Заупокойные храмовые комплексы

Важнейшим типом храмовой архитектуры древних майя, во многом определявшей облик любого классического города майя I тыс. н.э., были заупокойные храмовые ансамбли. Начиная с 1950-х гг. XX в. и вплоть до недавнего времени считалось, что основную массу заупокойных храмов составляли отдельно стоящие пирамидальные зиккураты со святилищем на вершине, воздвигнутый поверх царских гробниц с погребальным инвентарем, состоявшим из полихромной керамикой, украшениями из жадеита и раковин, множеством обсидиановых, костяных и каменных предметов. Такие здания, обнаруженные во многих городах классического периода, часто декорировались монументальной скульптурой, которая содержала прекрасные иконографические изображения, а также иероглифические тексты, призванные прославлять царей и представителей знати. Впрочем, благодаря археологическим исследованиям последних десятилетий, стало очевидно, что заупокойные храмы с такой же регулярностью могли представлять собой и комлексы Е-групп, и триадные ансамбли.

Так или иначе, во всех этих случаях мы имеем дело с заупокойной архитектурой, представляющей собой материализованное воплощение одного из основных элементов системы мировосприятия древних майя - культа предков (Гуляев, 1984). Классическим примером существования у майя I тыс. н.э. особой заупокойной архитектуры по примеру Древнего Египта стало открытие в 1952 г. под основанием паленкского Храма Надписей А. Русом гробницы с великолепным резным саркофагом правителя Паленке К’инич-Ханаб-Пакаля (Ruz, 1958). Одной из наиболее замечательных особенностей гробницы стало то, что она была соединена, так называемым, «каналом для души» (а на деле - специальным проходным отверствием), с вершиной храма, чтобы усопший правитель мог «слышать» все то, что происходит наверху. Спустя несколько лет экспедиции музея Пенсильванского университета удалось обнаружить не менее выдающиеся примеры заупокойных храмов в Тикале, в том числе, гробницу выдающегося правителя Кукульского царства Хасав-Чан-К’авиля, зарегистрированное как погребение 116 в Храме I. Царь Тикаля был найден лежащим на циновке из шкуры оцелота на одеяле из соломы или пальмовых листьев; его головной убор, браслеты, серьги, ожерелья были выполнены из сотен жадеитовых бляшек и бусин, а также из жемчуга; по обеим сторонам от покойного тянулись ряды полихромных ваз, сосудов из алебастра и даже один - из жадеита, здесь же находился привычный набор для жертвоприношений из шипов ската, раковин и сланцевого диска, инкрустированного пиритом, а у южной стены гробницы были найдены четыре десятка аккуратно сложенных резных костей, содержащих мифологические и исторические сюжеты.

Архитектура, связанная с заупокойным культом майяских правителей, была обнаружена также в Йашчилане, Чичен-Ице, Караколе и других крупных городах области майя. Стоит также сказать о недавней находке, сделанной археологами в Здании 2 в Калакмуле, где было обнаружено погребение канульского царя Йукно’м-Йич’ак-К’ак’а.

Кроме того, нам известны случаи, когда функции заупокойных храмов изменялись в течение классического периода. Причиной этого могли быть политические интересы отдельных групп внутри майяской элиты. Весьма показателен в этом смысле пример архитектурного комплекса Коронита, расположенного на территории археологического памятника Ла-Корона. Будучи в период ранней классики типичным заупокойным храмом, связанным с культом царских предков (богатое погребение было обнаружено археологами в здании 13R-2), в середине VII в. комплекс перестраивается, а его функции радикальным образом меняютя. Из эпиграфических данных нам известно о драматических событиях, сотрясавших Ла-Корону незадолго до этого (речь, вероятно, идет борьбе двух политических группировок), что привело к смене правившей династии. В результате, как следует из надписей на монументах 7 и 8, в 658 г. была проведена церемония переосвящения Корониты, которая приобрела функции храма бога-покровителя новой династии. Таким образом, новые правители, с одной стороны, подрывали сакральную основу предыдущего линиджа, с другой - легитимировали собственные властные притязания, связав важнейшейшую городскую святыню с именем своего бога-покровителя (Baron, 2013. P.365-367).

При этом следует отметить, что археологически культ предков фиксируется не только применительно к храмовым комплексам монументальных центров, но и за его пределами, в местах проживания рядовых общинников. В.И. Гуляев в статье «Культ предков у древних майя» указывает на тот факт, что при исследовании жилых групп Тикаля (Haviland, 1965. P.105-107) было установлено, что практически в каждом домохозяйстве одно из зданий выделялось размерами и качеством постройки - и именно в этом здании находилась основная масса погребений, которые обустраивались непосредственно под полами. Впоследствии жилые группы, имеющие подобную архитектурную модель, были обнаружены на территории практически всех памятников классического периода. По мнению Гуляева, «в этих просторных домах жили главы семей каждой такой группы — старшие в своих большесемейных коллективах» (Гуляев, 1984).

Более подробно о погребальной активности и связанной с ней монументальной архитектурой - заупокойных храмах - в городах восточной

Гватемалы и Белиза речь пойдет в соответствующих разделах, посвященных конкретным памятникам (см. Главу III).