Как по смерти Манко Капака и соседних владык случились большие войны между их наследниками и об их прекращении вследствие особенного случая

Глава 4. Как по смерти Манко Капака и соседних владык случились большие войны между их наследниками и об их прекращении вследствие особенного случая

Ванакави Пирва, как только получил правление, постарался установить покой во всем своем государстве, вступив в союз со своими соседями и их доверенными лицами, которые добивались мира и дружбы. Наследники же некоторых владык по истечении стольких лет забыли /16/ то, о чем их отцы договорились с Манко Капаком как из зависти к процветанию и успехам его сына, так и из-за вмешательства дурных посторонних, из-за чего мало помалу верх взяли старсти и ожесточеннейшие войны, в ходе которых произошли разные события.

Случилось же, что во время одного утреннего нападения на сыновей Солнца (‹_пятно› так называли жителей Куско) захватили среди других многочисленных пленников маленького мальчика, сына Ванакави Пирва, приведя его с большим торжеством вместе с кормилицей, и содержали его некоторое время в надежном месте. Они желали предать его смерти, медля для того, чтобы обязать ею и его жертвоприношением все войско и из-за такого зрелища иметь верный залог, что у них никогда не будет дружбы с сыновьями Солнца.

И вот, когда все собрались, они приказали вывести этого малыша (а он не переставал плакать во время своего плена ни днем, ни ночью), обнаженного, чтобы ему быть принесенным в жертву. И когда его поставили на место всесожжения, он начал плакать кровавыми слезами, что вызвало у всех изумление. По этой причине они не стали приносить его в жертву, а с большим почтением вернули кормилице и стали совещаться об этом случае с предсказателями и астрологами. Обдумав это никогда не слыханное и не виданное чудо, те ответили, что следует вернуть дивное дитя его родителям, ибо от этого последует мир с ними, а в противном случае их будет преследовать враждебная судьба, и Солнце будет их противником. Из-за этой угрозы они решили /17/ вернуть ребенка его отцу, отправившись со многими дарами и попросив Ванакави, чтобы отныне и он имел их друзьями.

Царь Куско принял это посольство с большой радостью и в знак мира, о котором его просили, приказал устроить большие празднества и развлечения, великие пиры и танцы, на которых его сопровождал главный военачальник соседних владык.

А между некоторыми из них уже возникали большие раздоры, из-за которых власть претерпела ущерб, и войны. И царь Манко выступал как третейский судья, чтобы примирить их, оставляя одних и других весьма обязанными. И они служили ему отныне и впредь со всей верностью. Это сохранилось и еще укрепилось, так как Ванакави женился на дочери владыки селения, называемого Ильяка [Hillaca] в долине Лукай [Lucay]; эту госпожу звали Мама Микай [Mama Micay], от которой у него было много сыновей.

Уже в это время первородный сын Ванакави по имени Синчи Коске [Sinchi Cozque] был юношей цветущего возраста и красивого сложения, и был любим и обожаем всеми подданными своего отца.

Амаута говорят, что из этих времен происходят сведения, по древнейшему преданию, передаваемому из уст в уста, что когда царствовал этот князь, у них были буквы, и их знатоки, называемые амаута, и они /18/ учили читать и писать, и главной наукой была астрология.

О том, что можно добиться и что писали на листьях платана, срывали их, а затем на них писали, кажется, говорит Иоанн Коктовито[2] ‹_стерто›, что древние писали на этих листьях, и что линии, которые до сих пор используются в итальянских пергаментах, должны были быть взяты оттуда. И в Чили, когда дон Алонсо де Арсилья не имел бумаги для своей «Арауканы», один индеец заменил необходимое листьями платана, и на них он написал очень большие куски, как говорит отец Акоста, 6. Писали также на камне, и оказалось, что один испанец нашел среди зданий в Киноа [Quinoa], в трех лигах от Ваманки [Guamanga], камень со знаками, и не было никого, кто понимал бы их, и подумали, что там была записана память о ваке [Guaca], и он сохранил камень, чтобы лучше понять эти буквы. Перуанцы утратили их из-за одного события, которое произошло во времена Пачакути Шестого, как мы увидим в своем месте.

Ванакави достиг немощного возраста, и когда настал его смертный час, он созвал всех своих сыновей и дочерей, и под всеобщий плач попрощался с ними, оставив их, и дал наказ, чтобы они подчинялись как своему царю и владыке своему старшему брату Синчи Коске.

Ванакави умер в 90 лет, будучи на царствовании пятьдесят, и его сын Синчи Коске соорудил для него особую могилу, поместив его в особом храме до того, как был создан Солнечный, который уже пытались начинать /19/ возле великолепных сооружений города Куско. Его работе мешала зависть, которая завладела соседними владыками, которые, видя, что он молод и что он не был сыном Мамы Микай, их родственницы, жены Ванакави, его отца, и пренебрегая советом стариков, попытались начать с ним войну, и с оружием в руках подошли к Куско. Царь со всем мужеством вышел встретить своих врагов. Они хвастали, что должны сделать его своим данником и лишить власти. Царь более доверял своей справедливости, чем силам, так как спешка не позволила ему ни собрать их, ни построить в боевой порядок.

И он дал бой своим врагам, который был очень кровавым, вместе с народом, называемым мичина [Michina], возле одной лагуны, до которой враги отступали, громя их и убивая многих. Он сохранил жизнь главарям, а затем в ответ на их дерзости лишил их не только владычества, но и жизни. Поступив столь доблестно, Синчи Коске возвысил свое царство и славу, и сделался очень уважаемым всеми своими соседями.

Он победоносно вернулся в Куско и затем постарался отстроить его. Он приказал построить дома из камней, которые добывали в той же местности, заполняя пустоты землей и маленькими камнями, а также доставляя большие камни из других частей царства, но невозможно выяснить, откуда. Обрабатывали их кайлами [fricas] и топорами из речного камня, заостряя их, как будто бы они были из стали. Одни должностные лица приходили им на помощь в обработке инструментов, другие – камней, другие – зданий. Чтобы поднимать камни они не имели блоков [gruas], но использовали с этой целью насыпи. Они шли от текущей середины стены /20/ до последнего ряда камней, и мускульной силой людей затаскивали, переворачивая, камни, какими бы большими они ни были, и добавляли их к кладке стены, очень медленно и ровно. И говорят, что этот город называется Куско, получив имя царя, который его начал.

Прожил Синчи Коске более ста лет, процарствовав более шестидесяти. Говорят, что он был очень мудрым, и что научил обрабатывать землю мотыгами, которые до сих пор используют названные. И говорят, что в это время исполнилась тысяча лет после потопа, и по этой причине его назвали также Пачакути [Pachacuti], и он был первым, кто использовал это имя.

У этого царя было много сыновей, так как он имел обычай, чтобы ему служили многие женщины. И он был очень старым, когда в Куско произошли волнения, которые повергли его в смятение.

[2] Cotouito.Lib.14,f.92.