Доминирование над территорией: политический контроль провинций

Теночтитлан

В отличие от обмена, политический контроль провинций Теночтитланом намного лучше представлен в письменных источниках, а не по археологическим данным (Berdan et al. 1996; Carrasco 1996). В большинстве случаев для управления территориями Теночтитлан опирался на местных правителей городов-государств (Smith 2000) и подобная форма непрямого контроля затруднительна для археологического исследования империи. На военное завоевание провинциальных политий указывают выстроенные в ряде частей Ацтекской империи постклассические укрепления (Smith n.d.a), однако проблемы с хронологией и отсутствие раскопок исключают эти явные свидетельства имперского завоевания из исследования. Ацтекские военные поселения в Куауточко (Medillín Zeñil) и Остоме (см. ниже) предполагают завоевание или, по крайней мере, контроль этой провинциальной территории, но снова картина затуманена недостатком данных. Двумя явными индикаторами ацтекского имперского доминирования являются падение уровня жизни в городищах Морелоса после ацтекского завоевания и предложения совместного с имперскими правителями выбора провинциальной элиты.

Переход от позднего постклассического периода A (до ацтекского завоевания) к позднему постклассическому периоду B (после ацтекского завоевания) отмечен значительным снижением уровня жизни в городищах Морелоса, на что указывает индекс богатства, основанный на частоте встречаемости импортированной и местной украшенной керамики. Подобная перемена могла произойти и из-за местных демографических и аграрных процессов (Smith and Heath-Smith 1994), однако тот факт, что это произошло в нескольких городищах различных политий в разных климатических зонах (Smith n.d.b) предполагает общую причину – ацтекское завоевание. Текущее исследование Яна Олсона проводит анализ уровня богатства и стандартов жизни домашних хозяйств трёх подобных городищ – Яутепек, Куэшкомате и Капилько. Смит и Хит-Смит (1994) утверждают, несмотря на то, что прямой эффект от наложения имперской дани для домашних хозяйств был минимальным, ацтекский империализм имел таки значительное непрямое экономическое и социальное воздействие на провинциальные домашние хозяйства. Одной из таких непрямых воздействий была поддержка провинциальной элиты.

Совместный выбор провинциальной элиты (общий процесс в империях-гегемонах) был основным компонентом имперской стратегии ацтеков (Berdan et al. 1996). Текущее исследование раскопанных элитных компаундов в Морелосе указывает на то, что провинциальная элита важного политического центра Яутепек была экономически состоятельна после ацтекского завоевания, в то время, как современные им представители элиты из сельского города Куэшкомате испытывали значительные трудности (Jan Olson and M. Smith, unpublished data); это соответствует тому, что мы знаем об ацтекских стратегиях привлечения к совместному выбору влиятельной провинциальной элиты. Дополнительные свидетельства этого процесса могут быть видны в найденных в провинциях скульптур мешикского стиля (Umberger and Klein 1993). Например, наличие вырезанного именного иероглифа мешикского императора Ауисотля в древнем провинциальном храме Тепостеко (Морелос) предполагает имперский контроль и альянс с местными элитами, которые, вероятно, контролировали храм.

Теотиуакан

Отсутствие проведённых полевых работ на важных памятниках делает сложным исчерпывающую идентификацию свидетельств контроля Теотиуакана над территориями. Есть несколько городищ, которые, вероятно, были теотиуаканскими административными центрами в провинциях (Таблица 3 и Рис.3). В этих городищах представлена архитектура талуд-таблеро, комплексы пирамида-площадь и прямоугольная планировка – все характеристики, связанные с Теотиуаканом (Charlton 1991; Díaz Oyarzábal 1998; Nalda 1997; Torres Cabello 1998). Среди доказательств в провинциях отмечаем городское планирование под влиянием Теотиуакана, реорганизация поселений вокруг имперских региональных центров с выражением теотиуаканской государственной идеологии и представленные в поселениях вокруг этих центров товары, контролируемые государством.

В Окойоакаке долины Толука представлена ориентация по оси север-юг, архитектура талуд-таблеро, вероятная сеточная планировка, а также теотиуаканская керамика, в т.ч. цилиндрические триподы и сосуды с выпуклыми стенками и плоским дном, тонкая оранжевая керамика, имитация тонкой оранжевой керамики, курильницы и статуэтки (Díaz Oyarzábal 1998). Городище было заброшено в поздний классический период с закатом империи. Тепеапулько в юго-восточной части шт. Идальго был региональным центром, в котором также прослеживается теотиуаканское влияние в его городской планировке, а также в высокой концентрации керамики теотиуаканского стиля и тонкой оранжевой керамики (Matos Moctezuma et al. 1981). В Тласкале теотиуаканская керамика и статуэтки были найдены в ассоциации с компаундами жилого типа и группами пирамида-площадь городища Кальпулальпан (Linné 1942:56–89). В Тласкале теотиуаканское влияние в городской планировке отсутствует вне «Теотиуаканского коридора» (García Cook 1981), однако в городище Тетелес-де-Окотитла было обнаружено захоронение с большим количеством подношений из теотиуаканской керамики (Vega Sosa 1981). Предварительные работы в долине Керетаро выявили множество городищ с явными керамическими и архитектурными сходствами с Теотиуаканом, в т.ч. Сан-Бартоло-Агуаскальенте (Brambila and Castañeda 1993), Эль-Серрито (Crespo 1991, 1998) и Ла-Негрета с Эль-Розарио (Saint-Charles Zetina 1998).

Источник: Charlton (1991: Table 15.2); Díaz (1998); Nalda (1997); Torres Cabello (1998)

Примечания: (Х) – следы присутствуют, (–) – следы отсутствуют, (?) – наличие следов неизвестно.

У Чингу возле Тулы и Сан-Игнасио в Морелосе множество материальных корреляций теотиуаканских региональных центров и они также были покинуты с коллапсом империи. Чингу является единственным отдалённым центром, где отмечены все характеристики городского планирования из Таблицы 3, здесь также находят большое количество теотиуаканской керамики и статуэток (Díaz Oyarzábal 1980, 1991). Обследование долин Амацинак (Hirth 1978, 1980, 1996), Яутепек (Montiel n.d.) и усердные исследования Лас-Пиласа (Martínez Donjuan 1979) с Асьендой Кальдерон (Nalda 1997) в Морелосе обеспечили нас самым детальным портретом провинциальной территории теотиуаканской империи. В Сан-Игнасио долины Амацинак (Hirth 1978, 1980, 1996) и в Асьенде Кальдерон долины Куаутла располагались региональные центры с городской планировкой и концентрацией государственных товаров. Все известные городища ранней классики восточной части Морелоса содержат многочисленные примеры теотиуаканской материальной культуры, как импортированной, так и изготовленной здесь же, в т.ч. тонкая оранжевая керамика и другая посуда, статуэтки и обсидиановые лезвия из Пачуки. Изменения в поселенческой планировке отражают концентрацию населения в плодородных землях, где выращивают хлопок и/или стратегические позиции – это произошло, вероятно, под влиянием империи. Теотиуакан, по всей видимости, контролировал свои провинции за пределами долины Мехико при помощи непрямого управления и последние полевые работы в этих провинциальных землях указывают на разнообразное имперское взаимодействие (Montiel n.d.).

Тула

Два типа свидетельств могут указывать на то, что государство со столицей в Туле могло контролировать поселения в регионе Бахио. Во-первых, это большая схожесть керамики раннего постклассического периода региона Бахио и Тулы, о чём говорилось выше (см. Flores and Crespo 1988) – это подразумевает сильную связь между территориями. Оба региона находились под влиянием керамической сферы Tollan и на основании этого Кобеан (1990:507) предполагает, что Бахио был частью империи Тулы. Более впечатляющим фактом, однако, является наличие каменных скульптур в городище Эль-Серрито (Crespo 1991), фактически идентичных со скульптурами Тулы (de la Fuente et al. 1988). Это всё указывает на то, что местная элита имитировала государственные/имперские стили, что, вероятно, было результатом тесных коммуникаций между элитами двух территорий. Региональная полития Тулы и Эль-Серрито (Рис. 4) может считаться большим региональным государством или, возможно, мини-империей, схожей с образовавшимися до Теночтитлана в долине Мехико государствами или империями Тескоко и Аскапоцалько (Davies 1973; Carrasco 1996).

Несколько резных каменных скульптур в стиле скульптур Тулы есть и в Тлальписауаке на юге долины Мехико (Granados Vázquez et al. 1993), но в сравнении с Эль-Серрито их намного меньше и у них меньше схожести с самими скульптурами из Тулы; на самом деле они могут датироваться до раннего постклассического периода (Tovalín 1998). Крупнейшие ранние постклассические городища, в которых работали проекты археологического исследования в долине Мехико, на самом деле были довольно небольшими и скромными городищами – они классифицируются, как «вторичные региональные центры» (Parsons 1971:87–88; Sanders et al. 1979). Их ещё предстоит исследовать более детально, однако ни один из них не напоминает теотиуаканские региональные административные центры (Таблица 3) по размерам, сложности или схожести с политической столицей. Таким образом, мы не видим причин включения долины Мехико, Морелоса и других районов, за исключением узкого коридора между Тулой и Эль-Серрито, в современные реконструкции тольтекской политии.

Обсуждение

Как отмечалось выше, весьма трудно найти материальные свидетельства контроля провинций в империях с непрямым управлением и в форме империй-гегемонов. Такие политии не сильно развивали провинциальную инфраструктуру и полагались на участие в выборе местной элиты. Простое наличие имперских товаров в контексте с элитой удаленных территорий может указывать как на имперский контроль, так и на взаимодействие империи с элитами за пределами империй (Whittaker 1994). Клиентские государства восточной части Римской империи (Braund 1984) обеспечили нас текстовым, хорошо документированным примером непрямого управления. Номинально независимые от Рима царства были все практически под его контролем. В то же время, археологическое доказательство этого весьма трудно определить (Isaac 1990; Millar 1995).

Даже с этими трудностями, различия по количеству свидетельств в пользу империи у Теночтитлана и Теотиуакана с одной стороны и у Тулы с другой – весьма разительно. Наши исследования и проведенные раскопки в Морелосе выявили многочисленные свидетельства в виде товаров или стилей из Теночтитлана и Теотиуакана, но много меньше примеров было найдено из Тулы. Более того, нам известно из археологических данных соседних территорий, например, южной Пуэблы и Толуки, что такая ситуация является весьма типичной.