II.

Отцы-иезуиты, вводя в своей республике коммунисти­ческое хозяйство, не следовали никакому определенному учению или плану, да и не могли ему следовать, так как вообще сочинения или письменного практического изоб­ражения коммунистического идеала в их эпоху еще не существовало. Их государство не являлось и попыткою осуществить какую-либо из социальных утопий — Платона, Мора или Кампанеллы — на практике, хотя некоторые впоследствии несправедливо изобличали их в заимствова­нии идей из «Государства Солнца». Коммунизм у опекае­мых туземцев складывался сам собою под влиянием религиозных соображений—с одной стороны и условий созда­ваемого государства — с другой. Религиозные соображения покоились на христианской догматике, а социально-эконо­мические условия диктовали необходимость введения опре­деленности, имущественного равенства и централи­зации хозяйственного управления. Всему этому больше всего соответствовала система потребительного коммунизма, который не трудно было ввести у диких племен.

Интересно, что иезуиты во всех миссиях Южной Аме­рики приходили к необходимости организовывать именно коммунистические организации. Управление жизнью об­щины извне стоящею властью естественно приводило к коллективному строю и хозяйству. Стремление дать иму­щественное обеспечение и равенство членам общины также приводило к той же системе. Наконец, она была в духе монашеских орденов и первых веков христианства, а по­тому поддерживалась и религиозными идеалами.

Вообще вся организация коммунизма в Парагвайской республике носила на себе печать католического монаше­ского ордена. Уставы Бенедикта Нурсийского или ордена Лойолы содержат правила, аналогичные с правилами Мацеты и Катальдино: то же отсутствие личной собствен­ности, личной инициативы, беспрерывное богослужение, та же система отношений и наказаний, тот же образ жизни и порядок житейского уклада.