Развитие Вселенной во времени

Идея борьбы, антропоморфически примененная к ко­смическим силам, является именно той формой, с по­мощью которой мысль нагуа объясняет развитие Вселен­ной, происходившее в разные периоды времени. Перво­начально, сразу после ее возникновения, имело место равновесие сил: «Четыре бога, дети Тонакатекутли, встретились и сказали, что было бы хорошо решить, что надлежит им сделать и какой закон они должны иметь»[156].

Однако это равновесие оказалось непрочным: мифо­логические сражения Кетцалкоатла и различных Тецкатлипоков разрушили его. Так как никто из четырех богов не существовал сам по себе и в действительности не яв­лялся основой Вселенной, ибо это было делом Ометеотла, то их положение являлось ненадежным и неустойчивым.

Лишь Ометеотл (творящая дуальность и универсальная основа) существует сам по себе. Его дети, первые четыре бога, являются силами, находящимися в состоянии на­пряжения, они лишены покоя и несут в себе зародыш борьбы. В своем стремлении к господству каждый из них пытается отождествить себя с Солнцем, чтобы руково­дить жизнью людей и судьбой мира. В каждой из земных эпох — в каждом Солнце — господствует один из них, символически выраженный через определенный элемент — землю, воздух, огонь и воду — и одной из стран света. Тот короткий промежуток времени, в течение которого ему удается сдержать воздействие сил соперников, пред­ставляет собой одну из мировых эпох, кажущихся для смертных столь длинными. Но в конце концов начинается борьба и следующее за ней разрушение. Тецкатлипока и Кетцалкоатл борются, уничтожают друг друга и снова появляются на поле битвы Вселенной. Чудовища земли, ветра, огня и воды — это силы, которые сталкиваются, наступая с четырех направлений мира.

Так, в соответствии со своеобразной диалектикой, тщетно пытающейся гармонизировать динамизм противо­положных сил, следуют друг за другом различные эпохи мира, называемые нагуа Солнцами. Ацтеки вынашивали честолюбивый проект: воспрепятствовать или по крайней мере отодвинуть катаклизм, который должен был покон­чить с их Солнцем, пятым по счету. Эта идея, ставшая в конце концов навязчивой, была именно той идеей, кото­рая вдохновила жителей Теночтитлана и придала им могущество, сделав их, как писал Касо: «...народом с миссией. Избранным народом, считаю­щим, что его миссия состоит в том, чтобы в космической борьбе находиться на стороне Солнца, на стороне добра, содействовать его победе над злом, предоставлять всему человечеству блага no-беды сил света над мрачной вла­стью ночи.

Ясно, что ацтеки, как и все другие племена, если они считают себя облеченными особой миссией, более пред­расположены выполнить ее, когда благодаря этому они могли осуществлять свою власть над другими племе­нами...

Идея о том, что ацтек — это пособник богов, что он выполняет трансцендентальный долг и его деяниями бу­дет создана возможность продолжения жизни мира, позволила ацтекскому народу выдержать все тяжести сво­его странствия и силой обосноваться на территории бо­лее богатых и культурных народов, навязать свою власть соседям, а также расширять свое господство до тех пор, пока ацтекские отряды не распространили власть Теночтитлана до берегов Атлантики и Тихого океана...»[157]

 

 

Рис. 3. Направления Вселенной и их божества (“Codex Fejervary Mayer”).

Таков жизненный вывод ацтеков, превратившийся вскоре в настоящую мистическую цель, объединяющую их личные и общественные поступки вокруг идеи о необ­ходимости действовать совместно с Солнцем. Как будто мистически загипнотизированные тем, что Сустель называет «таинством крови»[158], они неустанно направляли свои жизненные усилия на то, чтобы доставлять богам драгоценную воду жертвы (Чалчигуатл) — единственную пищу, способную сохранить жизнь Солнцу[159].

Однако это, являющееся, без сомнения, одним из ос­новных положений религии ацтеков и даже их концепции мирового господства, не должно приводить нас к забве­нию собственно философской основы вопроса. Если ацте­ки и вывели это религиозно-мистическое заключение из очень древнего мифа нагуа о Солнцах, то на самом деле указанный миф сам по себе — независимо от его религиозной интерпретации — содержит нагуаское объ­яснение развития космоса.

Имеется более десяти хроник и анналов, в которых встречается этот рассказ, правда с различными версия­ми относительно числа и порядка Солнц[160].

Приведенный здесь в переводе с языка нагуатл рас­сказ является, по нашему мнению, наиболее полным и интересным: он содержится в рукописи 1558 года. При­чины, по которым мы его избрали, вкратце могут быть сведены к трем основным: 1) Его древность, ибо, хотя он и был записан в 1558 году, форма выражения — повторе­ние таких выражений, как «здесь имеется...», наряду с сопоставленными датами ясно указывает на его древ­ность; здесь дается объяснение и старого индейского ко­декса. Кроме того, вполне возможно, как считает Леман, что указанная легенда о Солнцах была частью тех документов, которые собрал Олмос. 2) Тот факт, что такой доиспанский памятник, как камень Солнца, а также «История мексиканцев по их рисункам», совпадают с этим рассказом как в части, касающейся количества, так и порядка, согласно которому следуют друг за другом различные Солнца. 3) То, что это нагуатлский текст о Солнцах, сохранивший наибольшее число интересных де­талей[161].

При переводе ниже цитируемого документа 1558 го­да мы стремились, насколько это оказалось возможным, не отходить от текста нагуа и вместе с тем максимально отразить описательный характер древнего ацтекского ко­декса, который ясно виден в оригинальном тексте:

«1. — Вот устный рассказ о том, что известно, каким образом еще очень давно была основана земля.

2. — Вот один за другим различные этапы ее основа­ния (эпохи).

3. — Как это началось, как было положено начало Солнц 2513 лет назад, так же известно, как и то, что се­годня 22 мая 1558 года.

4. — Это Солнце, 4 тигр, длилось 676 лет^25а .

5. — Те, кто жил при этом Солнце, были съедены оце­лотами (тиграми) одновременно с Солнцем 4 тигр.

6. — То, что они ели, была наша пища — 7 трава — и жили они 676 лет.

7. — Время, когда они были съедены, было 13 годом.

8. — Так они погибли и (все) кончилось, и тогда раз­рушилось Солнце.

9. — Его год был 1 тростник; их начали пожирать в один день — 4 тигр — и этим все кончилось, и все по­гибли.

10. — Это Солнце называлось 4 ветер.

11. — Те, которые вторыми жили в это второе (Солн­це), были унесены ветром вместе с Солнцем 4 ветер и погибли.

12. — Они были унесены (ветром) и превратились в обезьян;

13. — их дома, деревья — все было унесено ветром,

14. — и это Солнце также было унесено ветром.

15. — А то, что они ели, была наша пища.

16. — 12 змея; время, которое они жили, было 364 года.

17. — Так погибли они в один день, унесенные ветром (время гибели обозначено 4 ветер).

18. — Его год был 1 кремень.

19. — Это Солнце, 4 дождь, было третьим.

20. — Те, кто жили в третью (эпоху) вместе с Солн­цем 4 дождь, также погибли, на них упал огненный дождь, и они превратились в гуахолотов (индюков),

21. — солнце тоже сгорело, и все их дома сгорели,

22. — они жили 312 лет.

23. — Так они погибли, целый день шел огненный дождь.

24. — А то, что они ели, была наша пища.

25. — 7 кремень; их год был 1 кремень, их день 4 дождь.

26. — Погибшие были те (кто превратился в) гуахоло­тов (пипилтин),

27. — и поэтому теперь птенцы гуахолотов называют­ся пипил-пипил.

28. — Это Солнце называется 4 вода; время, в течение которого сохранялась вода, было 52 года.

29. — И те, кто жил в четвертую эпоху, жили во вре­мя Солнца 4 вода.

30. — Время, которое оно длилось, было 676 лет.

31. — А как они погибли: они были задавлены водой и превратились в рыб.

32. — В один день небо провалилось, и они погибли,

33. — и то, что они ели, была наша пища.

34. — 4 цветок; его год был 1 дом и его знак 4 вода.

35. — Они погибли, все горы погибли,

36. — и вода лежала 52 года, и этим закончилось его время.

37. — Это Солнце, его имя 4 движение, это наше Солн­це, в котором теперь мы живем,

38. — и здесь (находится) его знак о том, как Солнце упало в огонь божественного очага, там, в Теотигуакане.

39. — В Туле это было также Солнце нашего господи­на, то есть Кетцалкоатла[162].

40 — Пятое Солнце, его знак 4 движение,

41. — называется Солнце движения потому, что дви­гается, следует своим путем.

42. — И, как говорят старцы, при нем будут землетря­сения, будет голод, и в результате этого мы погибнем»[163].

Комментарии к тексту:

1. «Вот устный рассказ о том, что известно, каким образом еще очень давно была основана земля».

«Устный рассказ о том, что известно»: тламачиллиц-тлатолцацанилли. В этом сложном слове мы снова встре­чаем слово тламачиллицтли, означающее, как уже ука­зывалось в предыдущей главе, «знание» в пассивной форме «знаемое знание», то есть традиция. Здесь ясно говорится о знании, наиболее характерном для всякого древнего знания, — знании, полученном устно в Калмекак — месте, где слушались «устные рассказы о том, что известно».

2. «Вот один за другим различные этапы ее основа­ния (эпохи)».

Для нагуатлского выражения, переведенного нами как «этапы ее основания», употребляется слово и-тламаман-ка, состоящее из приставки и (принадлежащее ей, земле). и отглагольного существительного тламаманка, производ­ного от глагола мани: пребывать, быть постоянно. Следо­вательно, слово тламаманка буквально означает резуль­тат тех действий, благодаря которым земля остается со­творенной навсегда, то есть «этапы ее основания».

Еще более точно, чем Пасо и Д. Примо Ф. Веласкес, перевел упомянутую фразу Вальтер Леман: «in einzelnen (Weltaltern) ihre Gründungen (erfolgten)»: «в соответ­ствующие эпохи имело место ее основание»[164]. Что полно­стью соответствует обнаруженной ранее идее нагуа о не­обходимости «поддерживать» или давать основу миру, и, как мы видели, именно к Ометвотлу (богу дуальности) применяется титул Тлаяманак, который дословно озна­чает «тот, который дает основу или опору земле».

3. «Как это началось, как было положено начало Солнц 2513 лет назад, так же известно, как и то, что се­годня 22 мая 1558 года».

Наличие дат в этом тексте свидетельствует о стрем­лении нагуа к точности, приобретенной в результате по­стоянного обращения с двумя их календарями. Здесь наряду с днем, когда рассказывается история — 22 мая 1558 года, — указывается и год предполагаемого начала различных космических эпох.

Мы будем часто встречать даты, приведенные согла­сно хиупогуалли, или летосчислению. В соответствии с их астрологическими расчетами указывается также знак Тоналаматла, соответствующий различным эпохам и ка­таклизмам. Таким образом, хотя диалектика эволюции Солнц и выступает в форме мифа, в ее изложении соблю­дается строгий хронологический метод, что предполагает подлинную рационализирующую и систематизирующую мысль[165].

4. «Это Солнце, 4 тигр, длилось 676 лет».

Как увидим далее, каждое Солнце, или эпоха, полу­чает название по имени причины, приведшей к его разру­шению. Это разрушение совершается в число, соответ­ствующее 4-ому дню знака, при котором врывается в мир разрушительная сила. Так, при первом Солнце — Солнце тигра — конец наступил именно в день «4 тигр». Тигры, как «пожиратели людей» (текуани), это чудовища земли и, следовательно, символически выражают действие этого первого элемента.

Согласно версии «Истории мексиканцев», содержащей символический миф о космических сражениях, следует, что после того, как Тецкатлипока стал Солнцем и подчи­нил своей власти мир и его первых жителей, К.етцалкоатл впервые выступил против него, «потому, что тот ударил его большой дубиной и свалил в воду, там Кетцалкоатл превратился в тигра и, выйдя из нее, начал убивать ги­гантов...»[166]

6. «То, что они ели, была наша пища — 7 трава — и жили они 676 лет».

«История мексиканцев» ясно указывает, какова была пища этой эпохи. В ней говорится, что при первом Солн­це масегуалы (люди) «ели не что иное, как жёлуди»[167].

Число тоналаматла 7 малиналли (трава), которое не­которые, как Примо Ф. Веласкес, ошибочно считали чи­слом, указывавшим вид пищи, потребляемой в период этого Солнца, означает лишь один день предсказатель­ного календаря, который находился под влиянием Тецкатлипоки, управлявшего Вселенной в течение этой первой эпохи.

 

 

Рис. 4. Солнце ветра, второй космический период (“Ватиканский кодекс А 3738”, fol. 6).

10. «Это Солнце называлось 4 ветер».

Здесь вступает в силу второй элемент: ветер. В «Исто­рии мексиканцев» дается следующее мифологическое описание того, что случилось при этом Солнце:

«Кетцалкоатл оставался Солнцем еще тринадцать раз по пятьдесят два года, что составляет 676 лет; после их окончания Тецкатлипука, будучи богом, превратился в тигра, как пожелали другие братья, он и ходил в образе тигра и так ударил лапой Кетцалкоатла, что тот свалился и перестал быть богом; поднялся такой сильный ветер, что унес всех масегуалов (людей), и они превратились в обезьян, а Солнцем стал Тлалокатекли, бог ада...»[168]

15. «А то, что они ели, была наша пища».

Относительно пищи, употребляемой ими во вторую эпоху, в «Истории мексиканцев» говорится, что «они ели асисиутли, семя, подобное пшеничному, растущее в во­де»[169]. Намечается начало определенной эволюции в ха­рактере пищи, так как вместо желудей теперь уже упо­требляют в пищу асесентли, или водяной маис. Маис (сентеотл), будучи главным американским злаком, полу­ченным Кетцалкоатлом в качестве подарка от муравья, явится в пятую эпоху завершением этой эволюции пищи.

19. «Это Солнце, 4 дождь, было третьим».

Речь идет об эпохе, в которой действует третий эле­мент: огонь. В «Истории мексиканцев», в рассказе о ми­фологической борьбе богов, говорится:

«По прошествии этих лет Кетцалкоатл вызвал огнен­ный дождь из небес и устранил Тлалокатекли (Тлалока) и сделал Солнцем свою жену Чалчиуттлике (Чалчиутликуэ), которая была Солнцем шесть раз по пятьдесят два года, что составляет триста двенадцать лет...»[170]

24. «А то, что они ели, была наша пища».

«Масегуалы в это время ели семена, похожие на маис, которые назывались синкокопи...»[171]

С каждым разом пи­ща все более приближается к той, которая станет нако­нец основной «нашей пищей» (тонакатл), к маису.

26—27. «Погибшие были те, (кто превратился в) гуа-холотов (пипилтин), и поэтому теперь птенцы гуахолотов называются пипил-пипил».

На первый взгляд эти строки могут показаться странными. Однако, если вспомнить содержание 20 строки, где говорится, что масегуалы превратились в гуахо­лотов (пипилтин), то не будет удивительным и факт, что еще во времена жизни рассказчика мифа о Солнцах сохранилось как пережиток народное верование, что птенцы гуахолотов являлись потомками жителей третьей эпохи. Поэтому, называя этих птенцов, повторяли нагуатлское слово пипил-пипил, что означает также ин­фант, принц и т. д.

28. Это Солнце называется 4 вода, время, в течение которого сохранялась вода, было 52 года».

Это эпоха четвертого Солнца: Солнца воды. Обра­тимся к «Истории мексиканцев». О случившемся в ней рассказывается следующее:

«В последний год, когда Солнцем была Чалчиуттлике (Чалчиутликуэ), как уже было сказано, упало так много воды, что низверглись небеса и воды унесли всех масе­гуалов, и из них образовались все существующие виды рыб, так что не стало больше масегуалов и небо исчезло, потому что оно обрушилось на землю...»[172]

36. «... и вода лежала 52 года...»

Здесь заканчивается рассказ о четырех первых эпо­хах мира. Рукопись, опубликованная Пасо и Тронкосо, приводит все подробности создания пятого Солнца, вплоть до путешествия Кетцалкоатла в Миктлан (об­ласть мертвых), чтобы добыть кости людей и создать их снова. Здесь мы встречаем также другой глубоко симво­лический миф, в котором описывается, как был найден маис, основной американский злак, полученный Кетцалкоатлом от муравья, прятавшего его в «горе нашей основы».

Информаторы Саагуна (см. «Códice Matritense del Real Palacio», vol. VI, fol. 180 y ss.) описывают также создание пятого Солнца в Теотигуакане, где Нанагуатцин, состязаясь с высокомерным Текусицтекатлом, смело бросился в костер и превратился в Солнце. К сожа­лению, все эти мифы, имеющие глубокий человеческий и философский интерес, мы можем лишь упомянуть, по­скольку изложение и комментарии их удлинили бы сверх всякой меры эту главу. Укажем лишь, что в них, особен­но если взять в основу оригинальные тексты нагуа, содержится богатейшая и очень мало использованная сокровищница.

37. «Это Солнце, его имя 4 движение, это наше Солн­це, в котором теперь мы живем».

То, о чем говорится в тексте, можно также увидеть на чудесном камне Солнца, где центральная фигура изображает лицо Тонатиу (Солнца) внутри знака 4 дви­жение (нагуиольин) Тоналаматла.

Вместе с пятым Солнцем в космологическую мысль нагуа вводится идея о движении как понятие первосте­пенной важности в изображении и судьбе мира.

38. «...и здесь (находится) его знак о том, как Солнце упало в огонь божественного очага там, в Теотигуакане».

Здесь прослеживается связь с мифом о создании пя­того Солнца в Теотигуакане, когда боги (космические силы, дети Ометеотла), достигнув определенной гармо­нии, решают еще раз создать Солнце.

Образ Нанагуатцина, смело бросающегося в огонь, чтобы превратиться в Солнце, содержит уже с самого начала скрытые элементы будущего мистицизма ацте­ков: Солнце и жизнь существуют благодаря жертве, лишь с помощью той же жертвы они смогут сохра­ниться. Ниже мы воспроизводим в передаче Саагуна лишь кульминационный момент драмы создания пятого Солнца.

«Когда наступила полночь, все боги расположились вокруг очага, который назывался теотекскалли. И огонь горел здесь четыре дня... затем они заговорили и ска­зали Текусицтекатлу: «Ну, Текусицтекатл, бросайся в огонь!» Он хотел было сделать это, но, так как огонь был очень большой и разгорался еще сильнее, ему стало жарко, он испугался и не осмелился броситься в огонь, отступил назад... После того как он сделал четыре по­пытки, боги обратились к Нанауатцину и сказали ему: «Ну, Нанауатцин, попробуй ты!» И так как это ему сказали боги, он сделал усилие и, закрыв глаза, рва­нулся и кинулся в огонь и затрещал на огне подобно тому, что жарится. Текусицтекатл, увидев, что он бро­сился в огонь и горит, тоже рванулся и кинулся в ко­стер... Когда оба бросились в огонь и сгорели, боги сели ожидать, с какой стороны выйдет Нанауатцин. После долгого ожидания небо начало краснеть и всюду забрезжил рассвет. Говорят., что после этого боги встали на колени, ожидая откуда выйдет Нанауатцин, превращен­ный в Солнце; они смотрели во все стороны, поворачи­ваясь кругом, но никак не могли додуматься и сказать, с какой стороны оно взойдет, и так ничего не решили; некоторые подумали, что оно взойдет со стороны севера и стали смотреть туда; другие — на юг, они подозревали, что оно может взойти с любой стороны; потому что заря рассвета была со всех сторон; другие стали смотреть на восток и сказали, что с этой стороны взойдет Солнце. Последние оказались правы; говорят, что те, кто смотрел на восток, были Кетцалкоатл, зовущийся также Экатл, и другой, по имени Тотек... а когда Солнце взошло, оно казалось очень красным и раскачивалось из стороны в сторону, и никто не мог на него смотреть, потому что оно ослепляло глаза, сверкало и щедро испускало свет, разливающийся во все стороны...»[173]

40—42. «Пятое Солнце, его знак 4 движение, назы­вается Солнце движения потому, что двигается, следует своим путем. И, как говорят старцы, при нем будут землетрясения, будет голод и в результате этого мы погибнем».

В 41 строке говорится о том, что рассказывают так­же информаторы Саагуна (см. Códice Matritense del .Real Polacio, ed. facs.», vol. VI, fol. 187), а именно, что вначале пятое Солнце не двигалось: «Тогда боги ска­зали, как же будем жить? Солнце не двигается!» И что­бы придать ему силы, боги пожертвовали собой и пред­ложили ему свою кровь. Наконец подул ветер и, «дви­нувшись, Солнце продолжило свой путь».

В 42 строке сообщается о конце существующей эпохи, он наступит в результате землетрясения, которое, как показывает дата, выгравированная на камне Солнца, произойдет в день 4 движение.

Такова древняя концепция нагуа о различных эпо­хах или временах, в течение которых была основана Земля. Оставляя в стороне чисто мифологические ас­пекты, мы можем даже при беглом ретроспективном обозрении найти в ней то, что вполне допустимо назвать космологическими категориями нагуа.

Первая и самая важная категория — это необходи­мость логически обосновать образование миров, идея, отвечающая на поставленный тламатиниме вопрос: чем является то, что заставляет вещи «держаться»? Мысль нагуа считает истинным (нелли) лишь то, что опирается на нечто прочное и постоянное — укоренившееся (нел-гуа-йотл). А единственным, что действительно опирается на самое себя, является Ометеотл, двузначное начало, причина и опора космических сил (его дети — боги). Поэтому, хотя Ометеотл первоначально находился в верхней части Омейокана, на тринадцатом небе, чтобы служить основой мира, он находится также и на его пупе, или в центре. Все, и мир в частности, являются, таким образом, тламаманка: результатом основопола­гающей деятельности Ометеотла.

Другая, такая же ключевая категория — это катего­рия, сводящая различные этапы создания земли к ряду циклов. Земля, созданная Ометеотлом, не является чем-то статичным. Находясь под влиянием космических сил, она представляет собой арену их действий. Когда они приходят в равновесие, наступает определенная эпоха — Солнце. В эту эпоху живут масегуалы. Но вскоре, в опре­деленное время, равновесие нарушается и наступает катаклизм. Получается, что Ометеотл как бы отказы­вает земле в своей поддержке. И тем не менее дабы, доказать, что его действие сохраняется, через различ­ные циклы или эпохи обнаруживаются явственные при­знаки эволюции, которая на частном примере с расти­тельной пищей заканчивается появлением маиса.

В тесной связи с идеей о мировых циклах находится концепция о четырех элементах, символически выражен­ных в «Истории мексиканцев» четырьмя сыновьями Ометеотла. Тигры, чудовища земли, ветер, огонь и вода в силу удивительного параллелизма совпадают с че­тырьмя корнями или элементами (ритсомата) всех ве­щей — гипотеза, выдвинутая греческим философом Эмпедоклом и переданная западной мысли благодаря Ари­стотелю. Селер удачно указал на связь, существующую между космическими периодами и четырьмя элемен­тами:

«Эти четыре различные доисторические или докосмические эдохи мексиканцев, каждая из которых напра­влена в определенную страну света, чудесным образом связаны с четырьмя элементами классической древности, являющимися до сих пор основой воззрений на природу культурных народов азиатского востока, это вода, земля, воздух и огонь»[174].

Только у нагуа эти элементы были не статическими началами, открываемыми посредством теоретического анализа или алхимией, а выражали основные космиче­ские силы, насильственно врывающиеся с четырех на­правлений Вселенной в пределы мира.

Здесь мы встречаем еще две категории нагуаской мысли: категорию направлений Вселенной и категорию борьбы. Вселенная делится на четыре четко определен­ных направления, которые, совпадая со странами света, охватывают неизмеримо больше, так как включают це­лый квадрант мирового пространства: восток, страну красного цвета, область света, символом которого яв­ляется тростник, означающий плодородие и жизнь; се­вер, область мертвых и черного цвета, место холодное и пустынное, в качестве его символа выступает кремень; запад, область белого цвета, являющуюся страной жен­щин, его знак — дом Солнца; и, наконец, юг, определяе­мый как голубая область, расположенная слева от Солнца, это неопределенное направление, его знак — кролик, который, как говорили нагуа, «никто не знает, где скачет»[175].

В этой разделенной на квадранты Вселенной развер­тывается кажущаяся нескончаемой борьба между че­тырьмя космическими силами. Каждый из четырех эле­ментов (дети Ометеотла) стремится преобладать. Очень красиво рассказывает об этом языком мифа «История мексиканцев», где говорится, что «Тецкатлипока, будучи богом, превращался в тигра, как того (также) желали другие его братья». Так, в битве, начинающейся при каждом Солнце, с четырех мировых направлений и по­средством противопоставления элементов, разверты­вается история космоса в виде циклов, так, как ее ви­дели нагуа.

Следовательно, существует пять основных космоло­гических категорий, содержащихся в рассказе о Солн­цах: 1) логическая необходимость всеобщей основы; 2) временное разделение мира на эпохи или циклы; 3) идея об основных элементах; 4) пространственное разделение Вселенной на направления, или квадранты, и 5) понятие борьбы как формы для изображения кос­мического развития.

---

[156] «Historia de los Mexicanos por sus pinturas», в op. cit. p. 229.

[157] Сasо А1fonso, El Águila y el Nopal, в «Memorias de la Academia Mexicana de la Historia», t. V, num. 2, p. 103.

[158] Soustelle Jacques, La Vie Quotidienne des Azteques, p. 275.

[159] Когда в гл. V мы будем говорить о нагуа как о создателях определенного образа жизни, мы изложим более подробно неко­торые идеи знаменитого советника мексиканских правителей Тлакаэлеля, который, по всей вероятности, является настоящим творцом «военно-мистической концепции» ацтеков.

[160] Самыми древними и известными версиями являются сле­дующие:

1) Версия «Ватиканского кодекса А 3738» с итальянским объ­яснением, насыщенным испанизмами, сделанным отцом Педро Риосом. «Codes Vaticanus A (Rios). 11 Monoscritto messicano Vaticano 3738, detto il códice Ríos». Riprodotto in fotocromografia a spese di S. E. il Duca di Loubat a cura della Bibl. Vaticana, Roma, 1900. Fol, 4, v. — 7, r.

2) Версия в «Истории мексиканцев по их рисункам» (до 1540 года). Написана, по всей вероятности, Олмосом на основе текстов нагуа. В «Nueva Colección de Documentos para la Historia de México», III, p. 231—236.

3) Версия в «Hystoire du Mechique», переведенной Тевэ (1543), опубликованной De Jonghe в «Journal ds la Societé des Americanistes de Paris», t. 2, p. 1—41.

4) Версия, встречающаяся в «Воспоминаниях Мотолиниа» (до 1545 года): Motolinía fray Toribio, O. F. M., Memoriales, Ed. de Luis García Pimentel, México — París, 1903, p. 346—348.

5) Версия, названная Пасо-и-Трокосо «Легенда о Солнцах, или нагуатлская рукопись 1558 года». Изд. Lehmann Walter, Die Geschichte der Konigreiche von Colhuacan und Mexico, Stuttgart, 1938 (нагуатлский текст и немецкий перевод), стр. 322—327.

6) Версия, входящая в нагуатлский текст «Анналов Куаутитлана» (собраны до 1570 года). Изд. Lehmann Walter (на­гуатлский текст и немецкий перевод), там же, стр. 60—62.

7) Версия, которую дает Муньес Камарго в своей «Истории Тласкалы (собрана в конце XVI века). Muñoz Сamargo Diego, Historia de Tlaxcala, México, 1892, p. 153—154.

8) Версия, включенная Ихтлилхочитлом в его «Обобщающий рассказ» (начало XVII века). «Obras Históricas da don Fernando de Alva Ixtlilxóchitl, publicadas y anotadas por Alfredo Chavero, 1891—1892 (т. I, стр. 11 — 14).

9) Версия, предложенная тем же автором в ранее указанной работе «История Чичимека», т. I, стр. 19—21.

10) Версия в «Истории чичимекской нации», т. II. стр. 21—25.

11) Версия, которую, как показал дон Антонио Леон и Гама, можно прочесть на камне Солнца. В свою работу «Descripción Histórica y Cronológica de las misteriosas piedras que el año 1790 se desenterraron en la plaza mayor de México», 2^a Ed., México. 1832, он включил версию, почти совпадающую с версией рукописи 1558 года. По свидетельству самого Леон и Гама, дело касается «анонимной истории на мексиканском языке, идущей после той, которую воспроизвел дон Фернандо де Альва Ихтлилхочитл и кото­рую цитирует Ботурини в отрывке VIII, № 13 каталога своего музея» (там же, стр. 94—96).

До сих пор еще нет сравнительного и подробного исследования всех этих версий, так называемой легенды о Солнцах. Их анализ и сопоставление на основе хронологических знаний нагуа, без сомнения, прольет новый свет на их космологические воззрения. К сожалению, мы не можем здесь углубляться в подобное иссле­дование, ибо эта тема сама может составить предмет для спе­циальной работы.

[161] Учитывая это, рекомендуем желающим более подробно изучить рассматриваемые тексты, прочитать написанное Вальтером Леманом введение к его палеографическому изданию на языке нагуатл, опубликованных им под названием: «Die Geschichte der Kpnigreiche von Colhuacan und Mexico». Text mit Übersetzung von Walter Lehmann в «Quellenwerke zur alten Geschichte Amerikas» (B. I. Stuttgart und Berlin, 1938, S. 1—37).

^25a Подробнее о календаре ацтеков см. Дж. Вайян, История ацтеков.

[162] «Documento de 1558», в la Ed. bilingüe (náhuatl — alemán) de W. Lehmann, ibid., p. 322—327 (пр. I, 17).

[163] Строки от 40 до 42 взяты из текста «Anales de Cuauhtitlán» (изд. В Лемана), стр. 62 (пр. Г, 17).

[164] Lehmann Walter, Die Geschichte von der Konigreiche von Colhuacan und Mexico, S. 322.

[165] Обращая внимание на действие элементов в различные эпохи, некоторые исследователи утверждали, что рассказ о Солнцах отражает в форме мифа историю различных естественных ката­клизмов, имевших место в древнее время. Так, считается, например, что извержение Хитле (горы Ахуско в Федеральном округе) было в период Солнца Огня. Это хотя и допустимая, но трудно доказуе­мая версия; однако то, что легенда о Солнцах представляет собой нагуаскую мифологическую версию временного развития Вселенной, продолжает оставаться фактом.

[166] «Historia de los Mexicanos por sus pinturas», ibid., p. 233.

[167] Ibid.

[168] «Historia de los Mexicanos por sus pinturas», ibid., p. 233. Автор «Истории мексиканцев» или, может быть, ее переписчик пожалуй, спутал здесь Тлалока с Миктлантекутли. Последний дей­ствительно был богом ада, божеством северного направления и воплощением черного Тецкатлипоки. Однако само упоминание Тлалокатекли и утверждение в дальнейшем, что его женой была Чалчиутликуэ, ясно показывает, что речь может идти не о боге ада, а о Тлалоке, боге востока и дождя, который занимает место древнего красного Тецкатлипоки. Ошибка, таким образом, состоит в том, что Тлалокатекли (Тлалока) называют богом ада.

[169] Ibid.

[170] Ibid., p. 233.

[171] Ibid.

[172] «Historia de los Mexicanos por sus pinturas», ibid., p. 233—234.

[173] Sahagun Fray Bernardino de, op. cit t II, p. 14—15.

[174] Seler Eduard, Entstehung der Welt und der Menschen, Geburt von Sonne und Mond, в «Gesammelte Abhandlungen», B. IV, S. 38—39.

[175] Следует отметить, что, хотя такое распределение цветов: красный — восток, черный — север, белый — запад, голубой — юг, наиболее часто встречается в кодексах и нагуатлских текстах, су­ществовали, однако, и отличные от него второстепенные распреде­ления космических цветов как результат другой символики. Так, например, в «Кодексе Борджиа», 27, в одном месте мы встречаем восток, окрашенный в красный цвет, а в другом месте, 72, он изображается зеленым цветом — символом плодородия.