Чичеен-Ица – Вук-Йабналь К’ак’упакаль К’авииля
Некоторые данные позволяют предположить, что первоначально, до середины IX века, Чичеен находился под влиянием города Йашуна, который, в свою очередь, принадлежал к сфере влияния Коба[1].
Начало создания в Чичеене иероглифических надписей совпадает с какими-то изменениями то ли в составе местного населения, то ли в образе его жизни, отмеченными сменой керамического комплекса Йабналь-Мотуль комплексом Хунтуун-Кехпеч, при этом, некоторые городские строения (например, «Дом Стукковых Рельефов») оказались разрушенными[2]. Петер Биро и Эдуардо Перес де Эредиа связывают эти изменения с приходом ица между 800 и 830 гг.[3], однако, такое предположение противоречит данным колониальных хроник и не находит достаточно надёжных подтверждений в данных археологии и эпиграфики.
Надписи Чичеен-Ица – Вук-Йабналя (будем употреблять это название по отношению к городу IX в.) по своему содержанию очень отличаются от других текстов Классического периода, в том числе юкатанских. В них практически отсутствует центральная фигура классических текстов – священный владыка – и нет никаких упоминаний о связанных с ним «юбилейных» церемониях. Равным образом, в чичеенских надписях не встречаются записи о событиях исторического характера: рождениях, инаугурациях, войнах, смертях. Содержание текстов сводится или к записям строительно-посвятительного характера, или к сообщениям об обрядах, но обрядах специфических для Чичеена-Вук-Йабналя, связанных либо с зажиганием священного огня, либо с заклинаниями богов. Именно такой характер имеет самая ранняя из датированных чичеенских надписей – текст на дверных косяках из «Храма Иероглифических дверных косяков» («Сооружение 6Е3») с датой, которая соответствует августу 832 г.[4] Запись сообщает о посвятительных ритуалах в честь сооружения алтаря в доме некоего К’ак’оль Чуук Ахава[5]. Примечательно, что здесь же упоминается «водоём» (NAB), по всей видимости, знаменитый Священный Сенот, по которому город получил своё позднейшее название.
Косяки из «Храма иероглифических дверных косяков». Прорисовки Й. Грэхэма
Следующие более чем тридцать лет в Чичеене-Вук-Йабнале надписи не создавались. Но с середины 860-х годов в городе появляется группа лиц, выступающих систематическими заказчиками иероглифических текстов. В сентябре 869 г. в так называемой «Каса Колорада» (или «Красном Доме»), старинном и чтимом сооружении, человек по имени К’ак’упакаль К’авииль провёл обряд высверливания священного огня для богов, а затем осуществил заклинание богов у водоема, то есть, вероятно, возле упомянутого уже Священного Сенота[6]. При этом, однако, назван не «священный владыка», а ахмельваах (AJ-me-le-wa-ji), вероятный перевод титула: «распределитель хлебов»[7] и «владыка Ваахтааба» (ya-AJAW-wa wa-ji-ta-a-bi), возможный перевод: «владыка хлебной округи». Через непродолжительное время, в апреле 870 г., тот же К’ак’упакаль появился в расположенном близ Чичеена небольшом селении Халакаль на церемонии заклинания богов, проводившейся местным правителем Учу’н Хуун Йахав Бооком[8], при том не один. Лицо, которого он сопровождал в Халакале, оказывается достаточно неожиданным – это уже известный нам правитель Эк’-Балама, священный Талольский владыка К’инич Хуун Пик Ток’ К’ух…наль[9]. Через два года, в 872 г. К’инич Хуун Пик Ток’ опять появляется в Чичеене и совершает церемонии добывания огня для богов в «Красном Доме». Участие эк’-баламского калоомте в церемониях в Чичеене - Вук-Йабнале, кажется, объясняет, почему в городе отсутствуют упоминания о местном «священном владыке» – таковым считался правитель Талоля, а фактические хозяева Чичеена именовали себя более скромно. К ним относилось также лицо, имеющее титул «священный Кокоом» (K’UH-lu ko-ko-ma) – титул, хорошо известный в дальнейшей истории Юкатана вплоть до раннеколониальных времен. Священный Кокоом впервые упоминается на притолоке из так назваемой «Асьенды» под 866 г.[10] Не позже августа 870 г. священный Кокоом, имевший имя Йахаваль Чок’ак’[11] и титулы «поражающий в сердце» (CH’AK-OhL-la, букв. «рубящий сердце») и «владыка – хозяин жезла» (ba-te-AJAW)[12], украсил рельефной притолокой свою резиденцию, так называемый «Ак’аб-Ц’иб», а в 872 г. участвовал в церемониях добывания огня вместе с ахмельваахом и К’инич Хуун Пик Ток’ом. Он был жив в 880 г., когда украсил «Ак’аб-Ц’иб» еще одной притолокой с собственным изображением. Кроме того, по мнению Э. Бута в надписях из «Монастыря» упомянут также род Кан Эк’ (KAN-na-EK’), игравший в дальнейшем важную роль у ица[13].
Притолока из Халакаля. Прорисовка Э. фон Эу
Ведущие позиции в городе занимали всё-таки К’ак’упакаль К’авииль и его семья, брат – К’иниль Кополь, также имевший титул ахмельвааха, а также полководческое звание «священного владыки огня»[14], и мать, Иш К’айам из Хуш-К’ук’-Виц («Трёх Холмов Кецаля»), дочь некоей Иш Тоон Ахав[15] и Сак Нааб Чаак Болон Пета. Надписи упоминают также отца К’ак’упакаля и К’иниль Кополя по имени Чок Ва’тааб[16], который в начале 880-х годов, кажется, ещё был жив[17]. К той же семье, кажется, принадлежал и некий Ак’е Ток’, упомянутый вместе с К’ак’упакалем, его отцом и братом на притолоке из «Храма Начальной Серии», и имевший титул «преломляющий (?) священный хлеб»[18]. К’ак’упакаль К’авииль, К’иниль Кополь и Ак’е Ток’ именуются также «троё, возблагодарённые за милости» (HUX-pa-ka-ba ma-ta-na).
«Ак’аб-Ц’иб», резиденция священного Кокоома. Фото Д. Иванова
К’ак’упакаль К’авииль – единственный персонаж истории майя, о котором сообщают как иероглифические надписи, так и «Книги Чилам Балам» и колональные авторы. Хроника из «Книги Чилам Балам из Чумайеля» связывает с ним разгром Чаканпутуна[19]. «Сообщения» из Кисиль и Ситильпече, из Текауто и Тепакана называют К’ак’упакаля полководцем, разрушившим Ицамаль; «Сообщение из Мотуля» говорит, что он захватил и опустошил Мотуль[20]. Косвенным подтверждением войн, жертвой которых пал Мотуль, может быть изображение связанного пленника на Стеле 1 из Ц’илам-Гонсалес, обозначенного как «мутулец Йаа Чаан» (AJ-MUT ya-a CHAN-nu). Одновременно полития Цаб - Ц’илам-Гонсалес, в которой можно видеть союзника К’ак’упакаля, вела успешные войны против Ц’ибильчальтуна-Ичкантихо’. На стеле 1 из Ц’илама в качестве пленника упомянут некий Ук’уув Чанав. Элемент «Ук’уув» достаточно специфичен и позволяет связать этого персонажа с Ичкантихо’[21].
Притолока из «Ак’аб-Ц’иб» с изображением священного Кокоома. Прорисовка Э. Хантер
Не вполне ясно развитие отношений между К’ак’упакалем и его эк’-баламскими сюзеренами. Некоторые исследователи, например, Дж. Боллз полагают, что изображенная на фреске из «Комнаты 22» в «Монастыре» сцена осады крепости, окруженной двойным кольцом укреплений, представляет именно войну чичеенских правителей против Эк’-Балама[22]. Однако, даже если на изображении представлен Эк’-Балам, что очень спорно, нет никаких доказательств, что батальная сцена относится ко временам К’ак’упакаля. В любом случае, обстоятельство, что после 872 г. какие-либо упоминания о Талольском царстве исчезают из надписей Чичеена, а в самом Эк’-Баламе памятников больше не создаётся, свидетельствует о прекращении зависимости и упадке последнего.
Стела 1 из Ц’илам-Гонсалеса. Прорисовка Д. Гранья-Беренса
Несмотря на сложившуюся в позднейшей традиции славу великого воителя, в своих собственных надписях К’ак’упакаль К’авииль избегал воинственной риторики. Единственный косвенный намёк на войну содержится в надписи на Притолоке 4 из «Дома Четырех Притолок», где под 881 г. описывается ритуал «обновления огня для оружия хранителя даров К’ак’упакаль К’авииля». В остальных случаях тексты сосредоточены на обрядовой и строительной деятельности ахмельвааха.
Батальная сцена из «Комнаты 22» «Монастыря». Реконструкция Д. Шарлот
Вскоре после очередного празднества добывания огня в «Красном Доме», в январе 874 г. К’ак’упакаль посетил расположенный в 5,5 км. к югу от Чичеена городок Йула, где играл в мяч и приносил жертвы богу дождя вместе с тамошним правителем Ток’ Йаас Ахавом и неким «владыкой из Калькехток’а». Оживлённое строительство развернулось в городе в конце 870-х годов. Летом 878 г. была завершена постройка храма, посвященного богам Йаш Печ Кану и К’ук’ум Йаш К’авиилю (так называемый «Храм Начальной Серии»); в посвятительной надписи, в отличие от большинства чичеенских текстов, дата была записана в соответствии с классическим «Длинным счетом»[23]. Год спустя брат К’ак’упакаля К’иниль Кополь закончил строительство своего жилища, так называемого «Дома с Тремя Притолоками». В начале 880 г. было завершено строительство самого большого дворцового строения, созданного при К’ак’упакале – так называемого «Женского Монастыря» («Las Monjas»), комплекса 70 метров в длину и 35 метров в ширину, украшенного сразу семью резными притолоками. Здесь, единственный раз, К’ак’упакаль называет себя «священным владыкой» и трижды, от своего имени и имени своего отца, заявляет, что «узрел добро»: «Узрел добро в доме … (?) К’ак’упакаль К’авииль, священный владыка, священный распределитель хлебов» («Притолока 5».) Летом 881 г. было завершено святилище родовых богов К’ак’упакаля и его семьи, «Дом Четырех Притолок», а в феврале 883 г. произведена достройка «Женского Монастыря».
Притолока из «Дома четырех притолок». Фото Л. Шиле
Между тем, во второй половине 880-х годов в Чичеене - Вук-Йабнале и вокруг него происходят какие-то изменения, нашедшие выражение в создании совершенно необычной для майя постройки – так называемого «Караколя». Круглое здание диаметром около 7 метров, поставленное на две широкие платформы[24] и поднимающееся над землей на двадцатиметровую высоту, со спиральной лестницей внутри, настолько непохоже на остальные сооружения майя, что его первоначально определили как обсерваторию, место наблюдения за небесными телами. Действительно, дверные проёмы, окна, углы платформ ориентированы на точки по меньшей мере 20 важных астрономических явлений, таких как места восхода и захода Солнца в солнцестояния и равноденствия, точки первых восходов Венеры после невидимости и её максимальных удалений от точки восхода Солнца (элонгаций)[25]. Однако, ближайшие аналогии «Караколю» имеются в Центральной Мексике, где круглые, без углов, храмы строились в честь бога ветра Кецалькоатля-Ээкатля, являвшегося одновременно богом Венеры. При этом, надписи из «Караколя» имеют даты с 884/885 по 911 годы, а резная панель из этого сооружения (так называемая «Стела Морли») упоминает К’ак’упакаль К’авииля. Плохо сохранившийся и трудночитаемый текст сообщает, что в 17 году «двадцатилетия» 1 Ахав (885/886 г.) он кого-то «призвал», а затем перечисляет ряд лиц с титулами владык, вероятно, глав городских подразделений или подчиненных селений, которые кого-то «сопровождали» вместе со своими идолами[26]. Заключительная часть сохранившейся надписи сообщает о состоявшемся в 889/890 г. ритуале «явления» (букв. «извлечения») идола Ах Болон К’авииля в присутствии еще троих лиц или групп лиц[27]. Из них второй назван «человек/люди из Канц’икналя», а третий – «человек/люди из Вакабтееля». Что касается упомянутого первым, то Э. Бут полагал, что его обозначение читается a-hi-tza-a, т.е., «человек/люди из народа ица»[28], таким образом, это первое в Чичеене упоминание ица. Впрочем, большинство исследователей считает, что соответствующая запись читается AJ-tza-a, и речь идёт о некоем ближе неизвестном роде/народе ца’, а не об ица[29]. В любом случае вероятнее всего описан некий ритуал, устроенный К’ак’упакалем для союзников из разных областей Юкатана.
«Женский Монастырь». Фото Д. Иванова
Тем не менее, стремление консолидировать знать города и окрестных областей, сооружение в центре Чичеена храма, соответствующего воззрениям выходцев из Центральной Мексики, кажется, указывают на серьезные изменения в политической ситуации на севере Юкатана. Жертвами этих изменений, возможно, и пал К’ак’упакаль К’авииль со своим родом. Последний раз он упоминается на памятнике, форма которого для Чичеена - Вук-Йабналя необычна – на датированной 890 г. Стеле 2[30], после чего исчезает вместе со своей семьей из истории так же таинственно, как в ней появился. На замковом камне, оставшемся от разорённой могилы, имеется дата 10.3.8.14.4, 28 декабря 897 г.[31] Однако, указывает ли она на время смерти К’ак’упакаля или кого-то из его родственников, мы не знаем.
Караколь. Фото Д. Иванова
Стела 2 из Чичеен-Ица. Прорисовка Д. Гранья-Беренса
[1] Pérez de Heredia, Eduardo and Péter Bíró. K’ak’ Upakal K’inich K’awil and the Lords of the Fire // Landscapes of the Itza. Archaeology and Art History at Chichen Itza and Neighboring Sites. Edited by Linnea Wren, Cynthia Kristan-Graham, Travis Nygard, and Kaylee Spencer. University Press of Florida, 2018. P.73.
[2] Pérez de Heredia Puente, Eduardo J. Ceramic Contexts and Chronology at Chichen Itza, Yucatan, Mexico. PhD dissertation, La Trobe University, 2010. Pp. 17, 109, 124, 138-142
[3] Bíró, Péter and Pérez de Heredia, Eduardo. The Caracol Disk of Chichén Itzá. Estudios de cultura . XLVIII. México 2016. Pр. 130-131.
[4] Grube, Nikolai and Ruth J. Krochock. Reading Between the Lines… . P. 212. Первоначально косяки были использованы для какого-то другого здания и перенесены в «Сооружение 6Е3» не раньше второй половины Х века (Volta, Beniamino and Geoffrey E. Braswell. Alternative Narratives and Missing Data … P.374 - 375).
[5] Э. Перес де Эредиа и П. Биро полагают, что это не человек, а некое божество (Pérez de Heredia, Eduardo and Péter Bíró. K’ak’ Upakal K’inich K’awil and the Lords of the Fire. P.74).
[6] Л. Вренн высказала мнение, что самое раннее упоминание К’ак’упакаля может содержаться в надписи на так называемом «Камне с площадки для игры в мяч», дату на котором она реконструировала как 10.1.15.3.6, ноябрь 864 г. (Wren, Linnea, Peter Schmidt, and Ruth Krochok. The Great Ball Court Stone of Chichén Itzá // Research Reports on Ancient Maya Writing 25. Washington, D.C., 1989. P.26; Grube, Nikolai, Lacadena, Alfonso, and Simon Martin. Chichen Itza and Ek Balam: Terminal Classic Inscriptions from Yucatan // Notebook for XXVII Forum on Maya Hieroglyphic Writing. 2003. P. II-39). Однако, скульптура найдена на Большой Площадке для игры в мяч, выстроенной в так называемом «интернациональном стиле», появившемся в Чичеене со второй половины Х века, и имеет изображения в том же стиле. При этом, в сильно повреждённой надписи перед предполагаемой записью первой части имени (K’AhK’) просматривается знак AJ-, в записях имени К’ак’упакаля больше никогда не встречающийся. Кроме того, упоминание К’ак’упакаля может иметь ретроспективній характер (в начале предложения стоит слово «u-PAS u-…», «он извлёк что-то, относящееся к», а далее предполагаемое имя К’ак’упакаля).
[7] Bíró, Péter y Eduardo Pérez de Heredia. La organización política y el paisaje de Chichén Itzá, Yucatán, México, en el Período Clásico terminal (830-930 DС) // Latin American Antiquity (Cambridge), March 2018. P.4 (со ссылкой на Д. Беляева). Впрочем значение титула может быть связано не с чоланским mel, «упорядочивать», а с чоланским же mejle, «делать», «иметь возможность делать». Э. Бут читает этот титул Ах Чель Ваах, «человек из Чеель Ваах» (Boot, Erik. A Preliminary Classic Maya - English / English - Classic Maya Vocabulary of Hieroglyphic Readings. 2002. P.13). Кроме того, для Какупакаля засвидетельствованы титулы «священный хозяин огня» (K’UH-AJ-K’AhK’) и «преломляющий (?) священный хлеб» (K’UH-wa-ji u-ja-wa) (Bíró, Péter y Eduardo Pérez de Heredia. La organización política … P.6, tabla 3).
[8] Другое чтение имени: Учу’н Хуун Йахав Виник.
[9] Grube, Nikolai and Ruth J. Krochock. Reading Between the Lines… . P.228; Grube, Nikolai, Lacadena, Alfonso, and Simon Martin. Chichen Itza and Ek Balam … Рр.II-43 – II-44.
[10] Притолока датируется по указанию на 17 год к’атуна 3 Ахав, имеющаяся в тексте дата Календарного круга, вероятно, написана с ошибкой (Grube, Nikolai, Lacadena, Alfonso, and Simon Martin. Chichen Itza and Ek Balam … Р.II-40).
[11] Чтение последних двух слогов этого имени не вполне ясно. Мэтью Лупер и Марта Макри предлагают для соответствующего знака чтение k’a или k’i.
[12] Лицо, носившее титул ch’ak ohl b’aahte’ упомянуто как имперсонатор бога воинственного Солнца в надписи на Иероглифической лестнице из Сабана-Пилетас (Grube, Nikolai, Pallán Gayol, Carlos y Antonio Benavides Castillo. La Escalinata Jeroglífica 1 de Sabana Piletas, Campeche: nuevos datos sobre el Epiclásico en la región Puuc // Los Investigadores de la Cultura Maya 16 , Tomo II. Campeche, 2008. P.91). Впрочем, отдаленность этого памятника от Чичен-Ицы и значительное время между её созданием (859 г.) и упоминаниями Священного Кокоома делают сомнительным предположение, что в Сабана-Пилетас упомянут именно этот чичеенский вельможа.
[13] Boot, Erik. Continuity and Change … . P. 180.
[14] Bíró, Péter y Eduardo Pérez de Heredia. La organización política … P.6, tabla 3.
[15] Чтение предложено Н. Грюбе, А. Лакаденой и С. Мартином (Grube, Nikolai, Lacadena, Alfonso, and Simon Martin. Chichen Itza and Ek Balam … Р.II-64). Э. Бут предлагает чтение Иш Мен Ахав (Boot, Erik. The Updated Preliminary Classic Maya‐ English, English ‐ Classic Maya Vocabulary of Hieroglyphic Readings. 2009 // http://www.mesoweb.com/resources/vocabulary/Vocabulary‐2009.01.pdf. P.80).
[16] Предлагается также чтение Uchokow Tab, «Разбрасывающий соль» (Pérez de Heredia, Eduardo and Péter Bíró. K’ak’ Upakal K’inich K’awil and the Lords of the Fire… P.81).
[17] Grube, Nikolai and Ruth J. Krochock. Reading Between the Lines… . Pp.223-226.
[18] Bíró, Péter y Eduardo Pérez de Heredia. La organización política … P.4-6.
[19] The Book of Chilam Balam of Chumayel … . P. 183.
[20] Relaciones de Yucatán // Collección de documentos inéditos relativos al descubrimiento, conquista y organización de las antiguas posesiones españolas de Ultramar. Segunda serie. Tomo núm. 11. Madrid, 1898. Pp. 77, 121, 213. Э. Перес де Эредия и П. Биро полагают, что упомянутый на стеле 1 из Ц’илана Мутуль – это Ичмуль-де-Морли (Pérez de Heredia, Eduardo and Péter Bíró. K’ak’ Upakal K’inich K’awil and the Lords of the Fire… P.75).
[21] Тем не менее, его имя отличается от имени владыки, похороненного около 800 г. в «Структуре 42» в Ц’ибильчальтуне. Кроме того, последний, будучи погребённым в своём городе, не мог оказаться пленником в Ц’иламе
[22] Bolles, John S. Las Monjas: A Major pre-Mexican Architectural Complex at Chichen Itza. Norman, 1977. Pp. 198-209; Grube, Nikolai and Ruth J. Krochock. Reading Between the Lines… . P. 219
[23] Где именно находился этот храм, неясно, так как в дальнейшем резная притолока была перенесена в небольшую постройку на пирамиде, известную как «Храм Начальной Серии» (Grube, Nikolai, Lacadena, Alfonso, and Simon Martin. Chichen Itza and Ek Balam … Рр.II-50).
[24] Нижняя из них была cоздана по меньшей мере полустолетием раньше (Pérez de Heredia Puente, Eduardo J. Ceramic Contexts and Chronology … P.114).
[25] Aveni, Anthony F. Venus and the Maya // American Scientist, Vol.67, №3, 1979. Pp. 282-284.
[26] Можно разобрать имена: … Таль-Чан …, Йаш Накаль с идолом Кавте, Хо К’абааль Ахав с идолом Хуун Йаш Чиита, Йаш Накан Ахав с идолом Йаш Печа. Кроме того, кажется, упомянут идол бога ветра.
[27] Александер Фосс полагает, что это всё титулы одного лица (Voss, Alexander. Los itzáes en Chichén Itzá: los datos epigráficos // Los Investigadores de la Cultura Maya, 9 (I), 2001. P.160). Однако, в трёх случаях в тексте однаково употреблён префикс AJ-, указывающий на место/группу происхождения. Один человек не мог одновременно происходить из трёх областей или народов. Последний топоним А. Фосс и П. Биро (Bíró, Péter y Eduardo Pérez de Heredia. La organización política … P.9) читают «Вакабналь» (при этом П. Биро сопоставляет его с известным в коониальных текстах обозначением Чичеен-Ицы Вук-Йабналь), однако, кружок в левом элементе соответствующего знака характерен для TE-.
[28] Boot, Eric. Preliminary Notes on the “Hieroglyphic Band” Fragments of the Caracol, Chich’en Itza, Yucatán, México // Yumtzilob, 9 (11), 1997. Pp.69-86.
Н. Грюбе полагает, что речь идёт не об ица, а о некоем роде/народе ца (Grube, Nikolai. Hieroglyphic Inscriptions from Northwest Yucatan … . Pp. 361-362Чтение «ица» отстаивает Д. Гранья-Беренс (Graña-Behrens, Daniel. Emblem Glyphs and political organization … . P.110).
[29] Grube, Nikolai. Hieroglyphic Inscriptions from Northwest Yucatan … . Pp. 361-362; Grube, Nikolai, Lacadena, Alfonso, and Simon Martin. Chichen Itza and Ek Balam … Рр.II-33; Bíró, Péter y Eduardo Pérez de Heredia. La organización política … P.9. Чтение «ица» отстаивает Д. Гранья-Беренс (Graña-Behrens, Daniel. Emblem Glyphs and political organization … . P.110).
[30] Д. Гранья Беренс считает, что упомянутый на стеле K’AK’-PAKAL-la не тождественен К’ак’упакалю (Graña-Behrens, Daniel. 2004 Some Remarks on Chichen Itza Stela 2. Mesoweb: www.mesoweb.com/chichen/features/St2/remarks.html.)
[31] Graña-Behrens, Daniel. Die Maya-Inschriften aus Nordwestyukatan … S.422.