Новая и древняя столицы Перу (Путевые заметки архитектора)

Перу для архитектора — страна, безусловно, удивительно ин­тересная. Ее надо увидеть своими глазами, самим соизмерить масштабы ее архитектуры, ощутить возникшую среду, проверить ее воздействие на собственном восприятии.

Лима — нынешняя столица Перу. Ее основал Франсиско Писарро в 1535 г. Десять лет спустя она стала главным городом вице-королевства. Пышностью своих построек Лима достойно соперничала с Мехико — столицей вице-королевства Новая Испа­ния. Она :и по сей день остается одним из крупнейших городов ж портов Тихоокеанского побережья Южной Америки.

Лима была заложена на левом высоком берегу небольшой реки Римак в 10 — 12 км от ее устья. Современный город заполнил собой все остальное плато между старым городом: и океаном, к которому плато низвергается крутым обрывом. Сегодня Лима практически уже слилась с морским портом Кальяо. Она начинает поглощать и ряд южных городков, создавая крупное урбанизированное образование, получившее название Большая Лима.

Древнейшая часть Лимы — небольшой четко распланирован­ный испанцами город, сохранивший многие строения периода вице-королевства. Главная ось старого города имеет направле­ние примерно на восток. Пересекая Римак, она проходит через бывший дворец Франсиско Писарро и обширную Пласа де Армас — Гербовую площадь и дальше на восток через ряд прямо­угольных кварталов. Здесь наиболее четко были выполнены градостроительные регламентации «Законов Индий» о регулярном городе с сеткой улиц под прямым углом, с главной прямоуголь­ной площадью, предназначенной для проведения военных смот­ров.

Пласа де Армас Лимы производит очень сильное впечатление своими размерами, гармоничностью пропорциональных построе­ний, их стилевым единством. Столица вице-королевства отстраивалась по проектам лучших, приглашаемых из метрополии архитекторов. Все здания площади выдержаны в стиле барокко, имеют примерно одну высоту и объединены колористической гаммой теплых желтых тонов. Художественному единству построек помогает крупный шаг основных членений и пятен построения их фасадов, выдержанных в одном ритме.

Многие из зданий Пласа де Армас восстановлены сравнительно недавно на месте разрушенных землетрясениями. Землетрясения — одна из печальных особенностей строительной деятельности перу­анцев. Самыми крупными в Лиме считаются разрушения от земле­трясений 1687 и 1746 гг.

Восточную, торцовую, сторону площади занимает дворец пре­зидента, заново отстроенный в 1938 г. на месте дворца Франсиско Писарро. П-образное в плане двухэтажное здание немного ниже других сооружений, формирующих площадь. Однако его распо­ложение по главной оси пространства, удлиненного парадным двором, образовавшимся между выкинутыми далеко вперед бо­ковыми крыльями, делает дворец очень значимым. Центральный объем дворца, поставленный на цокольный этаж, выше боковых корпусов. Его фасад ордерного барочного строя с тремя высту­пающими ризалитами, отмеченными сгущениями барочных форм и сложными абрисами завершений, прорывающих вверх линию карниза, расположен в глубине двора. Этот парадный курдонер, на котором происходят торжественные акты смены караула, от­делен от пространства площади высокой металлической решеткой. Тонкие вертикальные прутья решетки, не препятствуя взору любоваться каменным кружевом барочного фасада, держат зри­теля на расстоянии от дворца, подчеркивая дистанцию, увеличи­вая значимость здания.

Продольную северную часть площади занимают два одина­ковых здания муниципалитета столицы, разделенные улицей. Скромно декорированные по сравнению с богатством отделки дворца президента обширные плоскости фасадов светло-желтого тона служат великолепным фоном для крупных темных пятен балконов-эркеров, выполненных из черного дерева — каобы. Зда­ния муниципалитета отстроены недавно — в 1940 г., и только крытые решетчатые балконы — драгоценные украшения зданий и всей площади — являются подлинниками XVIII в.

Аналогичный характер имеют и здания, противолежащие дворцовой постройке и замыкающие площадь с запада.

Но главной стороной площади является ее продольная южная сторона, которую занимают громада Кафедрального собора с его башнями и архиепископский дворец.

Значение этой стороны Пласа де Армас подчеркивается еще и тем, что ее здания вознесены над уровнем площади и постав­лены на платформу, спускающуюся к площади лестницей по всей ее ширине, и что именно эта сторона целый день залита солнцем, ибо здесь оно светит с севера. Епископский дворец также относится к числу восстановленных (в 1924 г.) зданий. На его фасаде ризолитное построение и барочные элементы (они близки по ха­рактеру и деталям пластике президентского дворца) сочета­ются с двумя резными барочными эркерами — крытыми балко­нами XVIII в., которые своими размерами и рисунком перекли­каются с резьбой балконов муниципалитета и зданий западной стороны площади.

Единственным на Пласа де Армас подлинным зданием XVI в., устоявшим против всех землетрясений, является Кафедральный собор (1589—1624 гг.), построенный по проекту выдающегося испанского архитектора Ф. Бесерры (умер в 1605 г.). Только на первый взгляд может показаться, что торцовое расположение на площади президентского дворца может оспаривать или как-то умалить значение собора, занимающего продольную сторону, да еще не по ее центру. На самом же деле сила эмоционального воз­действия собора удивительно велика. И немалую роль в этом играет именно его размещение. Определенное доминирование в здании горизонтальности над вертикалью является, очевидно, следствием подчинения выработанным приемам противостояния сейсмическим толчкам, что оказалось закрепленным эстетически в художественных традициях пропорций и форм (к последним, кстати, относится и прием поднятия культового сооружения на платформу-стилобад).

Кафедральный собор — самое большое по размерам сооруже­ние на площади; оно увенчано высокими пышно декорированными башнями с арочными колокольными проемами, со сложными барочными завершениями. Здание имеет самый крупный масштаб ордера, охватывающего два наибольших на площади размера этажа, отмеченных дверными и оконными проемами (так, два этажа собора значительно выше трех этажей обоих |дворцов, четырех-пяти этажей муниципалитета).

Как первоначальные декоративные формы, так и последую­щие наслоения XVII —XVIII вв., которые в сумме составляют сегодня фасадный облик собора, все эти пилястры, колонны, полуколонны, рустовки стен и пластика сложной портальной компо­зиции с ее барочным лучковым фронтоном и фигурами святых в завершении, монументальные врата из дерева и металлических украшений — все направлено на подчеркивание силы и величия храма, его официальной торжественности.

По мере приближения к собору громада его фасада растет, постепенно нависая над зрителем, подавляя его своей мощью. Еще большее потрясение испытывает человек, когда попадает в величественный интерьер храма, во внутреннее пространство, перекрытое сводами колоссального размера, особенно по сравне­нию с теми интерьерами доиспанского зодчества, которое не могло осилить перекрытия пространства более 4—5 м ширины!

Особую ценность представляют алтари, выполненные из белой каобы, производящие впечатление резьбы по слоновой кости.

В первой направо капелле покоятся останки Франсиско Писарро.

Центральная часть Пласа де Армас предоставлена пешеходу: крупные полированные плиты мощения, перерезающие широкими полосами небольшие участки газонов с цветущими кустарниками, не закрывающими вида на окружающие здания, тонкая красота изящного многоярусного фонтана XVII в., выполненного из тем­ного металла и составленного уменьшающимися кверху чашами и сложным в плане бассейном того же материала, чугунные фо­нарные столбы со старинными фонарями ж мраморные скамьи, в любое время дня заполненные теми, кто пришел сюда отдохнуть и полюбоваться главными сооружениями столицы.

В северо-восточном углу площади, в пространстве между пре­зидентским дворцом и муниципалитетом стоит конная статуя Франсиско Писарро. Фоном монумента служит недавно возве­денное здание телефонной станции, выполненное, к сожалению, в утилитарных формах безликой железобетонной коробки, не учи­тывающей ни масштаб, ни ритмику существующих сооружений, что сильно нарушает единство площади.

Пласа де Армас, так же как и весь старый город, и до сего вре­мени несет функции столичного центра; между островком цент­рального сквера и тротуарами окружающих площадь зданий нескончаемой лентой в три-четыре ряда движутся автомашины, переполняя собой площадь до краев. Статичная монументальность комплекса ансамбля Пласа де Армас серьезно выиграла бы, если бы соответствующими градостроительными мероприятиями уда­лось снять с площади этот поток автомобилей и целиком предо­ставить ее пешеходам.

Окружающие площадь улочки старого города насыщены церк­вами, монастырями, старинными дворцами придворной знати и земельной аристократии, многие из которых сегодня занимают посольства и современные учреждения.

Рис. 14. Лима. Монастырь Сан Франсиско. 1657—1674 гг. Западный фасад. Архитектор К. Васконсельос

К северу от площади, сразу же за телефонной станцией, распо­ложился видимый с площади Доминиканский монастырь (1681 г.). Другой замечательный комплекс старой Лимы — монастырь Сан Франсиско (1657—1674 гг.); он фланкирует площадь с юга и также отделен от нее всего одним кварталом. Этот комплекс знаменит своим главным собором, построенным по проекту архитектора К. Васконсельоса на месте более древнего, разрушенного оче­редным землетрясением (рис. 14).

Интересны и другие церкви Лимы. Варочные композиции каменных порталов, как бы взрывающие и раздвигающие гладь обрамляющих их стен, в своей безудержной фантазии сочленений форм и элементов, в стремительном движении вверх нагроможда­ющихся одно над другим построений оставили позади барочные образцы порталов Испании, кажущиеся против них холоднова­тыми и рассудочными. Характерной для столицы Перу является полихромность в решении фасадов церквей, возникающая в первую очередь от применения и сочетания разных по своей природе материалов.

Благородны пропорции и формы жилых старинных зданий, в большинстве своем двухэтажных. На светлом фоне оштукату­ренных фасадов графически четко, почти суховато выделяется рисунок тяг междуэтажных и венчающих карнизов, объединенных в единую решетку оконными обрамлениями. Редко расставленные окна, небольшое количество и малая величина которых вполне достаточны для внутреннего освещения помещений в этом эква­ториальном поясе с ослепительно ярким солнечным светом, часто объединены с балконами под ними. Все детали этой четко нари­сованной сетки горизонтальных и вертикальных членений выполнены из дерева светло- или темно-коричневых тонов, оставлен­ного в естественном виде, без окраски. Пластически сочные формы деталей — балясин, кронштейнов, обрамлений окон — вносят в строгую сетку живое тепло, необходимое жилым зданиям.

Другим распространенным в Лиме типом старинного жилого дома является здание, фасад которого заканчивается штукатур­ным или каменным карнизом, прорезанным сложным барочным завершением над развитым портальным обрамлением входной двери. Как правило, такие фасады дополнены крытыми балконами эркерного типа, забранными деревянными стенками-решетками на всю высоту этажа. Их трудно назвать балконами, так как со всех сторон они закрыты от улицы, но нельзя назвать их и эр­керами. В отличие от Англии, где эркеры благодаря забранным по фасаду стеклянным переплетам служат для защиты от холода, здесь, в Лиме, эти сооружения стекла не имеют. Наоборот, они призваны к тому, чтобы защитить человека от жары. Всеми своими дере­вянными ажурными решетками они должны уловить дуновения ветра, создать тягу — сквозняк, предоставить человеку про­хладу, когда он в них находится, защитить расположенные за ними комнаты от прямых солнечных лучей. Вероятно, они служили и для укрытия от нескромных взглядов с улицы. Выполняя ути­литарно-бытовое назначение, крытые балконы Лимы стали ее ук­рашением. Некоторые из них являются подлинными произведе­ниями резного искусства. Главным материалом для конструкций крытых балконов служит мелкоструктурное черного и коричне­вого тонов дерево каоба, которое в условиях Лимы сохраняется очень долго.

Рис. 15. Лима. Дворец маркизов Торре Тагле. 1735 г. Фасад

Одним из замечательных дворцов старого города является дворец Торре Тагле — 1735 г. (рис. 15). В нем причудливым обра­зом переплелись и слились воедино уже отмеченные элементы барокко, ренессансное понимание пропорций и сильное маври­танское влияние, которое проявилось в трехлопастной форме арок аркады главного дворца и обилии цветных глазурованных плиток «асулехос» в отделке интерьеров. Дворец небольшой, двухэтажный. Своим фасадом он занимает относительно узкий отрезок улицы и поэтому развивается в основном в глубину уча­стка. Каменное обрамление дверного проема несет пышную ком­позицию обрамления окна второго этажа, разрывающую карниз и возвышающуюся над фасадом сложным фигурным завершением. Главный портал размещен не по центральной оси фасада: в первом этаже он фланкируется с одной стороны одним, с другой — двумя окнами, забранными тонкой работы металлическими решетками. Над ними во втором этаже нависли два неравной длины крытых балкона из светло-коричневой каобы. Сильные резные крон­штейны поддерживают художественно-живописную композицию деревянной резьбы, воплощенной, однако, в рамках строгой тек­тонической структуры и четкой ритмики вертикальных отсчетов. Таких акцентов в левом балконе три, в правом — семь.

Через большую портальную арку посетитель попадает в за­литый ослепительным солнцем главный дворик — патио, напол­ненный до краев знойным светом. По второму этажу дворик обрамлен легкой аркадой, имеющей сложный трехлопастной в своей основе абрис арок, усложненный барочными элементами. Легкость аркаде придают широко расставленные тонкие колонки, опирающиеся на галерею большого выноса, лежащую по трем сторонам на мощных консолях резного дерева. За первым па­радным двором идут другие. В них выходят двери, и окна внутрен­них помещений. Первый этаж; был предназначен для утилитарных надобностей, помещений обслуживающего персонала. Главные парадные залы второго этажа размещены между улицей и парад­ным двориком. Они отмечены большой высотой, красивой резьбой деревянных потолков с хрустальными люстрами, старинной мебелью благородных линий, зеркальным блеском каменных полов. Именно к этим залам примыкают крытые балконы, украшающие фасад.

Несколькими кварталами к югу от Пласа де Армас располо­жена площадь Боливара с конной статуей Освободителя в центре, установленной в 1922 г. Это хорошо выполненная копия с мо­нумента, воздвигнутого в Каракасе в прошлом веке, на родине героя. Торцовую сторону площади занимает величественный пар­ламентский дворец Паласио Лехислативо, пышные ордерные формы которого разрешают отнести его к первой четверти прош­лого века. Своей величиной и сложностью архитектурного декора он доминирует над остальными зданиями площади. Против дворца разместились скромные двухэтажные жилые дома колониальной эпохи с уже описанными выше деревянными тягами и балконами по оштукатуренной плоскости фасадов.

На одной из боковых сторон площади находится старейшее здание Лимы — трибунал инквизиции (1569 г.). Главный зал су­дилища являет собой один из немногих сохранившихся в Лиме образцов подлинного стиля мудехар, перенесенного сюда с маври­танского юга Испании. Резной деревянный потолок перекрывает белые стены зала. Контраст гладких стен и неудержимой фан­тазии резьбы потолка — главная идея интерьера.

Здания Лимы имеют плоские кровли, что придает городу своеобразный вид. Силуэт старого города помимо башен и купо­лов соборов и церквей создается не пиками кровель, а сложными барочными линиями надпортальных завершений.

В этой же южной части старого города находится и город­ской рынок. Центральную часть квартала занимает современное здание, авторы которого пытались включить в его декор мотивы древнеперуанской символики. Однако главная особенность этого места — в изобилии плодов щедрой тропической природы, яр­кости изделий народного творчества, великолепной многоцветности ковров, масок, игрушек, шерстяной пряжи, да и самой одежды, как вынесенной на продажу, так и украшающей про­давцов и покупателей, особенно приехавших из сельской мест­ности.

Многоцветность и красочность предметов домашнего оби­хода, украшений, в том числе из золота и серебра, одежды помогают понять общий характер любви перуанцев к яркому и цветному. В ней выражено мироощущение народа, во многом, очевидно, идущее от ослепительного солнца, от буйных, захваты­вающих дух красок тропической природы.

Рис. 16. Лима. Министерство просвещения. 1956 г Архитектор Э. Сеоане Рос

Продолженная на запад от Пласа де Армас торговая улица Унион выводит за пределы старого города на площадь Сан Мар­тина, вправо и влево от которой пролегает нарядная магистраль Авенида Николас де Пиерола. Центр площади занимает конная фигура генерала Сан Мартина, провозгласившего независимость Перу. В районе площади расположились многие министерства, банки, крупные отели, больницы; здесь же стоит самое высокое здание Лимы, принадлежащее министерству просвещения (рис. 16).

Дальше начинается новый город; он растет особенно бурно в последние десятилетия. Здесь широкие площади с монументами в честь памятных событий истории государства, национальных героев и политических деятелей. По направлению к берегу оке­ана, в самой здоровой и удобной его части разместились районы богатых особняков: Мирафлорес, Монтерико, Сан Исидро с по­саженной еще испанцами оливковой рощицей. Вдоль магистра­лей расположились музеи, национальный стадион, театры, цве­точный базар современной архитектуры в виде железобетонных грибков разной величины и высоты (однако сами цветы благодаря своей красоте запоминаются больше).

Застройка этой части города пестрит разнообразием архи­тектурных приемов, разноэтажностью соседствующих зданий, разнохарактерностью масштабов, ритмов, пропорций, невнима­нием авторов новых построек к тем зданиям, в среду которых они вписывают свое сооружение. Здесь есть здания высокого архи­тектурного мастерства, рядом с которыми стоят самые утилитар­ные, примитивные. К сожалению, и старый город постепенно теряет свой облик от внедрения в него зданий, не учитывающих масштабы и ритмы старинных построек.

Но Лима — не только политический и деловой центр страны и заповедник для иностранных туристов; Лима — большой промышленный город. В нем размещено много предприятий, а не­которые отрасли промышленности Перу почти на 80% сосредо­точены именно в столице. Здесь живет огромный отряд промышлен­ных рабочих. Тяжелое впечатление производят доставшиеся Лиме в наследство от прошлого страны нищенские поселки «барриадас».

Самолет направляется в бывшую столицу «империи Солнца». До прихода испанцев в Америку город Куско был столицей одного из крупнейших государств древнего мира. Это один из самых удивительных городов. Сегодня здесь постройки разных эпох не просто соседствуют друг с другом, не только лежат пластами один над другим в самом прямом смысле этого слова — они объединили две материнские цивилизации — индейскую и евро­пейскую (испанскую), слились одна с другой, создав третью — перуанскую. Правда, о чисто испанском стиле в Куско говорить не приходится, так как с самого начала он был посажен и взращен в суровых условиях необычной для Испании сейсмики и не­привычно холодного климата.

В отличие от побережья, где в доиспанский период строили из необожженной глины — ободы, в горах основным строительным ма­териалом был и остается камень. Жилые и утилитарные постройки выполнялись из бутового камня на глиняном растворе. Парад­ные здания сооружали из отесанных каменных блоков, подогнан­ных друг к другу и уложенных насухо без раствора, иногда с применением пазов и каменных штырей. Блоки обтесывались орудиями из более твердых каменных пород. Кладка насухо явля­лась одним из антисейсмических приемов: каменные блоки боль­шого собственного веса, не замоноличенные раствором, свободно качнувшись во время толчка, могут снова лечь на свое место — самостоятельно или с помощью человека.

Кровли не только для бытовых построек, но и для дворцово-храмовых зданий в тех же целях антисейсмики делались из легких обрешеток с соломенным или лиственным покрытием.

Если на побережье глина легко поддавалась декоративной обработке, то высокогорное строительство из горных твердых пород дает очень мало примеров скульптурной декорировки по­верхностей стен, таких, например, как Ворота Солнца или по­гребальные башни у побережья Титикака. В этих случаях резьба была плоской, контурной, с большой «плотностью» рельефного рисунка, когда плоскость поверхности изображения зрительно больше заглубленной поверхности, что, очевидно, связано с эко­номией труда, необходимого на выколотку углублений.

Основной формой выразительности для высокогорных районов стали объемность сооружений, форма кладки, степень обработки камней. Там, где стремились добиться большего пластического богатства, на каменную стену надевали пластины из драгоценных металлов с рельефными изображениями, для чего в каменных блоках кладки выбивали гнезда для деревянных штырей, к ко­торым и крепили металлические пластины. Эти части сооружений, разумеется, расхищались в первую очередь.

Согласно культовой доктрине инков, подчиненной астрономи­ческим наблюдениям, планировка Куско, как и многих других городов того периода, подчинялась регулярной схеме, следовать которой можно было постольку, поскольку это разрешал холми­стый рельеф небольшой речной долины, в которой город располо­жился .

К центральной площади сходились четыре главные улицы города, ведущие в четыре страны света, покоренные государством Тауантинсуйю. Здесь же стоял главный храм государства — Храм Солнца Кориканча. Дверной проем в главное святилище был расположен с таким расчетом, чтобы первый луч солнца, проникнув через него, падал бы па громадный литого золота круг, символизировавший верховное божество, и заставлял вспы­хивать вправленные в золото драгоценные камни.

Следуя своей идее уничтожения «еретической» культуры ин­дейцев, испанские конкистадоры приложили все усилия, чтобы разрушить столицу инков, построить свой католический город на ее руинах. Священное место храма Кориканча было отдано Доминиканскому ордену под монастырь, в тело стен которого вошли и существуют до сих пор участки древних стен инкского свя­тилища. Главная площадь периода «империи» была преобразована в Пласа де Армас, и на месте дворцов инков был возведен Кафедральный собор и другие церкви. Остальные священные места и дворцы инкского города были переданы конкистадорам или много­численным монастырям и церквам, количеством которых Куско превзошел все другие города Южной Америки. Жилые комплексы, частично разрушенные, частично переделанные, были превра­щены в «христианские жилища».

Однако задача полностью искоренить дух инкского города оказалась не под силу испанским конкистадорам. На его защиту встала сама неистребимая громада выполненной индейцами ка­менной кладки, которую испанцы вынуждены были оставить в основании своих построек, что в свою очередь привело к практи­ческому сохранению структуры уличной сети, а в некоторых местах даже и ее каменной одежды.

Па защиту инкского города встала также природа с ее необы­чайно высокой сейсмичностью и холодным климатом, что вы­нуждало испанцев брать па вооружение местные строительные и архитектурно-планировочные приемы построения зданий. И, на­конец, европейцы были вынуждены строить руками индейцев, высокая художественная и строительная культура которых вно­сила значительный вклад в создаваемые сооружения. Попытка противостоять художественной культуре инков принятием закона о привлечении к проектированию только архитекторов из Испа­нии постепенно была смята практической необходимостью, и на­чиная с XVII в. к проектированию в Куско допускаются креолы, метисы и индейцы.

Достаточное количество оставшейся от инкского периода ка­менной кладки даст возможность воображению попытаться вос­становить вид древнего города с примерной достоверностью и в то же время увидеть старинный город XVI—XVIII вв., со­хранивший свой вид неизменным благодаря тому, что он ока­зался вдали от основных путей индустриального развития страны.

Пласа де Армас в Куско — большая площадь, особенно по от­ношению к окружающей ее низкой двухэтажной жилой застройке с аркадами по первому этажу, в глубине которых прячутся ма­ленькие магазинчики, и с застекленными галереями второго этажа. Центральную часть площади занимают традиционный сад с низкой зеленью и многоярусный фонтан на пересечении главных дорожек.

В контрасте с этой небольшой, масштабной человеку камерной архитектурой окружающих площадь жилых домов звучит фортис­симо Кафедрального собора. Он занимает северо-восточную сто­рону площади, поднимающуюся в гору, причем объем храма воспринимается как бы посланным на площадь от массы горы. В отличие от лимского, включающегося в композицию площади только плоскостью фасада, собор в Куско выходит на простор площади динамично, почти кубическим объемом, как бы стреми­тельно вырываясь из поднимающейся за ним массы горы и за­стывая монолитным объемом, нависая над пространством площади. Его огромное значение подчеркнуто высокой платформой, на которую он поставлен, вознесен над площадью.

Собор в Куско выполнен по проекту того же архитектора Ф. Бесерры, который является автором собора в Лиме, но по своей трактовке он совершенно иной, несмотря на то что композиция фасада, фланкированного двумя широко расставленными баш­нями, с богатым тяжелым декором завершений, как будто имеет ту же схему построения. Пластические достоинства собора в Куско гораздо выше, его художественное единство полнее, к тому же он меньше подвергался достройкам и переделкам.

Храм в Куско более массивен и неприступен, в нем сильнее горизонтальность. Всей своей массой, всем своим обликом он стре­мится выразить идею подавляющей человека колоссальности, передать пафос величия христианского бога, незыблемую устой­чивость его религии.

Проект существующего собора начал разрабатываться в 1582 г._г а здание было заложено в 1598 г. Но завершено оно было уже после смерти автора, последовавшей в 1605 г., и после одного из крупнейших в Куско землетрясений 1650 г. Конструкция собора, предложенная Бесеррой, устояла, что сделало ее попу­лярной для всех церквей, строившихся в Куско позже. После землетрясения был выполнен портал, и все строительство собора завершилось в 1668 г.

Рис. 17. Куско. Церковь Ла Компания. 1651—1668 гг. Вид с северо-запада

Рядом с Кафедральным собором на торцовой стороне площади в 1651 — 1668 гг. была построена церковь иезуитов Ла Компания (рис. 17). Как и собор, она грузна и носит отпечаток крепостной суровости. Она значительно меньше по объему, чем собор, имеет две ближе поставленные высокие башни и купол над средокрестием. Впервые в этом районе в ее башнях применены большие овальные проемы для колокольного звона вместо обычных ароч­ных. Характерной чертой Ла Компании является и утопленность портала.

Среди многочисленных монастырей и церквей Куско по ком­позиции башен можно выделить два основных типа: церкви, име­ющие по фасаду две симметрично поставленные башни, и особый тип монастырской церкви с одной внешней башней, когда сама церковь смещена с угла внутрь квартала. Для большинства колокольных башен Куско характерно двухарочное построение колокольного ряда, как и в башнях Кафедрального собора, что значительно обогащает завершения, делает их более декоратив­ными. Монастырские комплексы, как и в Лиме, занимают большие территории, группируя свои помещения вокруг двориков, окру­женных аркадами, украшенных зелеными посадками, колодцами, фонтанами, скульптурами.

Жилые здания города, которые, как уже упоминалось ранее, в пределах старинного инкского города во многих случаях опи­раются па каменную кладку доиспанского периода, покрыты островерхими черепичными крышами, выступающими но пери­метру домов энергичными свесами, поддерживаемыми деревян­ными балочками—консолями. Эти свесы хорошо защищают фасады от влаги в периоды обильных дождей, а также от знойных лучей солнца, стоящего здесь в полдень почти вертикально над голо­вой. Своеобразие климата Куско, сочетающего холодный воздух высокогорья с яркостью и теплотой солнца тропического пояса, отражается в архитектуре жилых домов редким размещением окон, их небольшими размерами, вполне достаточными для осве­щения, с одной стороны, и тщательной изоляцией стеклянными переплетами внутренних помещений — с другой.

Яркие чистые тона окраски оштукатуренных по кирпичу зда­ний дополняются теплыми золотистыми тонами деревянных ча­стей балконов и террас или темными цветами металлических ограждений. При этом общим колоритом города остается все-таки красновато-коричневый. Это и теплый коричневато-бежевый цвет каменной кладки, покрытой кое-где, особенно в нижних частях церквей и соборов, патиной времени, и красный цвет черепицы жилых домов, острые кровли которых активно включаются в ком­позицию улиц города, и золотистый тон кедра, из которого в Куско выполняют все деревянные части сооружений: величественные воротные двери церквей, оконные переплеты и дверные полотна гражданских зданий, балюстрады балконов и конструкции кры­тых террас. Красноватый тон присущ и окружающим город горам даже в тех местах, где их склоны прикрыты скудной расти­тельностью.

Политическое значение Куско в колониальный период было настолько велико, что не случайно его называли второй столицей вице-королевства Перу.