Хозяйство и материальная культура. Часть 6.

6

Глина — излюбленный материал древних майя. Область ее применения была поистине безгранична. Кроме бытовой и культовой керамики из глины изготовлялись маски, курительные трубки, музыкальные инструменты (флейты и бара­баны), простые и составные курильницы и даже некоторые орудия (грузики для сетей, веретена, штампы для нанесения красочных узоров на кожу и др.). Большое распространение имели статуэтки, фигурные сосуды и свистульки в виде животного или человека; иногда они передают целые сцены (охотник, добывающий оленя, женщина с ребенком на спине, мелющая кукурузу). Многие из таких вещей являются подлинными памятниками искусства. Все они ярко раскрашивались синей, красной, черной, белой и желтой красками.

В письменных источниках о гончарах и их работе содержится удивительно мало сведений, несмотря на большую распространен­ность глиняных изделий. Мы имеем лишь несколько терминов в словарях — ah bocti chuen, ah chuen kat, ah chuen luum, ah pat (io) ah izac (k), обозначающих гончара. Между этими терминами не­сомненно существовали какие-то различия, которые авторы слова­рей, к сожалению, не отметили; это показывают два других юка­танских термина — ah pat cum — «изготовляющий сосуды для еды» и ah pat ppul — «изготовляющий кувшины для жидкостей». Не­многочисленны и изображения гончаров в рукописях (М, 62, 74).

Хотя народам древней Америки, в том числе и майя, гончар­ный круг не был известен (Foster, 1959a, 1959b), они достигли вы­сокой степени совершенства в этом ремесле. Первые гончарные из­делия на территории Месоамерики относятся, по-видимому, к ру­бежу III и II тыс. до н. э. (Willey, 1966, pp. 82—83, 93); в области майя керамика появляется приблизительно после XVI в. до н. э. Судя по сравнительному этнографическому материалу, при фор­мовке сосудов гончары употребляли в качестве подставки камень или обрезок толстой доски, который вертели ногами. Большие сосуды изготовлялись ленточным способом. Наряду с лепкой от руки применялись также и формы; в них отливались или части, или це­лые изделия. Разнообразие керамических форм и различные виды техники украшения сосудов (гравировка, налепы, роспись и др.), менявшиеся, конечно, в разные периоды и в различных местно­стях, просто поражают исследователей. Так как керамика слу­жит хорошим путеводителем для археологов, то число публикаций и исследований по майяской керамике очень велико.[74] Однако, не­смотря на это, все же нельзя сказать, что технология и формы, функции разных видов керамики, разновидности украшений, хро­нология развития, центры гончарного производства тех или иных типов исследованы достаточно. Скорее можно сказать, что изучение истории майяской керамики только лишь начинается.

Хотя среди исследователей широко распространено мнение, что гончарным производством занимались исключительно женщины, в действительности такое представление вряд ли верно. По всей вероятности, сфера деятельности женщин ограничивалась сугубо бытовой керамикой. Археологические раскопки показывают, что в Месоамерике существовали определенные центры, производив­шие керамику на продажу. В них, очевидно, этим видом ремесла занимались мужчины. Изделия таких центров, как например Чолулы или Тикуля на Юкатане, в позднее время расходились почти по всей стране. Испанские завоеватели упоминают в своих отчетах о существовании в государствах древней Америки специальных ремесленников-гончаров. Наконец, не случайно, что все приведен­ные выше майяские термины, обозначающие гончара, имеют муж­ской префикс.

Вторым очень распространенным ремеслом было ткачество. Вследствие неблагоприятных климатических условий до нас не дошло (за исключением нескольких не очень выразительных фраг­ментов) ни одной древней ткани майя. Поэтому ткацкое дело у на­родов Месоамерики известно лишь по упоминаниям испанских авторов XVI в. и по изображениям тканей на скульптурах (Kidder and Chinchilla, 1959, pi. 54; Aveleyra Arroyo de Anda, 1964, pi. 90) и в памятниках живописи. Нити изготовлялись из волокон одного вида агавы, а также из различных сортов хлопка. В позднее время ацтекские торговцы ввозили для этой же цели крашеную кро­личью шерсть, по всей вероятности изготовлявшуюся в Оахаке миштеками (RY, t. 1, pp. 67, 87). Орудиями служили веретено, ставившееся в тыквенную чашу, и простейшего вида ткацкий ста­нок, прикреплявшийся одним концом к дереву или столбу жилища (М, 79). Несмотря, однако, на примитивность этих орудий, тка­чихи майя создавали замечательные ткани. Можно предположить, что существовали различные виды ткацкой техники: парчевая, гобеленовая, сквозной узор; кроме того, имелись и разные спо­собы украшения ткани: нанесение рисунков специальными глиня­ными штампами, расшивка нефритовыми и перламутровыми бу­сами и дисками, вышивка (М, 102). По заключению специали­стов (Harcourt, 1958), в ряде случаев ткани майя по техническим особенностям были близки к ткацким шедеврам древних перуан­цев (см. также: Mahler, 1965).

Для окраски тканей употреблялись различные краски как ми­нерального, так и растительного происхождения (индиго, ачиоте и др.). Известна была также краска, добывавшаяся из одного вида моллюсков (близкая, следовательно, к знаменитому тирскому пурпуру). Особый интерес представляет красная краска, изготовлявшаяся из кошенили — мелких насекомых, водящихся на двух видах кактуса (Ланда, 1955, стр. 224). Открытие этого кра­сителя принадлежит жителям Южной Мексики. После испанского завоевания краска из кошенили стала (как и индиго) одной из важнейших статей экспорта в Европу и потеряла свое значение лишь после открытия химических красителей. Другое насекомое этого же семейства — niin (Llaveia axin L1.) использовалось для закрепления красителей. Полученный из него жир смешивался также с красками для росписи керамических сосудов, употреблялся для раскраски лица и тела, при изготовлении лака для тыквен­ных сосудов и др. (Ланда, 1955, стр. 216; Jenkinks, 1964).

Еще одним важным видом ремесла в Месоамерике было со­ставление мозаичных уборов из перьев — процесс, близкий к тка­честву. Технологическая сущность его состояла в том, что стержни перьев различных птиц заделывались в ткань во время ее произ­водства. Пользуясь этим способом, мастера изготовляли узкие полотнища, прикреплявшиеся к поясам танцоров (при вращении они развевались), плащи и пышные головные уборы, украшали щиты, балдахины, веера, скипетры. Фрески Бонампак'а и росписи на сосудах указывают еще один вид применения перьев: они при­креплялись к тонким деревянным рамкам, укреплявшимся за спиной при парадных одеяниях. Моран в своем словаре языка покомамов определяет слово «майут» как «деревянную рамку, ук­рашенную перьями, которую они (индейцы, — Р. К.) носят на своих спинах во время танцев». Такие рамки можно видеть, например, у одевающихся персонажей в первой комнате Бонампак'а и на известном расписном сосуде из Вашактуна (здесь они даны в про­филь). Особенно высоко ценились зеленые перья кецаля, дости­гавшие иногда метровой длины, голубые перья котинги, желтые и красные перья кардинала, различных видов попугаев, иволги, цапли, индюков, уток, орлов, мухоловок, колибри и др. Некото­рые из этих птиц специально разводились для таких целей (Ланда, 1955, стр. 161, 224). За убийство птицы с ценными перьями полагалась смерть (Blom, 1932b, p. 542). Иногда из перьев составлялись целые картины (обычно изображения живот­ных на щитах), причем подбор красок был настолько совершен­ным, что, по свидетельству испанских очевидцев, соперничал с живописью.

До нас не дошло ни одного изделия майяских кожевников и меховщиков, хотя, исходя опять-таки из изображений, можно ду­мать, что они не уступали в своей области другим мастерам. Наи­более употребительным материалом были шкуры оленей, ягуаров, пум, оцелотов и тапиров. Впрочем, охота на последних требовала очень большой храбрости, поэтому иногда шкуру тапира или части ее майя оставляли как память и хранили до правнуков (Ланда, 1955, стр. 227). Мало что можно сказать и о плетении, так как образцов его также не сохранилось. На приголке 24 из Йашчилана и в росписях, однако, представлены прекрасные кор­зины, украшенные сложным узором, на сосуде из Вильяэрмосы — гамак; две стелы (одна в Копане, другая в Киригуа) показы­вают образцы циновок.

[74] Назовем лишь наиболее существенные: Seler, 1901; Merwin and Vaillant, 1932; Lothrop, 1933, 1936; Vaillant, 1935; Butler, 1935, 1940; Longyear, 1940, 1951, 1952; Brainerd, 1941, 1951, 1958; Wauchope, 1941, 1948a, 1950; Kidder, 1943a, 1944a, 1961; Kidder and Shepard, 1944; Kidder and Shook, 1946; Kidder, Jennings and Shook, 1946; Shepard, 1948, 1964; Borhegyi, 1950a, 1955, 1956, 1959a, 1961a, 1963a, 1965a, 1968; Smith and Kidder, 1951; Shook and Kidder, 1952; R. E. Smith, 1952, 1955, 1958; Woodbury, Trik, Dimick and oth., 1953; Rands and Rands, 1957, 1959, 1961b; Smith and Gifford, 1965, 1966; Andrews, 1960, 1961, 1962, 1965a, 1966, 1968; Smith, Willey and Gifford, 1960; Rands, 1961, 1964, 1967; Smith and Willey, 1962; Willey and Smith, 1963, 1969; Rands and Smith, 1965; Shook, 1965; Willey, Bullard, Glass, Gifford, 1965; Willey, 1966; Willey, Culbert, Adams, 1967; R. E. W. Adams, 1963a, 1963b, 1964