О характере торговли у древних майя

Для определения уровня социально-экономического развития того или иного древнего общества огромную роль играют данные о характере его обмена и торговли. В этом плане не представляют исключения и древнейшие цивилизации доколумбовой Мезоамерики, хотя окончательный вывод относительно степени развития торговли в данном регионе Нового Света сильно затруднен малочисленностью и спецификой имеющихся источников.

Известно, какое значительное внимание уделяли в своих работах товарности производства и торговле в целом классики марксизма-ленинизма[318]. Весомым вкладом в изучение древних культур Американского континента явилось и новое теоретическое положение советских исследователей о стадиальной близости и большом общем сходстве социально-экономических структур ранних цивилизаций Старого и Нового Света[319]. В этой связи особый интерес представляют взгляды К.Маркса, Ф.Энгельса и В.И.Ленина относительно торговли и обмена на Древнем Востоке. Касаясь данной темы, они прежде всего четко проводят мысль о том, что первичный обмен возникает повсюду как межобщинное, а не внутриобщинное явление[320].

Однако постепенно межобщинный товарный обмен начинает проникать и во внутреннюю жизнь каждой общины, оказывая влияние на ее основы и способствуя дальнейшему росту товарности производства. «И все-таки обмену, как бы велико ни было его цивилизующее воздействие, не удалось на Востоке задеть целостность народной жизни»[321]. Суть состояла в том, подчеркивал В.И.Ленин, что «азиатские деревни замкнутые, самодовлеющие (натуральное хозяйство) — база азиатских порядков + public works центрального правительства»[322].

Вместе с тем К.Маркс неоднократно отмечал, что в древности на Востоке большое развитие получила именно внешняя торговля, так или иначе связанная с государством, с правящей верхушкой общества[323]. Основываясь на этих теоретических разработках классиков марксизма-ленинизма и на анализе конкретного исторического материала (данные археологии и письменные источники), советские исследователи пришли к выводу о том, что в ранних древневосточных государствах торговля носила преимущественно внешний и государственный характер.

Данные о внутренней торговле малочисленны и противоречивы. С одной стороны, она безусловно существовала и развивалась, оказывая определенное воздействие на самодовлеющие азиатские общины (иногда носителями и покровителями частной торговли выступали на Востоке храмы)[324]; но, с другой стороны, как уже отмечалось, она лишь частично смогла поколебать прочные устои замкнутых восточных общин.

Остается решить, в какой мере эти выводы и указания применимы к конкретным материалам доколумбовой Мезоамерики[325].

Для изучения обмена и торговли в доиспанскую эпоху мы располагаем здесь двумя видами источников: археологические находки и сведении европейских и индейских авторов. Однако первые несут на себе печать известной однозначности, поскольку речь может идти только о некоторых видах неорганических предметов, выдержавших разрушительное воздействие времени в условиях влажного тропического климата. Вторые же — далеко не полны и освещают лишь события самого кануна конкисты, т.е. относятся только к постклассическому периоду (X–XVI вв. н.э.). В этой связи следует прибегнуть к поэтапному рассмотрению имеющихся в нашем распоряжении данных: сначала — по обмену и торговле у майя накануне испанского завоевания (на основе письменных источников), а затем — торговые связи классического периода (по данным археологии).

Прежде всего, следует подчеркнуть, что система торговых путей и основных торговых центров на протяжении I–II тысячелетий н.э. претерпела существенные изменения. В классический период ведущую роль в развитии культуры майя играли города-государства Центральной (равнинной) области во главе с Тикалем. В соответствии с этим и прокладывались» торговые пути для связи с внешним миром: сухопутные и речные маршруты вели из Петена на восток, к Атлантическому побережью (упомянутый путь по р. Белиз); на север — вдоль берега моря, к Юкатану и его соляным разработкам; на юго-запад — в Горную Гватемалу (и через Каминальуйю — связь с Теотихуаканом); на запад — в бассейн р. Усумасинты и т.д. и т.п.

В IX–X вв. нашествие центральномексиканских племен нахуа вызвало упадок и запустение большинства городов Петена. Они так и не возродились вновь, а центр культурного развития майя переместился на север, к жителям полуострова Юкатан. В этом и состоит, на мой взгляд, главная причина создания в постклассическое время длинного и сложного морского пути вокруг всего Юкатана к богатым землям Гондураса (Улуа) и Гватемалы (бассейн р. Мотагуа) в обход обезлюдевших и труднопроходимых джунглей Петена. Кроме того, в XV в. у западных границ майя (в портовых городах Табаско) появились посланцы могущественной ацтекской державы в лице вездесущих торговцев-«почтека», весьма заинтересованные в получении экзотических товаров юга.

Однако такая переориентация системы торговых связей майя в постклассический период и замена одних торговых центров другими не меняет общего характера майяской торговли на протяжении всех 1,5 тыс. лет, которые отделяют время появления первых городов-государств майя от испанского завоевания.

Профессиональными торговцами у майя были лишь те, кто заснимался внешней и дальней торговлей. Только они имели свою особую организацию, своих богов-покровителей (бог какао, Эк Чуах — «черный бог» и т.д.), свои ритуалы и празднества, внешние символы и атрибуты (веер, посох с острым концом и т.д.). Внутренняя торговля не носила профессионального характера: кто производил данный продукт, тот и обменивал его.

Внешняя и дальняя торговля носили у майя государственный, централизованный характер. Правитель и его ближайшее окружение, владея плантациями какао, соляными разработками и иными материальными ценностями (полученными с подвластного населения либо в виде налогов, либо в виде дани), имели все необходимое для ведения такой торговли, сопряженной со многими трудностями и риском.

Преобладающую часть товаров внешнего торгового обмена составляли предметы роскоши и различные экзотические продукты, шедшие прежде всего на нужды царского двора и культа.

К числу товаров чисто хозяйственного назначения, торговля которыми достигла значительного размаха, можно лишь отнести соль, обсидиан и некоторые породы твердого камня. Но и они доставлялись в джунгли Петена издалека.

В торговых операциях преобладал прямой обмен (товар на товар), хотя появились уже и определенные денежные эквиваленты: хлопчатобумажные плащи, нефритовые украшения, медные топорики, золотой песок, низки красных раковин и, наконец, самый распространенный — бобы какао.

Рынки и их организация достигли довольно высокого уровня развития. Наблюдается известная связь рынков с храмами и религиозными праздниками.

В целом общий характер торговли у майя и других народов доколумбовой Мезоамерики очень похож на аналогичные явления, существовавшие в цивилизациях Древнего Востока (особенно Шумер) на ранних этапах их развития.

[318] Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения, т. 21, с. 23–178.

[319] Ланда Д. де, 1955, с. 37, 38.

[320] Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения, т. 23, с. 364; т. 25, ч. II, с. 475.

[321] Виткин М.А., 1972, с. 58.

[322] Ленин В.И., 1968, с. 282.

[323] Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения, т. 46, ч. I, 1968, с. 464.

[324] Брюсов А.Я., 1957, с. 20, 21; Массон В.М., 1973, с. 90, 91; Янковская Н.Б., 1972, с. 17–20.

[325] Подробное изложение взглядов автора на характер торговли у древних майя см. в работе: Гуляев В.И. О характере торговли у древних майя. — СЭ, 1976, №1, с. 58–71.