Притязания соперников

Поход Педро де Альварадо на Кито. — Неожи­данная встреча соперников. — Пустая раковина. — От опасного соперника откупаются. — Беналькасар ищет Эльдорадо на севере. — Из Карибского моря в золотую страну прибывают испанцы и немцы. — Триумф Эрнандо Писарро в Испании. — Куско — яблоко раздора. — Лима — новая сто­лица Перу

 

Наместник Перу, находясь в Куско, получил известие, что к городу приближается двадцатитысячное индейское войско, которым командует один из самых отважных пол­ководцев Атауальпы Кискис. Против него выступили конница Альмагро и инка Манко со своими отрядами. После нескольких яростных стычек воины племен Кито были разбиты. Их вождь бежал в неприступные горы Кито, где продолжал сражаться с испанцами. Его воена­чальники, решив, что бесполезно бороться с белыми завоевателями, пытались уговорить Кискиса заключить мир, но тот наотрез отказался. Тогда они закололи его. Войско разбежалось.

 

Однако Франсиско Писарро волновали не столько стычки с индейцами, сколько сообщение о том, что на побережье Перу высадилось сильное испанское войско под командованием Педро де Альварадо, отважног9 полководца, участвовавшего в походах Кортеса в Мек­сику.

До сих пор Альварадо управлял завоеванной им Гва­темалой. Теперь до него дошли слухи об успехах испан­цев на юге, и он решил не упускать богатой добычи. Как раз в это время он снаряжал экспедицию на легендарные острова пряностей — Молуккский архипелаг, намерева­ясь вслед за Магелланом пересечь Тихий океан. Для этого была подготовлена целая флотилия, но золото инков оказалось более притягательной силой. Альварадо узнал, что Писарро завоевал только Перу, а северная провинция — Кито — все еще остается без хозяина. По­этому хитрый конкистадор сделал вид, будто ему неиз­вестно, что и Кито отдан под управление Писарро, и ре­шил первым захватить эту область. Защищать свои права первооткрывателя можно будет потом — либо подав про­шение королю, либо силой оружия.

В марте 1534 года Альварадо с пятьюстами воинов, из которых половину составляли всадники, высадился на побережье Южной Америки возле Пуэрто-Вьехо (Старый порт). Столь хорошо вооруженного и оснащенного войска еще не видели на берегах Великого Южного моря.

Нисколько не беспокоясь о том, что это вторжение за­трагивает интересы Писарро, Альварадо немедленно дви­нулся в глубь страны, на восток — к Кито.

Их встретили высокие горы, поросшие колючим кус­тарником, пробиться через который можно было только е помощью топора и меча. Войско Альварадо по отвес­ным склонам поднималось все выше к заснеженным, об­леденевшим вершинам. Тяжело приходилось людям, при­выкшим к тропическому климату Гватемалы. От холода нигде не было спасения. Всадники примерзали к седлам, замерзающие пехотинцы с трудом продвигались вперед. Индейцы-носильщики, которых Альварадо нанял на побе­режье, гибли один за другим. Топлива не было, конча­лось продовольствие, и голодные солдаты, дрожа по но­мам от холода, ждали восхода солнца, чтобы продолжать свой путь по обледенелым утесам. Вдоль всей дороги валялось брошенное оружие, доспехи, павшие кони и уми­рающие воины. Изголодавшиеся солдаты ели сырую конину.

Альварадо боялся, что ему не удастся переправить че­рез горы золото, награбленное на побережье. А там испанцам досталась богатая добыча. Поэтому он предложил солдатам: пусть каждый возьмет себе столько со­кровищ, сколько может нести, оставив в неприкосновен­ности только пятую часть, принадлежащую королю. Но доведенные до отчаяния конкистадоры только издевались над этим предложением, говоря, что самой большой дра­гоценностью для них сейчас является продовольствие. Золотые украшения часто валялись в снегу рядом с умер­шими. Мрачное шествие сопровождали стервятники-грифы, радуясь обильной добыче.

Однажды над горами появились густые облака пепла Люди задыхались, слепли, их охватил невыразимый ужас Очевидно, началось извержение вулкана Котопахи. В од­ной легенде говорится, что в тот момент, когда был убит инка Атауальпа, вулкан пробудился и выбросил из своих недр огромную порфировую глыбу.

Наконец после невероятно тяжелого перехода отряд Альварадо добрался до высокогорного плоскогорья непо­далеку от Риобамбы. В пути погибло, по меньшей мере, две тысячи индейцев, четвертая часть испанцев и боль­шое количество лошадей.

Альварадо разрешил измученным воинам отдохнуть, а затем снова двинулся в путь. Вдруг солдаты заметили на тропе следы подков. Это значило, что их соотечествен­ники уже прошли здесь, опередив Альварадо. Итак, все страдания, жертвы, затраченные на поход средства — все было впустую!

Действительно, сюда уже добрался комендант кре­пости Сан-Мигель Севастьян Беналькасар, один из самых безжалостных завоевателей Южной Америки. Ему на­доела бездеятельная жизнь на побережье, в то время как другие обогащались, и он решил попытать счастья на свой страх и риск. Не удосужившись получить разреше­ния Писарро, Беналькасар отправился в Кито, где, по рассказам индейцев, Атауальпа хранил большую часть своих сокровищ. С восемьюдесятью всадниками и ста двадцатью пехотинцами, прихватив с собой индейских воинов, Беналькасар по большой дороге инков достиг плоскогорья Кито намного легче и быстрее, чем Альварадо. На равнине Риобамбы отряд Беналькасара натолк­нулся на отряды Руминави, одного из полководцев Атауальпы. Индейцы не могли противостоять стремительным атакам испанской кавалерии и стали прибегать к хитростям — выкапывали на дорогах широкие ямы, на дне которых укрепляли заостренные колья, а затем прикры­вали эти ловушки дерном. Иногда они вырывали в земле ямки величиной с лошадиное копыто, чтобы кони ломали себе ноги, нарушая строй атакующих.

Но ни хитрости, ни отвага не помогали. Испанцы одерживали одну победу за другой и, наконец, взяли Кито, бывшую столицу Атауальпы. Руминави поджег дворец инки и бежал. На этот раз конкистадоры ничем не поживились — золота не было, индейцам удалось его спрятать. И тут Беналькасар, тяжело переживавший неудачу, получил сообщение, что к Кито приближается Альмагро, которого послал сюда Франсиско Писарро, узнав об экспедиции своего соперника Альварадо.

Альмагро встретился с Беналькасаром в долине Риобамбы и, объединившись с ним, стал поджидать соперни­ков из Гватемалы. А те были чрезвычайно поражены и испуганы, увидев отнюдь не толпы индейцев, которых надеялись легко разгромить, а соотечественников, хорошо вооруженных и обученных. Казалось, сейчас начнется кровавая битва, но она не имела бы никакого смысла, так же, как не имело смысла их состязание в скорости — в Кито не было никаких сокровищ, «в раковине не оказа­лось драгоценной жемчужины», как образно выразился испанский историк Овьедо.

Начались переговоры. Альмагро заключил соглашение с Альварадо, откупившись от этого влиятельного и опас­ного соперника. За сто тысяч песо губернатор Гватемалы согласился отказаться от своих притязаний, отдать Франсиско Писарро свой флот — двенадцать больших и малых кораблей, — а также все запасы продовольствия и ору­жия. И все же Альварадо остался недоволен. Получен­ная им сумма якобы не покрыла расходов на экспедицию, и он потерпел значительные убытки. Альмагро, напротив, утверждал, что эта сумма втрое превысила издержки Альварадо. Но как бы там ни было, а мир был со­хранен.

Наемники Альварадо, наслушавшись рассказов о ска­зочных сокровищах Куско, решили перейти на службу к Писарро, а сам Альварадо вернулся в Гватемалу (в 1541 году он погиб во время одного из походов в Мексику).

Это состязание конкистадоров, выразившееся в по­пытке первыми достичь Кито, свидетельствовало о том, что началась драка за раздел добычи: стервятники сле­тались со всех сторон, пытаясь перехитрить друг друга и захватить лакомый кусок. Никто не хотел довольство­ваться тем, что уже приобрел. Все жаждали большего.

Беналькасар после завоевания Кито тоже чувствовал себя обделенным, но потом, наслушавшись рассказов о бесчисленных сокровищах, принадлежащих индейскому королю Эльдорадо где-то в северных областях, двинулся со свои. м отрядом в район долины реки Магдалены.

Но сюда, навстречу экспедиции Беналькасара, уже дол­гое время тянулись жадные руки других завоевателей.

В 1525 году, после нескольких неудачных попыток за­крепиться на южном побережье Карибского моря, ис­панцы создали мощный опорный пункт и построили порт Саита-Марту к востоку от устья реки Магдалены. Отсюда конкистадоры шаг за шагом продвигались к югу. Их целью так же, как целью Писарро, Альмагро, Беналькасара, было таинственное Эльдорадо, золотая страна. В 1533 году на юг направился Педро Эредия, основатель Картахены. Он открыл густонаселенные области, где оби­тали индейцы чибча, — земледельцы, выращивавшие ку­курузу, маниоку, бобы и тыкву. У них оказалось много золотых предметов и изумрудов. Основная часть сокро­вищ хранилась в храмах и усыпальницах. Золотые маски, массивные золотые жезлы с головами людей, птиц и зве­рей, статуи богов и различные украшения лежали рядом с мумиями, завернутыми в хлопчатобумажные ткани. Все эти гробницы и храмы были безжалостно разграблены солдатами Эредия.

Эльдорадо искали также Хуан Сесар в долине Кауки и Гонсало Кесада в долине Магдалены. Последний не­сколько раз отправлялся с побережья в глубь континента. Кесада завоевал Боготу, Тунху и ряд других небольших государств племени чибча, прокладывая себе дорогу ме­чом и огнем. В начале 1538 года он завершил свои кро­вавые походы и основал город Боготу (Санта Фе де Боюта).

Во владения Кесады с юга вторглись отряды Беналькасара, со зверской жестокостью грабя селения, убивая туземцев, предавая огню их жилища и посевы.

Право на завоевание южных берегов Карибскою моря, так называемых «Вельзерских земель», выторговали у своего императора Карла V (он одновременно был и ко­ролем Испании) немецкие банкиры Вельзеры и Эхингеры. Немецкие наемники, которыми командовали Альфингер, Федерман, Хоэрмут и другие, грабили обширные области в долине Ориноко, хотя иногда и терпели поражение от туземцев.

В конце концов войска трех конкистадоров — Беналькасара, Кесады и Федермана — встретились под Бого­той, и каждый из них предъявил права на этот округ. Но до вооруженного столкновения дело не дошло: вождь немецких наемников согласился на выкуп и отказался от своих весьма сомнительных претензий. Беналькасар и Кесада мирным путем решили спор о границах своих вла­дений. Под властью Кесады остался весь бассейн реки Магдалены и Восточные Кордильеры. Эти земли он на­звал Новой Гранадой (нынешняя Колумбия).

На северо-востоке южноамериканского континента (те­перешние Бразилия и Венесуэла) искал Эльдорадо ис­панский конкистадор Диего Ордас. В 1531 году он на не­скольких кораблях отправился в открытое Висенте Ник­соном «Пресноводное море», то есть в устье Амазонки (в то время еще никто не имел представления об этой огромной реке). Почти вся флотилия Ордаса погибла во время урагана, а сам он едва спасся.

После этой неудачи Ордас отказался от поисков сокро­вищ в районе Амазонки и поплыл на северо-запад, пока не достиг другого «пресноводного моря» — устья реки Ориноко. Ордас стал подниматься вверх по этой великой реке, извивавшейся по бесконечной равнине, и заходил в несколько ее притоков. Но ему не повезло. Пройдя пол­торы тысячи километров, он вынужден был повернуть об­ратно, не захватив никакой добычи.

Золотая страна — Эльдорадо — продолжала оста­ваться далеким, недостижимым миражем, хотя в дейст­вительности конкистадоры уже открыли ее, завоевали и разграбили. Теперь они пытались вырвать добычу друг у друга.

Многие мечтали вторгнуться в Перу — Новую Касти­лию — и отобрать у Писарро его владения. Пришлось принимать срочные меры по охране побережья. С этой целью в начале 1535 года Франсиско Писарро создал опорный пункт в устье реки Римака, на 1 2 ° ю. ш., назвав его Королевским городом. Впоследствии он был. переиме­нован в Лиму — по испанскому названию реки Римака. Сюда перебрался сам наместник, а в Куско остался Альмагро — управлять этим городом и завоевывать но­вые земли на юге, на территории теперешнего Чили.

В январе 1534 года из Перу в Испанию в город Се­вилью прибыл Эрнандо Писарро, доставив сюда пятую часть добычи — долю короля, а также полмиллиона песо золота и огромное количество серебра, принадле­жавшие конкистадорам. Один из хронистов отметил, что всевышний помог счастливо переплыть океан этому Хри­стову воину. Таможня была завалена золотыми и сереб­ряными слитками, сосудами и прекрасными произведе­ниями искусства. Был там, например, серебряный орел, вмещавший два ведра воды, золотой и серебряный котлы, в которые можно было уместить разрезанного на куски быка, золотой идол величиной с четырехлетнего ребенка и другие сокровища, упакованные в тяжелые ящики. Огромные толпы любопытных собирались у таможни, чтобы взглянуть на все эти чудеса.

Король принял Эрнандо Писарро и держался с ним очень милостиво. Эрнандо поведал ему о трудной и дале­кой экспедиции, о перенесенных невзгодах, о пленении инки (об убийстве пленника Эрнандо еще не знал, так как отплыл из Перу до того, как совершилось это зло­деяние), об огромном выкупе, полученном испанцами. Он рассказал, сколь плодородны завоеванные земли, как трудолюбивы тамошние земледельцы и ремесленники. Об этом свидетельствовали и привезенные им шерстяные и хлопчатобумажные ткани, а также золотые и серебряные изделия. Король особенно обрадовался последним, на­деясь пополнить опустевшую казну и осуществить дав­нюю честолюбивую мечту — превратить свое королевство в самую могущественную держав мира.

Эрнандо легко добился от короля новых прав и при­вилегий для своего брата и его соратников. Бывший свинопас Франсиско получил титул великого маркиза Писарро, и границы области, отданной ему в управ­ление, были отодвинуты еще на семьдесят лиг к югу.

Король оценил и заслуги Альмагро, назначив его губер­натором южных областей Перу, получивших название Нового Толедо. Эта территория равнялась двумстам ли­гам и была расположена к югу от владений Писарро. Никто не мог пока точно установить границы этих обла­стей, что вызвало впоследствии неразбериху и взаимную вражду. Но, кто знает, — не хотел ли король поссорить Писарро и Альмагро, чтобы они не объединились и не провозгласили себя независимыми правителями.

Обоим предводителям конкистадоров король отправил послание, в котором воздавал должное их мужеству и благодарил за верную службу. Не был забыт и Эрнандо Писарро — его посвятили в рыцари знаменитого ордена Сант-Яго, разрешили находиться при королевском дворе и поручили организовать флот для отправки в Новый Свет.

Рассказы Эрнандо Писарро и его спутников вызвали в Испании небывалый интерес. Такого еще не пере­живала страна со времен первого путешествия Ко­лумба.

В то время все ждали от Нового Света невиданных богатств, но почти ни одна экспедиция не оправдывала этих надежд. Даже завоевание Мексики — эта блестя­щая победа испанского оружия — не принесла пока золо­тых плодов. Франсиско Писарро во время своего пребы­вания в Испании тоже надавал немало заманчивых обе­щаний, но никто всерьез им не верил. Теперь, однако, само за себя говорило золото, и все взгляды, по выраже­нию одного хрониста, устремились на запад. Разорив­шийся мот надеялся там так же быстро вернуть свои деньги, как промотал их здесь. Купец уже не заботился о том, как бы привезти дорогостоящие восточные товары, а помышлял о торговле с новооткрытыми странами за­пада, где самые обычные товары можно было сбыть по баснословной цене. Благородный рыцарь, жаждавший мечом добыть себе славу и золото, надеялся, что плоско­горья Перу станут для него тем полем битвы, где он проявит свою доблесть.

И вот хорошо оснащенный флот под командованием Эрнандо Писарро отплыл из Испании, пересек океан и прибыл в маленький порт Номбре-де-Диос («Во имя гос­подне»), где участники экспедиции должны были задер­жаться, прежде чем пересечь Панамский перешеек. Тут-то и начались невзгоды. Скоро стал ощущаться голод — войско завоевателей оказалось слишком многочисленным, — голод сопровождали жестокие эпидемии. Многие испанцы, не привыкшие к жаркому, влажному климату, нашли здесь не золото, а могилу. Другие, обманувшись в своих надеждах, вернулись в Испанию.

Однако большинство все-таки добралось до Панамы и направилось оттуда в Перу. Среди них был и человек, которого послали к Альмагро его сторонники в Испании, чтобы сообщить ему о королевских милостях. Альмагро вступил в Куско — Хуан и Гонсало Писарро передали ему управление городом.

Альмагро торжествовал — король признал его заслуги, и теперь он не зависит от Писарро, который поступил с ним столь несправедливо. По мнению Альмагро, Куско находилось к югу от той области, которую король отдал Писарро, и, следовательно, город принадлежит ему. Солдаты Альмагро вели себя в Куско так, словно заняли его приступом: они грабили не только общественные, но и частные здания.

Франсиско Писарро еще находился в Лиме, когда до него дошла весть о королевских милостях в отношении Альмагро. К тому же наместник пока не знал о присвоен­ных и ему новых правах и привилегиях и о том, что гра­ницы управляемых им владений сдвинуты на семьдесят лиг к югу (Эрнандо Писарро еще находился в Панаме, и в Перу об этом ходили только слухи).

Наместник решил не оставлять Куско в руках сопер­ника и отправил братьям приказ — немедленно взять на себя управление городом. Альмагро он отсылал в поход на юг.

Но ни Альмагро, ни его друзья не собирались отказы­ваться от столь богатого города. Куско раскололось на два враждебных лагеря — сторонников Альмагро и сто­ронников Писарро. Они уже готовы были взяться за ору­жие, когда в Куско прибыл сам Франсиско Писарро, чтобы разрешить спор мирным путем.

Альмагро, скрепя сердце, уступил, но так и не смог простить, что его обошли, отодвинули на второй план; он только делал вид, будто рад соглашению.

 

 

Открытие и завоевание Перу. Поход в Чили (по И. П. Магидовичу)

 

12 июня 1535 года компаньоны заключили новый дого­вор. Один испанский историк писал об этом так: «Обще­ство на паях было восстановлено с условием, что дон Диего де Альмагро отправится завоевывать новые земли на юге и, если он откроет нечто заслуживающее внима­ния, то сможет просить у его величества короля права на управление этими землями; если же, напротив, Альмагро не сделает никаких ценных открытий, дон Франсиско по­делится с ним своими владениями. Договор был заклю­чен в торжественной обстановке, и оба поклялись святым причастием, что впредь ничего не будут предпринимать друг против друга».

Альмагро заверил, что не станет претендовать ни на округ Куско, ни на лежащие к северу от него земли даже в том случае, если король предоставит ему управление ими. Возложив руки на облатку — символ святого при­частия, — Писарро и Альмагро торжественно заявили: «Если я преступлю эту клятву, пусть обрушится на мою голову гнев господен, пусть поразит он мое тело и обре­чет душу на вечные страдания!»

Альмагро начал готовить экспедицию в Чили, надеясь найти на юге еще большие сокровища, чем в Перу.

Франсиско Писарро, заключив соглашение с Альмагро и избавившись от присутствия соперника, отправился об­ратно в приморские области, где почти беспрепятственно начал раздавать конкистадорам земли вместе с населяв­шими их индейцами, строить рудники, куда сгоняли ту­земцев, собирать налоги. На побережье Тихого океана он основал еще несколько городов, один из которых назвал Трухильо, в честь своего родного села.

Франсиско Писарро достиг вершин могущества и славы. Неизвестный дотоле капитан завоевал огром­ную страну и, став наместником короля в Перу, по своему усмотрению свергал и возводил на трон пра­вителей.

Этот завоеватель прекрасно сознавал свою роль осно­вателя новой великой державы. Он долго размышлял над тем, какой из городов сделать столицей. Древняя рези­денция инков — Куско — находилась, к сожалению, слишком далеко от океанского побережья и от Кито, по­этому Писарро остановил свой выбор на Королевском городе (Лиме), расположенном в красивой плодородной долине реки Римака, в девяти километрах от моря.

Широкое устье реки могло служить удобной гаванью, а воды ее можно было использовать для орошения полей, так как дожди на побережье почти не выпадали. Климат здесь был очень благоприятный — прохладные ветры, дувшие с ледяных отрогов Анд, смягчали тропическую жару. Летом облака и туманы укрывали долину от без­жалостных солнечных лучей. Скоро новая столица Лима превратилась в важный административный и торговый центр.