Тлашкальские пиктографические документы 16 века о конкисте Мексики

Несмотря на то, что я изучал в основном историю искусств, я также продолжительное время интересовался тем, что называется «историей»; также я посвятил значительное время изучению старой письменной формы языка науатль. Все свои интересы я сфокусировал на изучении пиктографических материалов периода наступившего сразу после конкисты, сделанных местными жителями, и обнаружил, что все они относятся к серии тлашкальских произведений, которые я рассматриваю здесь как в качестве самого «текста», так и в связи с более широким историческим контекстом, как показано это в перечисленных в алфавитном порядке источниках различных видов^[1].

Художники в великом комплексе науа альтепетле Тлашкалы в разные годы 16 века изображали события касающиеся военного альянса, установившегося между тлашкальскими правителями и Эрнаном Кортесом с целью завоевания Мексики и окружающих территорий. Ныне известны следующие пиктографические документы, касающиеся этой темы:

(1)   фрагмент манускрипта из четырёх сцен, нарисованных на листе местной бумаги из коры дерева, хранящийся в Латиноамериканской коллекции Нетти Ли Бенсона в университете Техаса в Остине; если исходить из стиля и содержания, то это возможно самый ранний из этих пиктографических документов (рис. 1-2);

(2)   изображение середины 16 века, выполненное на огромном куске ткани, или лиенсо, которое возможно относится к Лиенсо де Тлашкала, которое ныне потеряно, но которое в общей своей структуре может быть реконструировано по 2 копиям, сделанным с оригинала (рис. 3-5);

(3)   156 чернильных зарисовок, включённых в манускрипт, который ныне находится в университете Глазго (MS Hunter 242), но собранные изначально в период между 1580 и 1585 годами тлашкальским историком Диего Муньосом Камарго; этот труд носит название «Descripción de la ciudad y provincia de Tlaxcala de la Nueva España…» (далее Descripción) (рис. 6)^[2].

Клаус Жаклейн нашёл Descripción, о котором до этого ничего не было известно, в 1976 году. Манускрипт Муньоса Камарго впервые указал учёным на то, что ранняя тлашкальская версия рассказа о конкисте была запечатлена на рисунках в холле дворца Шикотенкатля в Тисатле, а другая версия существовала в коридорах и холле Casas reales, здании муниципального совета. Оба труда, возможно фрески, были уничтожены. Другими словами, найдя Descripción, мы обнаружили, что тлашкальская версия событий конкисты была повторена в разных местах пиктографических документов на протяжении всего 16 века и таким образом существует более обширное собрание подобных визуальных рассказов, чем об этом предполагалось ранее. Находка Жаклейна, следовательно, правильно считается даром для этноисториков и также специалистов по истории искусств, а что касается меня, то я был обеспечен темой диссертации.

Я познакомился с тлашкальскими пиктографическими документами о конкисте во время семинара по истории искусств, проведённой Сесилией Клейн в УКЛА. Во время этого курса студенты учились критически проверять изобразительные требования, сделанные в пиктографических документах после контактов с европейцами. Ранее учёные в большинстве своём соглашались, что тлашкальцы использовали пиктографические документы о конкисте для требования у официальных властей Испании экономических и политических привилегий путём напоминания им о роли, которую сыграли тлашкальцы в испанской победе. Однако, до сегодняшнего дня никто не исследовал все известные ныне тлашкальские изображения, касающиеся конкисты, сравнивая их и противопоставляя для определения почему пиктографические стратегии использовались в 16 веке. Проводя подобный анализ, я обнаружил, что известные тлашкальские пиктографические документы записывали тлашкальскую версию событий конкисты схожую по композиции и содержанию. Есть среди них, однако, и различия в их форме и, в частности, в дорисовках в более поздних пиктографических документах. Отдельно эти изменения сложно интерпретировать. Но когда я выстроил пиктографические документы в хронологическом порядке и сравнил их связи друг с другом и с алфавитными источниками 16 века на науатле и испанском языках, то стала очевидной причина их различия. Я пришёл к пониманию, что стратегии пиктографических документов соответствовали тем, что были обнаружены в других видах источников. В качестве результата своего исследования я сделаю некоторые утверждения о том, как эти пиктографические документы могут быть использованы в месоамериканских этноисторических и филологических исследованиях. Статья свой основной вклад внесёт в исследование (1) перехода от устной к письменной формам выражения и (2) в исследование колониального альтепетля: его структуры, руководства и внутреннего и внешнего соперничества.

Фрагмент манускрипта в университете Техаса, Остин

Основываясь на стиле и содержании мы считаем, что фрагмент манускрипта в университете Техаса в Остине является самым ранним из тлашкальских пиктографических документов о конкисте, которые сохранились или от которых сохранились их копии. Если это так, то он является полезным для исследования постконтактного перехода от устной к письменной форме выражения прошлого и для проверки раннего представления о комплексе альтепетль. Цветные сцены приветствия тлашкальскими правителями Кортеса встречаются на странице отдельного листа. Его размер указывает на то, что кодекс был предназначен для просмотра одним человеком или небольшой группы. Происхождение анонимной работы неизвестно, но известно, что она была в Тлашкале в 19 веке.

Практика использования до конкисты пиктографических документов для устного отчёта, возможно, продолжалась в первые десятилетия после конкисты; в 1530-е года орфография науатля ещё разрабатывалась и первые индейские писатели всё ещё обучались^[3]. Даже в середине 16 века, когда алфавитная форма науатля уже была в достаточной степени разработана, традиционная для науа пиктографическая форма выражения продолжала следовать практики её использования до конкисты, но с изменениями в форме и сущности. Алфавитная система часто использовалась для описания того, что до этого было устным компонентом отчёта: переводом и пояснением того, что нарисовано. В поздних примерах пиктографического выражения часто оставляли место под письменный комментарий. По размещению текста на науатле в техасском фрагменте можно предположить, что этот документ датирован ранее Лиенсо. Андреа Стоун выявила, что глоссы появились очень рано, но так как для них не было заранее заготовлено место, то они часто записывались поверх самих изображений (см. рис. 1 и 2)^[4]. Такая организация записи означает, что хотя сцены техасского манускрипта по содержанию и являются постконкистскими, сам художник-писец принадлежал к ранней традиции пиктографического и устного выражения. Таким образом, сам текст был вписан уже после того как был создан документ.

Постконтактная тема техасского документа выражена с использованием как науа, так и испанских форм связи, таким образом, пиктографический документ обеспечивает возможностью для определения как новых, так и традиционных обычаев в стиле и изображении. В сцене 1 определение места дано в доконкистском стиле, где нарисована низвергающаяся со скал вода, что символизирует «воду» (атль [atl] на науатле) и «падать» (уэци [huetzi]), что в свою очередь является обозначением Атлиуэциана – главного поселения Тисатлы, одного из четырёх частей комплексного альтепетля Тлашкалы (рис. 1). Во второй сцене Кортеса приветствует правитель Тисатлы Шикотенкатль, узнаваемый по типу накидки, которую он носит, и по головной повязке, на которой белая полоса переплетается с красной, с перьевым узором – тлашкальский отличительный знак для правителей (рис. 2)^[5]. Кортес и Шикотенкатль встретились на тропе, на которой нарисованы отпечатки ног, доконкистская традиционная форма изображения путешествия, но здесь они вместе с отпечатками копыт – для изображения присутствия испанцев. Местный художник должно быть имел некоторое представление об европейском изобразительном искусстве, поскольку здесь видна явная попытка повторить его – как, например, в изображении одежды Кортеса. Уже в основном не распознать цвета техасского пиктографического документа, но по акварели, очерченной рамками как в доконкистских изображениях, можно предположить раннее составление этого документа.

В сценах 3 и 4 техасского фрагмента изображения правителей идентифицируются посредством доконкистских пиктограмм, а также посредством письменных записей на науатле, что также свидетельствует о переходном состоянии труда (рис. 1 и 2)^[6]. Что является отличительным в этом раннем техасском фрагменте, на что первым обратила внимание Стоун, так это то, что среди всех названных правителей четырёх альтепетлей, образующих один общий альтепетль Тлашкалу, лишь Шикотенкатль носит головную повязку с переплетёнными красно-белыми полосками, которые являются отличительным знаком правителя. Он также ещё и изображён в более выгодной позиции в сравнении с другими правителями, он и впереди всех и восседает с Кортесом, в то время как другие стоят. Шикотенкатля специально выделили, возможно для того, чтобы его могли отличить от остальных правителей, поскольку эти события происходили в его регионе. Возможно художник был из Тисатлы и поэтому благоволил своему собственному правителю, следуя типичному альтепетлевскому зову микропатриотизма. В сцене 4 изображено как тлашкальские правители дарят Кортесу и остальным испанцам подарки и женщин (рис. 1). Пять дочерей тлашкальских правителей стоят лицом к переводчику Марине. Две из них были дочерьми Шикотенкатля. Также изображены и другие неопознанные женщины. Под ними роскошные подарки из золота, изделия из перьев, прекрасно сотканные накидки и драгоценные камни.

Сцена 4 особенно важна для понимания функции этих тлашкальских изображений о конкисте. Она задокументировала церемониальный контракт формирования военного альянса между тлашкальцами и испанцами. В месоамериканской практике брак является обычным средством установления связи между группами различных уровней. Подарки предназначались для празднования брачных связей элиты^[7]. В сцене 4 фрагмента техасского манускрипта изображён ритуал используемый для установления альянсов посредством брачных связей и презентования подарков для закрепления нового политического родства, что соответствует месоамериканским традициям фиксации доказательства подобных альянсов. После конкисты науа продолжали считать подобные изображения свидетельством и верили в их силу^[8]. Таким образом, техасский фрагмент является традиционным визуальным свидетельством традиционных альянсовых формаций между альтепетлем и другой группой. Это довольно очевидный вывод несмотря на то, что устный компонент утерян и всё содержание документа неизвестно.

Лиенсо де Тлашкала

Схожий тлашкальский рассказ о событиях конкисты, показанный в техасском фрагменте, но более подробный, есть в Лиенсо де Тлашкала (рис. 3-5), который хранился в здании муниципального совета Тлашкалы. Эта анонимная работа ныне утеряна, но может быть восстановленной по различным источникам, среди которых есть сохранившаяся до наших дней поздняя копия. Нашим основным источником информации о ныне утерянной Лиенсо де Тлашкалы является дон Николас Фаустино Масикацин-и-Кальмекауа, представитель муниципалитета Тлашкалы, записавший подробное описание пиктографического документа, включая и глоссы. Согласно этому произведению, вице-король дон Луис де Веласко заказал изготовление этого пиктографического документа вместе с другими двумя на ту же тему, которые ныне также утеряны, во время своего периода правления с 1550 по 1564 года. Выполнение этой работы происходило под присмотром тлашкальского муниципального совета или кабильдо^[9].

Лиенсо де Тлашкала содержала в себе одну большую прямоугольную сцену в верхней части полотна, а под этим изображением было нарисовано 87 сцен поменьше, расположенных последовательно вдоль 13 рядов и обрамлённых рамками. Изображения были нарисованы в чёткой и простой композиции, которую могли видеть множество людей во время общественных празднований исторических событий сообщества.

По копиям можно судить, что на главной сцене Лиенсо полностью схематично изображены основные элементы сложной структуры альтепетля (рис. 3). Топонимом Тлашкалы является тлашкалли (tlaxcalli), тортилья, вместе с традиционным для науа обозначением альтепетля – знаком холма. Ансамбль включал в себя герб, который был дарован городу и провинции Тлашкала Карлом V в 1535 году с титулом «Верный Город». Также на полотне изображена Возносящаяся Дева, патронесса Тлашкалы, в архитектурном фасаде, что соответствует доконкистской традицией изображения божества и главного храма для обозначения альтепетля. Глоссы в этом пиктографическом документе упоминают Кортеса, испанских вице-королей Антонио де Мендосу и дона Луиса де Веласко, епископа дона Себастьяна Рамиреса де Фуэнлеала, возглавившего Королевскую Аудиенсию, высшего судебного органа, находящегося в Мехико, и членов первой и второй Королевской Аудиенсии. Четыре альтепетля комплексного этнического государства представлены правителями (тлатоке) этих образований рядом с традиционным для науа определением альтепетля по специфической территории и правителю: Шикотенкатль из Тисатлы (вверху слева), Машишкацин из Окотелолько (вверху справа), Тлеуэшолоцин из Тепетикпака (ниже слева) и Ситальпопокацин из Киауистлана (ниже справа). Каждое образование вносило равный вклад согласно обязательствам альтепетля в чётко зафиксированном порядке ротации. В случае с Тлашкалой этот порядок соответствует исторической последовательности, беря начало с самого старинного поселения: за Тепетикпаком следуют Окотелолько, Тисатла и Киауистлан, соответственно. В то время когда изготовлялась Лиенсо де Тлашкала Окотелолько и Тисатла были двумя самыми могущественными образованиями и каждый изображён в главной сцене с церковью и fiscal, местным церковным стюардом, в то время как у остальных образований они не нарисованы (рис. 3). Такое представление может характеризовать внутреннюю конкуренцию, типичную для ячейкообразной структуры этих образований. Тисатла нарисована с самыми лучшими домами знати, или текалли, как и в техасском пиктографическом документе, выделяя этот основной альтепетль над остальными^[10]. Колониальные пиктографические документы науа иногда служили для самоидентификации, для сохранения памяти о прошлом и для обеспечения сохранности высокостатусных позиций. Основная сцена Лиенсо похоже служит для документирования имён правителей, других выдающихся лидеров и воинов времён конкисты и для сохранения памяти о них. Известно из записей муниципального совета, сделанных на науатле, что многие потомки тех людей ещё продолжали занимать высокие муниципальные должности.

Отличительным элементом социополитической организации в восточных регионах науа было развитие могущественных теккалли, или домов знати. Главная сцена Лиенсо обеспечивает доказательством этого института и может быть использована для исследования с целью определения правителей в 16 веке, хотя и с предосторожностью, поскольку глоссы получены от копий 18 века. В четырёх квадратах главной сцены изображены тетеуктин [teteuctin], правители, главы домов знати^[11]. Они носят головные повязки из переплетённых полосок, символизирующих принадлежность к рангу правителей, и нарисованы внутри знака, олицетворяющего, условно, дом или калли [calli], соединённые вместе образуют теккалли, знатный истеблишмент с принадлежащими ему землями.

В Лиенсо де Тлашкала тлашкальский воин дон Антонио Кальмекауа из Окотелолько изображён в главной сцене как теуктли [teuctli]. Согласно описанию Масикацин-и-Кальмекауа и копии Илланьеса его имя упоминается и в глоссах многих сцен о конкисте. После конкисты его имя встречается в Actas, где записано, что он является членом кабильдо в должности рехидор^[12]. Лиенсо в таком случае может служить для информирования о прошлом потомков, которые были представлены в кабильдо. В любом случае Лиенсо доказал, что может служить полезным источником для проведения исследований правящей элиты как в период конкисты, так и после неё. Несколько записей в Actas явно указывают на беспокойство кабильдо касательно благосостояния знати и неприкосновенности знатных домов. Они жалуются, что производство кошенили рядовыми жителями не было добром для Тлашкалы, якобы уменьшились поставки продовольственных продуктов и оно сделало их наглыми по отношению к правителям (а также было полностью конкурентным с собственным производством кошенили знати). В других записях указаны жалобы на рядовых жителей, которые претендовали на статус знати, чтобы избежать выплат дани. В ещё одной записи говорится о том, что знатные дома сами себя разрушают, потому что многие знатные люди продавали свои земли, тем самым выказывалось беспокойство тем, что рядовые жители, скупая земли, могут достичь статуса знати^[13]. В отличие от техасского фрагмента и Descripción, основная сцена Лиенсо де Тлашкалы может таким образом отражать точку внутреннего разногласия в 1550-е годы. Пиктографический документ в здании городского совета скорее всего мог быть использован в общественных церемониях, на которых выгоду от этого получали потомки изображённых там представителей знати и воинов. У кабильдо была картина, нарисованная в середине 16 века, на которой были показаны традиционные для науа в то время устройства знати, когда они, возможно, претерпевали изменения.

Сравнивая тлашкальские изображения конкисты с подобными письменными источниками на испанском языке или на науатле, становится ясно как изображения функционировали в качестве петиций Испании. В качестве награды за помощь в конкисте, Тлашкала осталась под прямым управлением королевского правительства, а не была роздана испанцам в энкомьенды. Давным-давно Гибсон предположил, что тлашкальцы продолжали вести постоянные кампании подачи прошений и отчётов для поддержания и приращения их привилегий и что версия Лиенсо де Тлашкалы могла быть отправлена с делегацией в Испанию для подачи петиции королю. Протоколы тлашкальского кабильдо от 17 июня 1552 года действительно сообщают о планах отправки делегации в Испанию, чтобы рассказать императору обо всех бедах Тлашкалы. Основной статьёй была оплата расходов. Картину прибытия Кортеса в Тлашкалу, войны и конкисты необходимо было подготовить для презентации императору; два рехидора были назначены для слежения за выполнением проекта, организацией обеспечения через мажордомов всем необходимым для художников и выбор самих художников. На дату записи ещё не было принято решение должен ли документ быть выполненным на куске ткани (тильматли – [tilmatli]) или на бумаге (аматль – [amatl])^[14].

Похоже, в данном случае действительно речь идёт о Лиенсо де Тлашкале. В любом случае, пиктографический документ рассматривался как необходимое дополнение к устной презентации тлашкальских прошений не только как подсказка рассказа, но также и как пиктографическая запись, документирующая события конкисты, в которых были задействованы тлашкальцы. Действительно, запись читается так, как будто пиктографический документ был стандартной практикой для сопровождения отчёта о заслугах. Поскольку подобный пиктографический документ мог быть выполнен как на ткани, так и на бумаге, то техасский фрагмент, выполненный на местной бумаге, также может быть подобным отчётом. Его целью, как обычно, служило документирование альянса, сформированного Кортесом и Тлашкалой, для испанских властей в надежде на привилегированное отношение к ним.

Дальнейшее доказательство распространённости этого вида отчёта исходит из более позднего протокола кабильдо – от 16 ноября 1562 года. Кабильдо необходимо было отчитаться за огромное количество официальных актов за предыдущий пятилетний период в виде судебного контроля, который испанцы называли residencia. Но они не удовлетворились подобным письменным обоснованием. Они посчитали необходимым ещё раз рассказать обо всех заслугах Тлашкалы с момента прибытия Кортеса, записав в протокол основные моменты всем знакомой истории: о том, что их предки мирно приветствовали испанцев и обеспечили их снабжением; о том, что многие тлашкальцы, и знатные и рядовые, потеряли свои жизни и имущество, помогая испанцам на войне в Мехико и во всех других частях Новой Испании; о том, что затем их заставили выплачивать огромную дань и нести трудовые повинности; о том, что они испытали большую нужду, когда обеспечивали испанцев материально-техническим обеспечением для проведения военных действий в Веракрусе; и о том, что за все их услуги им не заплатили и ломаного гроша.

Петиции для поблажек сопровождали отчёт, например тогда, когда повышалась дань для рядовых жителей, а город излишки оставлял себе, или когда сокращали испанцам летний выгон скота в Тлашкале. Алкальд, рехидор и испанский переводчик отправлялись в Мехико для предоставления петиции и ожидалось, что они воспользуются услугами испанских юристов^[15].

Исходя из стиля и содержания, я считаю, что техасский фрагмент был создан даже раньше этих записей в протоколах кабильдо. Он мог служить пиктографическим документом, используемым во время перечисления заслуг в более раннем представлении требований к испанским властям. Мы знаем, например, что в 1535 году тлашкальцы получили признание за их услуги во время конкисты от королевского правительства - город был назван «La Leal Ciudad de Tlaxcala» (Верный город Тлашкала) и ему был присвоен Испанией официальный герб^[16]. Гибсон нашёл письменные документы петиции Тлашкалы правительству короны; однако, он не сравнил их с тлашкальскими пиктографическими документами о конкисте. Когда я провёл подобное сравнение, то обнаружил, что та же информация, отображённая в Лиенсо де Тлашкале, была в основной своей части и в письменном документе с прошениями о поблажках. Письмо с прошением, записанное на испанском языке и представленное королю тлашкальскими послами, датированное 1 марта 1562 года, и отчёт, написанный на испанском языке и датируемый 1565 годом, подписанный некоторыми конкистадорами-свидетелями, также близко соответствует содержанию о событиях конкисты, изложенной в тлашкальском пиктографическом документе^[17]. Этот отчёт был заказан местным тлашкальским губернатором и кабильдо для предоставления испанским властям в Мехико и Пуэбле. Подобные документы позволили мне прийти к выводу о том, что тлашкальские рассказы о конкисте, возможно, первоначально имели визуальную форму выражения. Возможно, она сопровождалась устным перечислением требований, которые позже полностью перевели в письменную форму – в эти петиции. Письменные документы схожи с пиктографическими рассказами и имеют дополнительные детали, которые вероятно были изначально перечисляемы устно. Краткие глоссы на науатле в пиктографических документах определяют переходную стадию между традиционным визуальным выражением и полностью письменным текстом, представляющим оригинальную устную составляющую рассказа. Другими словами, моё исследование связи тлашкальских изображений о конкисте с петициями того периода привела меня к осознанию того, что пиктографические документы могут пролить свет на письменные документы. Они указывают на то, что письменные документы берут начало из устной формы выражения и обеспечивают некоторыми уточнениями, которые могли бы являться частью оригинального устного компонента.

Письмо королю от тлашкальского кабильдо, написанное на испанском языке в 1562 году, первоначально фокусирует внимание на тлашкальском альянсе с испанцами в период конкисты. Это письмо служит ещё одним напоминанием короне о том, что тлашкальцы приняли испанцев с «любовью и миром» и дали им множество подарков «золотом, драгоценными камнями, другими ценными необходимыми вещами и пищей». В отчёте от 1565 года также утверждается, что тлашкальцы встретили Кортеса с миром, «стали его друзьями», и обеспечили испанцев едой и местом проживания, и «всем, что было необходимо им каждодневно во время их нахождения там». Во всех тлашкальских пиктографических документах изображено это мирное приветствие испанцев, обеспечение их едой и дарение им подарков (рис. 1,2,4,5 и 6).

В разделах с 5 по 7 отчёта 1565 года указывается первый совместный военный успех тлашкальцев и испанцев в Чолуле. В отчёте сказано, что когда Кортес вошёл в Чолулу «тлашкальцы помогали ему и оставались с ним», и объяснено как тлашкальские правители защищали Кортеса, обеспечивая его воинами и провизией, тем самым, поддерживая его в решающей победе. Это первое сражение изображено в Лиенсо де Тлашкала в девятой сцене. Более того, в письменной петиции и в Лиенсо указываются сражения на севере в Шочипилла, во враждебном чичимекском районе, и на юге, в Гватемале. Сравнение Лиенсо и петиций определяет переход от устной к письменной экспрессии в том, что в петициях есть указание на трудность и опасность, с которыми сталкивались тлашкальцы в этих экспедициях, за которые они не были вознаграждены. В этом плане Лиенсо де Тлашкала также является полезным документом для проведения исследований куда именно по заявлениям тлашкальцев они отправлялись с испанцами в качестве их военных союзников. Descripción Муньоса Камарго указывает даже на большее количество мест сражений.

Рисунки в Descripción Диего Муньоса Камарго и расширенное содержание

Descripción являлся relación geográfica, географическим отчётом, и часто упоминается как Relación geográfica de Tlaxcala. Муньос Камарго был местизо, чьи работы указывают на то, что по культуре он идентифицировался с испанцами, но чья работа в качестве пропагандиста индейской Тлашкалы была целью его карьеры^[18]. Его прозаический манускрипт отвечает на испанские вопросы по основным фактам об испанских владениях в Новом Свете. В качестве более менее официального тлашкальского историка Муньос Камарго включил в свой географический отчёт расширенный рассказ касательно альтепетля: основание и доконкистскую историю Тлашкалы, прибытие Кортеса и полученный им от тлашкальцев радушный приём, обращение тлашкальцев в христианство, помощь оказанная тлашкальцами испанцам в победе над Теночтитланом и основание колониального города Тлашкала. На 156 чернильных зарисовках анонимных авторов (зарисовки сделаны не одной рукой), которые включены в манускрипт, изображены тлашкальские правители, первое знакомство тлашкальцев с христианством, чертёж населённых пунктов Тлашкалы, портреты исследователей–конкистадоров и Габсбургских монархов, правивших Испанией в 16 веке, и сцены приветствия тлашкальцами испанцев и их помощь в конкисте. Другими словами, кодекс в общем схож с Лиенсо де Тлашкалой, но всё же имеет отличия и по содержанию шире.

У манускрипта Муньоса Камарго сложная и не до конца понятная история, на которую мы здесь не будем уделять внимание^[19]. Descripción выполнен рукой писателя; испанские глоссы записаны под рисунками той же рукой. К несчастью, верх страниц Descripción на которых были рисунки вырезан и многие глоссы на языке науатль (написанные разными людьми) пропали. Большинство оставшихся глоссов на науатле к рисункам Descripción до сих пор хорошо разборчивы и схожи с глоссами на науатле в параллельных сценах Лиенсо де Тлашкалы с небольшим различием в орфографии, что предположительно указывает на общий источник. Например, в обоих сценах 28 Лиенсо и 56 Descripción, где речь идёт об Уэйотлипане, записано: «там правители встретили их; они дали им всё съедобное»^[20]. Descripción повторяет Лиенсо в краткости глоссов на науатле, несмотря на более позднюю дату происхождения документа. Новым в Descripción является испанский текст под некоторыми из изображений. Текст объясняет, что происходит на картинке, но уточнён дополнительными деталями или сопутствующими событиями, наиболее вероятно некоторая описанная информация являлась ранее частью устного отчёта. В тексте рассказывается как Кортес отдыхал в Уэйотлипане, но также и как большой отряд Машишкацина, отправленный в помощь, ценой многих жизней изгнал врагов обратно на свои земли. Текст заканчивается сообщением о том, что Кортес вручил Машишкацину штандарт.

Письменный текст и рисунки выполнены на бумагах разного типа, что указывает на то, что две секции изготовлялись отдельно друг от друга, а затем были соединены. Испанский текст под рисунками выполнен стандартными железо-галловыми чернилами, в то время как сами рисунки и глоссы на науатле выполнены более чёрными чернилами, содержащими больше углерода. Даже несмотря на то, что испанский почерк в тексте является идентичным с глоссами на испанском под изображениями Descripción, можно сделать вывод, что текст relación и рисунки были намеренно созданы, чтобы представлять один единственный документ. Андреа Мартинес указывает на некоторые перекрёстные ссылки от изображений к тексту^[21]. Муньос Камарго, следовательно, всегда рассматривал ряд изображений как дополнение к его тексту. Тлашкальский ряд изображений о конкисте был хорошо разработанным кодексом, который трудно было изменить к дате изготовления Descripción – в начале 1580-х годов. Всё же, включение рисунков вместе с письменным текстом указывает на то, что тлашкальцы в то время всё ещё считали, что рисунки несут функцию «доказательства». Даже сравнение между пиктографическими документами о конкисте выявило, что представление тлашкальских аргументов могло меняться со временем, поскольку предназначалось для служения их интересам. Детали изображённые касательно ритуала предоставления дочерей и подарков для подтверждения формирования альянса в сцене 4 техасского фрагмента были минимизированы в сцене 7 поздней Лиенсо де Тлашкала и в рисунке 34 ещё более поздней Descripción (Рис. 1, 4 и 6). Тлашкальцы нашли более эффективные пути визуального отчётливого отображения их альянса. На ранней техасской сцене отчётливо изображены женщины с глоссами, объясняющими, что они дочери знати и что они были отданы Кортесу. Подарки чётко перечислены и занимают значительную долю композиции и ещё в больших масштабах по сравнению с человеческими фигурами, чем это изображено в Лиенсо и Descripción. В соответствующей сцене в Лиенсо женщины нарисованы вместе так, что их не отличить друг от друга. В параллельной сцене в Descripción количество женщин было уменьшено до двух и их дарят как какие-то вещи среди других подарков. На самом деле, испанские глоссы под рисунком описывают их как женщин и рабов без какого-либо упоминания о дочерях знати. У Муньоса Камарго действительно есть упоминание о свадьбе дочери Шикотенкатля и Педро де Альварадо и он также пишет о женщинах и рабах, подаренных испанцам, но отвергнутых поскольку они не были крещёнными^[22]. Дарение женщин и подарков потеряло со временем значимость, поскольку тлашкальцы посчитали, что другие визуальные аргументы стали более эффективными для целей сохранности привилегий. Поздний Descripción больший акцент делает на тлашкальскую военную поддержку и изображение принятия христианства, чем это делалось в предыдущих документах. Этот пример показывает как много можно почерпнуть из хронологических сравнений тлашкальских изображений о конкисте.

В других документах о конкисте, написанных испанцами или другими науа, указаны некоторые из тех же событий, что и у тлашкальцев, однако с некоторыми значительными отличиями, показывающими как тлашкальские письменные и пиктографические требования зарождались при соперничестве с другими документами. В своей «Истории конкисты» 1552 года Франсиско Лопес де Гомара, который никогда не был в Мексике, описывает инцидент произошедший когда испанцы в первый раз вступили на территорию Тлашкалы. Тогда, пишет он, тлашкальцы ранили двух испанцев и убили двух лошадей и позже отрицали случившееся^[23]. Муньос Камарго знал о рассказе Гомара о действиях Кортеса в Мексике и цитировал его. В версии Муньоса Камарго о конкисте также есть рассказ о вступлении Кортеса на территорию Тлашкалы, где описывается тот же инцидент, касающийся двух раненых испанцев и их убитых лошадей. Он противоречит испанской версии, а не местной, однако, в своём рассказе он отводит внимание от тлашкальской ответственности за столь раннее проявление враждебности, ссылаясь на воинов отоми из этого региона^[24]. Противоречие рассказов очевидно.

В тлашкальских пиктографических документах не зафиксировано ни одного сражения между тлашкальцами и испанцами. Это входило в интересы тлашкальцев – снять с себя все ассоциации с любых первоначальных конфликтов с Испанией, упоминания об их участии в них, и перевести их на кого-нибудь ещё. В сцене 30 Descripción в глоссах специально указывается, что индейцы, дарящие подарки Кортесу по прибытии на территорию Тлашкалы, являются тлашкальцами, художники указали на это при помощи известной переплетённой головной повязки. На всех тлашкальских пиктографических документах о конкисте художники, с типичной альтепетлевской предвзятостью, подчёркивают статус тлашкальцев как союзников и не признают вклад других групп индейцев. При изучении других подобных документов, тлашкальские пиктографические документы могут быть использованы в исследовании точек спора, существовавших между индейцами и испанцами, поскольку они все хотели наград за свои услуги, которые были оказаны ими во время конкисты, и контекст индивидуальных притязаний в тлашкальских материалах может быть понят более отчётливо.

Источники на науатле показывают, что не только испанцев тлашкальцы вынуждены были учитывать в своей версии рассказа о конкисте, но также и других науа. В моём исследовании с Джимом Локхартом у меня была возможность сделать тщательный обзор письма на науатле из муниципального совета Уэшоцинко, которое дало мне понимание как тлашкальские пиктографические документы функционировали в сильной конкурентной среде соперничающих с ними документов о конкисте. В доконкистское время Тлашкала часто вступала в союз с соседним альтепетлем Уэшоцинко для совместных военных действий против мешика, хотя альянсы науа и были эфемерными и служили только для сиюминутных целей альтепетля. Как тлашкальцы, так и уэшоцинки помогали испанцам осуществлять конкисту, но в типичной манере соперничества альтепетлей, каждый искал привилегий от короны только для своей политии.

Кабильдо Уэшоцинко представила события конкисты правительству короны в письме 1560 года, в котором искала пути облегчения выплат дани для своего альтепетля. Тщательное прочтение документа выявило общий с подобным тлашкальским документом шаблон, схожую концепцию аргументов, которые они предъявляли Испании в надежде на привилегии. В обоих документах утверждается об оказании дружеского приветствия испанцам по их прибытии и оказании помощи при конкисте, однако в петиции из Уэшоцинко специфически отличается от тлашкальской помощь, оказанная их альтепетлем. В письме утверждается «хотя люди, которых называют и которые именуют себя тлашкальцами, на самом деле оказали помощь, мы ещё оказали сильное давление на них, чтобы они оказали помощь, и мы уговорили их не начинать войну; но хоть мы и уговаривали их, они начали войну и сражались 15 дней», - то есть, здесь ссылка на враждебные действия, с которыми столкнулись испанцы, когда впервые вступили на территорию Тлашкалы^[25]. Эта версия преуменьшена у Муньоса Камарго и полностью изъята из тлашкальских пиктографических документов о конкисте. В письме уэшоцинки продолжают критиковать тлашкальцев и за их воинское мастерство: «Но что касается этих тлашкальцев, несколько их знатных людей были повешены за плохое ведение войны; во многих местах они убегали и часто плохо поступали на войне».

Проводя своё исследование, я был сбит с толку найдя в рассказе Муньоса Камарго о конкисте упоминания об Уэшоцинко не как о союзнике испанцев, а как о покорённой политии соперничающего альтепетля. Он пишет: «Завершая этот разговор и рассуждение, Эрнандо Кортес утвердительно пообещал тлашкальцам, что если Господь Бог дарует им победу, то они разделят с ним всё, что будет захвачено в качестве добычи - золото и другие богатства всех провинций и королевств, которые будут побеждены и захвачены, в частности город Чолула и провинции Уэшоцинко и Тепейакак»^[26]. Читая это тлашкальское заявление, думается следующее: «Подождите пока об этом не услышали в Уэшоцинко!».

Я не могу сказать, что тлашкальцы знали о письме, которое кабильдо Уэшоцинко отправило королю, но они, очевидно, знали о процессе подготовки петиции и приняли участие в традиционном соперничестве между альтепетлями. Это скорее всего действительно произошло, что видно по включению подобного соперничающего рассказа в дополнительный 41 рисунок Descripción, которого до этого не было в Лиенсо, на котором изображена тлашкальская военная помощь испанцам вплоть до юго-запада США. Эти изображения несут определённую полезную нагрузку в изучении где именно по заявлениям тлашкальцев они сопровождали испанцев в их завоевательных экспедициях. Действительно, в пиктографических документах описываются те места, которые не были упомянуты в письменном труде Муньоса Камарго. На этих батальных сценах показано тлашкальское военное искусство при оказании помощи испанцам. На сценах изображено как тлашкальцы уменьшают испанцев, тем самым, передавая визуально информацию о том, что тлашкальская поддержка была существенной причиной в испанском успехе.

Тлашкальцы также указали визуально в своих пиктографических документах о том, что приняли христианство вскоре после встречи с испанцами. Как указала Стоун, в сцене 5 Лиенсо де Тлашкала изображён христианский кресс, которого не было в соответствующей сцене 2 техасского фрагмента (рис. 2 и5). Я обнаружил, когда проводил исследование этих изображений в хронологическом порядке и в сравнении с письменными источниками, что могу связать это изменение с растущим осознанием тлашкальцев о том, насколько важно было распространение христианской веры для испанцев. Они поменяли свои аргументы путём включения христианского креста там, где его раньше не было, чтобы сообщить о том, что они приняли новую веру.

Поскольку техасские сцены являются фрагментами, то невозможно узнать какие изображения были во всём документе. В Лиенсо де Тлашкала и Descripción, однако, чётко включён рассказ, документирующий тлашкальское принятие христианства. В сцене 8 Лиенсо де Тлашкала и в рисунке 33 Descripción изображено крещение правителей Тлашкалы вскоре после прибытия Кортеса в их сообщество. Испанский текст под рисунком 33 Descripción поясняет, что четыре правителя «попросили стать христианами». Гибсон указывает на то, что это заявление о раннем крещении является сомнительным, поскольку ни в одном источнике, написанном до середины века нет упоминания об этом событии. Более того, в более поздних источниках и др. подтверждающих свидетельствах существуют противоречия.

Тлашкальское заявление о раннем принятии христианства также было подвергнуто сомнениями другими науа. В ранее упомянутом письме императору от 1560 году от кабильдо Уэшоцинко, официалные лица прямо обвиняют тлашкальцев в отказе от принятия крещения в отличие от них самих. В письме из Уэшоцинко подчёркивается, что первые 12 монахов прибывшие в регион делать наставления были тепло встречены их сообществом в отличие от тлашкальцев, которые «прогнали и отвергли отцов, и не желали принять веру». Здесь в Descripción снова показано доказательство о соперничестве альтепетлей после конкисты. Достаточно типично, что Тлашкала как самая известная и наиболее вознаграждённая из всех альтепетлей просто не учитывала и игнорировала своих соперников, в то время как они чётко указывали пальцем на более успешную в этом плане Тлашкалу.

Эти источники демонстрируют, что при упоминании о принятии христианства, тлашкальцы столкнулись с соперничающими заявлениями. Практически у всех сцен по христианской теме в Лиенсо есть корреспондирующие версии в рисунках Descripción Муньоса Камарго. Однако, в более позднем Descripción содержится на 11 рисунков по этой теме больше, делая большее ударение на внедрение христианской веры и искоренения идолопоклонничества. Только в поздней версии, рис. 8, появляются 12 ранних францисканских монахов, которые своим присутствием обратили в бегство местных богов. Это изображение больше всего указывает на противостояние с другими альтепетлями, отодвигая их на второй план при продолжении стратегии давления на императора посредством напоминания ему о раннем тлашкальском крещении. Включение этих изображений указывает на возрастающее в их переговорах с официальными испанскими властями понимание ценности напоминания о раннем и восторженном принятии христианизации; это понимание появляется как в письменных, так и в пиктографических документах.

Сьюзан Келлогг увидела схожую последовательность событий когда исследовала испанские и науатль документы судебных процессов, в которые были вовлечены местные жители Мехико. Анализируя изменения в судебных стратегиях того периода, Келлогг обнаружила, что христианская вера стала использоваться местными жителями в качестве «знака хорошей репутации» в судебных процессах начиная где-то с 1570 года и стала часто упоминаема после 1585 года – периода, в котором Муньос Камарго собрал Descripción в качестве relación geográfica для Филипа II^[27]. Таким образом, рисунки Descripción обеспечивают информацией в меньшей степени помогающей исследованию внедрения и обучения христианству в ранний колониальный период Мексики, а в основном помогающей исследованию как местные жители представляли этот процесс и зачем.

Тлашкальские пиктографические документы о конкисте можно правильно интерпретировать при помощи метода хронологического обзора изображений по стилю и содержанию, и дальнейшего сравнения их с письменными источниками 16 века на науатле и испанском языках. Мне удалось интерпретировать значение их перемены во времени в связи с переходом от пиктографической к письменной формам выражения, а также включить перемены по их содержанию в рамки соперничающего позиционирования в их раннем колониальном взаимодействии. Обычаи и порядок построения рассказа в пиктографическом кодексе имеют подтверждения в соответствующих других видах источников, так что каждый проясняет и дополняет каждого.

Список иллюстраций

Рис. 1. Фрагмент манускрипта, сена 1 и 4, Латиноамериканская коллекции Нетти Ли Бенсона, университет Техаса в Остине.

Рис. 2. Фрагмент манускрипта, сена 2 и 3, Латиноамериканская коллекции Нетти Ли Бенсона, университет Техаса в Остине.

Рис. 3. Лиенсо де Тлашкала (Lienzo de Tlaxcala), главная сцена, Antigüedades mexicanas, частная коллекция.

Рис. 4. Лиенсо де Тлашкала (Lienzo de Tlaxcala), сцена 7, Antigüedades mexicanas, частная коллекция.

Рис. 5. Лиенсо де Тлашкала (Lienzo de Tlaxcala), сцена 5, Antigüedades mexicanas, частная коллекция.

Рис. 6. Диего Муньос Камарго, Descripción de la ciudad y provincia de Tlaxcala (MS. Hunter 242), рисунок 34, библиотека университета Глазго.

---

[1] Трэвис Бартон Кранц 2007. Эта статья основана на моей диссертации «Тлашкальские пиктографические документы конкисты: роль изображений во влиянии на колониальную политику в Мексике 16 века», УКЛА, 2001. Я хотел бы выразить свою благодарность Латиноамериканской коллекции Нетти Ли Бенсона в университете Техаса в Остине, библиотеке университета Глазго, Instituto Nacional de Antropología e Historia и Biblioteca Nacional de Antropología e Historia, Мехико, а также центру изучения доколумбовой Америки в Думбартон Оксе, округ Вашингтон, за разрешение пользоваться их коллекциями во время подготовки этого исследования.

[2] См. Муньос Камарго 1981, факсимильное издание, и Муньос Камарго 1984.

[3] См. Локхарт 1992, стр. 330. С 1519 по 1540-50 гг. записи велись в пиктографической форме с сопровождающим их устным компонентом. С 1540-50 по 1640-50 гг. пиктографическая форма всё ещё использовалась, но устную информацию начали записывать в письменной форме. С 1640-50 по 1800 гг. информацию в основной своей массе уже записывали в письменной форме.

[4] См. Локхарт 1992, стр. 351, Робертсон 1994, стр. 89-90 и Стоун 1979, 1984, 1987.

[5] См. Николсон 1967 о происхождении и о значении этого предмета. Помимо этого я предполагаю, что раз в ранних сохранившихся до наших дней техасских сценах рассказа о конкисте показан только Шикотенкатль, носящий этот отличительный в тлашкальской традиции знак принадлежности к знати, а в связанных с этим сценах (и во многих других изображениях) в Descripción изображено, что практически все тлашкальцы носили эти переплетённые головные повязки, то вполне возможно, что этот символ в колониальный период получил новое или дополнительное значение, как показано в этом хронологическом сравнении.

[6] Пиктограммой имени Шикотенкатль является шмель или шикотли (xicotli). Машишкацин, правитель тлашкальского региона Окотелолько, идентифицирован водной пиктограммой, указывающей на мочеиспускание, для глагола ашиша (axixa), «мочиться», являющимся корнем его имени. Имя Тлеуэшолотеуктли, Владыка Огненный Индюк, состоит из слов «тлетль» (tletl) - «огонь», уэшолотль (huexolotl) – «индюк», и теуктли (teuctli) – «владыка»; отсюда и пиктограмма в виде чёрно-красной головы индюка.

[7] См. Бун 2000, стр. 73, рис.37; Маркус 1992, стр.383, рис.11.22; Брамфил и Эрле 1987, стр. 112-114.

[8] См. Бун 1998, стр. 192-193.

[9] Масикацин 1927. Хуан Мануэль Илланьес сделал старейшую копию Лиенсо де Тлашкалы в 1773 году, дон Николас Фаустино Масикацин-и-Кальмекауа написал своё описание Лиенсо в 1787 году, а Генаро Лопес сделал литографию которая была опубликована Альфредо Чаверо с его комментариями в Antigüedades mexicanas в 1892 году уже после копий Лиенсо, сделанных Диодоро Серрано в 19 веке.

[10] Согласно Илланьес дом Ситлальпопоки был в местечке Тлапицауакан, городе на севере Киауистлана. Поскольку Тепетикпак был слабее, то превалирующий порядкок следования в 16 веке был таков: Окотелолько, Тисатла, Кийауистлан и Тепетикпак. Другими словами, порядок остался прежним, но поменялись местами первое и последнее место. Локхарт 1992, стр. 16-17, 33; Локхарт, Бердан и Андерсон 1976, стр. 6.

[11] См. Локхарт 1992, стр. 102-109 и литературу на которую ссылаются. Некоторые правители, перечисленные в Padrones de Tlaxcala также упоминаются в глоссах главной сцены Лиенсо. См. Ангуиано и Чапа 1976, стр. 135. См. также Рейес Гарсия 1993, стр. 208-209.

[12] Локхарт, Бердан и Андерсон 1986, стр. 128.

[13] Ibid., стр. 48, 53, 80.

[14] Ibid., стр. 51.

[15] Локхарт, Бердан и Андерсон 1986, стр. 62-63 и 119-121.

[16] Гибсон 1952, стр. 62-63, 229.

[17] Библиографию к этим текстам см. у Кранца 2001, стр. 237.

[18] См. Гибсон 1950.

[19] Об этом можно прочесть в комментариях Акуньи к изданию Муньоса Камарго 1984 года.

[20] «Oncan quinamique in tlatoque quimacaque ixquich qualoni».

[21] Мартинес Баракс 1990, стр. 152-153.

[22] Муньос Камарго 1984, стр. 237-238. Изучая техасские сцены Андреа Стоун нашла у Иштлильшочитля подтверждающее свидетельство о присутствии матерей на церемонии, где дочерей тлашкальских лидеров отдавали испанцам, а также Стоун утверждает, ссылаясь на рассказ Берналя Диаса дель Кастильо, что некоторые из женщин могли быть служанками тех молодых дочерей.

[23] Гомара 1943, стр. 158-159.

[24] Муньос Камарго 1984, стр. 104-105.

[25] У Локхарта 1993, стр. 288-297. В документе Archivo General de Indias сообщается о том, что индейское кабильдо Шочимилько также написало короне в 1563 году об их вкладе в конкисту на стороне Испании. Шочимильки выделили свой вклад по сравнению с менее полезным тлашкальтексим тем, что «поскольку они [тлашкальтеки] пришли издалека, усталые и без обеспечения».

[26] Муньос Камарго 1892, стр. 236.

[27] Келлогг 1995, стр. 74.

 

---

Библиография

• Anguiano, Marina and Matilde Chapa. 1976. “Estratificación social en Tlaxcala durante el siglo XVI.” In Estratificación social en la Mesoamérica prehispánica, ed. by Pedro Carrasco and Johanna Broda. México: Centro de Investigaciones Superiores, Instituto Nacional de Antropología e Historia.
   
• Antigüedades mexicanas publicadas por la Junta Colombina de México. 1892. Commentary by Alfredo Chavero. México: Secretaría de Fomento.
   
• Boone, Elizabeth Hill. 1998. “Pictorial Documents and Visual Thinking in Postconquest Mexico.” In Native Traditions in the Postconquest World. Washington, D. C.: Dumbarton Oaks.
   
• Boone, Elizabeth Hill. 2000. Stories in Black and Red: Pictorial Histories of the Aztecs and Mixtecs. Austin: University of Texas Press.
   
• Brumfiel, Elizabeth and Timothy Earle. 1987. “Specialization, Exchange, and Complex Societies.” In Richard Bradley et al., eds., Specialization, Exchange, and Complex Societies. Cambridge, Mass.: University of Cambridge Press.
   
• Galarza, Joaquín. 1986. Découverte de codex mexicains á Geneve. Geneva: Extrait du Bulletin annuel de la Société Suisse des Américanistes.
   
• Gibson, Charles. 1950. “The Identity of Muñoz Camargo,” Hispanic American Historical Review, 30: 195–208.
   
• Gibson, Charles. 1952. Tlaxcala in the Sixteenth Century. New Haven, Conn.: Yale University Press.
   
• Gómara, Francisco López de. 1943. Historia de la conquista de México. México: Editorial Pedro Robredo.
   
• Kellogg, Susan. 1995. Law and the Transformation of Aztec Culture, 1500–1700. Norman: University of Oklahoma Press.
   
• Kranz, Travis Barton. 2001. “The Tlaxcalan Conquest Pictorials: The Role of Images in Influencing Colonial Policy in Sixteenth-Century Mexico.” Doctoral dissertation, UCLA.
   
• Lockhart, James. 1992. The Nahuas After the Conquest. Stanford, Calif.: Stanford University Press.
   
• Lockhart, James, Frances Berdan and Arthur J. O. Anderson. 1986. The Tlaxcalan Actas. Salt Lake City: University of Utah Press.
   
• Marcus, Joyce. 1992. Mesoamerican Writing Systems. Princeton, N.J.: Princeton University Press.
   
• Martínez Baracs, Andrea. 1990. “Las pinturas del manuscrto de Glasgow y el Lienzo de Tlaxcala.” Estudios de cultura Nahuatl. 20 (1990): 141-162.
   
• Mazihcatzin y Calmecahua, don Nicolás Faustino. 1927. “Descripción del Lienzo de Tlaxcala,” Revista Mexicana de Estudios Históricos, 1: 59–90.
   
• Muñoz Camargo, Diego. 1892. Historia de Tlaxcala. Alfredo Chavero, ed. Mexico: Oficina Tip de la Secretaria de Fomento, 1892.
   
• Muñoz Camargo, Diego. 1981. Descripción de la ciudad y provincia de Tlaxcala de la Nueva España y las Indias y de mar océano para el buen gobierno y ennoblecimiento dellas, facsimile edition with a preliminary study by René Acuña. México: Universidad Nacional Autónoma de México, Investigaciones Filológicas.
   
• Muñoz Camargo, Diego. 1984. Relaciones geográficas del siglo XVI: 4, Tlaxcala. René Acuña, ed. México: Universidad Nacional Autónoma de México, Instituto de Investigaciones Antropológicas.
   
• Nicholson, H. B. 1967. “‘A Royal Headband’ of the Tlaxcalteca,” Revista Mexicana de Estudios Antropológicos, 21: 71–106.
   
• Reyes García, Luis, ed. 1993. La escritura pictográfica en Tlaxcala. Tlaxcala: Universidad Autónoma de Tlaxcala.
   
• Robertson, Donald. 1994. Mexican Manuscript Painting of the Early Colonial Period: the Metropolitan Schools. Norman: University of Oklahoma Press.
   
• Stone, Andrea. 1979. “A Partial Copy of the Lienzo de Tlaxcala in the Possession of the University of Texas at Austin: An Inquiry into its Form, Content, and Format.” Seminar paper presented at the University of Texas, Austin.
   
• Stone, Andrea. 1984. “A Fragment Version of the Lienzo de Tlaxcala.” Newsletter of the Archer M. Huntington Art Gallery, University of Texas at Austin, pp. 2-4.
   
• Stone, Andrea. 1987. “New Light on the Lienzo de Tlaxcala.” Paper presented at the meeting of the Society for American Ethnohistory, Chicago.
  

  ---

  Автор: Трэвис Бартон Кранц, 2007
  Перевод с англ.яз. - Sam (www.indiansworld.org)
  Источник - Sixteenth-century tlaxcalan pictorial documents... (pdf - 952Kb)