ются индейцами-собирателями, индейцами-охотниками. Их первобытный образ жизни никак не связан с нынешней «цивилизацией» страны их обитания — Парагваем. Но их земли понадобились для расшире­ния владений местных и иностранных компаний. От­сюда и варварское, жестокое истребление этих индейцев в современном буржуазном обществе.

Авторы книги на основе обширного фактического материала изображают потрясающую реальность на­ших дней — истребление целых индейских племен.

Власти Парагвая загнали индейцев в недоступ­ные горные районы или непроходимую сельву. Такие племена, как мбиа, айорес (морос), чулупиес, гуайкуриес, ленгуас, мака, и другие вымирают или под­вергаются физическому истреблению.

Антинародная политика правивших Парагваем реакционных режимов делала и делает все возмож­ное, чтобы привить парагвайскому населению расист­ские идеи о том, будто индейцы — это низшие су­щества.

В 1972 году в Парагвае был проведен официаль­ный опрос «общественного мнения». Этот «опрос» выявил следующие данные: 77% парагвайцев счи­тают, что «индейцы являются животными, поскольку они не крещены»; 17% заявили, что «индейцы похо­жи на людей, но они очень грязные и лодыри»; 6% ответили, что «индейцы являются низшими суще­ствами»[1]. Господствующим классам Парагвая ну­жен был этот «опрос» для того, чтобы оправдать свою расистскую «теорию», будто все «национальное общество» отвергает индейцев, а потому их можно преследовать и убивать, препятствовать достижению взаимопонимания между индейцами и рабочими и крестьянами. Если эти цифры соответствуют дей­ствительности, то только правящие классы Парагвая виновны в том, что среди определенной части параг­вайского населения существуют подобные чудовищ­ные предрассудки, которые насаждались в стране со времен существования иезуитских миссий.

Убить, например, индейца аче рассматривается в Парагвае не как преступление, а как «славное дея­ние». В соответствии с инструкциями командования военного округа в Чако солдат, убивший индейца из племени айорес (морос), освобождается от дальней­шей военной службы. За индейцами систематически охотятся вооруженные отряды. Во время такой охо­ты осуществляются массовые истребления.

Право на жизнь «признается» лишь за детьми, в основном девочками в возрасте от 10 лет. Их про­дают в рабство, главным образом как наложниц. Их стоимость на рынках работорговли в Парагвае со­ставляет 12—20 долларов. Исключение делается и для взрослых, для тех, кто добровольно покидает свои земли и соглашается стать рабом. А ведь еще в прошлом веке в Парагвае 24 ноября 1842 года пра­вительство президента X. Лопеса приняло закон об отмене рабства и запрещении работорговли. В октяб­ре 1848 года было установлено полное юридическое равноправие индейцев.

Известно, однако, что Парагвай является сегод­ня международным центром в Западном полушарии по торговле наркотиками. Сотни рабов-индейцев тру­дятся на плантациях по выращиванию марихуаны. Вот что писал еженедельник Либерально-радикальной партии «Эль радикаль»: «В редакцию нашего еженедельника поступают сообщения о плантациях марихуаны в Каакуасу, Коронель-Овиедо, Педро-Хуан-Кабальеро. Индейцев гуаяки заставляют вы­ращивать марихуану. Причем им не платят ничего. Расплачиваются с ними продуктами питания»[2].

Индейцев, прошедших «окультуризацию» в резер­вациях типа Национальной колонии гуаяки, о кото­рой упоминается в книге, отправляют на плантации парагвайского чая, хлопка, сахарного тростника, на заготовку древесины, в помещичьи имения. За тяже­лую работу им платят продуктами питания. Как пра­вило, они должны всем: помещику, управляющему, лавочнику. Если индеец вздумает протестовать, то его хозяева всегда найдут себе «оправдание», жесто­ко наказав или даже убив «непокорного» индейца.

Мировая прогрессивная общественность гневно осуждает зверские деяния диктатуры Стресснера, требует прекратить геноцид и работорговлю в Па­рагвае.

4 июня 1973 г. Бернский университет направил открытое письмо парагвайскому правительству, в котором он выдвинул обвинение в том, что организо­ванные убийства индейцев, а также их содержание в резервациях, которые ничем не отличаются от нацист­ских концлагерей, приняли размеры геноцида и осу­ществляются с явного одобрения и молчаливого сог­ласия парагвайских государственных органов.

В марте 1974 года Комиссия ООН по правам че­ловека обвинила правительство Парагвая в том, что индейцев аче превращают в рабов, в отношении их проводится политика геноцида. В письме Комиссии, направленном Генеральному секретарю ООН, под­черкивалось, что в Парагвае широко осуществляются пытки, убийства, закабаление в рабство индейцев аче, они вымирают от голода и болезней; совершают­ся массовые убийства индейцев аче за пределами резерваций при попустительстве и поощрении влас­тей; разрушаются семьи; женщины, особенно девоч­ки, продаются в рабство, разрушаются культура и традиции индейцев, им запрещают говорить на род­ном языке.

В 1978 году вопрос о геноциде индейцев в Параг­вае вновь был поставлен на заседаниях Комис­сии ООН по правам человека. Однако парагвайские власти продолжают осуществлять массовый геноцид в отношении индейцев.

Правда, министр обороны Парагвая генерал Марсиаль Саманиего (в ведении министерства обо­роны находится департамент по делам аборигенов) неоднократно выражал «христианскую озабочен­ность» безысходным положением индейцев. В разви­тие этой «озабоченности» некоторые «парагвайские» антропологи, тесно связанные с американскими спец­службами (например, Мигель Чейс Сарди), предло­жили провести ряд мероприятий в «пользу» индей­цев. Одно из них — это финансируемый Межамери­канским фондом проект «Маранду». Основной смысл его состоит в том, что индейцы должны «самоосвободиться», то есть освобождение индейцев — дело са­мих индейцев.

В целях «самоосвобождения» им советуют «изо­лироваться» от «общества», создать свою «замкну­тую» организацию и заниматься с помощью депар­тамента по делам аборигенов министерства обороны созданием кооперативов на землях, полученных от государства.

Нетрудно понять, для чего изобретен этот реак­ционный, расистский проект в Парагвае. Цель его — изолировать индейцев от повседневной борьбы па­рагвайских трудящихся за свои жизненные интере­сы и демократические права, еще больше разобщить парагвайский народ, не допустить влияния на индей­цев прогрессивных демократических идей.

Парагвайских индейцев эксплуатируют, угнетают, истребляют те же, кто угнетает парагвайский народ: местная олигархия, империализм и стоящая у них на службе профашистская диктатура Стресснера. Поэтому освобождение всего парагвайского народа может быть достигнуто лишь тогда, когда револю­ционное и демократическое движение страны за­воюет подлинную демократию, национальную и со­циальную независимость. Для достижения этой цели Парагвайская коммунистическая партия призывает все прогрессивные, демократические и патриотиче­ские силы страны объединиться, создать Националь­ный антидиктаторский фронт, способный покончить с ненавистной тиранией Стресснера.

Нужно сказать, что авторы книги прямо не обви­няют диктатуру Стресснера в преступлениях перед индейцами, а обвиняют «цивилизацию», «белых», иногда парагвайцев вообще. Так, Мелья пишет, что «белые ягуары, стремятся уничтожить в сельве все живое: людей, животных». Конечно, если под «белы­ми ягуарами» подразумеваются стресснеровская ка­марилья, империалистические монополии, нещадно грабящие парагвайский народ, то это утверждение соответствует действительности. И в этом случае утверждение Мельи о том, что «общество захватчи­ков», «национальное общество» Парагвая, явля­ющееся заклятым врагом индейнев, не следует пони­мать как общество вообще, которое не разделено на классы эксплуататоров и эксплуатируемых, а нужно отнести к тому обществу лишь правящие круги. Ког­да авторы выражают негодование «варварством ци­вилизации», «историей геноцида» в отношении ин­дейских племен, следует, конечно же, иметь в виду «цивилизацию» эксплуататоров, а не подлинную ци­вилизацию парагвайского народа.

Важность и ценность книги не ограничивается только разоблачением факта геноцида парагвайских властей по отношению к племени аче-гуаяки. Авто­ры проделали также большого научного значения работу по исследованию быта, обычаев, нравов и культуры племени, показали их гуманность, стремле­ние жить в мире с другими людьми. В какой-то степени они идеализируют индейцев, их первобыт­ную, племенную, дикую жизнь, переоценивают неко­торые культурные достижения аче. «Песни аче,— чи­таем в книге,— это поэзия ясности ума и проница­тельности, твердая и яркая, как бриллиант. Вероят­но, эти песни вместе с некоторыми поэмами индейцев племени мбиа — лучшее, что было сделано до сих пор в Парагвае». Такое преувеличение ценности поэ­зии и песен аче, очевидно, надо отнести за счет искреннего уважения авторами индейцев, но не сле­дует забывать об огромном духовном наследии па­рагвайского народа,— наследии, создававшемся в течение многих веков существования страны. Это, однако, ни в коей мере не снижает научной цен­ности данной книги, большого значения фактическо­го материала, собранного авторами. Публикация ее на русском языке будет, несомненно, с интересом и пониманием встречена советским читателем.

Е. Чурилов

[1] Роr la liberacion del Indigena. Documentos у testimonioa. Ediciones del Sol. Serie Antropologia, Asuncion, 1975, p. 226—227.

[2] «Е1 Radical», 25 de marzo de 1971.