«Тольтекская гипотеза»

В любом случае, самостоятельное владычество ица в Чичеене продолжалось не более двух двадцатилетий. Последующие события вот уже почти 130 лет являются предметом то разгорающейся, то стихающей дискуссии между исследователями. Исходным пунктом для неё является сообщение епископа Диего де Ланды: «По мнению индейцев, с ицами, которые поселились в Чичен-Ице, царствовал великий владыка К’ук’улькан [Cuculcan]. И показывает, что это истина, главное здание [в Чичен-Ице – В.Т.], которое называется К’ук’улькан. И говорят, что он пришёл с западной стороны, но они расходятся между собой, пришёл ли он ранее или позже ица, или вместе с ними, и говорят, что он был благосклонным [bien dispuesto], и что не имел ни жены, ни детей, и что после своего ухода считался в Мексике одним из их богов, и его называли Кецалькоатль [Cezalcohuati], и что на Юкатане его также сочли богом, так как он был великим государственным деятелем [gran republicano], и это видно по порядку, который он установил в Юкатане после смерти сеньоров, чтобы смягчить раздоры, вызванные в стране их смертью»[1]. О «мексиканском капитане» К’ук’улькане – Кицалькуате, который пришёл на Юкатан и принес туда обычаи идолопоклонства и жертвоприношений, говорят также «Сообщения из Юкатана», в частности, из Исамаля и Санта-Мариа, из Мутуля, из Текауто и Тепакана, из К’инакама или Мошошипе[2]. В протоколе судебного процесса с участием потомков индейской знати, состоявшегося в  1618 году, так называемых «Документах из Вальядолида», содержатся показания о том, что предки туземных правителей области Купуль «пришли из царства Мехико [Mexico] и заселили эти провинции, и что были народом воинственным и доблестным, и господами, и потому населили Чичен-Ицу [Chicheniça] одни, а другие отправились к югу, чтобы заселить Бакалар [Bacalar], и к северу, чтобы заселить побережье, ибо было трое или четверо владык, и один, которого звали Тумис Поль Чикбуль [Tumispolchicbul], был родственником [deudo] Моктесумы [Moctezuma], короля, бывшего в королевствах Мехико»[3], и что «того, кто ушел заселить побережье, звали Сакаль Пук [Çacalpuc] …, и известно о некоем Кокоме [Cocom], и что он поселился в Чичен-Ица, и ему все подчинялись как владыке, и жители острова Косумель [Cuzumel] были его подданными»[4]. Диего де Ланда также сообщает о царствовавших в Чичеен-Ица трех владыках-братьях, которые «пришли в эту землю с западной стороны и собрали в этих местах большое население из поселений и народностей, которыми правили некоторое число лет в большом мире и справедливости»[5].

Верхний «Эль-Кастильо». Фото Д. Иванова

«Храм Воинов». Фото Д. Иванова

Свидетельства о поселении в Чичеен-Ице выходцев из Центральной Мексики находят прямые подтверждения в имеющихся в городе грандиозных сооружениях с несомненными центральномексиканскими чертами в архитектуре (в настоящее время их стиль принято называть «интернациональным»). Наиболее известными из них является Большая Пирамида (К’ук’улькан или Верхний Эль-Кастильо), «Храм Воинов» с прилегающими колоннадами из трёх сотен колонн, Большая Площадка для игры в мяч, «Гробница Верховного Жреца», «Платформа Ягуаров и Орлов», «Платформа Венеры», Цомпантли (платформа, на которой выставлялись черепа жертв). При этом «Храм Воинов» является почти точной копией «Храма Утренней Звезды» («Пирамиды В») в тольтекской столице Тула-де-Альенде в мексиканском штате Идальго. Помимо особенностей архитектуры, несомненными центральномексиканскими мотивами в Чичеен-Ице являются оперенные змеи, статуи полулежащего человека, связанные с человеческими жертвоприношениями, так называемые «Чак-Мооли»[6] (это были либо жертвенные камни точкатль, либо подставки для сосудов куаушикальи, в которые помещались извлеченные сердца жертв; существует также точка зрения, что на них производились ритуалы «добывания нового огня»), сцены игры в мяч, сопровождающиеся обезглавливанием игроков, символика, связанная с воинскими сообществами Ягуаров и Орлов, образы центральномексиканских божеств, в том числе самое раннее из известных рельефное изображение одноногого Тескатлипоки. Одним из часто встречающихся на памятниках северной части Чичеен-Ицы является специфический образ воина, имеющий прямые аналогии в изобразительном искусстве мексиканской Тулы-де-Альенде. Его отличительными чертами являются широкие наколенники и повязки на щиколотках, головной убор в виде прямой короны из двух рядов перьев или мозаичной диадемы с треугольной передней частью, нагрудное украшение в виде бабочки (Ицпапалотль, «Обсидиановая Бабочка» является одним из образов науатланского бога войны), круглое зеркало на спине, часто украшенное плюмажем. Ввиду этих несомненных черт сходства, французский археолог Дезире Шарне еще в 80-х годах XIX века предположил, что крупнейшие сооружения Чичеен-Ицы были построены пришедшими из Центральной Мексики тольтеками. При этом их вождя К’ук’улькана он отождествил с тольтекским правителем Се Акатлем Топильцином, жрецом Кецалькоатля, который, согласно некоторым версиям мексиканских исторических сказаний, в середине Х века был изгнан из своей столицы и ушел на восток, к границам областей майя[7]. Идеи Д. Шарне были поддержаны и развиты такими ведущими авторитетами в сфере месоамериканской истории как Эдуард Зелер, Сильванус Морли, Альфред Тоззер, Джордж Вайян, Вигберто Хименес Морено, Юрий Валентинович Кнорозов, Эрик Томпсон[8], и преобладали до 1990-х годов. В соответствии с этой, традиционной, точкой зрения, в Х веке (согласно Э. Томпсону – в 918 г., согласно Ю. Кнорозову – между 967 и 987 гг.) Чичеен-Ица была завоевана выходцами из Центральной Мексики, науаязычными тольтеками, которые господствовали там до конца XII века.

«Платформа Ягуаров и Орлов». Фото Д. Иванова

Изваяние «Чак-Мооля». Фото Д. Иванова