Реки крови и пепелища — вот путь Кортеса

«Не верьте ацтекам — дружба их веро­ломна». — Прибытие в город храмов Чолулу. — Тайный план уничтожения чужеземцев. — Ма­рина раскрывает заговор. — Око за око, зуб за зуб! — Кровавая бойня в Чолуле

К Кортесу снова прибыли посланцы Монтесумы с просьбой не задерживаться у неотесанных и веролом­ных тласкальцев, а поспешить в Чолулу, расположен­ную всего лишь в шести лигах от Тласкалы. Послы сообщили, что их властелин приказал Чолуле оказать белым чужестранцам хороший прием и обеспечить их войско всем необходимым, хотя они и не знали о ходив­ших в то время слухах, будто какой-то кудесник пред­сказал Монтесуме, что Чолула станет могилой чуже­земцев.

Тласкальцам это приглашение показалось подозри­тельным, они сказали, что чолульцы народ коварный и продались ацтекам. В Чолуле стоит сильный ацтек­ский гарнизон. Зачем же, дескать, самим лезть в пасть зверя? Да и поход в Теночтитлан вряд ли, по их мне­нию, был бы разумным шагом: столица ацтеков сильно укреплена и расположена на островах. Испанцы ока­жутся там, как в западне. Монтесума — хитрый, ковар­ный властелин.

• Не верьте его любезным речам, — предостерегали тласкальцы конкистадоров, — не верьте его смирению и дарам! Слова его лживы, а дружба вероломна!

Тласкальцы советовали не щадить ацтеков — ни ста­рого, ни малого.

Каменные барельефы с изображениями ягуаров и орла

Кортес, очевидно, и сам догадывался о грозящей опасности, но не хотел отказаться от похода на Чолулу, ведь опасность подстерегала его повсюду. Кортес хотел показать, что воины-европейцы ничего не боятся и не уклоняются от сражений. Конкистадоров сопровождали шесть тысяч тласкальцев.

Чолула была большим, чистым, красивым и благо­устроенным городом.

Белые пришельцы были встречены населением го­рода дружелюбно, с большим почетом. Зато тласкаль­цев — злейших врагов ацтеков — в город не впустили. По совету испанцев, они разбили свой лагерь за пре­делами города и обнесли его укрепленным валом.

Чолульцы толпами стояли на улицах, с любопытством разглядывая белых пришельцев. Те, в свою очередь, с удивлением взирали на этот народ, своим видом и богатой одеждой так сильно отличавшийся от всех ранее встречавшихся им индейцев, на чистые и широ­кие улицы, высокие дома и особенно на бесчисленные храмы. Чолула славилась как один из крупнейших религиозных центров Мексики. Это был город палом­ников, насчитывавший около двадцати тысяч домов. Его сравнивали с мусульманской Меккой и христиан­ским Иерусалимом. Пирамиды Чолулы соперничали с грандиозными пирамидами Египта. Древние легенды гласили, что здесь некогда царствовал светлый бог Кецалькоатль, в течение двадцати лет обучавший свой народ мудрости и строительному искусству. Ученики его оказались талантливыми. Это они построили гран­диозные пирамиды из глины и кирпича (периметр ос­нования самой большой из них вдвое превышал пери­метр основания пирамиды Хеопса, которая была также и ниже чолульской).

Пирамиды служили подножиями украшенных скульп­турами чудесных храмов, где вечно горели священные огни алтарей. Кортес насчитал четыреста храмов, о них он рассказывал в своем втором письме королю. А исто­рик Эррера сообщал, что во всех этих храмах в жертву богам ежегодно приносилось около шести тысяч человек.

Люди Чолулы славились как искусные ремесленники и предприимчивые купцы. Они изготовляли прекрасные ткани из хлопка и волокон агавы, делали великолепную глиняную посуду, не уступавшую лучшим образцам флорентийской керамики, обрабатывали металлы, камень, из которых делали не только прочные орудия труда, но и хрупкие украшения. Чолульцы также были искусными земледельцами. Вокруг их города раскину­лась широкая равнина, где на тщательно возделанных и орошенных полях зеленел маис, сочные агавы, ацтек­ский перец и плантации кактусов, на листьях которых разводили кошениль для добывания красной краски.

Сначала у испанцев всего было вдоволь: их вкусно кормили и поили, щедро одаривали. Но вскоре они за­метили, что гостеприимство чолульцев стало ухуд­шаться. Касики вели себя сдержаннее. Сказавшись больными, они отказались от приема у испанцев, и часто совещались с послами Монтесумы, поведение которых становилось все более высокомерным и вызывающим.

Вскоре испанцы перестали получать съестные при­пасы. Чолульские касики ссылались на то, что у них якобы иссякли запасы маиса. Чувствовалось, что ин­дейцы что-то замышляют. Тотонаки отправились на разведку. Они обошли весь город и донесли Кортесу, что чолульские женщины с детьми поспешно покидают город, что -в главном храме принесены в жертву богам шестеро детей, а мужчинам раздается оружие. Все сви­детельствовало о подготовке к большому сражению.

И действительно: Монтесума приказал чолульцам тайно готовиться к нападению и обещал прислать свои войска, чтобы сражение не прекращалось ни днем ни ночью, и длилось бы до тех пор, пока испанцы совсем не обессилят. Были уже приготовлены колья, ремни и ошейники, чтобы покрепче связать пленников и до­ставить их в Теночтитлан. Касики получили богатые подарки и обещание, что двадцать белых чужеземцев будут в Чолуле принесены в жертву богам.

Случай помог Кортесу подробнее узнать о заговоре. Марине выболтала тайные планы чолульцев пожилая индианка — жена одного из касиков. Она подружилась с Мариной и открыла ей тайну, что близок час уничто­жения испанцев: большое войско ацтеков — около двадцати тысяч человек — стоит в лесистых ущельях Чолулы и ждет лишь знака для нападения; на улицах устроены завалы и вырыты ямы, слегка замаскирован­ные снаружи. Проваливаясь в них, лошади чужеземцев будут падать на острые колья. На крышах домов и хра­мов сложены запасы камней и бревен для метания их на головы испанцев. Гибель белолицых неминуема, пусть же Марина покинет их и ищет убежища у ацтеков.

Умная Марина, убедив старую женщину, что испанцы держат ее в плену силой, осторожно выведала все под­робности заговора, и прикинувшись, что собирается по­следовать ее совету, стала укладывать вещи. Но едва женщина удалилась, Марина немедленно сообщила обо всем Кортесу.

В столь критический момент Кортес действовал очень решительно. Допросив жену касика, а также троих вер­ховных жрецов и добыв у них новые сведения, он собрал военный .совет. Узнав о грозящей опасности, офицеры пришли в смятение. Одни из них предлагали немедленно отступить и укрыться в Тласкале; по их мнению, нечего было и думать о походе на Теночтитлан. Другие же пред­лагали идти в столицу ацтеков кружным путем. Боль­шинство же, как и сам главнокомандующий, считали, что нужно идти только вперед — другого выхода нет. Но прежде всего следует проучить чолульцев: предвосхитить их нападение и устроить кровавую бойню. Враг должен трепетать, перед испанцами и сознавать, что их невоз­можно одолеть ни в открытом бою, ни хитростью, ни ко­варством.

Пригласив местных касиков, Кортес объявил, что испанцы уже вдоволь нагостились и пришло время соби­раться в дорогу. (К тому же чолульцы, по его словам, были не слишком гостеприимны.) Итак, испанцы завтра покинут город, и поэтому им нужны две тысячи носиль­щиков для пушек и другой тяжелой поклажи.

Касики охотно обещали выполнить это требование, считая, что носильщики явятся хорошей подмогой на­падающим.

Затем главнокомандующий пригласил к себе послов Монтесумы и сказал им, что раскрыл заговор ацтеков. Он, Кортес, дескать, шел к Монтесуме как к другу, а те­перь оказалось, что Монтесума замешан в заговоре. Послы отрицали это, по их словам, виновны были лишь чолульцы.

Кортес притворился, что поверил и рад такому ответу. Коварный дипломат воспользовался случаем, чтобы за­верить послов Монтесумы в своей дружбе и сообщить им, что намерен жестоко расправиться с чолульцами, оскорбившими как испанцев, так и самого Монтесуму. Однако он также приставил к послам стражу, чтобы они не могли разгласить намерения испанцев.

Испанцы бодрствовали всю ночь. Патрули зорко сле­дили за окрестностью, главнокомандующий тоже не сомкнул глаз. Лошади стояли оседланными, оружие было наготове.

На рассвете в стане Кортеса все было готово к бою. Главная часть войска выстроилась на обширном дворе храма, окруженного постройками и высокой стеной. Сильные отряды охраняли трое ворот, ведущих во двор, а пушки были поставлены снаружи, чтобы обстреливать подступы к воротам.

Едва приготовления были закончены, к Кортесу яви­лись касики Чолулы с тремя тысячами носильщиков. Их провели в занятый испанцами двор. Кортес, сидя на коне, гневно обратился к касикам, обвинив их в измене, и заявил, что по испанским законам они подлежат казни.

Чолульцам казалось, что чужеземцы прочли их сокро­венные мысли. Они попытались было свалить вину на Монтесуму, но тщетно: раздался выстрел — условный сигнал для начала кровавой расправы.

Битва в Чолуле (со старинного рисунка)

Пули градом посыпались на людей, растерянно сгрудившихся во дворе храма. Солдаты рубили их мечами, а дорогу к воротам им преградила охрана с длин­ными копьями. Спастись удалось лишь немногим — тем, кто сумел спрятаться среди груды трупов.

Тем временем другие чолульцы напали на храм сна­ружи, но под яростным огнем пушек вынуждены были отступить. Лошади топтали людей копытами, а копья всадников завершали кровавое дело.

Услышав сигнал к бою, тласкальцы, как было услов­лено, обмотали головы пучками камыша, чтобы их можно было отличить от чолульцев, и ударили по своим извечным врагам с тыла, мстя за старые обиды. Сопро­тивление чолульцев вскоре иссякло, войско Монтесумы не смогло им ничем помочь и поспешно отступило.

Испанцы, тотонаки и тласкальцы носились по улицам города, убивая всех, кто попадался им на пути. Многие воины и жители Чолулы в поисках спасения прятались в домах. Строения были деревянными, и испанцы легко их поджигали. Другие индейцы забаррикадировались в большом храме, с крыши которого бросали в насту­павших камни и бревна, а также осыпали их горящими стрелами, не приносившими, однако, закованным в латы испанцам никакого вреда. Кортес оцепил храм и пред­ложил осажденным сдаться, обещая даровать им жизнь. Однако, по свидетельству хрониста Камарго, это пред­ложение принял лишь один индеец. Остальные, решив, что лучше умереть, нежели сдаться, яростно защища­лись. Тогда Кортес приказал поджечь храм, и все, на­ходившиеся в нем, сгорели заживо.

Боевой клич испанцев и вопли индейцев сливались с грохотом орудий, треском горящего дерева и гудением пламени. Из рушащихся зданий взлетали вверх тучи искр и горящие головни.

Когда сопротивление чолульцев было подавлено, побе­дители бросились грабить жилые дома и храмы. Они хватали все ценное, что попадалось под руку: утварь, драгоценности, одежду и припасы.

Некоторые историки, как например Эррера, стремясь хоть как-то оправдать злодеяния Кортеса, утверждали, что испанцы якобы щадили женщин и детей, а тласкальцы хватали всех подряд, чтобы потом продать в рабство. Кое-кто из хронистов даже восхваляет Кортеса за его «милосердие», утверждая, что он вовсе не был жестоким, а просто был вынужден уничтожать препятствия на своем пути, но зато те, кто покорялся ему не сопротив­ляясь, могли рассчитывать на его милость.

Однако гуманный епископ Лас Касас правдиво изоб­разил эту расправу. По его словам, Кортес приказал посадить на кол сотню касиков для устрашения остав­шихся в живых. Во время кровавой бойни в Чолуле погибло свыше шести тысяч жителей, а испанцы все до одного остались живы. Кортес прекратил резню, лишь когда испанцы уже не в силах были держать мечи.

По приказу Кортеса чолульцы понемногу стали воз­вращаться домой, хоронить убитых и разбирать разва­лины. Казалось, над городом пронесся огненный смерч. Теперь чолульцы знали, на какую месть способны по­сланцы белых богов, и дрожали перед ними.

Кортес потребовал от тласкальцев и чолульцев, чтобы они перестали враждовать и торжественно поклялись Друг другу, что будут хранить мир и дружбу. Тласкальцам пришлось освободить всех своих военнопленных.

Покидая Чолулу, Кортес намеревался оставить здесь союзников, которые могли бы в случае необходимости оказать ему поддержку и обеспечить тыл.

Монтесума, узнав о кровавой расправе в Чолуле, пришел в ужас и поспешил заверить испанцев, что он якобы ничего не знал о заговоре: войско ацтеков направлялось в Чолулу для предотвращения возможных беспорядков и не участвовало в кровавой схватке. Повелитель ацте­ков чувствовал, что основы его владычества рушатся: несколько городов, узнав о судьбе Чолулы, направили к Кортесу посланцев с богатыми дарами — золотом и рабами. Монтесуме все чаще приходило на ум одно древнее предначертание, гласившее, что наступит день и на ацтеков сойдут гибель и разрушение, страна их будет покорена, разграблена, а люди ее превратятся в рабов.