Эволюция традиционного жилища индейцев североамериканских прерий

Приход в Северную Америку в XVI в. европейских колонизато­ров вызвал глубокие изменения в традиционном индейском общест­ве, сложившемся на континенте в предшествующий период его истории. На равнинах, по природным условиям являющихся стенной зоной, обитали индейские племена с двумя укладами жизни: на востоке — оседлые и полуоседлые земледельцы, на остальной терри­тории, малозаселенной до освоения лошади,— пешие охотники на бизонов.

Вместе с европейцами на материке появились домашняя лошадь и огнестрельное оружие, которые индейцы стали использовать при охоте. Резко возросшая продуктивность охоты привлекла на Рав­нины в XVII—XVIII вв. массы иммигрантов из других областей, которые, заселяя степи, приобретали новые для себя навыки конной охоты и коневодства, частично или полностью оставляя прежнюю хозяйственную деятельность. Формировался новый, более или менее единый для всего региона хозяйственный уклад, а вместе с ним — иная социальная структура и идеология индейского общества.

Складывающаяся экономика характеризовалась тем, что практи­чески у всех племен конная охота стала играть значительную роль. Временно оставляли свои поля и охотились даже исконные земле­дельцы верховьев Миссури: хидатса, манданы и арикара. У племен к юго-западу от них (ото, пауней, осэджей, омаха, понка) охота и коневодство уже преобладали над земледелием; в деревнях они жили в периоды посева и уборки урожая, кочуя остальную часть года вслед за стадами бизонов. Чейены, арапахо, тетон-дакоты, кроу к концу XVIII в. полностью оставили земледелие, превратившись в таких же типичных кочевников, коневодов и охотников, как кайова и команчи — в прошлом пешие охотники и собиратели¹.

Исчезали некоторые виды материальной деятельности и появля­лись новые. Полуземледельцы, например, практически забыли гон­чарство и ткачество и научились изготавливать предметы домашнего обихода из бизоньих кож. Развилось и искусство украшения пред­метов быта: вышивка иглами дикобраза (позднее бисером), разри­совка одежды, кожаных баулов, покрышек палаток. Вместе с раз­витием коневодческого хозяйства появились и новые орудия труда, в частности седла и сбруя, причем сбрую индейцы сами изобрели в примитивной форме.

Сложные изменения происходили и в сфере духовной культуры. На Равнинах трансформировались различные формы религии: тоте­мизм, аграрные культы, культы промысловых животных, принесен­ные сюда разными народами. В результате сформировалась своеоб­разная система верований, в основе которой лежало переплетение земледельческих и промыслово-охотничьих культов.

Перестройка хозяйства, превращение лошади в основное средство производства, интенсификация обмена продуктами охоты и земле­делия, а также появление торговли с европейскими колонизаторами углубляли общественное разделение труда, ускоряли проникновение в индейское общество товарных отношений, способствовали укреп­лению института частной собственности. На этой основе начали раз­виваться отношения эксплуатации и экономического неравенства, что повело к разложению норм первобытнообщинного строя.

Если до переселения в степи для большинства племен был ха­рактерен материнско-родовой уклад, а для части племен — черты отцовско-родового строя, то в условиях кочевого степного быта древние родовые связи распадались. Сложившемуся хозяйственному укладу больше соответствовала кочевая община, которая состояла из одной или нескольких больших семей и представляла собой само­стоятельную в экономическом, социальном и обрядовом отношениях единицу. Менялся и характер семей: и у кочевников-охотников, и у полуземледельцев прослеживалась тенденция к формированию патриархальной семьи. Усиливалась социальная дифференциация, богатые коневладельцы, в число которых входили военачальники, пуководители мужских обществ, шаманы, становились «лучшими людьми» племени, в зависимости от количества лошадей в собствен­ности семьи выделялись среднезажиточные и бедные общинники. Все это подтверждает вывод исследователей о том, что о щество индейцев-коневодов XVII—XVIII вв. приолижалось к порогу классового общества².

Кратко охарактеризованные выше процессы вызвали свои моди­фикации и в жилище — важнейшем элементе материальной и духов­ной культуры. Двумя основными видами жилищ индейцев на равнинах испокон веков были переносная коническая разборная палат­ка с кожаным покрытием — «типи» (от дакотского «жилище»), служившая бродячим племенам, и стационарный полуподземныи дом земледельцев восточных окраин.

Полуподземный дом, ведущий свое происхождение, по-видимому, от жилищ восточносибирских племен, далеких предков американских индейцев, на Равнинах эволюционировал во вполне определенный тип полуземлянки, отличающейся рядом признаков от таковой на севере и западе континента³. Это каркасно-столбовое сооружение, круглое в плане, часто, хотя и не у всех племен, заглубленное (наибольшая глубина полуземлянок доходила до 1-1,2 м у пауни), крытое слоем земли.

Каркас состоял из 12-13 прочных столбов высотой около 2 м, вкопанных по окружности диаметром 10—15 м на равном расстоя­нии друг от друга и соединенных врезанными в их верхние концы балками. Столбы, образовывавшие стены, ставились вплотную один к другому между столбами каркаса. Стропила крыши опира­лись одним концом о стены, другим - о балки, соединяющие верши­ны четырех, шести или восьми столбов высотой 3-3,5 м, установ­ленных в середине помещения. Бревна крыши укладывались плотно, промежутки между ними заполнялись ивовыми прутьями, атем крышу покрывали сухой травой и дерном, после чего все сооруже­ние засыпали слоем земли толщиной 90 см на стенах и 30 см на крыше В качестве подкладки под землю иногда использовалась дре­весная кора. Вход в дом представлял собой коридор длинои 2-4 м, построенный по тому же принципу, что и основное помещение, и также заваленный сверху землей⁴.

Характерной чертой земляного дома в бассейне Миссури были наклонные стены, низ которых отступал от вертикали на 1-1,5 м⁵. Под ними внутри дома образовывалось пространство, использовав­шееся для хранения топлива и домашней утвари. Внутри дома выка­пывалась яма для хранения зерна, обычно находившаяся к югу от очага. Неотъемлемой принадлежностью полуземлянки был шалаш для потения, устанавливаемый справа от входа.

Этот тип каркасно-столбового земляного жилища сложился до прихода европейцев, пройдя длительную эволюцию на Равнинах. Археологи находят относящиеся к I тысячелетию н. э. остатки не­больших деревень, в которых большинство жилищ составляли квадратные полуподземные дома. Разные археологические культуры IX—XIV вв. отличаются числом центральных опорных столбов, на­личием или отсутствием крытого входа, разной заглубленностью жилищ.

В XV в. миграции населения, вызванные длительной засухой, уплотнение и укрупнение поселений, сокращение расстояний между ними повели к усилению контактов, выравниванию культурных раз­личий и сложению единообразной материальной культуры. Иссле­дователи считают, что четырехстолбовую опору для крыши и способ покрытия сначала дерном и травой, а затем землей принесли на Равнины мигранты с юга материка⁶. Хидатса, манданы и арикара для опоры крыши ставили четыре внутренних столба, располагае­мых по углам квадрата со стороной 3 м. Другие племена ставили шесть или восемь столбов, но при исполнении обрядов, связанных с жилищем, обычно упоминались только четыре столба, что дает основание считать четырехстолбовый дом более древней формой⁷. Жители долины Гранд-Ривер, западного притока Миссури в цент­ральной части региона, добавили к каркасу прочные периферийные столбы со связывающими их вершины балками, на которые опира­лись наклонно поставленные доски стен⁸. Эта форма дома широко распространилась по восточной части степной зоны. Примерно тогда же индейцы повсеместно перешли к строительству круглых в плане полуподземных домов.

Таково было жилище земледельцев и полуземледельцев. Охотни­ки, круглый год кочевавшие за стадами бизонов, пользовались раз­борной палаткой с каркасом из деревянных шестов, крытой би­зоньими кожами. Это жилище, по данным археологии, существовало в Прериях еще 8 тыс. лет назад⁹ и было прекрасно приспособлено к кочевому образу жизни в условиях огромных степных пространств: собрать и разобрать его можно было за несколько минут, кожаная покрышка складывалась и привязывалась вместе с другим имущест­вом семьи к волокуше, в которую превращались шесты каркаса, притороченные к собачьей упряжи.

Две основные разновидности степных типи различались формой опорной конструкции — пирамиды из трех либо четырех шестов, на развилки которых опирались остальные 12—15 шестов каркаса. Трех­шестовые типи выглядели как наклонный конус, овальный в плане, четырехшестовые были более симметричными и круглыми. Для покрышки средней типи диаметром 4—6 м требовалось 12—14 шкур. Покрышка сшивалась в форме полукруга, на краях которого вы­краивались клапаны для закрывания дымового отверстия на отлогой стороне у вершины типи. Регулировалось положение клапанов с по­мощью двух специальных шестов. В сильную непогоду дымовые клапаны не могли полностью защитить обитателей типи от дождя. На этот случай делался так называемый «озан» (сиу). На высоте 1,5-1,8 м. между шестами натягивалась веревка, привязанная к каждому третьем-четвертому из них. На веревку вешались шкуры или иной непромокаемый материал. Эти шкуры могли привязываться к противостоящим шестам, создавая навес над центральной частью типи, либо опускаться, занавешивая спальные места.

Индейцы применяли также и внутреннюю «обшивку» типи. На высоте около 2 м помещение опоясывала веревка (под нее у каждого шеста подкладывалось по две палочки, образовывавших желобок для стока дождевой воды), к которой прикреплялось сшитое из кож большое полотно. Внизу оно привязывалось к шестам у самой земли, но около 20 см его нижнего края подгибалось внутрь и лежало на полу. Одеяла, шкуры, подстилки и пр. клались поверх него, надежно предохраняя жилище от влаги и сквозняков. Холодный воздух, проникавший снизу, согреваясь, поднимался вверх «обшивки» создавая прекрасную тягу для дыма. Кроме того, слои воздуха между внешней и внутренней «стенами» давал дополнительную теплоизоляцию¹⁰. Зимой «обшивка» подвешивалась почти вертикально и между нею и наклонной наружной стеной образовы­валось пространство, которое использовалось для хранения фура и топлива. «Обшивка» была также поверхностью, на которую нано­сили различные изображения, несшие и декоративную, и магическую функцию.

Подробнее останавливаться на жилище как таковом не представ­ляется возможным, выявим теперь некоторые изменения в жилище и поселениях индейцев, происшедших в XVII—XIX вв. под влиянием вызванной колонизацией Северной Америки социально-экономической перестройки их общества.

Прежде всего одной из инноваций, связанных с переходом большинства племен к коневодству и конной охоте, можно считать, распространение среди оседлых земледельцев исконно кочевников - типи и превращение ее в универсальный вид жилища на Равнинах. Использование лошади, заменившей собаку в качестве тягловой силы, позволило увеличить размеры типи.

Одежду и предметы быта бродячие племена всегда делали из кож бизонов, теперь же с включением охоты в экономику земле­дельческих племен бизоньи кожи стали использоваться послед­ними для тех же целей. Кроме того, кожи иногда служили подложкой под земляную крышу полуподземного дома земледельцев.

С появлением лошади изменилась планировка интерьера земляного дома: в нем стало отводиться специальное место для содержания лошадей в холодное время. А кольцевое охотничье стойбище на ночь превращалось в своеобразный загон: между палатками натяги­вали кожаные ремни и внутрь этой «ограды» загоняли лошадей.

Характер поселений индейцев (как состав обитателеи отдель­ного жилища так и форма селений, в частности кочевого стоибища) в какой-то мере отражал те изменения в общественных отношениях, которые принес с собой переход к кочевому скотоводству. В летнем общеплеменном стойбище кочевников, разбивавшемся в форме коль­ца с разрывом на востоке, повторявшего план отдельной типи, опре­деленные места закреплялись уже не только за родами, а и за ко­чевыми общинами¹¹. Представление о родовом делении общества, однако, сохранялось долго. Например, в полевых дневниках Л. Г. Моргана приведены названия 13 матрилинейных родов кроу¹², но наличие в этих названиях суффикса, обозначающего жилище, по мнению Ю. П. Аверкиевой, крупного советского специалиста по этно­графии североамериканских индейцев, позволяет видеть в них раз­росшиеся большесемейные общины¹³.

У земледельцев верховий Миссури — хидатса, мандатов и арикара экономическими подразделениями племени были постоянные укрепленные селения и большие домохозяйства в них, объединен­ные в матрилокальные большесемейные общины ¹⁴. У них при этом сохранялось сознание фратриальной принадлежности. Есть свиде­тельства, что при строительстве земляных жилищ женщины одной фратрии покрывали землей одну сторону дома, а женщины другой фратрии — другую ¹⁵.

Кольцевые летние охотничьи стойбища омаха, понка и виннебаго разделялись воображаемой линией, по одну сторону которой ставила типи фратрия Неба, по другую — фратрия Земли. Знамена­тельно, что в период земледельческих работ в полуземлянке этих племен жила большая матрилокальная семья, «тогда как состав жителей кожаных палаток в охотничьих стойбищах определялся на основе патрилокальности» ¹⁶.

Развитие у полуземледельцев техники строительства оборони­тельных сооружений обусловлено, по-видимому, тем, что в XVII— XIX вв. в связи с появлением нового богатства — лошадей — военное дело было в большей мере, чем прежде, «экономическим условием существования», хотя необходимость расширять и защищать свои территории и селения имелась всегда. Укрепления деревень полуоседлых земледельцев, часто подвергавшихся нападениям воинствен­ных верховых кочевников, обычно состояли из высоких бревенчатых палисадов с идущим вдоль их внутренней стороны сухим рвом.

Отмеченные трансформации в сфере жилища явились косвен­ным результатом колонизации Северной Америки. Прямым же след­ствием контактов с белыми было заимствование индейцами техники строительства срубных домов, которые распространились в прериях к середине XIX в. Вначале индейцы строили их для зимнего сезона. Хидатса, например, иногда пристраивали к своим зимним полузем­лянкам до четырех смежных с ними срубных домов, в каждом из которых были очаг с вмазанной трубой и отверстие в крыше для доступа воздуха и света. К концу XIX в. срубные дома заменяли собой земляные и в летних деревнях хидатса ¹⁷.

Еще один пример прямого заимствования — применение индейца­ми парусины для изготовления покрышек типи. Меньший вес покры­тия позволял делать большие типи — 6, 8 и даже 10 м в диаметре. С уменьшением поголовья бизонов парусиновые типи заняли место кожаных: так, в начале XX в. на одном из празднований Пляски Солнца наблюдатель отметил, что на каждую кожаную палатку при­водилось пять парусиновых¹⁸.

В этнографическом исследовании 60-х годов XX в. о понка сказано, что индейцы иногда заменяют типи туристскими палатками промышленного производства, но устанавливают их своим способом, используя прочные деревянные шесты19.

Итак попытка соотнести трансформацию комплекса жилище-поселение с социально-экономическими изменениями в индейском обществе в XVII-XIX вв. показывает, что эта трансформация но­сила вполне закономерный характер; будучи в целом консерватив­ным и сохраняя в себе архаичные черты индейскои культуры, жилище не осталось в стороне от влияния, прямого и косвенного, европейской колонизации Северной Америки.

1.Аверкиева Ю. П. Индейское кочевое общество XVIII—XIX вв. М., 1970, с. 10.

2.Ewers J. С. The Horse in Blackfoot Indian Culture.— Bureau of American Ethnology, 1955, Bull. 159, p. 12.

3.См.: Иохелъсон В. И. Древние и современные подземные жилища племен Северо-Восточной Азии и Северо-Западной Америки.— В кн.: Международ­ный конгресс американистов. СПб., 1908; Spencer R., Jennings J. et al. The Native Americans.— In: Prehistory and Ethnology of the North American In­dians. New York, 1965, p. 226.

4.Handbook of American Indians North of Mexico.— Bureau of American Ethno­logy, 1911, Bull. 30, p. 410.

5.См.: Морган Л. Г. Дома и домашняя жизнь американских туземцев. Л, 1934, с. 84; Wilson G. The Hidatsa Earthlodge.— Anthropological Papers of the Ame­rican Museum of Natural History, 1934, v. XXXIII, pt. V.

6.Linton R. The Origin of the Plains Earth Lodge.—American Anthropologist, 1924, v. XXVI, N 2, p. 250.

7.Bowers A. W. Hidatsa Social and Ceremonial Organization.—Bureau of Ame­rican Ethnology, 1965, Bull. 194, p. 480.

8.Linton R. The Origin..., p. 248.

9.Finnigan J. T. Tipi Rings and Plains Prehistory. Ottawa, 1982, p. 18.

10.        Laubin R., Laubin G. The Indian Tipi. Its History, Construction and Use. Nor­man, 1957, p. 49.

11.        Wissler C. North American Indians of the Plains.—American Museum of Na­tural History, Handbook Series, 1927, N 1, p. 94.

12.        Morgan L. H. The Indian Journals, 1859—1861. Ann Arbor, 1959, p. 167.

13.        Аверкиева Ю. П. Индейское кочевое общество..., с. 78—79.

14.        Lowie R. Н. Notes on the Social Organization and Customs of the Mandan, Hidatsa and Crow Indians.—Anthropological Papers of the American Museum of Natural History, 1917, v. XXI, pt I, p. 89.

15.        Золотарев А. М. Родовой строй и первобытная мифология. М., 1964, с. 141.

16.        Fortune R. Omaha Secret Societies.— Columbia University Contributions to Anthropology, New York, 1932, N 14, p. 24.

17.        Bowers A. W. Hidatsa Social..., p. 161.

18.        Campbell S. The Cheyenne Tipi —American Anthropologist, 1915, v. XVII, N 14, p. 694.

19.        Howard J. H. The Ponca Tribe. Washington, 1965, p. 58.