«Смутное время» и крах гегемонии Кукуля. «Период паузы» в Тикале

Смерть Чак-Ток-Ич’аахка III и поражение Ах-Бахлама на Усумасинте послужили первыми признаками нарастающего в Кукуле кризиса. Период с 508 по 537 годы – это настоящее «смутное время» в истории царства, в котором по-прежнему остается много загадок для будущих поколений историков. От этой эпохи известно всего несколько монументов, да и те были предумышленно разбиты еще в древности и сохранились очень плохо. Попытаемся, тем не менее, восстановить общий ход событий на основании имеющихся скупых и противоречивых сообщений. Начало «смутного времени» кратко описано на стеле 23 из Тикаля, которая была позднее переустановлена и повреждена. На лицевой стороне монумента изображена царица Иш-Йок’ин, почти наверняка являвшаяся дочерью Чак-Ток-Ич’аахка III.[i] Текст на тыльной стороне включает записи о рождении царицы в день 9.3.9.13.3, 8 Ак’баль 11 Моль (3 сентября 504 года) и ее воцарении (после трехлетнего междуцарствия) в дату 9.3.16.8.4, 11 К’ан 17 Поп (21 апреля 511 года).[ii] Таким образом, на момент коронации Иш-Йок’ин исполнилось всего лишь шесть лет. Воцарение женщины, тем более ребенка – это чрезвычайное событие для истории майя, вероятно, являющееся признаком острого династического кризиса. В классический период мы знаем лишь несколько случаев, когда царица правила от своего имени. В источниках об Иш-Йок’ин сохранилось мало информации. Группа исследователей недавно выдвинула гипотезу, что ее матерью была дочь правителя из малоизвестного царства Йокель (Агуакаталь).[iii]

Примеры записи имен царицы Иш-Йок’ин на стелах 12 и 23 из Тикаля. Прорисовки С. Мартина

Подобно царям-мужчинам, Иш-Йок’ин совершала календарные обряды и устанавливала монументы: датированная 514 годом стела 6 и воздвигнутая в 527 году стела 12 являются ее памятниками.[iv] Вместе с тем, имеются веские основания полагать, что у этой юной владычицы был соправитель-опекун. На стеле 12 из Тикаля сохранилось довольно необычное описание юбилейной церемонии, проведенной в честь окончания тринадцатилетия 9.4.13.0.0, 13 Ахав 13 Йашк’ин (11 августа 527 года). Сказано, что традиционное освящение юбилейной стелы произошло по повелению Иш-Йок’ин, но при этом камень был установлен неким Калоомте’-Бахламом, который назван девятнадцатым в ряду от основателя династии Йаш-Эхб-Шоока и изображен на лицевой стороне стелы 12.[v] С. Мартин недавно показал, что Иш-Йок’ин и Калоомте’-Бахлам также упоминаются вместе в длинной надписи на «Храме VI» в святи с окончанием двадцатилетия 9.4.0.0.0, 13 Ахав 18 Йаш (18 октября 514 года). По-видимому, именно тогда освятили первую версию храма.[vi] Следует напомнить, что восемнадцатым царем Кукуля был Чак-Ток-Ич’аахк III, следовательно, Иш-Йок’ин исключили из династического счета, а ее место там занял Калоомте’-Бахлам. Предполагают, что это тот самый Бахлам-Мам, который в 486 году руководил походом на Маасаль.[vii] В 2001 году в периферийном городище Трес-Кабесас, расположенном к северо-востоку от Тикаля, археологи обнаружили стелу, на которой сообщается, что Иш-Йок’ин была обручена ребенком в возрасте трех лет, еще при жизни своего отца Чак-Ток-Ич’аахка III. Скорее всего, мужем малолетней царевны стал Калоомте’-Бахлам, который вскоре получил возможность осуществлять через нее фактическое управление государством.

Примеры записи имен Калоомте’-Бахлама в надписях из Тикаля. Прорисовки С. Мартина

До недавнего времени совершенно ничего не было известно о внешней политике Иш-Йок’ин. Возможно, заполнить эту лакуну поможет надпись на стеле 2 из Тамариндито. Городище Тамариндито относится к числу самых древних и крупнейших в Петешбатуне. Местные правители доминировали в регионе вплоть до того момента, когда Бахлах-Чан-К’авииль основал в Дос-Пиласе Южное Кукульское царство.[viii] На стеле 2 описана юбилейная церемония в честь окончания двадцатилетия 9.5.0.0.0, 11 Ахав 18 Сек (5 июля 534 года), которую царь Тамариндито Вакох-К’инич провел под руководством или в сопровождении некой женщины, принадлежавшей к роду Йаш-Эхб-Шоока. Ее имя не сохранилось, но логично предположить, что это была Иш-Йок’ин. Если так, то она оставалась у власти в Кукуле, по меньшей мере, до 534 года. Еще более важно, что, судя по этой записи, в первой половине VI века Тамариндито являлось одним из вассалов Кукульского царства, которое, следовательно, удерживало Петешбатун в сфере своего влияния примерно за сто лет до появления на политической сцене Бахлах-Чан-К’авииля. Любопытно, что, несмотря на нахождение женщины на троне, подчиненные цари или, по крайней мере, некоторые из них, оставались лояльными по отношению к Кукулю.[ix]

Между 534 и 537 годами в Кукуле, исходя из династического счета, должен был править двадцатый царь, но никаких ясных упоминаний о нем в источниках не сохранилось. В свое время С. Мартин и Н. Грюбе считали непосредственным преемником Иш-Йок’ин правителя, который упомянут на стеле 8 из Тикаля и получил условное прозвище «Птичий коготь».[x] Сегодня, однако, эта реконструкция представляется многим исследователям сомнительной. Во-первых, монумент очень сильно разрушен, так что нет возможности определить точную дату его установления. Имя владыки, похоже, читается К’инич-Вав. Правитель с таким же именем занимал кукульский трон в конце VI века, поэтому С. Гюнтер считает стелу 8 его памятником, освященным в честь окончания двадцатилетия 9.7.0.0.0, 7 Ахав 3 К’анк’ин (7 декабря 573 года).[xi] Любопытно, что помимо собственно царя в надписи на стеле 8 упомянут также некий «держатель головной повязки» (то есть короны) царицы Иш-Йок’ин. Возможно, это предок К’инич-Вава, занимавший видную должность при кукульском дворе в первой четверти VI века.[xii]

Стела 8 из Тикаля. Прорисовка У. Ко

После краткого правления загадочного двадцатого царя события приняли уже совершенно неожиданный поворот. Хотя длинная надпись на стеле 17 из Тикаля сильно разрушена, в ней, видимо, говорится о том, что в день 9.5.3.9.15, 12 Мен 18 К’анк’ин (31 декабря 537 года) в Йашкукуль прибыл и воссел на троне своего отца сын Чак-Ток-Ич’аахка III Вак-Чан-К’авииль, двадцать первый царь в ряду от Йаш-Эхб-Шоока.[xiii] Если так, следовательно, какое-то время будущий правитель находился за пределами царства, возможно даже в изгнании. Разрушение монументов и быстрая смена царей наводят на мысль о существовании в Кукуле того времени двух партий, ведших между собой ожесточенную борьбу за власть. Заманчиво предположить, что после смерти Чак-Ток-Ич’аахка III влиятельный военачальник Калоомте’-Бахлам узурпировал власть, посадил на трон малолетнюю царицу, а законного наследника изгнал из столицы. Впрочем, следует принять во внимание еще одно важное обстоятельство. На вазе K8763 упоминается «Священный Са’альский Владыка» Вак-Чан-К’авииль. Его можно было бы считать просто тезкой кукульского царя, однако С. Мартин предположил, что до 537 года сын Чак-Ток-Ич’аахка III правил в Са’але, а затем перешел на освободившийся кукульский престол.[xiv] Эта гипотеза имеет под собой определенные основания, ведь мы знаем о родственных связях между династиями двух царств.

Ваза К8763

Датированная 557 годом стела 17 – это единственный сохранившийся монумент Вак-Чан-К’авииля в Тикале. С трех сторон она покрыта иероглифическим текстом, который, к сожалению, дошел до нас лишь частично. Довольно необычно для Тикаля, что установление стелы приурочили не к окончанию календарного цикла, а к двадцатилетнему юбилею со дня возвращения и воцарения Вак-Чан-К’авииля. Начальная дата на монументе разрушена, но, опираясь на последующее интервальное число, С. Мартин реконструировал ее как 9.3.13.2.10, 13 Ок 3 Муваахн (13 января 508 года). По мнению исследователя, это могла быть дата рождения Вак-Чан-К’авииля.[xv] Если так, то он родился лишь за несколько месяцев до гибели своего отца и к моменту прихода к власти Иш-Йок’ин и Калоомте’-Бахлама был еще очень мал. Любопытно, что на стеле 17 упомянуты родители царя, а также владыка из царства Баашвиц (Шультун) по имени Упакаль-К’инич. Наиболее вероятно, что это один из предков Вак-Чан-К’авииля, возможно, его дед по материнской линии.[xvi] В рассматриваемое время Баашвиц был тесно связан с Кукулем и, по-видимому, принадлежал к числу его вассалов или союзников. На датируемой 501 годом стеле 6 из Шультуна присутствует «эмблемный иероглиф» Кукуля, а также, вероятно, сохранилось имя Чак-Ток-Ич’аахка III, отца Вак-Чан-К’авииля. Д. Стюарт полагает, что речь шла о воцарении местного правителя под эгидой кукульского сюзерена.[xvii]  

Помимо стелы 17 с Вак-Чан-К’авиилем связано также замечательное и красочное блюдо неизвестного происхождения К8121, в надписи на котором празднование этим царем окончания двадцатилетия 9.6.0.0.0, 9 Ахав 3 Вайеб (22 марта 554 года) сопоставляется с аналогичным юбилейным обрядом, проведенным его отцом Чак-Ток-Ич’аахком III в день 9.3.0.0.0, 2 Ахав 18 Муваахн (30 января 495 года). Показательно, что само блюдо украшено изображением совы – символом, который, очевидно, связан с Теотиуаканом и напоминает о чужеземном происхождении кукульской династии. Эта ассоциация подкрепляется иероглифическим текстом, в котором Вак-Чан-К’авииль носит доставшийся ему по наследству от Хац’о’м-Куйа высокий титул «западного калоомте’».[xviii]

Блюдо К8121

Пышный титул, очевидно, отражает претензии Вак-Чан-К’авииля на доминирование в южных низменностях. Тем не менее, десятилетия внутренних неурядиц не могли не сказаться на позициях царства в регионе. Пока Кукуль раздирали конфликты, в непосредственной близости от его границ стремительно набирала вес династия «Священных Канульских Владык». В V-VI веках их столица, вероятно, располагалась на месте современного городища Цибанче (штат Кинтана-Роо, Мексика). Примерно с 520-х годов Кануль развернул в Петене активную экспансию. Сопоставляя свидетельства из разных царств, мы можем наблюдать, как прежние союзники Кукуля один за другим завоевывались или меняли покровителя. Археологические раскопки показывают, что около 530 года вражескими войсками было жестоко опустошено городище Рио-Асуль: дворцы были сожжены, гробницы разграблены, а ранние стелы умышленно повреждены. Поражение оказалось столь тяжелым, что примерно полтора столетия в Рио-Асуле не устанавливали монументы, следующий известный памятник из этого городища, стела 2, датирован 690 годом.[xix] Политическая история Рио-Асуля известна плохо, но это царство входило в систему «Нового порядка», местные правители считались вассалами «западного калоомте’». Еще более показателен пример царства Са’аль. Мы знаем, что на рубеже V-VI веков оно было одним из ключевых союзников Кукуля, но в 546 году на трон в Са’але взошел Ах-Восаль-Чан-К’инич, вассал «Священного Канульского Владыки» К’альтуун-Хиша. Смена Са’алем своего политического курса оказала существенное влияние на расстановку сил в регионе и, вероятно, стала результатом династического переворота, осуществленного при прямом вмешательстве Кануля.[xx] Примерно тогда же сходные, хотя и не совсем еще понятные для нас, процессы происходили в царстве Вака’.[xxi]

Усиление Кануля неминуемо вело его к войне с Кукулем, который стремился сохранить за собой роль лидера в регионе. После преодоления внутреннего кризиса кукульский царь Вак-Чан-К’авииль попытался взять реванш за потерю ряда союзников. Яблоком раздора между двумя противоборствующими лагерями стало соседнее с Са’алем царство К’анту’. В день 9.5.19.1.2, 9 Ик’ 5 Во (18 апреля 553 года) там воссел на владычество новый правитель Йахавте’-К’инич II. Церемония его коронации происходила с санкции Вак-Чан-К’авииля, то есть К’анту’ в то время являлось вассалом Кукуля.[xxii] Однако очень быстро отношения между двумя царствами испортились, и союз сменился конфронтацией. Вероятно, Йахавте’-К’инич II решил проводить более самостоятельную политику или даже сменить сюзерена. Вак-Чан-К’авииль, со своей стороны, попытался принудить мятежного вассала к покорности с помощью военной силы и в день 9.6.2.1.11, 6 Чувен 19 Поп (11 апреля 556 года) разорил К’анту’. Но торжество Кукуля было недолгим. Спустя еще шесть лет, в день 9.6.8.4.2, 7 Ик’ 0 Сип (1 мая 562 года), Вак-Чан-К’авииль потерпел сокрушительное поражение в новой войне. Его войско было разгромлено, а сам царь, видимо, погиб в битве, по крайней мере, он больше не упоминается в надписях. Некогда на алтаре 21 из Караколя содержалось подробное описание этого конфликта, но теперь важнейшие участки текста разрушены. Даже от имени победителя сохранились лишь отдельные элементы. Наиболее вероятным претендентом на роль триумфатора является канульский царь Йукноом-Хут-…-Чан, известный в литературе также под прозвищем «Небесный свидетель». Его имя и «эмблемный иероглиф» соответствуют контурам на алтаре 21. Создатель этого камня, сын Йахавте’-К’инича II …н-О’хль-К’инич II, выступал союзником Кануля в войне с Са’алем и упоминает это царство на других своих монументах. Кроме того, именно Кануль извлек наибольшую выгоду из поражения Кукуля.[xxiii]

Алтарь 21 из Караколя. Прорисовка С. Хаустона

Война 562 года изменила ход истории майя. Предыдущая система политических союзов между царствами была теперь окончательно разрушена. Для Кукуля поражение Вак-Чан-К’авииля имело катастрофические последствия. Это царство утратило главенствующую роль в низменностях, а его столица, вероятно, подверглась разорению вражескими войсками. В течение последующих 130 лет (562-692), получивших в литературе название «периода паузы», в Тикале, вероятно, не создали ни одной монументальной иероглифической надписи. Ранее многие исследователи связывали этот кризис с гибелью Теотиуакана, но теперь становится все более очевидно, что он был вызван изменением расклада сил в Петене. Упадок наблюдался и в других царствах, традиционно союзных Кукулю (Баашвиц, Йашха’), в то время как вассалы Кануля пережили расцвет.[xxiv] Сама Канульская держава после 562 года стала центром, вокруг которого сложился крупнейший политический альянс в истории майя классического периода.

После Вак-Чан-К’авииля следующим, двадцать вторым по счету, владыкой в Кукуле стал правитель по имени К’инич-Вав (известен в литературе также под прозвищем «Череп животного»).[xxv] Даты его рождения и воцарения отсутствуют, очевидно лишь, что он пришел к власти через какое-то время после войны 562 года. Происхождение нового царя также покрыто тайной. Судя по всему, он не состоял в прямых родственных связях с Вак-Чан-К’авиилем, во всяком случае, точно не был его сыном. Показательно, что отец К’инич-Вава, известный под прозвищем «Огненный крест», упомянут один-единственный раз в надписи на блюде из «Погребения 195» и не назван «священным владыкой». Очевидно, он никогда не правил в Кукуле. Гораздо чаще К’инич-Вав говорит о своей матери Иш-Цуц-Чан, владычице из загадочного царства Бахлам.[xxvi] Неравный статус родителей бросается в глаза и подтолкнул исследователей к мысли, что К’инич-Вав обосновывал легитимность собственной власти через происхождение по материнской линии.[xxvii] Как мы помним, его предок, вероятно, занимал высокую должность в правление Иш-Йок’ин. Следовательно, род К’инич-Вава давно удерживал в Кукульском царстве видные позиции, но не был царствующим. Видимо, после неудачной войны 562 года Вак-Чан-К’авииль и его непосредственные наследники были убиты или свергнуты, а их место занял К’инич-Вав.

На этом замечательном блюде изображен К’инич-Вав с посохом в руке

Как уже было сказано, единственным вероятным монументом К’инич-Вава можно считать стелу 8 из Тикаля, но ее датировка остается спорной. К счастью, археологам удалось идентифицировать гробницу этого правителя, которая расположена под «Храмом XXXII» Северного акрополя и сегодня обозначается как «Погребение 195». Среди найденных внутри подношений имя К’инич-Вава присутствует на двух блюдах и наборе деревянных досок, с которых археологами были сделаны гипсовые слепки. Несколько раз он упоминается и на керамике неизвестного происхождения. Кроме того, предполагают, что о К’инич-Ваве шла речь также в надписи на стеле 8 из городища Алтар-де-Сакрифисьос. Какие же конкретные факты можно извлечь из этих разрозненных текстов? Попытаемся, прежде всего, восстановить хронологию правления. Если С. Гюнтер прав, то стела 8 из Тикаля была установлена в день 9.7.0.0.0, 7 Ахав 3 К’анк’ин (7 декабря 573 года), то есть к тому времени К’инич-Вав уже царствовал. Совершенно точно можно сказать, что он же отпраздновал окончание следующего двадцатилетия в день 9.8.0.0.0, 5 Ахав 3 Ч’ен (24 августа 593 года), соответствующая церемония описана на блюде и деревянной доске из «Погребения 195». В этих надписях К’инич-Вав назван «владыкой на третьем двадцатилетии» жизни, из чего делают вывод, что он родился между 534 и 554 годами.[xxviii]

Еще одно блюдо, в надписи на котором упомянут К’инич-Вав. Номер К3642 в базе Д. Керра

Мы так мало знаем о К’инич-Ваве, что исследователям трудно даже обозначить его политическую позицию и роль в событиях того времени. Теоретически он мог быть как послушной марионеткой в руках канульских победителей, так и лидером, который в непростых обстоятельствах возглавил борьбу Кукульского царства за свою самостоятельность. Некоторые косвенные факты говорят в пользу второго варианта. Во-первых, как и его предшественники на кукульском троне, К’инич-Вав носил высокий титул калоомте’, который говорит о его претензиях на доминирование над другими царствами. Во-вторых, именно по приказу К’инич-Вава был создан так называемый «династический сосуд», в надписи на котором перечислены одиннадцатый, двенадцатый и четырнадцатый цари Кукуля. Скорее всего, К’инич-Вав стремился показать себя преемником первой кукульской династии и тем самым укрепить собственную легитимность.[xxix] О степени внешнего влияния царства в то время судить сложно. Как полагает С. Гюнтер, К’инич-Вав сохранил контроль над царством Бахлам, в котором родилась его мать.[xxx] Один сосуд в «Погребении 195» происходил из К’анту’, но это мало говорит нам об отношениях между царствами в то время, ведь неясно, когда именно и при каких обстоятельствах он оказался в Кукуле.[xxxi] Особый интерес представляет стела 8 из городища Алтар-де-Сакрифисьос, установленная местным правителем Болон-Йокте’-К’ухом в день окончания пятнадцатилетия 9.9.15.0.0, 8 Ахав 13 Кумк’у (23 февраля 628 года). Как следует из иероглифического текста, на лицевой стороне монумента этот владыка повелел изобразить не себя, а К’инич-Вава, хотя мотивы такого шага неясны.[xxxii] Возможно, два правителя были связаны узами родства или Алтар-де-Сакрифисьос в то время находился в зависимости от Кукуля.

Одна из четырех фигурок бога молнии K’авииля, найденная в "Погребении 195" в Тикале и восстановленная археологами

Дата смерти К’инич-Вава неизвестна. В текстах из его гробницы говорится о юбилейной церемонии 593 года, но отсутствуют какие-либо упоминания об окончании следующего цикла в 613 году. Можно, таким образом, предположить, что он скончался в промежутке между этими важными календарными событиями. Если так, то портрет на стеле 8 из Алтар-де-Сакрифисьоса – это посмертное изображение К’инич-Вава. Ставшее его последней обителью «Погребение 195», хотя и не может сравниться с гробницами более знаменитых кукульских царей, является самым богатым для «периода паузы». Еще в древности оно было затоплено, но это бедствие обернулось редкой удачей для современных археологов. По всей камере отложился толстый слой ила, и после кропотливых раскопок были обнаружены полые впадины – все, что оставалось от разложившихся деревянных вещей. Путем заполнения впадин гипсом многие предметы удалось полностью или частично восстановить. Среди важнейших находок выделяются большие доски (возможно, разобранный саркофаг), на которых располагалось тело. Все они украшены иероглифическими надписями и портретами К’инич-Вава. Также были восстановлены четыре покрытые штуком фигурки божества молнии K’авииля, маленький трон, некогда покрытый иероглифами, и остатки так называемого «хомута» – защитного пояса, используемого при игре в мяч (найден поблизости от того, что могло быть распавшимся каучуковым шаром).[xxxiii]