Другое сообщение, сделанное Педро де Альварадо Эрнандо Кортесу

ДРУГОЕ СООБЩЕНИЕ,

сделанное Педро де Альварадо Эрнандо Кортесу,

в котором упоминается о завоевании многих городов, войнах, сражениях, изменах и мятежах, и о двух вулканах, из которых один извергает огонь, а другой – дым, об одной кипящей реке и другой холодной, и как Альварадо оказался раненым стрелой[1]

        Господин, о событиях, произошедших со мной до Утатлана [Uclatan], как на войне, так и в остальном, я сделал пространное сообщение Вашей Милости, и сейчас хочу сделать сообщение обо всех землях, которые обошёл и завоевал и обо всем прочем, что со мной произошло, и это следующее.

Итак, господин, я отправился из города Утатлана и через два дня пришёл в этот город Гуатемала, где был так хорошо принят его владыками[2], что лучше не могло бы быть и в доме моих родителей; и нас так хорошо снабдили всем необходимым, что мы ни в чём не испытывали недостатка.

Пирамида в Ишимче. Современный вид.

И за те восемь дней, которые я находился в этом городе[3], я узнал от его владык, что в семи лигах оттуда находится другой город над одним очень большим озером, и что тот вёл войну с этим и Утатланом, и со всеми остальными своими соседями, будучи защищён водой и каноэ, которые они имели, и что по ночам они отправлялись устраивать грабежи в их землях[4]. И так как жители этого города испытывали ущерб, который им оттуда причиняли, они сказали мне, что так как они были хорошими и находились на службе у Его Величества, и поскольку не хотели вести войну или начинать её без моего позволения, то просили меня, чтобы я избавил их от этого. И я им ответил, что я послал бы позвать тех от имени Императора, господина нашего, и если бы они пришли, приказал бы им, чтобы они не нападали и не причиняли зла их земле, как до сих пор они поступали, а если нет, то я пошёл бы вместе с ними воевать и наказать тех. И таким образом я вскоре отправил двух посланцев, уроженцев этого города, которых они убили безо всякого страха.

И когда я узнал об этом, увидев их злые намерения, отправился из этого города против них с шестьюдесятью всадниками и ста пятьюдесятью пехотинцами, и с владыками и жителями этой земли, и двигался так быстро, что в тот же день достиг их земли, и никто не вышел мне навстречу ни с миром, ни каким-либо другим образом. И когда я увидел это, устремился с тридцатью всадниками по суше к берегу озера, так что мы оказались вблизи одной заселённой скалы, находившейся среди вод, и увидели отряд людей очень близко от нас, и я набросился на них с теми всадниками, которых привёл. И преследуя их, мы оказались на одной узкой насыпи, что вела на названную скалу, по которой невозможно было пройти верхом, и там я спешился вместе со своими товарищами, и пешими по пятам за индейцами мы ворвались на скалу, таким образом, что у них не оказалось возможности разрушить мосты и не дать нам войти. Тем временем подоспело много людей из числа моих, которые шли следом, и мы овладели этой скалой, которая была очень населённой, и весь народ оттуда бросился от нас вплавь на другой остров, и ускользнуло много людей с неё, потому что не прибыли так быстро триста каноэ наших друзей, шедшие по воде[5].

Война в Текпан Атитлан. «Лиенсо де Тлашкала».

И я ушёл в тот же вечер со скалы со всеми моими людьми и стал лагерем на равнине, засеянной маисом, где переспал ту ночь, и на другой день утром мы вручили себя Господу Нашему и отправились к лежавшему впереди селению, которое было очень укреплённым по причине имевшихся в нём многочисленных скал и каменных россыпей, и мы нашли его безлюдным, так как после того, как они потеряли защиту, какую имели на воде, не осмеливались оставаться на суше, хотя до тех пор оставалась кое-какая малость людей там в конце селения, но из-за большой неровности местности, о которой я уже сказал, больше народа не погибло. И там я в полдень разбил лагерь и начал преследовать их по всей земле, и мы схватили некоторых индейцев, её уроженцев, и троих из них я отправил в качестве посланцев к её владыкам, предостерегая их, чтобы они пришли изъявить повиновение Их Величествам и подчиниться их императорской короне и мне от их имени, а если нет, то будет всё время продолжаться война и я буду преследовать и разыскивать их по лесам.

И те ответили мне, что до сих пор ни их страна не бывала разбита, ни какие-либо люди не входили в неё силой оружия, и поскольку я уже вошёл в неё, они были бы рады служить Его Величеству так, как я того потребовал бы. И затем они пришли и отдались под мою власть, и я им сообщил о величии и могуществе Его Величества, господина нашего, и чтобы они знали, что за прошлое я их прощаю от его королевского имени, и чтобы отныне и впредь они были хорошими, и чтобы не воевали ни с кем из соседей, ибо все они уже были вассалами Его Величества, и отправил и оставил их обнадёженными и мирными, и я вернулся в этот город. И через три дня после того, как я прибыл туда, пришли все владыки, и знать, и военачальники с названного озера ко мне с дарами и сказали мне, что они уже являются нашими друзьями, и что они счастливы быть вассалами Его Величества, ибо избавились от тягот, и войн, и раздоров, которые между ними были, и я оказал им очень хороший приём, и дал им подарки из числа моих драгоценностей, и отправил их назад в их землю с большой любовью, и они самые мирные изо всех, кто есть в этой земле.

Когда я находился в этом городе, прибыли многочисленные владыки из других областей южного побережья выказать повиновение Их Величествам, и говорили, что они хотели бы быть их вассалами, и ни с кем не хотели бы воевать, и чтобы ради этого я принял их в качестве таковых, и был к ним благожелателен и поступал по справедливости. И я очень хорошо принял их, что было разумно, и сказал им, что с моей стороны, от имени Его Величества, они будут очень облагодетельствованы и получат всяческую помощь.

И они сообщили мне об одной области, называемой Искуинтепеке [Yscuintepeque][6], которая расположена чуть в глубине страны, что она не позволяла им прийти и выказать повиновение Его Величеству, и не только это, но что другие области, находящиеся в той же стороне, что и она, имели добрые намерения и желали прийти с миром, но те не позволяли им пройти, говоря им: «Куда они идут?» – и что они были сумасшедшими, если бы позволили мне пойти туда, и чтобы все объявили мне войну. И когда я удостоверился, что так оно и было, как от названных областей, так и от владык этого города Гуатемала, я отправился со всеми моими пешими и конными людьми и ночевал три дня в безлюдных местностях.

Война в Искуинтепеке. «Лиенсо де Тлашкала».

И на следующий день утром, так как я уже вошёл в пределы названного народа, которые представляют собой сплошь густые заросли, я нашёл все дороги прегороженными и очень узкими, и они представляли собой только тропы, потому что они ни с кем не торговали, и ни одного свободного пути, я послал вперед арбалётчиков, так как всадники там не могли сражаться из-за многочисленных болот и густого леса, и шёл такой дождь, что из-за обильных осадков их дозорные и лазутчики вернулись в селение, и так как они не знали, в какой день я приду к ним, стали чуть беспечны и не узнали о моём продвижении, пока я не оказался возле их селения, и когда я вошёл, все воины плескались в каналах из-за любви к воде, и когда захотели собраться, у них не оказалось времени, хотя некоторые из них всё-таки изготовились и ранили у меня испанцев и многих из индейских друзей, которых я вёл, и благодаря густым зарослям и проливному дождю они ринулись в леса, чтобы я не имел возможности причинить им какой-нибудь ущерб, кроме того, что сжёг их селение, и затем я отправил посланцев к владыкам, говоря им, чтобы они пришли выказать повиновение Их Величествам и мне во имя их, а если нет, я причиню великий ущерб их земле и уничтожу их посевы маиса. И те пришли и признали себя вассалами Его Величества, и я их принял и приказал, чтобы они отныне и впредь были хорошими, и пробыл восемь дней в этом селении, и туда пришли с миром из многих других селений и областей, признавших себя вассалами Императора, господина нашего[7].

И желая исследовать эту землю и узнать об её тайнах, чтобы больше послужить Его Величеству, и он владел бы и господствовал над большими землями, я решил отправиться оттуда и пошёл в одно селение, которое называется Атикпак [Atiepar][8], где был принят его владыками и уроженцами, а там другой язык и народ[9]. И с закатом без какого-либо повода оно оказалось обезлюдевшим и опустевшим, и я не нашёл в нём ни единой души.

Война в Атикпаке. «Лиенсо де Тлашкала».

И так как был разгар зимы[10], то чтобы не застрять, и чтобы они не мешали мне в пути, я оставил их так, и пошёл дальше со всеми предосторожностями относительно моих людей и обоза, поскольку моим намерением было пройти на сто лиг вперёд и по дороге заняться тем, что оказалось бы для меня подходящим, пока я не пройду их, а затем возратиться к ним и умиротворить. И на следующий день я отправился и пришёл в другое селение, которое называется Такуилула [Tacuylula], и там произошло то же, что и в Атикпаке: они приняли меня с миром, а через час пропали. И оттуда я отправился и пришёл в ещё одно селение, которое называется Ташиско [Taxisco][11], которое является самым сильным и многолюдным, и там я был принят, как и в двух предыдущих, и переспал в нём ту ночь, и на другой день отправился к другому селению, которое называется Насенделан [Nacendelan][12], очень большому.

Война в Тлашичко. «Лиенсо де Тлашкала».

И так как я опасался этого народа, которого я не понимал, я оставил десятерых всадников в арьергарде и еще десятерых посреди обоза, и последовал своей дорогой. И я смог пройти две или три лиги о названного селения Ташиско, когда узнал, что вышли вооружённые люди и напали на арьергард, в котором убили многих индейцев из числа друзей и захватили у меня большую часть поклажи, в том числе все тетивы для арбалетов и железную амуницию, которую я нёс для войны, чтобы им нельзя было сопротивляться. И я тут же отправил Хорхе де Альварадо[13], моего брата, с сорока или пятьюдесятью всадниками на поиски того, что у нас забрали, и он обнаружил в поле множество вооружённых людей, и сразился с ними, и разгромил их, но не смог собрать ни единой вещи из потерянного, потому что их разбили и разорвали на кусочки на одежду, и каждый носил их на войне на своей набедренной повязке, и, достигнув этого селения Насенделан, Хорхе де Альварадо вернулся, потому что все индейцы бежали в горы.

И тогда я опять послал дона Педро[14] с пехотинцами, чтобы он отправился искать их в горах, чтобы помотреть, сможем ли мы привести их к служению Его Величеству, и никто ничего не смог сделать из-за непроходимых лесов, и так он вернулся. И я отправил к ним посланцами индейцев из числа местных уроженцев с требованиями и приказаниями, и предупредил их, что если они не придут, я обращу их в рабов. Но несмотря на все это, они не захотели ни прийти, ни прислать посланцев. Через восемь дней после того, как я был в этом селении Насенделан, я пришёл в селение, названное Пасако [Pasaco][15], от мира [Paz], царившего на дороге, по которой мы должны были идти, <…>[16] и я его принял и дал ему из того, что имел, и попросил их, чтобы они были хорошими. И на следующий день утром от отправился к этому селению, и обнаружил, что дороги у входа в него перегорожены, и воткнуто много стрел, и когда я уже вошёл в селение, увидел, как некоторые индейцы занимались четвертованием собаки, как они совершают жертвоприношение. И внутри названного селения раздался крик, и мы увидели великое множество вооружённых людей, и набросились на них, пока не выбросили их из селения, и преследовали всё, что можно было преследовать.

Война в Пасако. «Лиенсо де Тлашкала».

И оттуда я отправился в другое селение, которое называется Мопикалько [Mopicalco][17], и был принят не хуже и не лучше, чем в других, и когда вошёл в селение, не встретил в нём живой души. И оттуда я отправился к другому селению, называемому Акатепеке [Acatepeque], где никого не нашёл, так как оно было совершенно безлюдным[18]. И, следуя моему намерению, которое состояло в том, чтобы обследовать названные сто лиг, я отправился к другому селению, называемому Акашуаль [Acaxual][19], о которое бьются волны Южного моря. И когда я уже подошёл на пол-лиги к этому селению, увидел поле, заполненное вооружёнными людьми из него, с их уборами из перьев и знаками отличия и с их наступательным и оборонительным оружием, посреди поля, где они поджидали меня, и я подошёл к ним на расстояние арбалетного выстрела и там остановился, пока не кончили подходить мои люди. И после того, как все собрались, я построил войско на расстоянии полувыстрела из арбалета от вооруженных людей, но среди них я не заметил никакого движения или изменения, и я заметил, что они находились возле леса, в котором могли устроить мне засаду, и приказал, чтобы отступили все мои люди, которых было сотня всадников и сто пятьдесят пехотинцев и отряд из пяти или шести тысяч индейцев, наших друзей, и так мы отступили, и я остался в арьергарде, прикрывая отступление. И была такой большой радость, котрую они испытали, когда увидели, что я отступаю, что стали преследовать меня, пока не достигли конских хвостов, стрелы, которые они пускали, пролетали вперёд, и всё это происходило на равнине, на которой ни для них, ни для нас не было, где столкнуться. И когда я увидел, что отступил уже на четверть лиги, туда, где каждый должен был воспользоваться своими руками, а не бежать, развернулся к ним со всеми людьми, и мы набросились на них, и был таким полным разгром, который мы им учинили, что через короткое время не осталось никого, кто ушёл бы оттуда живым, ибо они пришли в таких доспехах, что тот, кто падал на землю, не мог подняться, а их латы представляли собой нагрудники из хлопка в три пальца [толщиной] до пят, и стрелы, и длинные копья, и тех, кто упал, всех поубивали. Там в этой стычке у меня ранили многих испанцев, и среди них меня, в меня попали стрелой, которая пробила ногу и вошла в седло, и из-за этой раны я остался хромым, потому что одна нога осталась у меня короче другой почти на четыре пальца[20].

Побережье Тихого океана в районе Акахутлы. Современный вид

И в этом селении я принуждён был оставаться пять дней, чтобы подлечиться, и по истечении их я отправился к другому селению, называемому Такушкалько [Tacuxcalco], куда отправил для разведки местности Дона Педро и других товарищей, которые захватили двоих лазутчиков, рассказавших, что впереди находится множество вооружённых людей из названного селения и других соседних, поджидая нас. И чтобы лучше удостовериться, они прошли, пока не увидели этих людей, и обнаружили, что их великое множество. И в ту пору прибыл Гонсало де Альварадо[21] с сорока всадниками, который повел их вперёд, потому что я, как я уже сказал, страдал от ранения, и он построил их в отряд, пока не подошли все, и когда мы подошли, и собрались все люди, я взобрался на лошадь, как смог, чтобы иметь возможность лучше приказать, как на них напасть. И я увидел отряд воинов в разгар сражения с неприятелем и отправил Гомеса де Альварадо [Gomez de Alvarado][22], чтобы он прорвался слева с двадцатью всадниками, и Гонсало де Альварадо справа с тридцатью всадниками, и Хорхе де Альварадо чтобы прорваться с остальными людьми. И если смотреть на них издалека, можно было испугаться, потому что у всех были копья в тридцать пядей, все поднятые. И я отправился на один холм, чтобы лучше видеть, что происходит, и увидел, как все испанцы приблизились к индейцам на расстояние броска шайбы [un juego de Herron], и ни один индеец не обратился в бегство, и ни один испанец на напал, так что я был напуган индейцами, которые дерзнули так стоять. Испанцы не нападали на них, так как думали, что лежавший между одними и другими луг был болотом, но затем, когда увидели, что он был твёрдым и хорошим, набросились на индейцев и разгромили их, и преследовали вплоть до селения больше чем на лигу, и устроили там великую бойню и наказание. И когда жители селений, находившиеся впереди, увидели, что в поле их разгромили, решили убежать и оставить нам селения[23].

И в этом селении я отдохнул два дня, и после этого отправился к селению, называемому Миаванаклан [Miagonaclan][24], и там также ушли в леса, как и другие. И оттуда я отправился к другому селению, которое называется Атеван [Atehuan][25], и туда мне прислали своих посланцев владыки Кушкатлана [Cuxcaclan][26], чтобы выказать своё повиновение Его Величеству и сказать, что они хотели бы быть его вассалами и быть хорошими, и так они выказали его мне во имя его, и я его принял, полагая, что они не стали бы мне лгать, как остальные.

Война в Кускатлане. «Манускрипт Глазго».

И когда я прибыл в этот город Кускатлан[27], нашёл многих индейцев, которые меня встретили, а весь город оставленным, и пока мы в нём размещались, в селении не осталось ни одного человека из них, но все бежали в горы. И когда я увидел это, я отправил своих посланцев к тамошним владыкам, чтобы сказать им, чтобы они не поступали дурно и приняли во внимание, что ранее выказали повиновение Его Величеству и мне от его имени, уверяя их, чтобы они пришли, что я явился к ним не воевать и не забрать что-либо у них, но чтобы привести их к служению Богу Господу Нашему и Его Величеству (они послали мне сказать, что ничего не знали), а если бы они не захотели прийти, а я чего-нибудь от них захотел бы, то пусть бы они ждали со своим оружием.

И так как я увидел их злой умысел, отправил им приказания и требования от имени Императора, господина нашего, в которых требовал и предписывал им, чтобы они не нарушали мир и не восставали, ведь они уже признали себя его вассалами, а если нет, то я буду поступать с ними как с изменниками, восставшими и взбунтовавшимися против служения Его Величеству, и я буду вести против них войну, и всех, кто будет захвачен в ней живыми, обратят в рабство и заклеймят, а если будут верны мне, то их облагодетельствуют и будут защищать как вассалов Его Величества. И на это не возвратились посланцы и не пришло ответа от них.

И так как я увидел их зловредное намерение, и чтобы эта земля не осталась без наказания, я отправил людей искать их по лесам и горам, и те начали войну, и сражались с ними, и ранили испанцев и индейцев, моих друзей, и после всего этого был захвачен один знатный человек из этого города, и для большего обоснования я опять послал другое мое приказание, и они ответили тем же, чем и раньше, и как только я это увидел, я организовал процесс против них и против остальных, которые вели со мной войну, и вызвал их через публичное оглашение, и они также не пожелали прийти, и так как я увидел их мятежность, процесс был завершён, и я приговорил к смертной казни признанных изменниками владык этих областей, и чтобы всех остальных, кто был бы захвачен во время войны, и был бы захвачен позже, до тех пор, пока они не стали бы повиноваться Его Величеству, обратили бы в рабство и заклеймили, а из их цены заплатили бы за одиннадцать лошадей, которые погибли из-за них во время завоевания, и за тех, которых убили бы в дальнейшем, и за другое вооружение и прочие вещи, необходимые для этого завоевания этих индейцев из этого названного города Кушкатлан, где я пробыл семнадцать дней, и которых ни нападениями, какие я приказывал устраивать, ни через посланцев, каковых я к ним отправлял, как я уже сказал, никак не смог выманить, из-за большой густоты лесов, и высоких гор, и больших ущелий и многих других [естественных] укреплений, которые они имели.

Там я узнал об обширнейших землях в глубине материка, городах из извести и тёсаного камня, и узнал от местных уроженцев, что эта земля не имеет конца, и чтобы завоевать её, так как она велика и с огромнейшим населением, необходимо много времени, и из-за плохой погоды, которая наступила, я не пошёл дальше вперёд, чтобы завоёвывать, но решил вернуться в этот город Гуатемалу, умиротворив на обратном пути оставшуюся позади землю, и что я ни делал и как ни трудился в ней, никак не смог привлечь их к служению Его Величеству, так как всё это побережье Южного моря, по которому я шёл, очень лесистое, а в горах поблизости они имеют убежище.

Итак, я прибыл в этот город[28], изобилующий водой, где для лучшего завоевания и умиротворения этой земли, столь обширной и со столь суровыми людьми, основал и заложил от имени Его Величества испанский город, который назвал Городом Господина Сантъяго [Ciudad de Señor Santiago][29], потому что здесь находится центр всей этой земли и имеются наибольшие и наилучшие средства для названных завоевания, и умиротворения, и заселения того, что дальше. И я избрал двоих ординарных алькальдов и четверых рехидоров[30], согласно тому, что Ваша Милость там увидит относительно выборов.

И после того как пройдут эти два зимних месяца, которые оказываются самыми тяжёлыми изо всех, я выйду из этого города по просьбе области Тепалан [Tepalan], которая находится в пятнадцати переходах отсюда в глубине материка, и она, как мне сообщили, имеет город, такой же большой как Мехико, и с большими строениями из извести, тёсаного камня и с плоскими крышами, и кроме неё имеются многие другие, и из четырёх или пяти из них ко мне приходили иъявить повиновение Его Величеству, и говорят, что одна из них имеет тридцать тысяч жителей, и это меня не удивило, ибо поскольку велики поселения этого побережья, то и в глубине материка должно быть имеется то, о чём говорят. Будущим летом, молю Господа Нашего, думаю пройти двести лиг вперёд, отчего, думаю, Его Величеству будет оказана большая услуга, и его государство приумножено, а Ваша Милость получит известия о других новинках.

От этого города Мехико до того, что я прошёл и завоевал, четыреста лиг, и пусть поверит Ваша Милость, что эта земля более заселённая и людная, чем любая, какой Ваша Милость до настоящего времени управляла.

В этой земле мы обнаружили горную цепь, в которой имеется вулкан, являющийся самой ужасной вещью из всех виденных, который извергает из жерла камни, такие большие как дом, пылающие пламенем, и когда они падают, разбиваются на куски и покрывают всю горную цепь огнём. В шестидесяти лигах от этого мы увидели другой вулкан, который извергал дым и очень страшный, который поднимался в небо, и столб дыма имел в окружности пол-лиги[31]. Во всех реках, которые оттуда вытекают, нельзя пить воду, потому что она насыщена серой, и в частности оттуда выходит одна многоводная река, очень красивая, такая горячая, что некоторые люди из моего отряда, которые отправились в поход, не смогли войти в неё, и, разыскивая брод, нашли другую реку, холодную, которая впадала в эту, и там где они соединялись, обнаружили чуть тёплый брод, который можно было перейти. И о делах этой стороны больше ничего не имею, о чём бы сообщить Вашей Милости, кроме того, что мне говорят индейцы, будто от этого Южного моря до Северного[32] идти одну зиму и одно лето.

Извержение Вулкана Огня в Гватемале.

Ваша Милость оказала мне милость заместительством [la Tenencia] в этом городе[33], и я помог ей овладеть им, и защищал его, когда находился внутри, с опасностями и трудами, о которых Ваша Милость знает, и если бы я поехал в Испанию, то Вы подтвердили бы службу, которую я сослужил Его Величеству, и оказали бы бóльшие милости. То, что, как мне сказали, решил Его Величество, меня не удивляет, потому что он не имеет сведений обо мне, и вина в этом только Вашей Милости, так как Вы не сделали Его Величеству сообщения об оказанных мною услугах, ибо послали меня сюда. Я умоляю Вашу Милость сделать ему сообщение о том, кто я таков, и какую службу сослужил Его Величеству в этих странах, и где прошёл, и о том, что я недавно завоевал, и о желании служить ему впредь, которое я имею, и о том, как на его службе мне изувечили ногу, и сколь малое жалование до сегодняшнего дня получил я и эти идальго, которые идут вместе со мной, и о малой выгоде, которая на сегодняшний день нам досталась.

Господь Наш да приумножит счастливо жизнь и великолепнейшее здоровье Вашей Милости на многие лета. Из этого города Сантъяго двадцать восьмого июля тысяча пятьсот двадцать четвёртого года,

Педро де Альварадо