Каса де Пьедра № 3 — «Храм солнца»

Рядом с пирамидой, на которой воздвигнут «Храм надписей», почти касаясь ее основания, возвышается другая пирамида такой же высоты. На вершине ее стоит здание, названное Стефенсом Каса де Пьедра № 3, в современной литературе известное как «Храм солнца». Длина этого здания тринадцать метров. Фаса­дом оно обращено на восток. Передняя стена расчленена тремя широкими дверными проемами, так что средняя часть выглядит как две прямоугольные колонны. Эти колонны украшает лепной орнамент в форме медальонов. Внутреннее помещение разделено на две галереи, полы выложены каменными плитами. В конце галереи прорезано маленькое оконце.

Задняя галерея разделена на три комнаты. Посередине, как раз напротив главного входа, находится изолированная комната, похожая на ту, которая в соседнем здании была нами названа молельней или святилищем.

Каса де Пьедра № 3 - "Храм солнца". Эскиз реставрации Стефенса и Казервуда

Над дверью богатый лепной орнамент, а на простенках — по обе стороны двери — каменные плиты с вырезанными на них в барельефе строчками иероглифов.

Стены святилища-молельни не были украшены ни лепным орнаментом, ни фресками, но во всю длину задней стены оказа­лась вмурованной таблица-панель. Она состояла из трех камен­ных плит.

Стефенс считал эту панель самым совершенным и самым интересным произведением из древних памятников Паленке. О писал: «Художественная резьба выполнена скульптором велико­лепно, фигуры людей и иероглифы выступают на камне ясно и отчетливо. По бокам — четыре строчки иероглифического письма. Главные фигуры сразу обращают на себя внимание — они те же, что и на ранее описанной таблице с крестом, и одежда на них почти такая же.

Надо думать, что они участвуют в жертвоприношении.

Каменная резная настенная панель из "Храма солнца".

Внизу, по центру стенной панели, изображены две муж­ские фигуры, сидящие друг против друга, скрестив ноги по во­сточному обычаю. Один из них опирается рукою о пол, другою поддерживает квадратный столик. Второй человек изображен в такой же позе, только с противоположной стороны столика. На стол опираются два скрещенных копья — они поддержи­вают уродливую маску с широко рас­ставленными глазами и высунутым языком. Это, по-видимому, божество, которому люди приносят жертвопри­ношение». На простенках, по обе стороны двери, когда-то располагались две каменные плиты с высеченным на них барельефом, изображающим людей.

Эти плиты, однако, были сняты с простенков, перенесены в деревню и вмонтированы как украшение в: стену одного из жилых домов.

Что же представлено на этих плитах?

"Храм солнца". Вид после раскопок

Два человека стоят друг против друга. Тот, который расположен с правой стороны, обращен лицом к зрителю. Нос и глаза его выразитель­но очерчены, весь облик характерен для портретов дворца. Головной убор его очень любопытный и сложный. Он состоит главным образом из листьев растений, с большим, свеши­вающимся вниз цветком. В орнаменте можно различить клюв и глаза птицы и черепаху. Его одежда — шкура ягу­ара. У человека, стоящего слева от зрителя, тот же характерный для портретов Паленке профиль. Голов­ной убор у этого персонажа — султан из перьев, к которому прикреплена птица с рыбой в клюве; на плечах — богато вышитая пелерина: пояс ши­рокий, с головой какого-то зверя; на ногах сандалии. Правая рука протянута вперед, ладонью вверх, как бы в просящем дви­жении. Над головой каждого из этих загадочных персонажей высечено несколько иероглифов.

Стефенсу казалось, что этот алтарь-святилище — самая инте­ресная часть развалин в Паленке.

Чтобы читатель мог представить себе убранство алтаря во всех подробностях, достаточно внимательно рассмотреть рисунок.

Барельеф слева от двери, ведущей в святилище "Храма солнца".

На нем ясно видна дверь с повреж­денным орнаментом, две каменные резные плиты, а внутри, на задней стене, барельеф с изображением жерт­воприношения солнцу. Можно соста­вить полное представление о том, ка­кое впечатление произвело на путе­шественников все это сооружение, когда, с трудом взобравшись на раз­рушенную пирамиду, они подошли к алтарю. «Мы не могли воспринять его иначе,— пишет Стефенс,— как свя­тое место, посвященное богам и ос­вященное религией этого удивитель­ного народа. Рука разрушения поща­дила это место, и огромный каменный барельеф устоял против разрушения стихий и остался прекрасным и не­поврежденным. Печальными, всеми покинутыми выглядели эти резные фигуры, такие же выразительные, как и в те дни, когда народ, создавав­ший их, приходил сюда поклоняться и совершать священные обряды.

Мы стояли в полном недоумении. Все, что предстало нашему взору, бы­ло непостижимо самому пытливому человеческому уму».

Вблизи высилось еще одно здание, выстроенное на пирамиде. Но оно оказалось совершенно разрушен­ным — камни валялись по склону пи­рамиды. Стефенс высказал предпо­ложение, что здание это пострадало от землетрясения.

Барельеф справа от двери, ведущей в святилище "Храма солнца".

Индейцы, которые хорошо знали местность, уверили путешественни­ков, что на территории Паленке никаких развалин больше не было.

В заключение мне хочется привести взволнованные строки из путевых записок Стефенса, которые воспринимаются как про­щание с Паленке.

«Нет необходимости приписывать Паленке грандиозную пло­щадь, так же как и очень большую древность, соответствующую древней культуре Египта или других очень древних народов. То, что мы видели, было величественно, интересно и замеча­тельно. Перед нами лежали развалины города, строителями которого был народ культурный, образованный, оригинальный, ни на кого не похожий. У этого народа было богатое прошлое. В своем развитии он достиг золотого века и исчез в полной неизвестности. Звенья, которые соединяли исчезнувший народ с общей семьей человечества, разорваны и потеряны. И эти раз­валины сохранили в себе следы его рук на земле. Мы жили в разрушенном дворце властелинов, стояли возле уединенных хра­мов и рухнувших алтарей. И куда бы мы ни приходили, мы виде­ли проявление их вкуса, художественного мастерства, богатства и могущества...

"Храм солнца" - алтарь-святилище.

В романтике мировой истории,— продолжает Стефенс,— ни­что не производило на меня более сильного впечатления, чем этот когда-то прекрасный город, разрушенный, брошенный и потерянный, случайно открытый, поросший лесом, заполонив­шим его на много миль, и лишенный даже своего имени. Это был скорбный свидетель превратности человеческой судьбы».

Опубликованные в Нью-Йорке дневники путешественников с подробными описаниями памятников и прекрасными зарисовками вызвали большой интерес во всем мире. Но затем восстание юкатанских индейцев и длительная их борьба против колонизаторов надолго закрыли путь к археологическим иссле­дованиям в стране. И когда, наконец, в начале нашего века они были возобновлены, то многое было разрушено, безвозвратно утеряно. Археологи и искусствоведы стали обращаться к бесцен­ному труду Стефенса, иллюстрированному Казервудом[30]. Об этом говорит советский этнограф и искусствовед Р. В. Кинжалов в своей книге «Искусство древних майя»:

Надгробная плита. "Храм надписей".

«К сожалению, большинство штуковых рельефов в Паленке сильно пострадали от климатических невзгод и варварского об­ращения случайно забредавших туда людей. Поэтому мы можем составить о них более ясное представление только по рисункам путешественников прошлого столетия, видевших их в более хо­рошем состоянии».

Современные ученые предполагают, что Паленке был постро­ен в середине V века. Древний город привлекал к себе внимание многих ученых на протяжении многих лет. Совсем недавно мек­сиканский археолог Альберто Рус сделал там волнующее откры­тие. Это было в 1952 году, сто с лишним лет спустя, после того как здесь работали Стефенс и Казервуд. Рус занимался тогда реставрацией пирамиды «Храма надписей». Исследуя внутрен­нюю часть храма, ученый случайно обратил внимание на каменную плиту, несколько выступающую над уровнем пола. Он засунул в щель кирку и, когда удалось поднять ее, увидел узкую потайную лестницу. Лестница, сделав несколько поворотов, привела к большой каменной плите. Здесь ученый заметил каменную дверь, открыл ее и попал в зал. Внутри находился большое саркофаг, накрытый плитой с высеченными в технике барельефа портретом вождя и пространной иероглифической надписью. А когда Рус со своими помощниками подняли надгробье, то уви­дели под ним скелет халач-виника[31] в нефритовом ожерелье и больших нефритовых серьгах. Открытие Руса очень ин­тересно, оно меняет представ­ление о том, что пирамиды майя, в отличие от египетских пирамид, не являются гробни­цами царей, а лишь искус­ственными подножиями хра­мов и дворцов. Рус доказал, что иногда и в пирамидах майя можно обнаружить захо­ронение.

Скульптурный портрет молодого воина. Гробница "Храма надписей".

«Среди индейцев, которые пришли проводить нас до деревни,— пишет Стефенс,— был незнакомый нам юноша, поразивший всех своим сход­ством с людьми далекого прошлого, изображенными на барельефах «Большого двор­ца». Его можно было принять за их прямого потомка. Воз­можно, что это сходство было чисто случайным, но нам захотелось иметь его портрет».

Юноша был очень скромным и стеснялся позировать. Стефенс решил уговорить его позже, после того как все сборы к отъезду из Паленке будут закончены и его друг-художник отдохнет от напряженной работы. Но найти юношу перед отъездом так и не удалось. Четвертого июня 1840 года исследователи покинули Паленке.

[30] Кроме описания развалин Паленке Стефенса, известны еще названные нами раньше работы Дель Рио, Дюпе и альбом Вальдека «Живописное путе­шествие». (Примеч. В. И. Гуляева.)

[31] Халач-виник — верховный правитель города-государства у майя.