Через горы в Кахамарку

С горсточкой воинов — в лагерь Атауальпы. — «Мне хватит тех, кто не желает от меня отсту­питься!» — Посланцы инки. — По диким тропам через Анды. — Зеленая долина Кахамарки

Возможно, что Писарро еще в Сан-Мигеле разработал дерзкий план — напасть на властителя Перу и захватить его, как это сделал Кортес в Мексике с повелителем ацте­ков Монтесумой. Однако более вероятно, что вождь наем­ников хотел встретиться с новым главой инкского государства, заверить его в своей дружбе и мирных наме­рениях, а уж затем действовать соответственно обстоя­тельствам.

Писарро, конечно, охотнее всего дождался бы подкреп­лений из Панамы — в его распоряжении было всего около двухсот человек. Из них пятьдесят надо было ос­тавить в крепости Сан-Мигель. Можно ли было рассчи­тывать на успех со столь ничтожными силами? Однако и медлить было нельзя — бездействие могло посеять среди солдат неверие в успех предприятия, вызвать ропот и мятежи.

21 сентября 1532 года конкистадоры выступили из Сан-Мигеля в направлении лагеря Атауальпы. Это был дерз­кий шаг, и испанские историки прославляли его как под­линный пример отваги странствующих рыцарей, блестя­щий образец непоколебимой веры в свою счастливую звезду.

Уборка кукурузы (из хроники Помы де Айялы)

Равнину пересекали реки, текущие с гор, и густые леса. Испанцы шли мимо фруктовых рощ, обработанных полей и огородов. Созревал богатый урожай. Завоевателям еще нигде не приходилось видеть столь умелых земледельцев. Вежливо и почтительно встречали эти люди пришельцев. Закованные в латы белые люди и невиданные звери с гус­тыми гривами, высекавшие копытами искры на каменис­тых тропах, внушали туземцам страх и уважение.

Испанцы тоже старались не испортить дружественных отношений и произвести благоприятное впечатление на индейцев. Во всех городах и поселках имелись крепости или просто вместительные здания, где обычно отдыхали чиновники правителя Перу во время своих разъездов. Те­перь в них размещались на ночлег солдаты Писарро.

На пятый день похода командир решил дать отдых своим воинам. Из Сан-Мигеля выступили сто семьдесят семь конкистадоров, в том числе шестьдесят семь всад­ников и два переводчика — перуанцы Фелипильо и Мар­тин, которые вместе с Писарро были в Испании и вы­учили испанский язык.

Войско было неплохо вооружено, однако стрелковое оружие — аркебузы и тяжелые железные луки — арба­леты — имели лишь около двадцати человек. Большую часть ружей и боеприпасов Писарро оставил в крепости, чтобы в случае неудачи можно было укрыться там и до­жидаться помощи из Панамы. Войско казалось бодрым и боеспособным, но предводитель чувствовал и скрытый ропот опасения, а потому решил с корнем вырвать всякое недовольство, освободиться от сомневающихся и неверящих в успех предприятия.

Он собрал солдат и заявил, что наступил решающий момент экспедиции. Пусть и шага не делает дальше тот, кто хоть мало-мальски сомневается в победе, кто не верит в успех всей душой. Еще не поздно вернуться обратно. Сан-Мигель охраняется плохо, и у него будет спокойнее на душе, если гарнизон получит подкрепление. Всякий, кто желает, может возвратиться в крепость и получить там землю и индейцев, как все прочие колонисты. «Мне хватит тех, кто останется со мной и разделит общую судьбу, много нас будет или мало, но я доведу начатое дело до конца», — сказал командующий.

В этой рискованной экспедиции каждый человек це­нился на вес золота, и все-таки лучше было встретить опасность, не имея в своих рядах трусов и недовольных. К тому же каждому предоставлялась возможность отсту­пить с честью: повод для этого — усиление небольшого гарнизона крепости — казался достаточно важным. Од­нако разрешением вернуться обратно воспользовалось всего девять человек — четыре всадника и пять пехотин­цев. Остальные громкими криками восторга заверили своего отважного полководца, что пойдут за ним без ма­лейших колебаний.

Местные жители по-прежнему доброжелательно встре­чали испанцев. Однако в некоторых долинах совершенно не осталось мужчин, очевидно, инка призвал их в свои войска. Но никаких признаков лагеря, в котором распо­ложился правитель Перу, пока обнаружить не удавалось. Писарро отправил Эрнандо де Сото в один из городов, расположенных в горах, где, согласно полученным им сведениям, находился перуанский гарнизон.

Сото вернулся только на восьмой день и привел с собой посла самого инки, знатного вельможу, и сопровождав­ших его людей. Посол передал испанцам сердечный при­вет от своего повелителя, подарки и любезное приглаше­ние посетить расположенный в горах лагерь инки.

Несомненно, посланцы прибыли, чтобы выяснить чис­ленность, вооружение и цели пришельцев. Писарро при­нял их с почетом, угощал и через переводчиков удовлет­ворил любопытство гостей. После этого их одарили деше­выми стеклянными украшениями и другими безделуш­ками и поручили передать инке, что испанцы прибыли от могущественного заморского властелина, что они наслы­шаны о славных победах Атауальпы и явились с друже­ственными намерениями, чтобы засвидетельствовать ему свое уважение и предложить помощь и поддержку в борьбе с врагами. Испанцы не станут медлить и вскоре прибудут к инке, признают его своим повелителем и не будут угрожать жизни и имуществу его подданных.

Сото собрал важные сведения, умело избегая столкно­вений с туземцами, заверяя их в своем дружелюбии. Он посетил несколько городов и встречался с чиновниками инки.

Собранные им данные подтверждали, что за горными хребтами лежит необъятная, могущественная и богатая страна с высокой культурой, располагающая огромным войском. Писарро немедленно сообщил обо всем этом гарнизону Сан-Мигеля, прося выслать подкрепление.

Затем он снова двинулся в путь, однако не так по­спешно, как обещал. В одном из селений он задержался на четыре дня, надеясь, видимо, дождаться здесь под­крепления. Но никто не появился. После тяжелого пере­хода по песчаным равнинам, где лишь местами зеленели островки орошаемой почвы, испанцы добрались до широ­кой быстрой реки. С трудом переправившись через нее, они узнали, что Атауальпа с большим войском располо­жился у Кахамарки. Инке известно, что чужеземцев немного, поэтому он заманил их в эту область, чтобы легче было справиться с ними.

Через три дня испанцы достигли горного хребта, за ко­торым находилась Кахамарка, На склонах гор зеленели девственные леса, перемежавшиеся возделанными по­лями и садами. Над ними поднимались мрачные утесы, в разрывах туч сверкали покрытые снегом вершины. Кон­кистадоры должны были перебраться через этот горный барьер по тропам, где горсточка смелых людей могла за­держать целую армию.

Направо уходила широкая дорога, ведшая в столицу Перу — Куско. Она манила уставших солдат, и многие предлагали отказаться от похода на Кахамарку. Однако Писарро не согласился. Ведь властителю Перу известно, что испанцы направляются к инке. Надо идти вперед, только вперед. Даже в самых жестоких испытаниях бог не оставит своих чад, унизит гордых язычников и откроет им истинную веру, распространение которой является главной целью экспедиции. Такими словами поддержи­вал командир моральный дух своих солдат — он доста­точно хорошо знал их беды и радости, опасения и на­дежды.

«Веди нас, веди туда, куда считаешь нужным! Мы по­следуем за тобой добровольно, и ты увидишь, что мы вы­полнили свой долг по отношению к богу и королю!» — от­вечали солдаты.

В тот же вечер военный совет решил, что сам главно­командующий Франсиско Писарро с сорока пехотинцами и шестьюдесятью всадниками пойдет вперед и разведает окрестности, а остальные под начальством его брата Эрнандо Писарро останутся в лагере и будут ждать даль­нейших распоряжений.

Рано утром авангард вступил на горную тропу. Она вилась по кручам и местами была такой узкой, что всад­никам приходилось слезать с коней и вести их на поводу. С одной стороны нависали скалы, с другой зияла про­пасть. В глубине мрачных ущелий ревели бурные реки, пробивая себе дорогу к океану.

Испанцы настороженно следили за тропой, так как на ней кое-где были сооружены укрепления из каменных глыб, защитники которых, даже очень малочисленные, могли остановить целую армию. Но никто не скрывался за этими оборонительными сооружениями, и Писарро убедился, что инка не собирается задерживать продви­жение испанцев.

Командующий послал брату приказ немедленно дви­нуться вслед за авангардом, а сам продолжал подни­маться все выше в горы по мрачным лабиринтам ущелий. Люди и особенно кони, привыкнув к жаркому тропиче­скому климату побережья, страдали от холода. Велико­лепные лиственные леса сменились угрюмыми сосновыми чащами, а еще выше встречалась только скудная высо­когорная растительность. Здесь не было ни людей, ни животных, только огромные горные орлы с криками кру­жили над облаками, все время следуя за испанцами, словно предчувствуя кровавую жатву.

Наконец конкистадоры достигли перевала — сурового, поросшего желтой травой плато. Здесь они разбили па­латки и развели костры — иначе нельзя было согреться в этой холодной и бесплодной пустыне.

Скоро в лагерь прибыли посланцы инки с подарками и сердечно приветствовали гостей. Правитель велел уз­нать, когда чужеземцы прибудут в Кахамарку, чтобы приготовиться к их встрече.

Два дня конкистадоры двигались по высокогорному плато, а затем начался спуск по восточному склону хребта. Здесь снова к ним прибыл с подарками посол инки, тот самый вельможа, который уже встречался с Писарро в долине. На сей раз он явился со свитой и в более роскошных одеждах. В лагере он пил чичу из дорогих кубков, которые подавали ему слуги, и предлагал испан­цам отведать этого опьяняющего напитка. Посол торо­пил их скорее прибыть к повелителю. Однако разведчики принесли Писарро весьма неутешительные известия. Атауальпа расположился в укрепленном лагере. В Кахамарке не осталось ни одного жителя, все они выселены из города. Нет никаких сомнений — инка готовит чуже­земцам ловушку. И все-таки конкистадоры шли вперед, навстречу своей судьбе.

Хотя восточные склоны были более пологими и идти было легче, прошла целая неделя, прежде чем испанцы спустились в долину Кахамарки, расположенную на вы­соте около 2800 м. Здесь был приятный, прохладный кли­мат. Лишь иногда долетал сюда холодный восточный ветер с градом, за что индейцы и назвали это место Кахамаркой («город морозов»).

Уборка картофеля (из хроники Помы де Айялы)

После мрачных голых гор и плоскогорий долина каза­лась ярким, пестрым ковром. Повсюду виднелись возде­ланные поля и ухоженные сады. У ног конкистадоров, как драгоценный камень в темной оправе гор, сверкал на солнце белый город Кахамарка. На расстоянии примерно одной лиги от него поднимались к небу клубы белого пара. Там били горячие ключи. А рядом с ними белели шатры, которые, как снежное поле или огромная птичья стая, покрывали горные склоны на многие мили вокруг. Один из конкистадоров — Сармьенто — писал впослед­ствии:

«Мы не переставали удивляться тому, какую надежную позицию избрали индейцы. До сих пор никто из нас еще не видел в Индии столь огромного количества шатров и к тому же так удачно расположенных. Смятение и страх закрались в сердца даже самых отважных из нас. Однако отступать было поздно: заметив малейший признак неуве­ренности, сопровождавшие нас индейцы первыми набро­сились бы на нас. Хладнокровно обозрев окрестности, мы готовились вступить в Кахамарку с самым решительным видом».

Под развевающимися боевыми знаменами, закованные в сверкающие латы конкистадоры, разделившись на три отряда, в строгом боевом порядке двинулись через до­лину к городу.