Социально-экономическая характеристика общества майя
Универсальность и своеобразие
Пытаясь охарактеризовать древнее общество при отсутствии письменных источников о нем или когда эти источники не имеют достаточно полной информации, исследователь может поддаться соблазну стать на одну из двух противоположных позиций: или включить это общество в целом в универсальную историческую модель, опустив частности, или считать его уникальным и полностью отрицать возможность его включения в общие рамки человеческой истории. По нашему мнению, обе позиции ошибочны и грешат излишним упрощением сложной проблемы.
С одной стороны, бесспорно, что трудно найти два абсолютно одинаковых человеческих общества, поскольку все они являются производными от бесконечного числа причин (этнических, географических, экологических, технических, временных, исторических и идеологических), обусловленных внутренними силами развития и внешними влияниями.
С другой стороны, все человеческие общества должны были разрешать одни и те же фундаментальные проблемы: адаптация к определенным природным условиям, использование животных, растительных и минеральных ресурсов для своего существования и развития; создание технических средств для господства над природой; организация человеческих групп для обеспечения их существования; объяснение сил и явлений природы (солнечные затмения, землетрясения и т. п.); поиски лучшего способа использования для своего блага этих сил и явлений; совершенствование социальных институтов по мере того, как общества прогрессировали в материальном отношении и становились более сложными по своим функциям, и т. д.
Обобщения на чисто технической основе приводят к неприемлемым выводам, как было бы в случае, если бы культуру майя определили как неолитическую в соответствии с так называемой схемой "трех веков", поскольку майя не знали ни бронзы, ни железа и не вышли за пределы техники полированного камня.
Бесспорно, что в некоторых аспектах культура майя является составной частью того периода, что мы называем цивилизацией, но, по Л. Г. Моргану, цивилизация должна включать изобретение письменности с фонетическим алфавитом, использование металлов, применение колеса в средствах транспорта и употребление плуга - все это знания, которых не достигли ни майя, ни остальные народы Мезоамерики (Автор не прав, отбрасывая по отдельным формальным признакам всю схему А. Г. Моргана и отрицая ее значимость для изучения древних майя. Ведь в основу развития у североамериканского этнографа положены изменения в производственной сфере, определяющие в свою очередь перемены в культуре и жизни данного общества. К тому же следует помнить, что в 60- 70-х годах XIX в. наука почти не располагала сведениями о древней египетской, индийской и других, в том числе и майяской, цивилизациях. Раскопки начали проводиться лишь с конца прошлого века).
Отсюда опасность обобщений на всемирном уровне. Однако сравнение одного общества с другими, более изученными и имеющими сходные черты не только в технологическом отношении, но и в основах экономической и социально-политической жизни и даже в идеологических концепциях может помочь объяснить явления, трудно понимаемые в рамках данного специфического общества.
Экономический базис
Мы считаем, что для реконструкции облика любого общества необходимо исходить из того, что ему позволило стать таким, каким оно было: из его экономического базиса и его социальной структуры. Рассматривать лишь технические, научные, религиозные и эстетические элементы какой-либо культуры без попытки объяснить сущность самого общества, их создавшего, это все равно что описывать одежду какого-то человека, игнорируя его самого.
Относительно общества майя мы можем сказать, что исследователи-майянисты проявили мало интереса к его экономическим проблемам, а что касается социальной и политической организации майя, большинство ученых ограничились повторением того очень немногого, что содержится в исторических источниках. С. Г. Морли не рассматривает в своих трудах ни одного социального аспекта; Э. Томпсон не характеризует должным образом экономическую жизнь и приписывает все успехи, достигнутые древними майя, только их духовным ценностям.
Дж. Брейнерд пытается связать интеллектуальные и художественные творения с экономическим развитием, но только для того, чтобы прийти к заключению, что феномен майя является уникальным в мировой истории, поскольку религия достигла здесь большего развития, чем экономика, а интеллектуальный прогресс не был вызван соответствующими условиями, как в Старом Свете.
Противоречие между базисом и надстройкой
Дж. Брейнерд и другие майянисты указывают на явное противоречие между низким техническим и экономическим развитием и впечатляющими культурными достижениями народа майя. Некоторые исследователи (Сандерс, Прайс, Вольф и Палерм), не только майянисты, но и те, кто рассматривал с социологических, экологических и экономических позиций проблему мезоамериканских обществ (и среди них майя), полагают, что это произошло потому, что земледелие майя основывалось не на примитивной подсечно-огневой системе земледелия, неспособной произвести излишки, необходимые для поддержания сложной социальной структуры, а на использовании крупных гидравлических сооружений, о которых к настоящему времени археология располагает изолированными и немногочисленными свидетельствами.
Гусман и Герберт в своей социально-исторической интерпретации доиспанского гватемальского общества обращаются больше не к классической эпохе, а к постклассической и, кроме того, преувеличивают некоторые черты - развитие частной собственности, наличие рабства и господство военной касты.
Они также считают "чрезмерным утопическим социализмом" утверждение о том, что у майя имелись "коллективные формы землевладения и землепользования", и определяют их общество как в основном торговое и в высокой степени цивилизованное, несмотря на то что в техническом отношении оно попадало в "верхний неолит" и в некоторых отношениях продолжало оставаться "примитивным из-за пороков родовой организации".
Совершенно очевидно, что нелегко понять, как общество типа майя, выросшее на слабом экономическом базисе, зависевшем от самой примитивной техники, смогло достичь впечатляющего интеллектуального прогресса - в сферах математики, астрономии, календаря, письменности и искусства. Объяснение этого прогресса предполагаемым господством духовных ценностей над материальными соображениями и потребностями, как это делает Томпсон, не убеждает, так как остается необъяснимым, как смогли развиться эти духовные ценности и почему только незначительное меньшинство обладало и пользовалось ими.
Мы ставим перед собой те же вопросы, отказываясь при этом принять идею о предполагаемой уникальности общества майя среди других древних обществ мира. Мы убеждены, что история народов, их экономическое, социальное и политическое развитие реализуются не случайно, а следуют общим законам исторического развития.
Хотя мы признаем, что некоторые субъективные факторы (например, отдельные лица, стоящие у власти) могут в определенный момент придать различное направление событиям, временно ускорив или затормозив их ход, мы подчеркиваем, что никакое историческое лицо не может изменить объективных законов исторического развития общества.
Азиатский способ производства
В современных схемах эволюции докапиталистических обществ мы находим ответ на вопрос относительно противоречия между экономическим базисом и культурной надстройкой общества майя. Этот ответ содержится в комплексе понятий, составляющих теорию "азиатского способа производства", намеченную в нескольких работах К. Маркса. Этот способ производства характеризуется сосуществованием сельских общин и зачаточного государства, объединявшего в своих руках экономическую, политическую и духовную власть. Его называют также деревенско-деспотическим, общинно-деспотическим и с недавнего времени данническим. Попытаемся кратко изложить отличительные черты азиатского способа производства.
Относительно высокая производительность труда у майя при низком уровне развития техники объясняется его хорошей организацией. Труд по большей части коллективный с централизованным руководством. Под контролем находится рабочая сила, используемая не только для земледельческих работ (валка и выжигание лесов, севооборот и пары, гидравлические работы), но и для важных общественных работ (ритуальные центры, дороги, защитные сооружения).
Преобладает общинная собственность на землю, хотя могут существовать ростки частной собственности, появившиеся в результате вероятных дарений земель высшим чиновникам, аристократам и отличившимся воинам. Права индивида на землю осуществляются в форме пользования ею через сельскую общину.
С сельскими общинами сосуществует более высокое, государственное объединение, которое ими управляет и эксплуатирует их, налагая дань натурой или используя труд их членов под предлогом "оплаты услуг".
Присвоение прибавочного продукта, произведенного сельскими общинами, осуществляется посредством многоступенчатого бюрократического аппарата в пользу представителей государства. Производители благ сохраняют лишь самое необходимое для собственного (и своей семьи) существования. Эксплуатация человека осуществляется при неполной частной собственности эксплуатирующего класса на землю.
Огромное большинство населения живет в разбросанных земледельческих деревнях. Города не играют важной экономической роли (Автор не совсем прав, полностью отрицая экономическую роль города у древних майя. В действительности майяские города - столицы небольших государств были местом концентрации и перераспределения прибавочного продукта; здесь сосредоточивались также различные виды ремесла, обслуживавшего потребности правящей элиты; и, наконец, города были центрами торговли - в большей степени внешней (дальней) и в меньшей степени внутренней. - См.: Гуляев В. И. Города-государства майя. М., 1979, с. 44-73).
Государственную власть осуществляет меньшинство, состоящее из представителей высшей общины, включающей несколько соподчиненных групп в зависимости от их функций (гражданские, религиозные, административные, военные), географического положения (региональные, локальные группы) и уровней важности; все они действуют между собой согласованно. Таким образом, привилегированное меньшинство эксплуатирует всю совокупность общин; это так называемое всеобщее рабство, противоположное индивидуальному рабству рабовладельческого способа производства.
Азиатский, или даннический, способ производства представляет собой переходную форму от доклассового общества к классовому. Сначала государственная власть выступала только как средство реализации общественно полезных функций (экономических, политических, религиозных), но постепенно она превращалась в эксплуататорскую власть, не теряя при этом своего функционального характера.
Носитель верховной власти обеспечивает функционирование социального организма посредством традиционных институтов на всех ступенях. Вокруг него вращается весь многослойный и разветвленный бюрократический аппарат, а сам он предстает перед народом как высшее существо, наделенное властью от бога и олицетворяющее единство сельских общин (Подробный критический разбор аргументации сторонников "азиатского способа производства" (как советских, так и зарубежных) можно найти в книге В. Н. Никифорова "Восток и всемирная история" (М., 1977)).
Для поддержания у людей веры в единство и постоянство их общины, которая, как считалось, имеет божественное происхождение, периодически совершаются обряды, проводятся празднества, строятся монументальные сооружения для восславления богов и их представителей на земле, то есть правящей элиты. Однако лишь самые высокие слои общества имеют доступ в храмы, где проводятся священные церемонии. Неизменность порядка, царящего в космосе и на земле, подтверждает незыблемость построенного общества, в котором человек лишен какой-либо значимости.
В целом азиатский способ производства соответствует эпохе металлов: господство человека над природой, изобретение новых форм возделывания земли, развитие архитектуры, использование счета и письменности, торговля и употребление денег, применение права и т. д.
Способ производства у майя
Итак, по нашему мнению, у древних майя существовал так называемый азиатский способ производства. Мы упоминали уже о низком технологическом уровне общества майя. Они не знали металлов, колеса, плуга, упряжных или вьючных животных, и их единственными орудиями, используемыми в земледелии, были каменный топор для вырубки леса и палка-копалка для посева. Однако, как мы уже говорили, производительность земледелия при этом должна была быть достаточно высокой, чтобы обеспечить пропитание не только класса производителей, но и групп населения, непосредственно не производящих сельскохозяйственной продукции.
Мы знаем, что многие земледельческие работы осуществлялись коллективно и жречество, владея календарем и зная примерную дату начала сезона дождей, управляло сроками посева, а значит, и сроками других работ общественного характера.
В классический период преобладала общинная собственность на землю, а не частная (Вопрос о характере землевладения у майя в классическом периоде нам совершенно не известен из-за отсутствия каких-либо надежных источников. Определенную перспективу открывает здесь чтение иероглифических надписей 1-го тысячелетия н. э., начатое недавно Ю. В. Кнорозовым). В частном владении находились обычно участки, занятые такими ценными сельскохозяйственными культурами, как какао, хенекен или в некоторых случаях плодовые. Крестьянин пользовался землей, принадлежавшей общине. В постклассический период в результате прихода чужеземных завоевателей частная собственность на землю расширилась, но и тогда большая часть земель все еще оставалась в руках общин.
Образец иероглифики древних майя
Хронисты ясно говорят об уплате дани не только натуральными продуктами, но и услугами в виде обязательного участия тысяч людей на работах в церемониальных центрах. Ясно, что, несмотря на то что правящий класс не имел полной собственности на землю или имел ее частично, ему удавалось присваивать излишки производимой продукции. Это присвоение благ осуществлялось через специализированную и многоступенчатую бюрократию, о чем также сообщают хроники.
Земледельческое население, составлявшее большинство в обществе майя, жило в разбросанных деревеньках, селениях и городках, окружавших церемониальные и административные центры. В последние годы представление о ритуальном центре изменилось, в значительной мере после раскопок в Тикале и Цибилчальтуне. Ныне многими исследователями признается, что процесс развития городов у майя происходил главным образом на протяжении позднего классического периода, когда к церемониальному центру присоединялись не только жилища правителей и их слуг, но и, вероятно, жилища торговцев, чиновников различных рангов и профессиональных ремесленников, образуя комплекс, похожий на тот, что описал Ланда (видимо, Майяпан).
Правящий класс с халач-виником, батабами в селениях, их советниками ах-пополообами, тупилообами и другими гражданскими и религиозными чиновниками, с судебной системой, армией и администрацией образует настоящую государственную организацию, централизованную и многоступенчатую, где функции ее членов, занимающихся специфическими делами, разделены и охватывают все социальные потребности и все уровни.
С позднего доклассического периода, то есть за несколько веков до и несколько веков после начала нашей эры, на монументах майя изображаются персонажи, являющиеся не божествами в образе людей, а, вероятно, жрецами-правителями. Эти изображения уже отражают существование политически влиятельных личностей, располагающих материальными и людскими ресурсами для самовосславления.
В рамках этого строя верховный жрец был в то же время верховным правителем с абсолютной властью (Большинство советских исследователей отрицает наличие теократической формы государственности у майя классического периода. - См.: Кинжалов Р. В. Культура древних майя. Л., 1971; Кнорозов Ю. В. Иероглифические рукописи майя. Л., 1975, комментарии; Гуляев В. И. Проблема становления царской власти у древних майя. - Сб.: Становление классов и государства. М., 1976. Кроме того, есть прямое свидетельство Диего де Ланды о четком функциональном разделении власти халач-виника и верховного жреца), хотя и имевшим советников.
Большое число божеств, частое проведение церемоний и религиозных праздников, наличие многочисленных ритуальных центров говорят о том, что религия служила одновременно и цементирующей силой общества майя, и орудием господства в руках высшего класса. Индеец майя, как индивид и как член общины, от рождения до самой смерти находился в плену у мира, воспринимаемого только через религию. Отсюда его полная покорность религии и безоговорочное подчинение жрецам.
Согласно представлениям майя, все в космосе и на земле мудро управлялось божествами: движение небесных светил; повторение времен года, где следовали один за другим сезоны засухи и дождя; фазы жизни растений, животных и людей; последовательность земледельческих работ; смена поколений; восшествие и смерть правителей. Все функционировало благодаря богам, и все должно будет функционировать в будущем, если люди будут почитать богов и служить им. Человек сам по себе не представлял никакой ценности.
Чтобы завершить сравнительную характеристику азиатского способа производства и способа производства у майя, напомним, что наибольшее различие заключалось в отсутствии у майя колеса, плуга и металлов, которые появились лишь в постклассическом периоде и использовались почти исключительно для изготовления украшений. Тем не менее майя смогли своей высокой организованностью и усилиями всего народа преодолеть недостатки имеющейся у них техники. Математические, астрономические и календарные знания майя, письменность, разнообразие и степень развития искусства ставят их цивилизацию на уровень самых высоких культур древнего мира.
Итак, мы считаем, что предполагаемое противоречие между низким техническим уровнем развития общества майя и их высокими научными и культурными достижениями является в конечном счете следствием способа производства, при котором большие массы трудящихся, не имея передовой техники, своими усилиями и жертвами были способны производить блага, необходимые для того, чтобы аристократическое меньшинство, управлявшее ими и эксплуатировавшее их, получило возможность создавать художественные ценности, которые теперь так нас удивляют.
Яркость цивилизации майя - не чудо и не дар богов. Ее оплатил народ майя своей нищетой, голодом, своей многовековой агонией.