Научно-исследовательская деятельность в Перу. Предыстория, современное состояние и перспективы развития

ОБЩЕСТВЕННО-ИСТОРИЧЕСКИЕ УСЛОВИЯ И РАСПРОСТРАНЕНИЕ НАУЧНОГО ЗНАНИЯ

Велик вклад доколумбовой цивилизации в сокровищницу научных и технических знаний. В астрономии и медицине, в передаче ин­формации, в искусстве обработки металлов и строительной тех­ники, в культуре земледелия и животноводства — во всех этих областях (будь то в отношении к данному уровню общественного развития или к современному историческому периоду) индейская цивилизация, существовавшая на территории Перу, достигла: впечатляющих высот. Конечно, нельзя говорить о существовании в государстве инков систематической научной деятельности. Однако мы имеем полное право указать на начала в генезисе науки.

В Тауантинсуйю в канун испанского нашествия совокупность знаний, ставших достоянием культуры, не представляла целост­ной системы. Да этого и нельзя требовать па стадии перехода от родовой общины к формации рабовладельческого типа. Важно, что во многом мы видим образцы подлинного совершенства мысли, достаточно сослаться лишь на то обстоятельство, что эти знания в значительной своей части опирались на категории математиче­ского свойства.

В государстве инков существовала даже собственная система образования, служившая передаче знаний от поколения к поко­лению. Некоторые ученые по содержанию уподобляют ее го­меровскому периоду в истории древнегреческой педагогики и примитивному образованию в древнем Риме[1],

Согласно историческим и археологическим исследованиям, образование получило определенные организационные формы.

Школы для общего образования знатной молодежи назывались «йачауаси» (для мальчиков) и «акльяуаси» (для девочек). В этих учебных заведениях давали понятия истории, географии, астро­номии, счета, владения кипу, прививали навыки военного дела и обучали физическим упражнениям. Вероятно, имелись и про­фессиональные школы; во всяком случае, археологическими рас­копками в Паракасе и Куско обнаружены центры обучения хирургическому искусству. Функции преподавания и хранения знаний достигли определенной степени профессионального и социального обособления. «Амауты», мудрецы при дворе Инки, объединяли роли придворного историка, хранителя традиций, учителя, астронома и философа. «Кипукамайо», знатоки особого рода знаковой системы — кипу, по существу выполняли много­образные функции государственной статистики, ведения хроник, передачи информации[2].

Завоевание Тауантинсуйю прекратило всякое самостоятельное развитие кечуанской цивилизации. Нарушилась и преемственная связь духовной культуры. Варварство конкистадоров лишило человечество возможности использовать и развивать то, что состав­ляло духовное наследие кечуанского народа. Вместе с тем разру­шение предшествовавшей цивилизации — лишь часть того обви­нения, которое история предъявляет испанскому завоеванию. Как указывает Мариатеги, «уничтожение этого экономического строя и, следовательно, базировавшейся на нем культуры — наиболее явная вина колониальной эпохи. И ее следует обвинять, разумеется, не в том, что были ликвидированы автохтонные формы, а что взамен их она не принесла формы более прогрессивные»[3].

В отличие от колонизации Северной Америки, которая содер­жала элементы прогрессивных экономических отношений, южно­американская колонизация определялась стимулами, присущими феодальному абсолютизму, в те времена уже сходившему с исто­рической арены Европы. Более того, в определенном смысле ко­лониальный строй сделал шаг назад от общественной организации метрополии, ибо включил в себя элементы рабовладения. По­нятно, что подобные общественно-исторические условия не могли благоприятствовать ни хозяйственному развитию, ни прогрессу в духовной жизни.

Воин и священник, символизировавшие испанскую колониза­цию, ступили на землю Тауантинсуйю с четко определенными це­лями: поиск золота и обращение неверных. В умонастроениях испанских пионеров и в их жизненной практике хозяйственное освоение занимало второстепенное, подчиненное место. Порой необходимость создания экономической базы колонизации просто игнорировалась. Психологический облик колониста, сформировав­шийся под влиянием определенных социально-экономических факторов, нес в себе вполне объяснимую склонность к паразитизму. Испанцы консолидировались в расу господ, противостоящую бесправному и хищнически эксплуатируемому индейскому на­селению. Земельная, бюрократическая и церковная аристократия, образованная испанскими поселенцами, по сути дела монополи­зировала духовную культуру, а следовательно, и в эту сферу привнесла настроения, чуждые творческим началам научного по­знания.

Указанные обстоятельства дали Мариатеги основания под­вергнуть сомнению применимость термина «колонизация» в era созидательном и экономическом смысле для определения эпохи-завоевания Перу. «Пожалуй, действительными колонистами, ко­торых нам посылала Испания, были только иезуитские и домини­канские миссионеры»[4], — отмечает Мариатеги. В своеобразной обстановке вице-королевства именно представители католической церкви оказались наиболее дальновидными и дееспособными элементами. Видимо, дело в том, что церковь вполне серьезно отнеслась к упрочению своих позиций на американских простран­ствах. Два ордена, иезуиты и доминиканцы, как наиболее актив­ные по тем временам католические организации, оставили заметный след и в хозяйственной, и в культурной жизни Перу. Мона­стыри создали наиболее прочные экономические ячейки со сравни­тельно рациональной (в условиях колонии) организацией произ­водства. В монастырских хозяйствах со вниманием относились к агрономическому и техническому опыту индейцев. Священники и монахи были первыми, кто всерьез занялся изучением местных языков, обычаев и традиций. Они оставили ценнейшие научные документы в виде хроник и записей преданий, которые помогают приоткрывать завесу, скрывающую историю инкской культуры. Среди служителей католического культа были те, кто постиг секреты народной кечуанской медицины и с успехом использовал их во врачевании; были и те, кто оставил нам описание флоры и фауны, географических и климатических особенностей страны.

Особую роль сыграла церковь в деле просвещения.

История свидетельствует, что первые учебные заведения на территории вице-королевства учредила церковь. При ее покрови­тельстве и непосредственном организационном, финансовом и педагогическом участии создан первый университет Южной Аме­рики — университет Сан Маркос (учрежден в 1551 г.). Его бес­сменными ректорами вплоть до 1571 г. являлись главы Домини­канского ордена в вице-королевстве[5]. В 1582 г. иезуиты основали коллегии св. Мартина и св. Филиппа. К середине XVIII столетия на территории, принадлежащей современному Перу, насчиты­валось 12 коллегий, созданных только иезуитами[6].

Конечно, в принципе цели, которые преследовала церковь, были весьма далеки от идеалов подлинного просветительства. Объективно главная задача сводилась к тому, чтобы подчинить духовную жизнь колонии интересам католицизма. Из этого вы­текала и необходимость собственной трактовки исторических событий и изучения жизни и культуры новой паствы в лице индей­ского населения. Деятельность в сфере образования в полной мере отвечала стремлениям оказывать максимальное влияние на ду­ховное формирование человека. Но каков бы ни был исходный побудительный мотив, наиболее мыслящие представители духо­венства оказались у истоков интеллектуальной культуры Перу колониального периода. Иное дело — общая оценка религиоз­ного фактора. Негативное значение воинствующей религиозности в истории науки вполне очевидно. Поэтому и в Перу духовный климат колониальной эпохи мало благоприятствовал развитию науки.

Территория Перу оказалась центром испанской колониальной империи в Южной Америке. Это имело двоякие последствия. С одной стороны, Лима как столица вице-королевства аккумули­ровала перенос испанской, а через нее и европейской культуры, получала экономические и административные привилегии. Своему центральному положению в испанской колониальной системе Перу обязано древними университетскими традициями. С другой стороны, общественные устои колониализма оказались здесь прочнее, чем на периферийных территориях, какими были в то время Аргентина, Чили или Венесуэла. Поэтому и негативные особенности, присущие колониальному строю, проявились в ду­ховной жизни Перу в большей мере. Речь идет, в частности, о догматической клерикальной нетерпимости по отношению к про­явлениям свободомыслия, о косности земельной аристократии, о равнодушии властей к судьбам экономики и просвещения.

Последние два столетия своей истории вице-королевство Перу эволюционирует в довольно сложную хозяйственную и полити­ческую систему, предполагавшую определенную общественную автономизацию и обогащение внутренней жизни. Хозяйственное развитие ведет к выделению двух доминирующих отраслей — сельского хозяйства и горного дела. Развитие экономики и куль­туры стимулировало повышение интереса к образованию, к печатному слову (первый печатный станок был установлен в Лиме в 1584 г.). Оставаясь сословной привилегией земельной аристо­кратии, просвещение все же получает большее распространение благодаря увеличению числа школ, некоторому расширению приема в университет. Постепенные изменения наблюдаются.и содержании университетского образования. Они выражаются в том, что схоластика, философские доктрины Аристотеля и Фомы Аквинского, лежащие в основе университетского образования, уступают отдельные позиции современным научным идеям. До XVII в. в университете Сан Маркос существовали факуль­теты теологии, искусств (философии), канонического права, а с 1571 г. — факультет юриспруденции, В 1657 г. вводятся курсы анатомии и математики[7].

В вице-королевстве получают распространение периодические издания. С 1743 г. в Лиме выходит «Гасета», а с 1790 по 1793 г. — первое ежедневное издание Латинской Америки газета «Диарио де Лима». Конец колониального периода ознаменовался важным событием в культурной жизни Перу — изданием журнала «Меркурио перуано» (с 1791 по 1794 г.), в котором появились первые статьи, посвященные вопросам естествознания.

В медицинской практике начинают использовать многие травы и растения, известные среди индейцев своими лечебными свой­ствами. Так, с середины XVII в. для лечения малярии и лихорадки стали применять хинин, а в качестве обезболивающего средства — листья коки.

Немногие в эпоху колонии обращались к изучению естество­знания, однако среди них были те, кто оставил заметный след ъ развитии этой области знаний. Иезуит Хосе Акоста (1539—1600) опубликовал труд под названием «Естественная и духовная исто­рия Индий»; он содержит ценные сведения по географии, климату, животному и растительному миру Перу. Испанский миссионер Вернабе Кобо (1582—1657) известен тем, что исследовал полезные свойства местных растений и оставил ряд манускриптов по естест­венной истории страны. В XVII в. вышел в свет трактат Альваро Алонсо Барбы «Искусство обработки металлов». К этому же вре­мени относится деятельность математика и астронома Франсиско Руиса Лосано (1607—1677), одного из первых преподавателей математики в университете Сан Маркос. В Перу чтят память видного инженера Педро Перальты Барнуэво (1664—1743), автора .проекта и руководителя работ по сооружению дамбы в Кальяо в начале XVIII в. В тот же период получил известность натуралист Эусебио Льяно Сапата (1721—1780).

Закат колониальной эпохи связан с проникновением новых идей из Европы. Общественность колониального Перу начинает проявлять все больший интерес к идеалам Просвещения. Семена идейного обновления падают на благодатную почву нарождав­шихся либералистских настроений. И светские, и церковные власти всячески стремились воспрепятствовать этому. Известно, что был объявлен запрет на многие местные издания и сочинения европейских авторов: Вольтера, Честерфильда, Мильтона, Кондорсе, Руссо, Дидро и др.[8] Тем не менее литература продолжала скрыто поступать в колонию, а новые идеи влияли на духовную» атмосферу, на мировоззрение и научные представления образован­ных креольских кругов.

Победа в войне за независимость Перу по существу не затронула внутренние корни земельного феодализма. Социально-экономическое и политическое обновление сказалось в Перу даже в меньшей степени, чем в других латиноамериканских республи­ках. Класс крупных земельных собственников и церковь долга еще удерживали здесь свои экономические и политические пози­ции, что наложило отпечаток и на интеллектуальную жизнь молодой республики. В университетской среде продолжает господ­ствовать культ изящной словесности. Серьезные ограничения на развитие научного знания накладывает дух клерикализма. Креоль­ское общество в массе своей все еще свысока смотрит на естество­знание и технику. Лишь общая философия и юриспруденция считаются занятиями, достойными образованного человека.

Медленное развитие капитализма сдерживает становление мест­ной промышленности. По сути дела в Перу прошлого столетия индустриальные методы распространяются только на добычу руд и ценных минералов. Здесь и еще в торговле находит сферу своей деятельности немногочисленная национальная буржуазия.

С образованием независимых государств Латинская Америка втягивается в систему мирового хозяйства. Интенсификация международного экономического обмена, развитие морских комму­никаций и средств связи благоприятствуют влиянию европейской: культуры, а вместе с тем и науки (хотя это и происходит преиму­щественно опосредованно). Обретение национальной независимо­сти, несмотря на сохранение многих элементов прежней хозяйст­венной и социальной организации, вызвало подъем национального самосознания. Находят выход те устремления местного креоль­ского общества, которые ранее политически и чисто администра­тивно сдерживались колониальной структурой. Сама ограничен­ность этих устремлений помешала достаточно радикальному обновлению интеллектуальной жизни.

Первое столетие в истории республики связано с институцион­ным укреплением высшей школы, усилением светской традиции университетского образования, с распространением идейного влияния французских энциклопедистов, учений Ньютона, Бэ­кона, Декарта, Лейбница и других выдающихся представителей научной мысли Европы.

Поколение борцов за независимость осознавало высокое зна­чение просвещения и научной мысли в становлении молодых государств. Уже в первые годы независимости но инициативе Симона Боливара создаются два высших учебных заведения — Национальный университет в Трухильо (1824 г.) и университет Сан Агустин в Арекипе (1825 г.). В известном смысле учреждение этих университетов явилось признанием новых полюсов хозяй­ственного и культурного развития на севере и юге страны. В дальнейшем университеты сыграли значительную роль в экономиче­ской и культурной консолидации зон Трухильо и Арекипы. Они способствовали созданию условий для выделения в этих зонах новых научных центров. В тот же период происходит реальное укрепление научной базы в столице. Благодаря усилиям другого лидера освободительного движения Хосе де Сан Мартина в 1822 г. в Лиме основана Национальная библиотека.

Духовный подъем первых послевоенных лет сменился в Перу периодом инертности и застоя, обусловленного возобновлением кастового строя на новой политической основе. Господство фео­далов в национальной экономике, междоусобица власть имущих кругов аристократии, а в последующем; и неудачные военные конфликты с соседними странами вызвали дезорганизацию хо­зяйства и финансовой системы, что в свою очередь сказалось на интеллектуальной жизни городов. В наибольшей степени постра­дали провинциальные культурные центры. Университеты испы­тывали очень серьезные финансовые затруднения, некоторые из них пришли в запустение. В 1886 г. закрывается университет Сан Кристобаль де Уаманга в Аякучо, ведущий свою историю еще от колониальных времен (основан в 1677 г.). Тяжелый пе­риод — фактически на грани закрытия переживает университет Сан Антонио Абад дель Куско, учрежденный в 1696 г.

Новые хозяйственные и культурные потребности в конце прошлого века объясняются зарождением капиталистических отношений в недрах старой социально-экономической структуры. Практика заставляет обратить внимание на подготовку специа­листов в области техники и медицины. В 1872 г. основано Горно­промышленное училище, а в 1876 г. — Высший политехнический институт (с 1886 г. именовался Национальной инженерной шко­лой). В 1856 г. видный перуанский медик Хосе Каэтано Эредиа (1797—1861) организовал медицинский факультет в университете Сан Маркос. В последней трети XIX в. в программы университет­ского обучения вводятся новые дисциплины — такие, как общая физика, механика, ряд математических и медицинских предметов.

Хотя доступ в университет остается привилегией высшего «сословия, растет абсолютное число образованных людей. Скла­дывается национальная интеллигенция. Часть ее тяготеет к профессиональному и научному объединению. К первым перуан­ским научным ассоциациям следует отнести Национальную ака­демию медицины, созданную в 1854 г., и Географическое общество, учрежденное в 1887 г.

Экономическое, социальное и политическое положение страны к началу XX в. все больше определяется зарождением капита­лизма. Но его развитие реализуется через экспансию иностранных монополий и сопутствующее идейное воздействие, через противоборство феодальных и буржуазных общественных элементов. В диалектическом сочетании этих основных факторов склады­ваются новые условия для распространения научного знания.

Проникновение иностранного капитала, сначала английского, затем германского и североамериканского, деформировало эво­люцию хозяйства, превращало страну в сырьевую базу промышлен­ности крупнейших империалистических держав. Отсутствие соб­ственной обрабатывающей индустрии и консервация латифундизма лишали высшее образование и науку необходимых экономических стимулов развития. Активизация же внешнеэкономического об­мена благоприятствовала влиянию технической культуры Запад­ной Европы и Северной Америки.

Строительство железных дорог, развитие морской навигации: и портового хозяйства, сооружение энергетических предприятий: и линий связи, т. е. становление инфраструктурного комплекса, вместе с индустриализацией добычи полезных ископаемых и ростом прибрежных городов были объективным следствием вклю­чения Перу в систему мирового капиталистического хозяйства и развития экспортной экономики. При всей ограниченности ж односторонности интереса иностранного капитала к техническому совершенствованию его перуанских предприятий, при том, что его предпринимательская инициатива ориентировалась на деше­вую рабочую силу, в Перу неизбежно проникали технические средства, воплощавшие инженерную мысль того времени.

Итак, в первые десятилетия XX в. интеллектуальный климат страны уже испытывает заметное влияние «технизации». Перуан­ская интеллигенция начинает знакомиться с теми теориями евро­пейских ученых, которые привели к перевороту в естествознании. Растет признание практической ценности естествознания и тех­ники. Все больше людей в среде передовой интеллигенции и студенчества понимают, что общественный прогресс невозможен без современного научного знания. В свою очередь восприятие этих знаний было подготовлено идейным влиянием выдающихся латиноамериканских просветителей и прогрессивных обществен­ных деятелей XIX—начала XX в.: венесуэльца Андреса Бельо, аргентинцев Хуана Альберди и Доминго Сармьенто, уругвайца Хосе Родо, мексиканца Хосе Васконселоса и др.

Перуанская высшая школа того времени все еще оставалась своего рода «башней из слоновой кости». Сословные барьеры, консервативные традиции «академизма», чуждые духу творчества и чувству реальности, приверженность к классическим образцам образования по преимуществу гуманитарного и правоведческого профиля — все это отгораживало университетскую систему от действительных проблем, стоявших перед народом и перуанским государством. Незначительные масштабы подготовки специалистов в области техники и естествознания, отсутствие экспериментальной аппаратуры и финансовой помощи, безразличие университетского руководства, а зачастую и непонимание коллег затрудняли или делали невозможной в стенах университета исследовательскую работу ученых-энтузиастов.

В этих условиях идеи научного прогресса сближаются с идеа­лами демократизации высшего образования и находят выход в движении за университетскую реформу, которое в 20-х годах XX в. получило широкий общественный резонанс.

Пример активных выступлений аргентинского студенчества и «кордовской реформы» 1918 г.[9] вдохновляет участников движения за преобразование системы перуанского университета. Перу включается в общеконтинентальный поток борьбы за обновление и демократизацию высшей школы. В сфере науки и высшего обра­зования требование университетской реформы по существу яви­лось первым серьезным отзвуком наступления индустриальной эпохи в истории Латинской Америки. И естественно, что в Перу — стране, отставшей в экономическом и социальном отношении по сравнению с такими латиноамериканскими странами, как Арген­тина, Уругвай или Чили, движение за университетскую реформу не могло принять достаточно радикального направления.

Буржуазные либеральные деятели, возглавлявшие движение, ставили перед собой довольно узкую задачу и в конечном счете пошли на компромисс с представителями консервативных взгля­дов. Классовая мировоззренческая ограниченность породила ил­люзию культурного и научного прогресса на основе частных ре­форм в системе просвещения. Это вызвало справедливую критику сторонников марксистской идеологии в Перу. Подводя итог реорганизации университетов в 20-х годах, Хосе Карлос Мариатеги подчеркивал: «Ошибка многих реформаторов заключа­лась в их абстрактно-идеалистическом подходе, в исключительно педагогическом характере их доктрины. В их проектах игнори­ровалась тесная связь, существующая между образованием и экономикой. Они пытались изменить систему образования, но не знали законов последней. Поэтому они были бессильны что-либо изменить — разве что в такой степени, в какой это им позво­ляют третируемые ими или просто неизвестные им социально-экономические законы»[10].

С началом XX в. все более ощутимым становится иностранное, преимущественно североамериканское, влияние. Вместе е ростом иностранных, вложений в разработку национальных природных ресурсов, с расширением импорта промышленных товаров усили­вается влияние в сфере научно-технической культуры. Это выражается в постепенном перенятии и закреплении зарубежных технических стандартов, в заимствовании методов хозяйственного управления и технологической организации производства. К мо­дернизации системы образования постоянно привлекаются ино­странные, чаще всего североамериканские, специалисты.

Внедрение североамериканского научно-технического и педа­гогического опыта получает особенное распространение после второй мировой войны. И в этом видна непосредственная связь с общим подчинением хозяйства монополистическому капиталу США[11].

В 60-х годах американские эксперты участвовали в реоргани­зации преподавания общеобразовательных дисциплин и налажи­вании библиотечного дела в университете Сан Маркос, в пере­стройке административной структуры Аграрного университета Да-Молина, в проекте расширения инженерного факультета Национального инженерного университета, в программе улучше­ния преподавания общеобразовательных дисциплин и химической технологии в Национальном университете Трухильо.

Многие высшие учебные заведения и исследовательские центры в этот период получают ассигнования, научно-техническую и научно-организационную помощь от Межамериканского банка развития, а также от Управления международного развития, фондов Форда, Рокфеллера и Карнеги, от НАСА, Смитсониановского института, Национального научного фонда, Национальной службы здравоохранения и других организаций Соединенных Штатов. Многие университеты страны имели соглашения о со­трудничестве с рядом высших учебных заведений США. Для коор­динации американо-перуанского сотрудничества создан специаль­ный орган с постоянными функциями, так называемая Комиссия Фулбрайта. С 1957 по 1970 г. в результате осуществления про­граммы комиссии по обмену лекторами, научными работниками, аспирантами, преподавателями и другими специалистами 534 пе­руанца выезжали в США и 296 американцев — в Перу[12].

В переносе иностранного научно-технического опыта можно различить несколько направлений. Часть его реализуется в лич­ной форме, другая — в вещественной. Первая выступает как обу­чение студентов и аспирантов, как повышение профессиональной и научной квалификации за границей и в противоположном на­правлении — как привлечение иностранных специалистов для работы на производстве, в национальной системе просвещения и науки. В вещественной форме перенос реализуется через импорт производственного и исследовательского оборудования, а также технических изделий личного пользования, через импорт иностран­ной научной и технической литературы.

При экономическом подчинении Соединенным Штатам в усло­виях односторонней ориентации внешнеторговой, культурной и, можно сказать, научной политики прошлых буржуазно-олигар­хических режимов внедрение североамериканского опыта и Стан­дартов приобрело массовый характер практически по всем ука­занным направлениям. Так, например, по данным североамерикан­ской статистики за 60-е годы свыше 6 тыс. перуанских студентов и аспирантов проходили курс обучения в вузах США[13]. Основы­ваясь на данных об импорте оборудования и других технических средств за последние десятилетия, можно полагать, что техни­ческий парк перуанской экономики к началу 70-х годов на ²/₃ был североамериканского происхождения.

В идеале стране, отставшей в экономическом и техническом развитии, для преодоления разрыва, для скорейшего и безболез­ненного прохождения прошлых стадий научно-технического про­гресса, необходимо и целесообразно перенимать опыт передовых стран. На практике в разных общественно-исторических условиях этот перенос имеет различные последствия. В отношениях эконо­мической эксплуатации, которыми были связаны Перу (как объект) и США (как субъект), перенос научного знания и техни­ческого опыта содействовал развитию производительных сил в тех пределах, в каких это служило расширенному воспроизвод­ству самих отношений. Именно этот феномен в латиноамерикан­ской научной и политической литературе получил образное определение — «технологический колониализм».

Основной промышленный сектор, находившийся в руках севе­роамериканского капитала, в техническом отношении совершен­ствовался настолько, насколько это отвечало обеспечению высокой прибыльности инвестиций с учетом дешевой рабочей силы и сохра­нению подчиненного положения перуанской экономики по отно­шению к хозяйственной системе Соединенных Штатов. Это озна­чало привлечение тех технических средств, которые уступали последним образцам, используемым в развитых капиталистиче­ских странах.

Национальная обрабатывающая промышленность, представ­ленная мелким и средним предпринимателем, получила слабое развитие в силу иностранной конкуренции и экспортно-сырьевой деформации хозяйства, вызванной господством иностранного ка­питала. И в финансовом:, и в кадровом отношениях она была не­способна модернизировать производство на современном научно-техническом уровне.

По тем же причинам в Перу отсутствовали мощности по произ­водству средств производства. Поэтому страна была лишена собственной базы для обновления основного капитала и находи­лась в полной зависимости от импорта промышленного оборудо­вания. Монопольное положение США на перуанском рынке промышленного оборудования вынуждало следовать североамерикан­ским техническим .стандартам, методам технологии и хозяйствен­ного управления. Понятно, что на аналогичных принципах должна была строиться подготовка производственного и административ­ного персонала.

Отражая общую социально-экономическую отсталость, высшая :и средняя школа Перу представляли весьма низкую степень политехнизации. В этой ситуации подготовка инженеров и тех­ников принимала два направления: первое —внедрение северо­американского педагогического опыта в национальную систему образования, второе — обучение национальных кадров в США. В конечном итоге складывалась и укреплялась односторонняя имитационная приверженность североамериканской научно-тех­нической культуре.

Тем временем в стране сдерживалось развитие собственной научно-исследовательской деятельности. Она не получила необ­ходимых стимулов ни со стороны производства, ни со стороны системы образования, ибо и то, и другое заимствовалось в эконо­мической метрополии. Ни иностранные монополии, ни местные предприниматели, ни буржуазно-латифундистское государство не проявляли интереса к финансированию научно-исследовательских работ. Развитие науки тормозили и медленная модернизация высшего образования, недостаточный уровень и масштабы под­готовки специалистов по новым направлениям естественных и точных наук. Даже при недостатке специалистов «технологический колониализм» порождал «утечку умов». За 1961—1970 гг. из Перу в США эмигрировало около 2 тыс. специалистов с высшим и средним специальным образованием[14].

Таким образом, неконтролируемый перенос научных знаний и технического опыта из США обеспечивал ограниченный и одно­сторонний прогресс и в то же время атрофировал собственный научно-технический потенциал Перу.

От начала и практически до середины века социально-эконо­мические условия развития национальной науки мало изменялись к лучшему. Как правило, научно-исследовательская деятельность не переступала за порог университета, поскольку вне его не находила необходимой материальной и моральной поддержки. Самостоятельные внеуниверситетские формы организации наука обретала лишь в нескольких случаях. В качестве примера можно сослаться на создание в 1902 г. Корпуса горных инженеров. Как профессиональное объединение, он не преследовал научных целей, но непосредственно связанный с основной отраслью хо­зяйства, Корпус горных инженеров неизбежно сталкивался с не­обходимостью обобщения технической практики, распространения передового опыта и новой технической информации. Перуанские инженеры, входившие в это объединение, получали возможность совместного обсуждения актуальных проблем развития в стране горного дела. Они начинали ставить вопросы об их решении на базе научно-исследовательских работ. Не случайно Корпус горных инженеров превратился в дальнейшем в организацию научного характера. В 1950 г; он был преобразован в Институт горных исследований, а в 1967 г. объединен с Национальной комиссией геологических карт в новую организацию — Службу геологии и горного дела, имеющую специальные научно-исследовательские функции.

В Перу того периода наибольшего расцвета достигли медико-биологические науки, что обусловлено рядом объективных причин. Связанная с обслуживанием господствующих слоев, медицина получала от них непосредственную, материальную и моральную поддержку. Профессия врача- приобрела высокий социальный статус. Медицину первой среди других естественнонаучных спе­циальностей стали преподавать в местных университетах, а к XX в. она превращается в ведущую дисциплину наряду с фи­лософией и юриспруденцией. В начале века медицина получила новый стимул: борьба с эпидемическими заболеваниями была признана государством как общенациональная задача. А это привело к расширению профилактических и лечебных учреждений, к образованию эпидемиологических станций и прививочных пунк­тов. На медицинских факультетах и в некоторых клинических центрах возникли небольшие экспериментальные лаборатории. Развитие медицинского образования и совершенствование ме­дико-биологических знаний сделали возможным создание в 30-х го­дах двух крупных научных центров. В 1930 г. известный перуан­ский врач и биолог Карлос Монхе основал при медицинском факультете университета Сан Маркос Институт андской биологии. Институт специализировался на изучении влияния высокогорья на живые организмы. В 1936 г. министерством здравоохранения был учрежден Национальный институт здоровья, занимающийся общей научной ориентацией медицинской практики и распростра­нением научных знаний. Институт ежегодно публиковал «Обзор экспериментальной медицины».

Первый опыт комплексной общенациональной организации науки связан с созданием в 1939 г. Национальной академии точ­ных, физических и естественных наук. Однако Академия ограни­чилась лишь формальным объединением ученых.

Реальная общественная необходимость точных и естественных наук начинает ощущаться в Перу в результате промышленного подъема периода 40-х годов, а также развития и усложнения хо­зяйственного комплекса в 50-х годах. Между тем высшая школа и действовавшие формы научной организации не обеспечивали условий для проведения работ, направленных на решение за­дач, связанных с прогрессом национальной экономики и куль­туры.

Политехнизация перуанских университетов серьезно отставала от требований современности. В середине 60-х годов удельный вес студентов, обучавшихся естественным наукам, техническим и сельскохозяйственным специальностям, не превышал 20 %[15]. Не имея аспирантских курсов по естествознанию и технике, выс­шие учебные заведения страны не готовили кадры высшей квали­фикации для научно-исследовательской и педагогической дея­тельности.

На научные исследования и разработки выделялись незначи­тельные средства. В 1962—1963 гг. общие расходы на исследования составляли 0,13% валового национального продукта, или в пере­счете на валюту США — 20 центов на душу населения (в 10 раз меньше, чем в Аргентине; в 110 раз меньше, чем в Канаде)[16].

Научно-исследовательская деятельность в основном концентри­ровалась в университетах. По данным на 1962—1963 гг., исходя из суммарных издержек, 70% исследовательских работ проводи­лось в высших учебных заведениях, 23% — в государственных и 7% — в частных научных центрах[17]. И именно университетская наука отличалась наибольшей отчужденностью, отсутствием не­посредственных контактов с хозяйственной жизнью. В среде перуанской интеллигенции, в университетских кругах все еще бытовало устаревшее идеалистическое представление о роли науки. Практическая ценность науки чаще всего признавалась в педагогическом приложении. Многое из того, что квалифициро­валось как научно-исследовательская деятельность, в действитель­ности представляло лабораторную практику студентов-старше­курсников или изучение иностранных источников для вовлечения нового материала в учебные, программы.

Общей характерной чертой научных исследований в Перу являлась непроизводственная ориентация. Научный потенциал был недостаточен не только для создания оригинальной техники и технологии, но и для адаптации иностранных технических новшеств.

В итоге и в технико-экономическом, и в научном отношениях страна оказалась неподготовленной к эпохе научно-технической революции. Отставание в области науки и техники связывало развитие производительных сил, а в условиях зависимости от иностранного монополистического капитала и сохранения преж­ней социально-политической структуры исключало возможность построения совершенной хозяйственной системы, существенного повышения материального благосостояния народных масс.

В настоящее время в истории перуанской науки открывается качественно новый этап. И это определяется не только тем, что мировая научно-техническая революция, неизбежно оказываю­щая воздействие на все страны, придает науке характер непосредст­венной производительной силы. Социально-экономические пре­образования и прогрессивная внешнеполитическая ориентация правительства X. Веласко Альварадо, новая политика в области образования и культуры и курс на широкое участие государства в деле научно-технического прогресса создают благоприятные предпосылки для развития сферы научных исследований и разра­боток, для мобилизации творческих сил научной и технической интеллигенции Перу на решение основных проблем хозяйственного и культурного строительства.

 

СОВРЕМЕННАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ НАУКИ

 

Система организации науки в общенациональном масштабе сло­жилась в Перу в начале 70-х годов. Ее основы заложены меропри­ятиями правительства Веласко Альварадо. Ряд законов и прави­тельственных декретов определяют исходные принципы функци­ональных связей и соподчиненности, ответственности и норм финансирования, координации исследовательских работ и кадро­вой политики в области науки.

Декрет-закон № 17437 от 1969 г. о реорганизации высшего образования регламентирует организационное построение и ру­ководство исследовательской деятельности в университетах и подготовку научных кадров. Распоряжениями правительства в 1969 и 1970 гг. о деятельности Национального совета по иссле­дованиям устанавливаются задачи по разработке национальной научно-технической политики и координации исследовательских работ в масштабе страны. В принятом в 1972 г. декрете-законе «О реформе образования» (№ 19326) содержатся положения о науч­ных основах педагогики, а также о создании специальной системы-подготовки научных кадров высшей квалификации. В «Основном законе о промышленности» от 28 июля 1970 г. (декрет-закон № 18350) даны основы организации исследовательских и опытно-конструкторских работ на производстве; здесь же говорится об отношениях научно-исследовательских центров с предприятиями государственного и частного сектора и определяются методы и формы финансирования промышленных исследований и разработок.

В настоящее время центральным государственным органом в сфере науки является Национальный совет по исследованиям (СНИ). Решение об учреждении совета было принято еще в 1969 г., однако потребовалось время для создания административного аппарата, и к работе он приступил в следующем, 1970 г.

Национальный совет по исследованиям непосредственно под­чиняется президенту республики, и председатель СНИ, имеющий ранг министра, назначается президентом. Совет состоит из кол­легии (представляем основные государственные ведомства) и Исполнительного комитета. В рамках Исполнительного комитета действует Комиссия развития, созданная в 1973 г.. В. ее задачи входят руководство и помощь тем научно-техническим изыска­ниям, которые имеют первостепенное значение для развития национальной, экономики. При СНИ образован Национальный фонд исследований, ведающий финансированием научных иссле­дований, и Национальный центр научной и технической инфор­мации.

С созданием СНИ перуанское правительство поручило новому органу разработать программу научно-технического развития на 1971—1975 гг., провести перепись персонала, занятого в сфере научных, исследований и разработок, осуществить исследование потребностей страны в области науки и техники, изучить про­цессы переноса иностранной технологии, определить возможность кадрового обеспечения научно-технического прогресса[18]. Кроме того, конкретной задачей СНИ является улучшение труда и ма­териального обеспечения научных и инженерных работников, проведение мер по предотвращению «утечки умов».

Рис. 21. Национальная организация науки

Национальный совет по исследованиям осуществляет общую координацию (на уровне государственной политики) исследова­ний, проводимых в трех секторах: в высшей школе, в государ­ственных автономных и ведомственных институтах и лаборато­риях, на промышленных предприятиях государственного, сме­шанного и частного секторов (рис. 21).

Исследовательская работа в высшей школе направляется СНИ через Национальный совет перуанского университета (КОНУП) — коллегиальный орган, представляющий ректоров основных выс­ших учебных заведений. В отдельных случаях решения СНИ и КОНУП согласуются с министерством просвещения. В допол­нение к центральному университетскому совету законом № 17437 предусматривалось создание региональных университетских со­ветов. Очевидно, что часть вопросов вузовской науки, имеющих местное значение, должна решаться в региональных советах[19].

Рис. 22. Организации научной деятельности в высшей школе

Согласно новой организационной структуре, внутри универ­ситетов научно-исследовательская работа проводится в рамках исследовательских центров, институтов и в индивидуальной форме — преподавателями академических департаментов[20]. Ис­следовательский центр — это тот тип научного подразделения вуза, который проводит междисциплинарные исследования в сфере научной ориентации нескольких академических департаментов и привлекает к исследовательской работе (помимо штатных со­трудников) преподавателей различных департаментов. Иссле­довательские институты обычно создаются при каком-то одном департаменте, и штат исследователей формируют из его препо­давателей и сотрудников. Работа" института следует научному направлению данного департамента[21] (рис. 22).

Научно-исследовательская деятельность университета воз­главляется дирекцией научных исследований {существует наряду с дирекциями планирования, кадров, педагогической работы и т. д.), которая подчиняется ректору университета и ректорскому исполнительному совету. Совещательным органом при дирекции по научным исследованиям является консультативный комитет. Он состоит из наиболее авторитетных ученых, представляющих центры, институты и департаменты. В задачи дирекции входят многообразные функции: она координирует и контролирует вы­полнение научных работ, распределяет средства и устанавливает очередность финансирования, составляет планы научных работ и информирует исполнительный совет университета о програм­мах исследований и их реализации[22]. Дирекция имеет право через руководство университета ставить перед СНИ вопросы о выделении ассигнований на конкретные проекты исследова­тельских работ. Кроме того, она ответственна за подготовку и на­бор кадров для центров и институтов, должна заботиться об опу­бликовании и распространении результатов научных изысканий[23].

Общее руководство государственными НИИ и лабораториями осуществляется в двух формах. В том случае, если они пользу­ются статусом автономной («децентрализованной») организации, функцию руководства выполняет непосредственно СНИ. Работой ведомственных НИИ и лабораторий руководят соответствующие министерства и центральные учреждения[24]. В общих вопросах научной политики они согласуют свои действия с СНИ.

Примером автономного научно-исследовательского центра слу­жит Перуанский геофизический институт. Из крупных ведом­ственных центров можно назвать Службу геологии и горного дела при министерстве промышленности и Перуанский институт моря при министерстве рыболовства.

Организация научных исследований в промышленности имеет более сложную структуру. Организационно-административные связи в конечном счете замыкаются па СНИ, однако в этом сек­торе существует ряд важных промежуточных звеньев, сводящих роль СНИ к функции общего контроля и научно-технической по­литики. Центральное место в организации производственных исследований и разработок занимает Институт промышленно-технологических исследований и технических стандартов (ИТИНТЕК) — децентрализованное учреждение, пользующееся значительными автономными правами. Институт создан по «Ос­новному закону о промышленности» в 1970 г. В соответствии с указанным законом все компании должны 2% от суммы годовых прибылей выделять на научные исследования и внедрение тех­нических новшеств в производство. Формирование этого двух­процентного фонда проводится под эгидой министерства промышленности и торговли, но непосредственный контроль за его распределением и »использованием- осуществляет ИТИНТЕК.

Порядок организации и финансирования исследований про­изводственного назначения заключается в следующем. Компания разрабатывает собственную программу и передает ее на рассмот­рение в ИТИНТЕК. Эксперты института изучают предложения и корректируют их в соответствии с общегосударственными за­дачами. ИТИНТЕК имеет право отклонить программу, если она не отвечает существующим требованиям[25]. (Отклонение про­исходит даже тогда, когда неудовлетворительным признается 30% содержания проекта). В таком случае двухпроцентный ис­следовательский фонд компании передается в полное распоря­жение института и используется в централизованном порядке. В фонд ИТИНТЕК вносятся также отчисления тех фирм, которые не в состоянии самостоятельно выполнять исследовательские и конструкторские работы. По мнению Альфонсо Лопеса, дирек­тора ИТИНТЕК, в данную категорию попадает 95% -всех фирм. Их взнос составляет 50% всех отчислений на НИР[26]. Следова­тельно, можно полагать, что половина всех средств реализуется в централизованном порядке через ИТИНТЕК, а половина ис­пользуется самими компаниями на финансирование проектов, одобренных институтом.

Особое условие утверждения проекта составляет то, что он должен объединять несколько компаний, родственных по сфере деятельности. Этим достигается одна из целей экономической и научно-технической политики правительства в промышленном производстве — создание условий для скорейшего технического совершенствования промышленности.

В реализации законоположения о двухпроцентных отчисле­ниях на НИР, в разработке и выполнении совместных программ принимают участие соответствующие отраслевые комитеты На­ционального общества промышленности — ассоциации частных предпринимателей.

Чаще всего частные компании, даже крупнейшие, распола­гают достаточными финансовыми ресурсами, но не имеют ни ла­бораторного оборудования, ни квалифицированного исследова­тельского и конструкторского персонала. Понятно, что на первых порах отсутствует и опыт в организации НИР. В этих случаях реализация проекта происходит на контрактной основе, т. е. объединение фирм заключает соглашение об участии в проекте научных подразделений университетов или государственных НИИ: в 1973 г. существовало несколько крупных объединений для совместного финансирования и проведения исследовательских работ.

В 1972 г. Текстильный комитет Национального общества про­мышленности от имени 13 фирм представил в ИТИНТЕК проект программы исследований по «текстильной применимости перуан­ского хлопка». Программа предусматривает составление ката­лога всех разновидностей и сортов хлопка, выращиваемого на территории Перу, отбор наиболее качественных сортов, разработку технологии смесей хлопковых, волокон при подготовке сырья к прядильному производству.

Для выполнения исследовательской программы Текстильный комитет подписал с Национальным инженерным университетом соглашение об использовании университетского лабораторного оборудования и о привлечении университетских специалистов. Для непосредственного руководства и контроля исследователь­ских работ создана сметанная комиссия Текстильного комитета и университета[27].

Изыскания и разработки прямого производственного назна­чения проводятся фармацевтическими фирмами (с целью раз­работки терапевтических средств на базе местных растений), объ­единением производителей пластмассовых труб (изучение возмож­ностей применения пластмассовых труб в ирригации), фирмами по производству пива (отбор лучших сортов ячменя и совер­шенствование технологии его обработки) и рядом других объеди­нений.

На основе тех средств, которые поступают от компаний, не имеющих исследовательских программ, ИТИНТЕК реализует собственные проекты (в 1973 г. осуществилось шесть проектов ИТИНТЕК). В будущем при институте намечается создать лабораторно-экспериментальную базу, а в настоящее время за не­имением таковой осуществляются только проектно-конструкторские работы. Одна из таких программ — разработка функцио­нальной многоцелевой мебели для малогабаритных помещений, рассчитанной на массовое производство; другая программа на­правлена на проектирование дешевого и многоцелевого сельско­хозяйственного инвентаря.

Выполняя свои функции, ИТИНТЕК часто вступает в кон­трактные отношения с университетами. С Национальным инже­нерным университетом ИТИНТЕК имеет соглашение о разработке телевизионных сетей с низкими капитальными и эксплуатацион­ными издержками. В университете Федерико Вильяреаль по за­казу института исследуются возможности использования массы, получаемой из местного тропического растения питука, в каче­стве заменителя пшеничной муки. На тех же условиях в университете Сан Маркос исследуются свойства местных глинных пород для производства керамических изоляторов высокого напряжения.

Особое место в системе организации науки занимают Контроль­ная комиссия по атомной энергии, Национальная академия наук и Перуанская ассоциация по развитию науки.

Как децентрализованное учреждение Контрольная комиссия по атомной энергии пользуется значительной самостоятельностью. Она подчиняется президенту республики и финансируется из го­сударственного бюджета. В ее задачи входят стимулирование под­готовки специалистов по ядерной физике, контроль добычи и ис­пользования радиоактивных элементов на национальной тер­ритории, представительство в международном сотрудничестве в области атомной энергетики и исследования элементарных ча­стиц. Комиссия осуществляет собственные программы исследо­вательского и организационного характера, которые координи­руются с работой СНИ. Ей подчинено несколько исследователь­ских лабораторий.

Национальная академия наук в ее современном виде возникла в конце прошлого десятилетия в результате преобразования Академии точных, физических и естественных наук. Помимо от­делений старой академии образовано отделение гуманитарных наук, а состав действительных членов академии доведен до пяти­десяти. После реорганизации были предприняты усилия по ук­реплению связей академии с научной общественностью и возобнов­лению периодического издания «Актас»[28]. Академия представляет собой общественную научную организацию, основной целью ко­торой является моральное и профессиональное стимулирование ученых.

Созданная в конце 60-х годов по типу аргентинской и венесу­эльской ассоциаций, Перуанская ассоциация по развитию науки считает своей задачей распространение научно-технических зна­ний и пробуждение общественного интереса к научной деятель­ности. Ассоциация имеет статус частной организации.

Существование национальной системы организации науки на­считывает лишь несколько лет. Еще окончательно не сформиро­вались многие ее элементы, не все функциональные связи реали­зуются в должной мере. Предстоит еще большая работа по со­вершенствованию механизма управления научно-техническими ис­следованиями и разработки, по координации усилий высшей школы, государственных научных центров и промышленных пред­приятий. На данном этапе перуанское правительство считает необходимым повысить авторитет, расширить права и материаль­ные возможности узловых центров всей научной организации — Национального совета по исследованиям и Института промышленно-технологических исследований и технических стандартов, добиться участия университетов и частного промышленного сек­тора в выполнении национальной программы научно-техниче­ского развития.

 

ОСНОВНЫЕ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЕ ЦЕНТРЫ И ИХ СПЕЦИАЛИЗАЦИЯ

 

В настоящее время сеть исследовательских учреждений Перу включает около 40 самостоятельных (с точки зрения их научной значимости) центров. Крупнейшими из них являются националь­ные университеты. Конечно, речь идет не о всех высших учебных заведениях. Большинство из 33 перуанских университетов не­велики по своим размерам, не имеют персонала, подготовленного к научной работе, их лабораторно-техническая база едва обеспе­чивает лишь учебный процесс. С точки зрения реального вклада в научный потенциал страны могут учитываться ведущие универ­ситеты, прежде всего столичные вузы: Главный национальный университет Сан Маркос, университет Федерико Вильяреаль, Национальный инженерный университет и Аграрный университет Ла-Молина, а также такие крупные провинциальные вузы, как Национальный университет Трухильо, университет Сан Агустин в Арекипе и университет Сан Антонио Абад дель Куско. Особое место по праву занимает старейшина перуанской высшей школы — столичный университет Сан Маркос. В его составе десять само­стоятельных научных подразделений; кроме того, исследователь­ской деятельностью занимаются преподаватели 21 академического департамента. Без всякого опасения впасть в переоценку можно утверждать, что в университете Сап Маркое проводится V₃ на­учно-исследовательских работ высшей школы.

В целом по сумме затрат на высшую школу приходится свыше 60% всех исследовательских работ. Государственные автономные и ведомственные НИИ осуществляют до 25—30% НИОКР и, на­конец, лаборатории промышленных фирм — около 10%.

В научной деятельности преобладают исследования фундамен­тального типа, т. е. направленные на изучение основных при­родных закономерностей и явлений вне связи с потенциальным практическим использованием. Прикладные исследования имеют не меньший удельный вес и ведутся на узких направлениях, решая сугубо частные задачи. То, что принято определять тер­мином «разработка» (или опытно-конструкторские работы)[29], пред­ставляет новое явление в научно-исследовательской деятельности в Перу. Начало систематической организации производственных разработок положено недавним созданием Института промышленно-технологических исследований и технических стандартов и утверждением законоположения о двухпроцентных отчисле­ниях от прибыли в фонд НИР. Очевидно, что в будущем в струк­туре НИР разработки приобретут большее значение; в настоя­щее же время они представляют самое узкое место в системе «наука—экономика».

Пропорция, сложившаяся в Перу между фундаментальными исследованиями, прикладными исследованиями и разработками, обратна той, которая характерна для стран передовой науки и техники. Она отражает слабое развитие производительных сил и низкую народнохозяйственную эффективность науки, а сле­довательно, и недостаточную общественную зрелость националь­ной сферы НИР.

В специализации научно-исследовательских работ можно вы­делить несколько основных направлений, отмеченных определен­ными достижениями. Речь идет о научной и экспериментальной работе в области сельского хозяйства и рыболовства, о медицин­ских и биологических исследованиях. Помимо биологии среди естественных наук определенное значение приобрела геофизика. В области технических наук исследовательская деятельность до сих пор не получила существенного распространения.

Перу располагает значительным числом исследовательских центров в области сельскохозяйственных наук, что естественно для страны, где сельское хозяйство — важнейшая отрасль эко­номики. Однако, проводя сравнения в масштабах латиноамери­канского региона, следует признать, что в этом отношении Перу еще отстает от таких стран, как Аргентина, Мексика, Бразилия и Колумбия.

Ведущим научным центром в области сельского хозяйства считается Служба исследований и содействия аграрному раз­витию (СИПА), учрежденная в 1960 г. Предшественница СИПА — Межамериканская кооперативная служба по производству про­довольствия — была создана в Лиме еще в 1943 г. СИПА под­разделяется на четыре секции: экспериментальной работы, коло­низации, развития земледелия и развития животноводства. В со­ответствии с делением территории страны на 12 аграрных soh в каждой имеется представитель СИПА с небольшим штатом специалистов. Четыре основные экспериментальные станции рас­положены в Ла-Молине, в окрестностях Лимы, в Тинго-Мария, в тропической зоне на восточном склоне Западной Кордильеры, в андском высокогорье — в Хунине ив Ламбайеке — в северной части побережья. Планы развития СИПА предусматривают со­здание современного, оснащенного новейшим оборудованием ис­следовательского центра в Ла-Молине, подобного тем, которые уже существуют в Мексике (Чапииго) и Колумбии (Пальмира). Служба исследований и содействия аграрному развитию имеет широкий профиль научной специализации, охватывающий многие направления перуанского сельского хозяйства. Общая численность ее персонала в 1970 г. достигала 500 человек[30].

В своей деятельности СИПА тесно сотрудничает с. Аграрным университетом Ла-Молина. Научная работа в этом высшем учеб­ном заведении ведется в основном Аграрным университетом Сельвы (исследование аграрных проблем восточных низменных террито­рий), в Институте. Сьерры (проблемы земледелия и животновод­ства в условиях высокогорья), в Институте лесных исследований и в Институте сельского хозяйства доколумбовой эпохи. В Аграр­ном университете имеется одна из крупнейших в Латинской Аме­рике научных библиотек по вопросам сельского хозяйства. В конце 60-х годов ее фонды насчитывали 50 тыс. томов.

Ветеринарный институт тропических и высокогорных иссле­дований (ИВИТА) при университете Сан Маркос является вторым по значению сельскохозяйственным научным центром. Создан институт совместными усилиями Специального фонда ООН, Ор­ганизации OOН по сельскому хозяйству и продовольствию (ФАО) и университета Сан Маркос. Соглашение о создании института было подписано в 1962 г.

Помимо центральных лабораторий в_: Лиме в ИВИТА входит ряд. экспериментальных станций и пунктов, в том числе: экспе­риментальная станция в Лиме, высотная станция в Уайкайо (3200 м над уровнем моря) с опытным участком в 70 га, станция тропического, животноводства в Пукальне (1150 га пастбищ и 1000 голов крупного рогатого скота различных пород, включая зебу, голландского хольштейна, брауна швейцарского, красные датские породы), два пункта по изучению американских разно­видностей семейства верблюжьих — лам, в Ла-Райс (на высоте 4100 м) и в Мукусани (4400 м), пункты в Пыоре, Кахамарке и Арекипе, опытное хозяйство в Икитосе (инкубаторное и, есте­ственное воспроизводство птиц), показательная птицеферма в Янауанке. В соответствии с административной структурой института его персонал разделяется на две категории: постоянный персонал центральных лабораторий, командируемый время от времени на работу в полевых условиях, и постоянный штат эксперимен­тальных станций и опытных хозяйств. По данным на 1970 г., в ИВИТА работало около 100 специалистов высшей квалифика­ции, в том числе 60 в центральных лимских лабораториях и 40 на местных станциях.

Основная цель ИВИТА — поиск новых методов и совершен­ствование производства протеинов животного происхождения с ориентацией на новые районы хозяйственного освоения. Ученые института занимаются генетическими и зоотехническими пробле­мами, изучают возможности увеличения поголовья и повышения его продуктивности, изыскивают средства для борьбы с заболева­ниями животных. Особое практическое значение для народного хозяйства Перу имеют исследования ИВИТА по воспроизводству и повышению продуктивности ламы, составляющей одну из основ национального животноводства. Работа ИВИТА тем более важна, что в настоящее время существует реальная угроза сокращения поголовья этого ценнейшего животного и истребления его диких разновидностей — альпаки, викуньи и гуанако. Опыт перуанских ученых может быть очень полезен для^; других андских стран Латинской Америки, где научной работе по разведению ламы до сих пор не уделялось должного внимания[31].

Кроме ИВИТА в системе университета Сан Маркос имеется еще одно исследовательское подразделение по проблемам сель­ского хозяйства — Институт зоотехники, учрежденный в 1962 г. Институт располагает экспериментальной животноводческой фер­мой, опытным птицеводческим хозяйством и центральной лабора­торией. Штат научных сотрудников невелик — шесть специали­стов с высшим образованием, но институт имеет возможность привлекать к научной работе студентов-старшекурсников. Ис­следования направлены на повышение продуктивности ското­водства и птицеводства. Выполняются работы технико-экономи­ческого характера для определения путей к снижению издержек производства молока и яиц.

Включились в исследовательскую работу в области сельского хозяйства и Аграрный университет Сельвы, аграрный факультет Национального университета Перуанской Амазонии. При уни­верситете Альтиплано создана экспериментальная ферма по раз­ведению альпаки, викуньи и ламы.

К осуществлению многоцелевой научной программы по земле­делию и животноводству приступило министерство сельского хозяйства. С этой целью в различных климатических зонах страны создаются экспериментальные станции и показательные хозяйства. Научно-исследовательская программа министерства увязывается с проведением аграрной реформы.

Значительные успехи достигнуты в последнее время в изучении рыбных ресурсов, технологических проблем отлова и переработки рыбы. Начаты исследования по воспроизводству пресноводных ресурсов. В этом направлении работы возглавляет Главное уп­равление научных и технологических исследований министерства рыболовства, а основным научным центром является Перуанский институт моря (ИМАРПЕ).

Управление научных и технологических исследований орга­низует работу экспериментальных станций министерства и на контрактной основе привлекает к выполнению своей программы университеты и некоторые промышленные фирмы. Исследования, составляющие программу управления, включают ряд тем, кото­рые имеют важное народнохозяйственное значение и представляют большой научный и .практический интерес для других стран. В настоящее время в рамках этой программы ведутся исследо­вания по проблемам оценки и борьбы с загрязнением прибрежных и речных вод; по технологии переработки сырой рыбы (в основном анчоуса и мерлузы) и ракообразных в пищевые продукты мето­дами консервирования, замораживания, охлаждения, сушки и со­ления; по использованию рыбной муки, жиров и прочих рыбо­продуктов для откорма скота, птицы, а также по искусственному разведению рыбы и ракообразных; по техническим и биологиче­ским проблемам прудового рыбоводства и разведения речных креветок. В этих исследованиях участвуют: университет Сан Агустин, университет Сан Маркос, Национальный университет Сан Луис Гонсага (г. Ика), университет Хосе Фаустино Санчес Каррион (г. Уачо), Национальный аграрный университет, уни­верситет Федерико Вильяреаль, Институт аграрно-промышлен­ных исследований, а также две промышленные фирмы Арекипы[32].

Перуанский институт моря был создан при содействии ФАО и Специального фонда ООН в 1964 г. в результате слияния Института моря (основан в 1960 г.) и Службы гидробиологических исследований. В состав ИМАРПЕ входят отделы. рыбного хо­зяйства, технологии, морской. биологии и океанографии. Ис­следовательские станции института расположены в Пайте, Писко, Чимботе, Ило и Уачо. В распоряжении институтских специа­листов имеется исследовательское судно водоизмещением в 760 т, а также специализированная библиотека, книжный фонд которой превышает 4 тыс. томов. Численность научных сотрудников па конец 60-х годов составляла 60 человек. ИМАРПЕ издает еже­годный отчет «Мемориас» и два журнала — научный «Болетин» и научно-популярный «Информе». Помимо изучения рыбных ре­сурсов Перуанский институт моря проводит комплексные ис­следования прибрежных вод и морской биологии.

Как уже отмечалось, биология и медицина относятся к наибо­лее освоенным направлениям научно-исследовательской деятель­ности в Перу. Во многом именно с них начались первые шаги национальной науки. К настоящему времени в стране насчиты­вается около десяти авторитетных исследовательских центров медицинской и биологической специализации.

Большая научная работа в области медицины и биологии проводится в университете Сан Маркос. Его Институт андской биологии был основан в 1930 г. как подразделение медицинского факультета (с 1940 г.- институт стал самостоятельным научным центром в рамках университета). С 1931 по 1956 г. институт возглавлял известный перуанский медик Карлос Мойте. В этот период научный центр получил признание не только в стране, но и за ее пределами. В программах работы институт ставит две главные задачи: 1) исследование приспособляемости живых орга­низмов к условиям высокогорья, изучение физиологических ж па­тологических особенностей животного мира больших высот и 2) изучение форм адаптации при переходе от условий высоко­горья к условиям низменных территорий.

В составе Института андской биологии стационарные лабора­тории в Лиме, в Марокоче (4540 м над уровнем моря) и в Нуньопе (на высоте 4000 м), а также одна подвижная лаборатория, смон­тированная в железнодорожном вагоне. Число научных сотруд­ников составляет 16 человек.

Медицинские исследования с целью решения специфических тропических проблем и определения возможностей оптимальной тропической акклиматизации проводит Институт тропической медицины Даниэль А. Каррион. Он начал действовать с 1966 г. и обладает статусом исследовательского центра при университете Сан Маркос. В институте работают 23 специалиста с высшим образованием, он оснащен западногерманским экспериментальным оборудованием.

Статистические патологоанатомические исследования в наци­ональном масштабе, изучение патологических отклонений в ус­ловиях высокогорья и основных инфекционных процессов про­водит Институт патологии при департаменте патологии. Он от­крыт в 1962 г. и к настоящему времени имеет 20 сотрудников высшей квалификации.

В дополнение к существующим медико-бионогическим научным подразделениям в 1970 г. создан Институт клинических исследо­ваний.

Серьезные медицинские исследования проводятся также в Уни­верситете Каэтано Эредиа, где имеется Институт высокогорья с двумя экспериментальными станциями — в- Серро-де-Паско и в Маркапомакоче близ г. Оройя.

Среди научно-исследовательских центров, специализиру­ющихся в области естественных наук, старейшим и наиболее авторитетным является Перуанский геофизический институт. Его администрация и центральные лаборатории расположены в Лиме, а исследовательские станции — в Уанкайо, Хикамарке, Анконе, Таларе, Нанье, Арекипе и Куско. Институт состоит из нескольких отделов: метеорологии, физики ионосферы, сейсмологии, наблю­дения за искусственными спутниками, солнечной активности, ионосферы и экзосферы. Наибольших успехов ученые института добились в разработке вопросов сейсмологии. Геофизический институт издает научный бюллетень и располагает библиотекой в 5 тыс томов. Он активно участвует в международном научном сотрудничестве.

Исследованиями в области ядерной физики занимается Конт­рольная комиссия по атомной энергии, имеющая отделения радио­активных элементов и реакторной техники, а также лаборатории радиоизотопов, электроники и химии. В 1957 г. в рамках комиссии создан Высший институт ядерной энергии, который наряду с функ­цией подготовки научных кадров (курсы высшей математики и физики) выполняет отдельные научно-исследовательские ра­боты. Однако до сих пор масштабы научной и педагогической деятельности института невелики. Помимо указанных научных направлений комиссия выполняет частные исследовательские про­граммы по гидроэнергетике, проблемам опреснения морской воды и ирригации. Дважды в год комиссия издает^: «Информационный бюллетень».

Крупным перуанским исследовательским центром является Служба геологии и горного дела. Она имеет два отделения (гео­логии и горного дела) и семь лабораторий, а также специализи­рованную библиотеку. В этом центре проводятся исследования фундаментального и прикладного характера. Научный и инже­нерно-технический персонал насчитывает около 70 сотрудников. Службой издается специализированный научный бюллетень.

В 1969 г. при университете Сан Маркос был создан Центр по исследованиям естественных ресурсов, состоящий из трех институтов (отделений): ботаники,- фармакологии и прикладной химии. Задача центра —> исследование свойств представителей растительного мира Перу с целью их медицинского и пищевого использования. Научный штат центра составляют 40 специали­стов. В 1970 г. центр завершил большую работу по составлению гербария. Гербарий включает 10 тыс. экземпляров растений, охватывающих большую часть перуанской флоры.

Новым центром исследований в области геомагнетизма, метео­рологии и сейсмологии стала Арекипа после создания в 1960 г. при университете Сан Агустин Геофизического института и стан­ции слежения за искусственными спутниками земли.

Технические исследования и разработки не получили в Перу значительного развития. В настоящее время технические науки имеют слабую лабораторно-экспериментальную и кадровую базу. Можно назвать лишь несколько частных направлений, где до­стигнуты определенные результаты. Так, в течение нескольких лет ведутся исследования и разработки по технологии текстиль­ной, пищевой и горнодобывающей промышленности, а также в области строительства и технического оснащения ирригационных систем.

Ведущий центр технических исследований — Национальный инженерный университет. В нем 13 департаментов: металлокон­струкций, транспорта, топографии и геодезии, гидравлики и механики жидкостей, теоретической и прикладной математики, промышленной технологии, проблем национального развития, тек­стильного производства, металлургии, городского проектирова­ния, электротехники, энергетики, математики. Во многих из них ведутся исследовательские работы, однако в целом научный по­тенциал университета используется еще недостаточно.

В последние годы предпринимаются меры для улучшения организации НИР в области технических наук, для укрепления лабораторной и кадровой баз. С этой целью недавно учрежден Институт агроиндустриаяьныж исследований. Перед институтом открываются большие перспективы, однако в настоящее время он переживает период организационного и научного становления. Плодотворные результаты в стимулировании технических ис­следований достигнуты благодаря деятельности Института промышленно-технологичееких исследований и технических стан­дартов.

 

ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ СФЕРЫ НАУЧНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ И РАЗРАБОТОК

 

В сегодняшнем Перу развитию науки и техники, хозяйствен­ному освоению достижений научно-технического прогресса уде­ляется пристальное внимание. Правительство X. Веласко Альварадо расценивает научно-технический прогресс как важнейшее и необходимое условие подлинного продвижения страны к эко­номической независимости.

Современная наука требует больших материальных затрат и средоточия интеллектуальных сил. Признавая недостаточную обеспеченность национальной сферы НИР, правительство на­мерено повысить концентрацию ресурсов, выделяемых на на­учно-техническое развитие. В канун 70-х годов на НИР расхо­довалось 0,17% валового продукта[33]. Благодаря принятым мерам уже к 1972 г. эту долю удалось довести до 0,25%[34]. Согласно национальному плану научно-технического развития на 1972— 1975 гг. затраты возрастут до 0,67%[35]. Если темпы прироста со­хранятся, то очевидно, что на исходе десятилетия расходы до­стигнут рубежа в 1% валового продукта. Это равнозначно 70—80 млн. долл.[36] Соответственно увеличится число занятых научно-исследовательской и опытно-конструкторской деятельно­стью (научно-технический персонал сферы НИР начала 70-х годов оценивается числом, близким к 1 тыс. человек). Ориентируясь на тенденцию роста вложений в науку, можно полагать, что к 1980 г. численность научных работников будет доведена до 4—6 тыс. человек.

Совершенно ясно, что в развитии сферы НИР существуют пределы экономических возможностей, связанные непосредст­венно с национальным хозяйством. Исходя из этого и учитывая актуальные задачи национальной экономики, правительство Перу считает обязательной строгую координацию программы научно-технического развития с планом развития национальной эконо­мики. Этот принцип соблюден в планах на 1971—1975 гг.

На начальном этапе потребуется форсированная мобилизация ресурсов. В правительстве Перу считают, что затраты на НИР в первое время превысят расходы на приобретение испытанной иностранной технологии. Однако благодаря этому будет создана «научно-техническая инфраструктура», которая в последующем позволит разрабатывать собственные процессы и адаптировать иностранную технологию к местным условиям. На ближайший период ставится задача перейти от неконтролируемой опоры на импортную технику к селективному отбору наиболее приемле­мых технических решений, предлагаемых зарубежными фир­мами[37].

В соответствии с тенденцией превращения науки в непосред­ственную производительную силу перуанской сфере НИР пред­стоит пройти по пути изменения структуры за счет перемещения центра тяжести на те звенья в системе «паука—производство», которые служат опытно-конструкторской реализации исследова­тельского труда.

Таким образом, произойдет отход от университетской «чистой науки» к производственной ориентации научных исследований, к новым формам их организации. Возрастет значение государ­ственных специализированных научно-исследовательских центров, лабораторий производственных предприятий и фирменных объе­динений. Новая структурная основа предполагает более высокую степень интеграции всей системы НИР, усовершенствование ее организации.

Создание передовой экономики возможно при всестороннем учете природных ресурсов для наиболее рационального их во­влечения в процесс общественного воспроизводства. Эта область имеет особое значение, поскольку естественная среда в пределах национальной территории Перу до сих пор изучена в недоста­точной степени и в ближайшей перспективе потребует высокой концентрации научных усилий. В этой связи ожидается расши­рение фронта работ комплексных географических, геологических, биологических и метеорологических исследований с экономической оценкой потенциальных возможностей использования естест­венных ресурсов.

Перу — страна больших перспектив в развитии сельского хозяйства, рыболовства, горнорудной промышленности и энерге­тики. В создании научно-исследовательской базы этих отраслей заложена возможность реализации народнохозяйственных пла­нов. Большой эффект могут дать исследования по хозяйствен­ному освоению высокогорных районов и тропической зоны в бас­сейне Амазонки.

Связывая достижение высокого уровня экономического раз­вития с созданием многоотраслевой обрабатывающей индустрии, перуанское правительство .намерено увеличивать вложения в на­учно-исследовательские работы технического профиля. Приоритет отдается технологии обработки металлов; это обусловлено тем, что в рамках Андского пакта, в который входит Перу, металло­обрабатывающая промышленность является его специализацией.

Роль ученых в решении социально-экономических проблем может быть весьма значительной именно тогда, когда открывается путь прогрессивных преобразований общественного характера. Тяжелое наследие прошлого — безработица, отсутствие элемен­тарной медицинской помощи, низкий уровень санитарной куль­туры, неграмотность, глубокий жилищный кризис, голод и не­доедание широких трудящихся масс — остается острейшей про­блемой сегодняшней перуанской действительности.

Поиск действенных методов борьбы с распространенными заболеваниями, методов удешевления и массового производства медицинских, препаратов, пропаганда санитарной культуры, гене­тические и агротехнические исследования с целью повышения продуктивности и снижения издержек производства в сельском хозяйстве, научная разработка планов комплексного освоения ресурсов в новых районах, изыскание новых и внедрение нетра­диционных пищевых продуктов низкой себестоимости, разработка типовых проектов для индустриального жилого и школьного строительства на базе местных материалов, использование радио, телевидения и . аудиовизуальной техники для массового распро­странения образования, современных научных и технических знаний — это лишь самый краткий перечень тех направлений, где в рамках общей народнохозяйственной программы усилия перуанских ученых могут принести реальный и достаточно свое­временный эффект.

Как указывается в программных документах правительства Перу, ликвидация тяжелого социального наследия прошлого является первейшей задачей современного этапа развития. Прак­тика показывает, что наряду с мероприятиями общеэкономиче­ского характера, наряду с решительными социальными рефор­мами сегодня в Перу предпринимаются шаги для привлечения национальной интеллигенции к решению этой задачи на основе достижений науки и техники.

Большую работу по пропаганде научных и технических зна­ний, популяризации научного труда проводит в настоящее время Национальный совет по исследованиям и другие государственные организации. Принимаются меры по внедрению принципов пат­риотизма в воспитание научной молодежи. К выполнению на­учных программ привлекаются общественные организации. При­мером может служить организованный в 1973 г. Национальной системой содействия социальной мобилизации «Поход на сельву». Экспедиция, в которой принимают участие 300 специалистов самого различного профиля, ставит своей целью изучить возмож­ности массового заселения и освоения плодородных долин в зоне тропических лесов.

В условиях патриотического подъема созидательная программа, открывающая широкий простор научно-исследовательской дея­тельности, устраняет многие причины, приводившие ранее к эми­грации перуанских ученых и инженеров.

Взаимовыгодное международное сотрудничество в области эко­номики и эффективная научно-техническая помощь стран социа­листического лагеря, направленная на рост национального на­учного потенциала, дают большие преимущества развивающимся странам. До недавнего времени в силу зависимости от иностран­ного монополистического капитала Перу было лишено этих пре­имуществ. «Технологический колониализм» оставил глубокий след в формировании хозяйственной системы страны и ее техни­ческой базы, обусловив общую научно-техническую отсталость. Непосредственно в производственной сфере он проявляется во множественности технологических процессов и их взаимной не­совместимости, в отрыве многих производственных процессов от внутренней хозяйственной среды. Большинство предприятий ограничено в своем развитии поставками североамериканского оборудования, комплектующих изделий, запасных частей. Страна ощущает острый недостаток высококвалифицированных кадров новой технической и научной специализации. Эти негативные последствия нельзя устранить в течение нескольких лет. Пред­стоит трудный путь, однако последовательная прогрессивная научно-техническая политика может создать предпосылки успеш­ного и достаточно быстрого решения многих проблем.

Курс на широкое международное сотрудничество с равно­правным партнерством позволяет обратить достижения мирового научно-технического прогресса на благо экономического и куль­турного подъема страны, для укрепления ее собственного научного потенциала. За последние годы успешно развиваются отношения Перу с социалистическими странами, в том числе с Советским Союзом. СССР оказывает техническую помощь в создании гидро­энергетического и ирригационного комплекса «Ольмос», в про­ектировании и строительстве крупнейшего в Латинской Америке рыбного комплекса в Пайте. Советские специалисты помогают провести оценку энергетического потенциала рек Укаяли и Уальяга, изучить возможности выращивания пшеницы в различных районах страны.

Оценивая помощь Советского Союза, президент Республики X. Веласко Альварадо подчеркнул её важность для развития национальной экономики[38]. Сотрудничество с СССР, в частности в области науки и техники, имеет большие резервы для будущего. Передовой опыт нашей страны может оказаться чрезвычайно полезным Перу в повышении уровня его научно-технического развития.

---

Примечания:

[1] См.: R. Mac-Leon у Estenos. Sociologia educacional en el antiguo Peru.. Mexico, 1955, p. S. 153

 

[2] См.: R. Mac-Leon у Estenos, Op. cit.; D. Valcarcel. Historia de la educacion incaica. Lima, 1961.

 

[3] X. К. Мариатеги. Семь очерков истолкования перуанской действитель­ности. М., 1963, стр. 94.

 

[4] X. К. Мариатеги. Указ. соч., стр. 100.

 

[5] См.: L. Valcarcel. San Marcos, imiversidad decana de America. Lima, 1968, p. 22.

 

[6] См.: D. E. Worcester, W. G. Schaeffer. The Growth and Culture of Latin America. New York, 1970, p. 326.

 

[7] См.: D. Valcarcel, Op. cit., p. 71.

 

[8] См.: А. Б. Томас. История Латинской Америки. М., 1960, стр. 119.

 

[9] См.: «Высшая школа Латинской Америки», М., 1972, стр. 76—87.

 

[10] X. К. Мариатеги. Указ. соч., стр. 191.

 

[11] Французские экономисты Кристиан Гу и Жан-Франсуа Ландо подсчи­тали, что отношение общей суммы прямых североамериканских капитало­вложений к валовому национальному продукту Перу составляло в 1950 г. 14,4%, а в 1960 г. — 21,5%. По их классификации, такая степень зависимости подобна положению экономического протектората (см.: Я. Гу, Ж.-Ф, Ландо. Американский капитал за границей. М., 1973, стр. 42).

 

[12] См.: F. P. Rodolfi. Posibilidades de becas para peruanos en el exterior. Lima, 1971, p. 44.

 

[13] См.: F. P. Rodolfi. Op. cit., p. 25.

 

[14] См.: «Emigracion do profesionales de America Latina. Informe de Pro sec so*. OEA, CEPCIECC/doc. 59, 1971, cuadro 2.

 

[15] См.: «Specialized Conference on the Application of Science and Technology to Latin American Development. Working Document». Brasilia, 1972, p. 19.

 

[16] См.: «Present Situation of Latin American Scientific and Technological Development». Vina del Mar, 1969, p. 9.

 

[17] Ibid., p. 11.

 

[18] См.: «Science Policy in Latin America, 1971». Paris, 1973, p. 24.

 

[19] Для четырех районов — Северного, Центрального, Южного и Восточного (см.: J. С. Contreras. La universidad peruana. Lima, 1970, cuadro 2, p. 5).

 

[20] После вступления в силу закона о реформе высшего образования № 17437 от 1969 г. упраздняются факультеты и кафедры, а учебный процесс осно­вывается на двух организационных формированиях: — «академическом департаменте» и «академической программе». Департамент представляет централизацию (а в определенном смысле и монополизацию в масштабах вуза) преподавания родственных дисциплин. Академическая программа организует студентов, обучающихся по одной специальности.

 

[21] См.: «La investigacion en la Universidad Nacional Mayor de San Marcos». Lima, 1970, p. 16.

 

[22] В 1970—1972 гг. 6% средств текущего бюджета университетов выделялось на научные исследования (см.: «Cuadernos del Gonsejo Nacional de la Universidad Peruana». Lima, 1973, N 13, p. 155).

 

[23] См.: J. С. Contreras. Op. cit., p. 55.

 

[24] В некоторых министерствах существуют административные подразделения, занимающиеся вопросами научных исследований. Так, в министерстве рыболовства есть главное управление научно-технологических исследо­ваний.

 

[25] В оценке проектов ИТИНТЕК руководствуется следующими основными критериями; 1) соответствие проекта правительственным программам раз­вития производства; 2) наличие В проекте элементов, входящих в число приоритетов национального плана научно-технического развития; 3) вклад в решение социально-экономических проблем (например, содействие росту занятости).

 

[26] См.: «Andian Air Mail and Peruvian Times». Lima, 1973, January 19, N 1671, p. 3.

 

[27] См.: «Industria peruana», Lima, setiembre dc 1972, N 478, p. 17—18.

 

[28] «La politica cientifica en America Latina». Montevideo, 1969, p. 125. 174

 

[29] Понятие «разработки» охватывает совокупность работ, направленных на производственное освоение результатов прикладных исследований.

 

[30] Характеристика исследовательских центров дается но следующим изда­ниям: «Instituciones cientlficas у cientificos. Peru (Instituciones)». Monte­video, 1965; «Guide to World Science», vol. 12. Latin America, Hodgson; «The Scientific Institutions of Latin America». Stanford, 1970; «The World of Learning. 1971—1972». London, 1972; «La investigation en la Universidad Nacional Mayor de San Marcos». Lima, 1970, а также по данным перуанской периодической печати.

 

[31] По оценкам на конец 60-х годов поголовье ламы обычной составляло: в Перу — 1 млн., в Боливии — 2 млн., в Чили — 70 тыс. голов. Пого­ловье альпаки насчитывало: в Перу — 320 тыс., в Боливии — 300 тыс., в Чили — 30 тыс. Общее число сохранившихся на земле викуний оцени­валось в 25 тыс. Численность гуанако не установлена, однако ученые по­лагают, что их осталось не более нескольких тысяч (см.: «La investigaciou en la Universidad Mayor de San Marcos». Lima, 1970, p. 35).

 

[32] См. «Documenta», 1972, N 23—24, р. 29, 42, 56; 1973, N 27, р. 32—42.

 

[33] См.: «Specialized Conference. , .», p. 154.

 

[34] См.: «Science Policy in Latin America. 1971», p. 16.

 

[35] См.: «Docimiento national sobre aplicacion de la ciencia у la tecnologia al desarrollo del Peru, aportado a CACTAL». Lima, 1972, p. 190.

 

[36] См.: А. О. Herrera. Ciencia у politica en America Latina. Mexico, 1972, p. 176.

 

[37] См.: «Andian Air Mail and Peruvian Times», p. 3, 4. 183

 

[38] «Правда», 12 января 1974 г.