Удачный дебют

Глава 4

СЕНСАЦИЯ В САН-ЛОРЕНСО

Весь город был
овеян тайной лет.
Он был угрюм
и дряхл, но горд
и строен.

В. Я. Брюсов, 1900—1901 гг.

УДАЧНЫЙ ДЕБЮТ

Хмурое декабрьское утро 1965 го­да застало Майкла Ко на побе­режье Веракруса, в Минатитлане.

Город Минатитлан — моло­дой и быстро растущий центр нефтяной промышленности Мек­сики — был пока не бог весть каким большим населенным пунктом: всего каких-нибудь 30—40 тысяч жителей. Его узкие улочки и переулки, застроенные небольшими домами, лепились вдоль берега широкой и мутной реки Коацакоалькос. Десятки катеров, моторных лодок и бар­касов стояли у наспех сколочен­ных деревянных причалов или же валялись прямо на отлогом речном берегу. Путь на юг, в бо­лотистые джунгли страны ольмеков начинался именно здесь. По­пасть к заветным руинам можно было лишь по реке, наняв одну из стоявших поблизости ветхих и полузатонувших посудин.

По странному стечению об­стоятельств большинство из них носило довольно мрачные назва­ния, не предвещавшие случай­ному путнику ничего хорошего, вроде «Лузитании» [6] или «Несчастной жертвы». Однако другого выбора не было. И вскоре небольшой юркий катерок, весело постукивая дизельным мотором, побежал вверх по реке.

Капитан, он же и хозяин судна, механик и чумазый мальчишка-матрос с любопытством посматривали на своего странного пассажира. «Деньги заплатил вперед, не торгуясь. Одет не по-нашему. Едет в какую-то глушь. Кто же он? Гринго-кладоискатель? А может, это при­бывший из Европы миссионер?»

Между тем катер обогнул с запада большой остров Такамичапа, принадлежавший, по словам древней леген­ды, красавице индеанке донье Марине — возлюбленной конкистадора Эрнандо Кортеса, и вступил в зеленые во­ды Рио-Чикито.

«Через два часа будем на месте, сеньор. Видите, вон там, вдали, вершину плато Сан-Лоренсо?» — сказал ка­питан, небрежно ткнув рукой куда-то в сторону голубо­вато-серой дымки, закрывавшей почти весь горизонт. Но пассажир, как ни напрягал свое зрение, не смог разгля­деть ничего. Медленно тянулось время. Но вот за кру­тым поворотом реки показался высокий обрывистый бе­рег, хлипкие деревянные мостки причала и куча хижин с крышами из пальмовых листьев. Хижины стояли на плоских вершинах каких-то странных земляных холмов. Глухая, затерявшаяся в лесу индейская деревушка носи­ла чересчур громкое для нее название — Сан-Лоренсо Теночтитлан. Профессор Майкл Ко находился у цели своего путешествия.

Мысль отправиться в эти края до начала экспеди­ции, с тем чтобы подготовить наиболее благоприятные условия для будущих работ, пришла ему в голову со­вершенно случайно. И хотя в самой этой идее не было ничего плохого, время, выбранное для ее осуществле­ния, оказалось на редкость неудачным. В Теночтитлане было неспокойно. Всего две недели назад здесь едва не убили какого-то археолога-мексиканца, пытавшегося вы­везти в областной музей города Халапы тяжелые камен­ные статуи древних индейских богов.

Археолог тогда едва унес ноги, да и то лишь благо­даря усиленному наряду полиции, до самой пристани державшему взбудораженную толпу под прицелом своих автоматов.

Деревня гудела как потревоженный улей. Крестьяне собирались на улицах группами по нескольку человек и горячо обсуждали недавние события. Их вполне мож­но было понять. Здесь они родились. Здесь испокон ве­ков жили и выращивали маис их предки. Да и вся эта многострадальная земля с ее реками, лесами, лугами и древними руинами досталась им в наследство от дедов и прадедов. В их жилах текла только индейская кровь. И вряд ли кто-нибудь особенно удивился, если бы мно­гие обитатели деревушки при проверке оказались вдруг прямыми потомками легендарных «сыновей ягуара» — ольмеков. Это была их земля, их вода, их небо. И нет ничего странного в том, что они не хотели терпеть здесь никаких подозрительных пришельцев, а тем более лю­дей, поднимающих руку на священную память пред­ков — развалины и скульптуры доиспанских времен. Именно в этот драматический момент и появился в Те­ночтитлане Майкл Ко. Стоит ли говорить, что местный полицейский чиновник отнюдь не был в восторге от это­го визита. Ничего хорошего ждать не приходилось. По­явление гринго среди до предела ожесточившихся жи­телей деревни неминуемо должно было вызвать откры­тый взрыв негодования. Но вопреки ожиданиям все не­ожиданно уладилось самым мирным образом.

Тактичный и обаятельный американец быстро рас­положил к себе местных крестьян. В конце-концов вы­яснилось, что они в общем-то не против изучения древ­них пирамид и изваяний, но хотели бы получить за это некоторую денежную компенсацию, нужную им для по­стройки новой школы. Подсчитав свои денежные ре­сурсы, профессор смог заверить новых друзей, что здание школы будет построено в самое ближайшее время.

Наболевший вопрос ко всеобщему удовольствию был улажен, и Майкл Ко приступил к осмотру района буду­щих раскопок. Собственно говоря, та археологическая зона, которая получила в ученых кругах наименование Сан-Лоренсо Теночтитлан, состоит из трех отдельных деревень, разбитых на месте древних ольмекских посе­лений: Теночтитлан, Сан-Лоренсо (находится в 1,5 ми­ли к юго-западу от Теночтитлана) и Потреро Нуэво (расположено в 1,75 мили к юго-востоку от Сан-Лорен­со). На всей этой территории, куда ни глянь, среди са­ванн и джунглей были разбросаны сотни безымянных холмов-пирамид, внутри которых скрыты остатки жилищ, храмов и дворцов, принадлежавших когда-то загадоч­ным ольмекам. Кое-где из раскисшей от дождя земли выглядывали угловатые или округлые края внушитель­ных каменных изваяний. Да, здесь было где приложить руку археологу. И Майкл Ко, полный самых радуж­ных надежд, поспешил вернуться на родину. Незадолго до отъезда, как бы подводя итоги своей скоропалитель­ной, но успешной миссии в Теночтитлане, он написал в дневнике: «Потребовалась терпеливая и тактичная политика, чтобы убедить жителей деревни в своих доб­рых намерениях. В конце концов я преуспел в своих переговорах, и это в значительной мере благодаря тем хорошим воспоминаниям, которые оставила после себя группа американского археолога Стирлинга, побывавшая здесь около двадцати лет назад».