Проблема происхождения цивилизации майя

Проблема происхождения цивилизации майя считается наиболее слож­ной и трудной в археологии Центральной Америки. К XVI в. племена язы­ковой группы майя занимали территорию южномексиканских штатов Табаско, Кампече, Юкатана и Кинтана Роо, всю Гватемалу, Британский Гондурас и часть западного Гондураса. Эти границы приблизительно со­ответствовали распространению культуры майя и в более раннюю эпоху — в I тысячелетии (рис. 1)[1].

Рис.1. Карта основных археологических памятников майя

 

В работах западных исследователей признаки цивилизации майя сво­дятся обычно к перечислению таких черт, как иероглифическая письмен­ность, календарь и своеобразная каменная архитектура со ступенчатым («ложным») сводом. «Термин «цивилизация майя»,— писал Сильванус Морли, — относится исключительно к той древней культуре американских индейцев, которая характеризуется тремя вышеуказанными признаками. Повсюду, где эти черты культуры встречаются вместе, там наверняка про­цветала когда-то цивилизация майя»[2]. Подобное определение цивилизации майя, помимо своей односторонности, страдает еще одним серьезным недо­статком: под него не подпадает целая область культуры майя — Горная Гватемала. Культурное различие горных районов Гватемалы и обширной лесистой низменности (Lowlands), лежащей к северу и востоку, было заме­чено уже давно. Поскольку в Горной Гватемале каменная архитектура со ступенчатым сводом почти не встречается, а находки иероглифических надписей были единичны, многие археологи исключали ее из понятия «ци­вилизация майя». Сложилось парадоксальное положение. И в низменных, и в горных районах Гватемалы жили племена языковой группы майя, до­стигшие на рубеже нашей эры порога цивилизации. Но поскольку у одних не было зданий со ступенчатым сводом и иероглифических письмен, а у других они были, термин «цивилизация майя» стал применяться только к культуре населения равнинных районов [3]. На наш взгляд, здесь речь идет о двух локальных вариантах одной родственной культуры. Долгое время при решении вопроса о происхождении цивилизации майя ученые опира­лись на анализ письменности, календаря и скульптуры, пытаясь просле­дить их истоки. Тем самым вопрос о происхождении археологической куль­туры подменялся поисками родины иероглифической письменности и ка­менных стел с календарными датами. Подобный подход был характерен для всех западных исследователей — С. Морли, Э. Томпсона, М. Коваррубиаса и др. До последнего времени в специальной литературе существовали две противоположные точки зрения.

Одно направление, состоявшее главным образом из археологов США во главе с С. Морли, отстаивало теорию о том, что классическая культура майя[4] зародилась там, где были найдены наиболее ранние образцы иеро­глифической письменности, календаря и каменных построек со ступенча­тым сводом, а именно — в департаменте Петен (Северная Гватемала)[5]. К такому же выводу на основе тщательного анализа мотивов искусства майя пришла Т. Проскурякова (США) [6].

Совершенно иных взглядов на данный вопрос придерживаются некото­рые мексиканские исследователи. Известный искусствовед С. Тоскано счи­тает, например, что предки майя пришли в бассейн р. Усумасинты и в Пе­тен лишь в I—II вв. с атлантического побережья Мексики[7]. С более проч­ным обоснованием этой точки зрения выступил позднее М. Коваррубиас. Опираясь на конкретные факты, он показал, что наиболее ранние образцы календаря майя найдены не на их территории, а западнее — в области ольмеков. Там наиболее ранняя находка этого рода — стела «Ц» из Трес Сапотес (Веракрус) — имеет календарную дату, соответствующую 31 г. до н. э., тогда как древнейшие образцы майяской эпиграфики, найденные до сих пор, относятся лишь к III в.

Используя этот факт, Коваррубиас выдвинул гипотезу о происхожде­нии цивилизации майя на территории мексиканских штатов Веракрус и

Табаско, т. е. на территории ольмеков[8]. На таких же позициях стоит и советский исследователь Ю. В. Кнорозов, считающий, что майя, вооружен­ные всеми достижениями цивилизации, пришли в Петен и на Юкатан сравнительно поздно, в начале нашей эры. Основной его аргумент состоит в том, что самые ранние образцы календаря и письменности майя найдены в области ольмеков [9].

Таким образом, сторонники обоих направлений подменяют фактически вопрос о происхождении культуры вопросом о происхождении письменно­сти и календаря. В последние годы ряд западных археологов уделяет все большее внимание доклассическим (раннеземледельческим) памятникам на территории майя, справедливо считая их той основой, на которой вырос­ла яркая цивилизация местных индейских племен [10]. Однако дальше общих рассуждений и гипотез дело не идет. Специальных аргументированных ра­бот по проблеме в целом до сих пор нет. Многих исследователей на Западе смущает тот резкий качественный скачок, который знаменует собой пере­ход от сравнительно простой культуры ранних земледельцев (доклассический период) к цивилизации; отсутствие в ряде областей постепенных эта­пов развития культуры и т. д. Тем не менее сама постановка вопроса о поисках корней цивилизации майя в культуре предшествующего доклассического периода заслуживает внимания.

Если мы обратимся к древнейшим памятникам майя, то можно без осо­бого труда установить, что на большей части низменных тропических рай­онов (Lowlands Maya) первые следы обитания появляются лишь на рубе­же II — I тысячелетий до н. э.

С другой стороны, горные районы (Highlands Maya), включающие плоскогорья Чиапаса, Центральную Гватемалу и часть Гондураса, содер­жат памятники глубокой древности, уходящие своими корнями к периоду первого появления человека в этих местах (IX—VIII тысячелетия до н. э.). Начиная с 1000 г. до н. э. развитие культуры в низменных районах майя протекает без заметного перерыва вплоть до появления цивилизации. По­скольку существует предположение, что именно эта доклассическая куль­тура ранних земледельцев послужила питательной средой для всех после­дующих достижений эпохи цивилизации, нам необходимо решить следую­щие вопросы:

1. происхождение доклассической (раннеземледельческой) культуры в низменных районах майя (Lowlands) и ее связь с культурой горных районов;
2. преемственность доклассической и классической культур в низмен­ных районах майя.

1. Происхождение доклассической культуры в низменных районах майя

Освоение области тропических джунглей на территории майя началось, по-видимому, лишь в самом конце II тысячелетия до н. э. Об этом свиде­тельствует полное отсутствие здесь следов предшествующего обитания, почти одновременное появление раннеземледельческих памятников на всей этой огромной территории от Юкатана до р. Улуа в Гондурасе, а также вполне сложившийся облик культуры населения, оставившего эти памят­ники. Столь позднее освоение майя области тропических лесов на фоне культурного развития других частей Мезоамерики[11] не является чем-то неожиданным.

Общеизвестно, что древнейшие очаги земледелия возникали прежде все­го в горных тропических и субтропических районах, создававших наиболее благоприятные условия для развития полезных растений и жизни челове­ка. Освоение низменных лесистых областей происходило, как правило, значительно позднее — с развитием земледельческого хозяйства и общего уровня культуры. Эти наблюдения, сделанные советским ботаником

Н. И. Вавиловым[12], находят свое подтверждение в археологическом мате­риале Мезоамерики. Древнейшие очаги земледелия, согласно последним исследованиям[13], приурочены там именно к горным районам — Тамаулипас (северо-восточная Мексика), Пуэбла и Оахака (юго-восточная Мекси­ка), Чиапас и Горная Гватемала. Для нас особый интерес представляют районы, вошедшие позднее в состав территории культуры майя, а имен­но — Чиапас, Центральная (горная) Гватемала и часть Гондураса. Следы пребывания человека в этих местах относятся еще к IX—VII тысячелети­ям до н. э., т. е. к эпохе первобытных охотников верхнего плейстоцена (на­пример, каменный наконечник копья типа Кловис из Сан Рафаэль в Гвате­мале)[14].

Вторая крупная докерамическая эпоха приходится на отрезок времени между 7000 и 2000 гг. до н. э. Она характеризуется кремневыми орудиями, указывающими на преобладание хозяйства, основанного на охоте за мел­кой дичью, собирательстве и начатках земледелия. Среди находок этого времени из западных (горных) районов территории майя особое значение имеет комплекс вещей из грота Санта Марта в штате Чиапас (Мексика). Древнейшие слои этого памятника содержали камни для разбивания оре­хов, терочники из булыжников, примитивные зернотерки, маленькие ме­тательные наконечники, «чопперы» и скребки. По радиокарбонному анали­зу, эти слои относятся к VI—IV тысячелетию до н. э. [15]. Стратиграфия из грота Санта Марта позволяет сделать вывод о существовании преемствен­ности различных форм местной культуры от докерамической эпохи (VI тысячелетие до н. э.) до появления развитого земледелия и керамики (этап Которра: 1500—1000 гг. до н. э.).

Этот факт косвенным образом может свидетельствовать о том, что предки майя обосновались в Чиапасе еще в глубокой древности. Следую­щая эпоха — доклассическая или архаическая[16] (1500—100 гг до н. э.) — отражает важнейшие изменения в экономике и культуре местного населе­ния. На рубеже III и II тысячелетий до н. э. здесь (в горных районах майя и в других частях Мезоамерики) появляются раннеземледельческие куль­туры неолитического облика с маисовым земледелием, развитой керамиче­ской традицией и культом глиняных женских статуэток. Обычно эту эпоху делят на три этапа в соответствии с изменениями в формах керамики и статуэток и на основе характера поселений: ранний (1500—1000 гг. до н. э.); средний (1000—500 гг. до н. э.) и поздний (500—100 гг. до н. э.).

Как уже говорилось выше, памятники раннего доклассического этапа на территории майя встречаются только в горных районах. Наиболее важ­ными среди них являются Чиапа де Корсо в штате Чиапас Мексики (этап Чиапа I или Которра, датируемый по С14 1500—1000 гг. до н. э.)[17], Каминальхуйю в Горной Гватемале (этап Аревало — 1500—1000 гг. до н. э.) [18]; Ла Виктория на тихоокеанском побережье Гватемалы (этап Окос — 1500—1000 гг. до н. э.)[19] и, наконец, этапы Ярумела I и «йохоа монохром­ный» в Гондурасе (2000—1000 гг. до н. э.)[20]. Все эти ранние памятники, несмотря на свою огромную удаленность друг от друга, имеют много обще­го, причем некоторые специфические параллели никак не объяснишь на основе конвергенции или культурных контактов. Так, материалы этапа Окос в Ла Виктории и Чиапа І в Чиапа де Корсо содержат идентичный тип лепных глиняных статуэток и практически идентичные формы керамики: тонкостенные кувшины без горла с жалобчатым орнаментом, красные блю­да с плоскими днищами и утолщенным краем и т. д.[21]. Позднее эти связи выступают еще отчетливее. Основываясь на этом факте, ряд исследовате­лей выдвинул гипотезу о том, что в доклассический период племена прамайя, создатели одной большой родственной культуры, занимали всю тер­риторию Южной Мексики, Гватемалу и Гондурас, начиная от Веракрус и до р. Улуа[22]. На наш взгляд, подобное предположение вполне оправдано на современном уровне наших знаний.

Средний этап доклассической эпохи (1000—500 гг. до н. э.) отмечается повсеместным распространением памятников ранних земледельцев в низ­менных тропических районах майя. Одновременность их появления на огромной территории и развитый облик культуры, не имеющей местных корней, указывают на пришлый характер этого населения. В то время как в низменной области началась широкая колонизация тропических лесных массивов, в горных районах майя (Гватемала, Чиапас) продолжали разви­ваться старые традиции раннеземледельческой культуры.

Какова же взаимосвязь тех и других областей? Следует отметить, что доклассические памятники в Lowlands известны нам пока довольно плохо. Совершенная керамическая периодизация была создана лишь для одного центра — Вашактуна (Петен, рис. 2). Наиболее ранние слои этого города содержали материалы доклассического времени, которые авторы раскопок разделили на два этапа: Мамом (средний этап доклассического времени, 1000—400 гг. до н. э.) и Чиканель (поздний этап доклассического времени, 400—100 гг. до н. э.)[23].

Эти этапы стали своеобразным эталоном доклассической культуры майя в низменных районах. Керамика этапа Мамом имеет восковую на ощупь поверхность как у ангобированных, так и у лощеных сосудов. Преоблада­ют сосуды с монохромной поверхностью — плоскодонные тарелки и чаши, большие кувшины. Характерной чертой являются маленькие петлеобраз­ные ручки. Сосуды на ножках совершенно отсутствуют. Орнамент преиму­щественно резной и желобчатый. Специфическую черту керамики Мамом образуют сосуды кремового цвета с красной росписью. Очень распростра­нены в это время лепные глиняные статуэтки с белым ангобом[24].

Рис. 2. Схема керамических этапов для города Вашактуна (Сев. Гватемала): 1 — Мамом, 2 — Чиканель, 3 — Цаколь, 4 — Тепеу

 

Керамика, близкая материалам этапа Мамом из Вашактуна, встречает­ся на ряде других памятников доклассического времени из низменных рай­онов: в Сан Хосе Британского Гондураса (этап Сан Хосе I)[25], в Тикале[26], в Сейбале[27] и в Алтаре Жертв. Раскопки последнего поселения имеют осо­бо важное значение. Там были найдены материалы более ранние, чем ке­рамика этапа Мамом (Вашактун). Древнейший керамический этап Алтаря Жертв — «Ше» начинается, судя по данным С14 и стратиграфии, около 1100 гг. до н. э. Кроме того, керамика «Ше» имеет поразительное сходство с материалами этапа Дили или Чиапа II в Чиапа де Корсо (1000—550 гг. до н. э.) из соседнего Чиапаса, где истоки культурного развития прослежи­ваются непрерывно, начиная с VII—VI тысячелетий до н. э.[28]. Роберт Смит, много лет занимавшийся керамикой Вашактуна, установил, что наи­более близкие параллели материалам этапа Мамом имеются в Горной Гва­темале (этап Лac Чаркас, Каминальхуйю). Там сосуды типа «красным по белому» удивительно напоминают вашактунскую керамику «красным по кремовому»[29].

На п-ове Юкатан (Мексика) в течение последних лет велись интенсив­ные раскопки крупного города майя — Дзибилчалтуна, расположенного в нескольких километрах от современной Мериды. На большой глубине под остатками грандиозных архитектурных сооружений классической эпохи были обнаружены материалы предшествующего доклассического времени. Наиболее ранние находки из Дзибилчалтуна, с одной стороны, тесно связа­ны с керамикой этапа Мамом в Петене, а с другой — с материалами Эскалеры или Чиапа III из Чиапа де Корсо. При этом многие образцы керами­ки из Чиапы почти невозможно отличить от сосудов из древнейших слоев Дзибилчалтуна[30] (Чиапа III относится, по данным Си, к 550—450 гг. до н. э.).

О тесных связях между материалами Чиапа де Корсо и Горной Гвате­малы (особенно тихоокеанского ее побережья) на раннем этапе докласси­ческого времени уже говорилось выше. Позднее эти связи сохраняются, а в некоторых случаях становятся еще более тесными. Значительное сходство с древнейшей керамикой Вашактуна демонстрируют материалы из раско­пок доклассических памятников в Британском Гондурасе: Сан Хосе (Сан-Хосе I) [31], Бенке Вьехо (этап 1-а) [32], Нохоч Эк (этап I) [33], Кашаль Ку­ниль[34] и др.

Таким образом, и в горных и в низменных районах майя наблюдается на среднем этапе доклассического периода удивительная близость культу­ры, что связано, вероятно, с ее общим происхождением. Позднее, в поздне­архаическое время, внутри этой территории ярко выступают едва заметные прежде локальные различия.

На основании сказанного выше можно сделать следующие выводы:

1. Древнейшие памятники ранних земледельцев в низменных районах майя появляются на рубеже II и I тысячелетий до н. э.
2. Отсутствие следов предшествующего развития на данной территории, почти одновременное возникновение поселков древних земледельцев от Юкатана до Гондураса и, наконец, вполне сложившийся облик культуры, появившейся там, доказывают, на наш взгляд, пришлый характер культу­ры майя в этой области.
3. Анализ доклассических памятников из низменных районов майя по­казывает, что они тесно связаны с синхронными им культурами Чиапаса и Горной Гватемалы. Эти последние — единственные области, населенные племенами языковой группы майя, где культурное развитие не ограничи­вается средним этапом доклассического периода, а уходит в глубь тысяче­летий.
4. Горные районы майя, Чиапас и Центральная Гватемала являлись, по-видимому, древнейшими очагами земледелия в Мезоамерике, о чем сви­детельствует комплекс из грота Санта Марта.
5. С возникновением земледелия развитие культуры здесь продолжает­ся без заметных перерывов, вплоть до европейского завоевания.
6. Изложенное дает основание предполагать, что именно горные районы Чиапаса и Гватемалы были местом происхождения раннеземледельческой культуры майя. На рубеже II и I тысячелетий до н. э. выходцы из горных районов начинают освоение почти безлюдных до этого районов тропиче­ских джунглей в Южной Мексике и Северной Гватемале.
7. К концу среднего этапа доклассической эпохи (600—500 гг. до н. э.) колонизация большей части низменной области майя была завершена.
8. Начиная с этого времени, развитие культуры в Lowlands протекало более или менее самостоятельно, через последовательно сменяющие друг друга этапы, вплоть до появления цивилизации:

а)  Мамом (1000—400 гг. до н. э.),

б)  Чиканель (400—100 гг. до н. э.),

в)  Мацанель или Хольмуль I (100 г. до н. э.— 100 г. н. э.).

Первые два этапа относятся к доклассическому времени. Третий отра­жает переходный этап между раннеземледельческой культурой и цивили­зацией.

2. Проблема преемственности доклассической и классической культуры майя

Теперь наша задача сводится к тому, чтобы проследить преемствен­ность доклассической и классической культур в низменных районах майя. Выше уже отмечалось, что многие зарубежные исследователи признают факт происхождения цивилизации майя на основе местной раннеземле­дельческой культуры. Но как только дело доходит до анализа конкретного материала, они недоумевают по поводу резкого качественного отличия археологических памятников майя эпохи цивилизации от более скромной культуры предшествующего времени.

Сложная каменная архитектура, развитая религия, зрелый характер классического искусства майя — все это настолько не походит на скромные памятники ранних земледельцев, что многие археологи на Западе стали поговаривать о загадочной внезапности появления блестящих достижений майя в этом районе, об отсутствии местных корней и т. д. Этот непонятный, на первый взгляд, разрыв в плавной эволюции местной культуры создавал благоприятную почву для всякого рода спекуляций относительно проис­хождения цивилизации майя. Некоторые исследователи вполне серьезно принялись искать корни искусства майя среди древних цивилизаций Ста­рого Света[35].

В действительности, несмотря на очевидное различие доклассической культуры майя и культуры эпохи цивилизации, вполне понятное при пе­реходе общества от первобытнообщинного строя к классовому, преемст­венность между ними прослеживается довольно четко, причем в ключевых областях материальной культуры.

А.  Архитектура. Благодаря многолетним раскопкам городов майя исследователи собрали сейчас множество важных сведений о каменной ар­хитектуре. Несмотря на ряд локальных отличий, для всех архитектурных стилей цивилизации майя свойственно несколько общих признаков: упо­требление ступенчатого свода; планировка архитектурных сооружений в особые комплексы, состоящие из построек, расположенных вокруг прямо­угольных двориков или площадей; повсеместное использование стилоба­тов — высоких фундаментов в виде усеченных пирамид; концентрация важнейших религиозных и административных зданий города на возвышен­ных местах — «акрополях» и т. д.

Хотя архитектура майя классического периода изучена довольно хоро­шо, многие важнейшие вопросы, связанные с ней, по-прежнему остаются нерешенными. Особенно много споров вызывает вопрос о времени и месте происхождения ступенчатого свода — наиболее специфической черты ар­хитектуры майя. Ряд исследователей, в их числе С. Морли[36] и А. Смит[37], пришли к выводу о местном происхождении этой черты. Они ссылались при этом на то, что наиболее ранние образцы каменных зданий со ступен­чатым сводом появляются раньше всего в Петене и Британском Гондурасе в 300—400 гг. (рис. 3).

Рис.3. Типы ступенчатого («ложного») свода у майя

 

Возникновение архитектуры со сводом рассматривается многими архе­ологами как начало эпохи цивилизации в низменных районах майя.

Археологические работы последних лет значительно исправляют преж­нюю точку зрения. В 1962 г. в Алтаре Жертв на северо-западе Петена внутри древней пирамиды позднеархаического времени была обнаружена гробница, сложенная из блоков красного песчаника. Перекрытие ее было сделано с использованием ступенчатого свода. Керамика, найденная вну­три пирамиды, относится к местному этапу Планча, что соответствует при­близительно 300—100 гг. до н. э.[38].

Почти аналогичная гробница со ступенчатым сводом была обнаружена в крупнейшем городе майя — Тикале (департамент Петен, Гватемала). Первоначально, на основе данных С14, эту гробницу отнесли к 300 г. до н. э. Позднее авторы раскопок пересмотрели свои выводы и датируют теперь эту находку рубежом нашей эры[39]. Однако столь поспешное изменение взглядов вызывает вполне законные сомнения. Дело в том, что керамика из этой гробницы (Burial 85) относится к этапу Каук — местной разновид­ности Чиканеля, и, по словам автора раскопок Уильяма Ко, датируется концом архаического (доклассического) периода, т. е. 200—100 гг. до н. э.[40].

Следовательно, на территории Петена первые образцы каменных со­оружений со ступенчатым сводом появляются еще в позднеархаическое время. Гробницы со сводом продолжали употребляться и в течение сле­дующего переходного периода (Мацанель или Хольмуль I)[41], т. е. в 100 г. до н. э.— 100 (200) гг. н. э. (рис. 4). Конечно, это были в техническом отно­шении еще довольно простые сооруже­ния — каменные гробницы с низкими стенами. Но сам принцип сводчатых перекрытий был уже изобретен. В даль­нейшем, по мере развития технического мастерства, майяские архитекторы стали применять ступенчатый свод и при сооружении крупных зданий — дворцов и храмов.

Рис. 4. Каменная гробница со ступенчатым сводом из города Хольмуль (Сев. Гватемала)

Другой характерной чертой архитек­туры майя является планировка зданий вокруг прямоугольных двориков и пло­щадей. По мнению Г. Уилли, первые признаки подобной планировки появля­ются в Горной Гватемале еще в средне­архаическое время (1000—500 гг. до н. э.) [42]. Но широкое ее распростране­ние приходится на позднеархаический этап истории майя (500—100 гг. до н. э.). Она представлена почти на всех крупных памятниках майя — как в горных, так и в низменных районах,— которые имеют слои этого времени (постройки группы «Е» этапа Чиканель в Вашактуне, в том числе знаме­нитая пирамида E-VII-суб[43]; архитектурные комплексы Тикаля[44], Алтаря Жертв [45] и др.). С позднеархаического времени начинается также исполь­зование отесанных каменных блоков и известкового раствора, облицовка храмов слоем белого штука и т. д.

Примечательно, что ряд памятников эпохи цивилизации демонстрирует полное совпадение планировки с позднеархаическими архитектурными ан­самблями. Во многих местах расположение архаических построек предоп­ределило планировку последующих комплексов. Строители раннекласси­ческого периода (начало эпохи цивилизации) попросту расширяли старые холмы-фундаменты, заключив их внутрь новых более крупных сооруже­ний. И при каждой перестройке этот процесс повторялся опять. Таким об­разом, холмы, относящиеся к эпохе цивилизации, заключают в себе по несколько пирамид предшествующего времени.

Примерно в то же время, т. е. в конце архаического периода, появляет­ся архитектурный комплекс типа «акрополя», хорошо известный среди классических памятников майя. «Акрополь» — естественное или искусст­венное возвышение, на котором были сосредоточены важнейшие ритуаль­ные и административные здания города. Часто поверхность площадки на вершине такого холма покрывалась каменной вымосткой или слоем штука. «Акрополь» подобного типа был обнаружен при раскопках города Дзибил­чалтуна на Юкатане. Судя по керамике, соответствующей этапу Чиканель (в Петене), этот комплекс относится к позднеархаическому времени[46]. В Тикале подобный «акрополь» возникает около 200 г. до н. э.[47].

Б. Керамика. Одним из важнейших признаков любой археологиче­ской культуры является керамика. Начало эпохи цивилизации в низмен­ных районах майя совпадает с широким распространением керамики с полихромной росписью. Таким образом, вопрос о времени и месте ее про­исхождения имеет немаловажное значение. Впервые сосуды с полихромной росписью мы встречаем в низменных районах майя во время переходного периода от архаики к цивилизации (этап Хольмуль I или Мацанель). Эта керамика содержит в себе как черты предшествующего (архаического) периода, так и новые черты, свойственные уже классической культуро майя. Она имеет, например, лощеную (лаковую) поверхность, характер­ную для керамической традиции этапа Цаколь (раннеклассическии пе­риод), и восковидную на ощупь поверхность, свойственную сосудам этапа Чиканель (позднеархаическое время). Полихромная роспись сочетается здесь с большой толщиной стенок и тетраподной формой, что придает этой керамике известную архаичность (рис. 5). Та же двойственность просле­живается и в орнаментации сосудов: на одном и том же сосуде желобчатый орнамент и оранжевый цвет поверхности (типичные для керамики Чиканеля) сочетаются зачастую с полихромной росписью[48].

Рис. 5. Образцы керамики переходного этапа Хольмуль I

 

Наиболее ярким доказательством местного происхождения полихром­ной керамики служат материалы из Сан Хосе — небольшого древнего посе­ления в Британском Гондурасе. Там развитие местной культуры, начав­шись от среднеархаического этапа Сан Хосе I, доходит до конца классиче­ского периода (Сан Хосе V)[49]. Часть материалов Сан Хосе I характери­зуется керамикой, близкой Чиканелю — позднеархаическому этапу Петена. Среди характерных форм керамики этого времени можно назвать моно­хромные и бихромные кувшины, чаши и тарелки. 81% всей керамики Сан Хосе I имел примесь кальцита и 16,5% —шамота[50].

Между этапами Сан Хосе I (архаический период) и Сан Хосе II (нача­ло классического периода) нет никакого разрыва; напротив, здесь налицо преемственность в формах керамики. Но в Сан Хосе II, кроме бытовой по­суды, впервые появляются сосуды с полихромной росписью — так назы­ваемые «чаши с боковым выступом у основания» (basal flange bowls). При анализе керамики Сан Хосе II оказалось, что 91,9% всей бытовой и 93% полихромной посуды содержит примесь кальцита — характерная черта местной керамики на протяжении всех этапов ее развития [51]. Аналогичное открытие было сделано на древнем поселении № 1 в Лoc Нараньхос, на северном берегу оз. Йохоа в Гондурасе. Там в одной из траншей, обозначен­ной литерой «А», верхний слой содержал обломки полихромной керамики. Затем шел стерильный слой желтой глины и гравия до 50 см толщиной, а под ним — черно-коричневый слой с монохромной и бихромной керами­кой. Подавляющее большинство сосудов из этого нижнего слоя имело тесто с примесью дресвы и песка.

При анализе примесей полихромной посуды из верхнего слоя было установлено, что они ничем не отличаются от керамики нижнего слоя. Авторы раскопок сделали вполне оправданный вывод о том, Что керамика обоих горизонтов была сделана из местной глины, а стало быть — и мест­ными мастерами[52]. Конечно, очень трудно решать вопрос о преемственно­сти керамических традиций майя только на основе тех немногих публика­ций, которыми мы сейчас располагаем. Но при желании следы такой пре­емственности можно обнаружить на многих хорошо изученных памятни­ках майя.

В.  Погребальный обряд майя. Это — одна из наиболее плохо изученных сторон их культуры, что связано, прежде всего, с явной недо­оценкой значения погребального обряда как важного исторического источ­ника многими западными археологами. Очень редко погребения на терри­тории майя являются основной целью работ. Обычно их находят и иссле­дуют попутно с раскопками различных архитектурных сооружений. Отсю­да постепенно сложилось убеждение, что захоронения под полами или внутри зданий — чуть ли не единственный обряд погребений у майя в клас­сическую эпоху. Разница состоит лишь в том, что каменные гробницы зна­ти и жрецов устроены под основаниями храмов и «дворцов», а могилы простого люда — под полами их убогих домов с тростниковыми крышами. Погребальный обряд интересует нас здесь лишь как источник доказательств в пользу преемственности архаической и классической культуры майя.

Погребения среднеархаического времени из низменных районов майя нам почти неизвестны. Исключение составляет большой могильник Плайя де лос Муэртос на берегу р. Улуа в Гондурасе. Это — южная граница куль­туры майя. Керамика и лепные статуэтки из погребений Плайя де лос Муэртос необычайно близки материалам среднеархаического этапа Мамом в Петене (1000—400 гг. до н. э.).

Погребение № 3 этого могильника содержало скелет взрослого мужчи­ны, лежащего лицом вниз, вытянуто, с руками, прижатыми вдоль тулови­ща. Наиболее интересной чертой его является наличие искусственной деформации черепа[53]. Обычай искусственной деформации лобной части че­репа — характерная черта внешнего облика майя вплоть до прихода испан­цев. Описание этого обычая можно встретить у многих ранних хронистов.

Погребение № 5 интересно тем, что во рту скелета между верхними и нижними зубами черепа лежала одна нефритовая бусина[54]. Многие погре­бения классического периода в таких городах, как Тикаль, Вашактун, Пьедрас Неграс и т. д., демонстрируют тот же самый обычай[55]. Он дожи­вает, по-видимому, у майя вплоть до появления европейцев. Описание это­го обряда содержится у Диего де Ланды: «...умерших они завертывали в саван, набивая им рот размолотой кукурузой и с ней несколько камешков из тех, что они употребляют как монеты»[56] (имеется в виду нефрит.— В. Г.).

Погребения последующего, позднеархаического этапа известны нам значительно лучше. Да и преемственность их с классическими захороне­ниями выступает гораздо ярче.

В Вашактуне было найдено 116 погребений различного времени: от Мамома (среднеархаический этап) до Тепеу (позднеклассический этап). Причем подавляющая их часть содержала скелеты с искусственно дефор­мированной лобной частью. Фигурное подпиливание зубов — еще одна характерная черта облика майя — практиковалось на всех этапах жизни города от Мамома до Тепеу [57]. Тогда же появляется и еще одна особен­ность — инкрустация зубов кусочками нефрита и других минералов[58].

К концу архаического периода различия между рядовыми погребения­ми и гробницами знати и жрецов выступают уже вполне отчетливо. Рядо­вые захоронения представляют собой простые ямы, иногда с каменной облицовкой по стенам. Их инвентарь состоит из нескольких глиняных со­судов, одного-двух украшений (нефрит, раковины, кость) и каменных ору­дий (например, простые погребения этапа Чиканель из города Ваша­ктуна).

Одновременно в различных частях территории майя, как в горных, так и в низменных, встречаются пышные гробницы аристократии и жреческой верхушки. К числу наиболее ранних находок этого рода относятся гробни­цы из пирамиды Е-ІІІ-3 в Каминальхуйю (Горная Гватемала). Судя по керамике, они принадлежат местному позднеархаическому этапу Мирафлорес[59]. Обе гробницы были устроены внутри крупнейшей пирамиды Каминальхуйю, достигающей 20 м высоты. Перекрытие держалось на де­ревянных столбах. Стены были сложены из адобов. В число погребальных приношений входило 400 глиняных сосудов, множество нефритовых укра­шений, изделия из мрамора, зернотерки, каменная маска с инкрустациями из кусочков нефрита.

Заупокойные человеческие жертвы, сопровождавшие обоих погребен­ных, свидетельствуют о развитии новых социальных отношений, углубле­нии имущественного и общественного неравенства среди горных майя. Позднеархаические каменные гробницы со ступенчатым сводом (Алтарь Жертв, Тикаль и др.) уже упоминались выше.

В дальнейшем, в переходную эпоху от архаики к цивилизации, число пышных каменных гробниц со всеми характерными чертами классического

погребального обряда майя про­должает возрастать: Хольмуль (этап Хольмуль I)[60], Кашаль Куниль[61] и др.

Не менее примечателен тот факт, что гробница 85 из Тика­ля, относящаяся к 200—100 гг. до н. э. (на 400—500 лет ранее предполагаемого появления ци­вилизации майя в низменных районах), содержала, помимо ступенчатого свода, черты пог­ребального обряда, свойствен­ные уже эпохе цивилизации. К их числу относятся обязатель­ные во всех богатых погребе­ниях иглы морского ежа и мор­ские раковины спондилус[62].

Таким образом, анализ по­гребального обряда майя сви­детельствует о том, что основ­ные его элементы, свойственные эпохе цивилизации, зародились еще в архаическое время (одни на среднем, другие на позднем этапе архаического периода).

Г. Ритуальные обря­ды и верования. Наиболее интересным элементом религи­озного культа у майя являются особого рода ритуальные прино­шения в тайниках (caches). Они совершались при закладке или перестройке зданий, возведении стел и в ряде других случаев жизни. Однако подобные прино­шения никогда не были связаны с погребениями. Каждый тай­ник — это небольшая ямка, за­крытая сверху камнем или слоем известкового раствора. Содержание их бывает самое разнообразное: глиняные сосуды, украшения из нефрита или раковин, ритуальные предметы из кремня или обсидиана. К числу наи­более ранних образцов приношений в тайниках относится находка из Каминальхуйю. Там в тайнике заложенном в одной из пирамид, было обнаружено ритуальное приношение, состоящее из 300 нефритовых пред­метов. Время возникновения этого тайника установлено достаточно точ­но — местный этап Махадас, что относится не позднее 500 г. до н. э.[63]. Столь же почтенный возраст имело ритуальное приношение керамики, обнаруженное в древней платформе Дзибилчалтуна (Юкатан) — 700— 500 гг. до н. э.[64]. В Чиапасе подобные тайники известны с этапа Франсеса (450—250 гг. до н. э.) [65].

Не менее важным элементом ритуала майя был культ стелы-алтаря. Как известно, появление стел с календарными датами считается важней­шим признаком классической цивилизации майя. Поэтому поиски истоков культа стелы-алтаря всегда занимали значительное место в работах запад­ных исследователей. В настоящее время положение вещей примерно тако­во: древнейшей стелой с календарной датой в низменных районах майя является стела № 29 из Тикаля (292 г. н. э.), найденная в 1959 г. (рис. 6)[66].

Рис. 6. Стела 29 из г. Тикаль с надписью, со­держащей дату

 

Но вместе с тем несколько стел с более ранними датами, записанными по системе календаря майя, найдено за пределами Петена — общепризнан­ного центра майяской цивилизации. Это прежде всего стела «Ц» из Трес Сапотес (31 г. до н. э.), Веракрус[67] и статуэтка из Сан Андрес Тустла (167 г. н. э.) в Чиапасе [68].

Таким образом, возможны два решения этой проблемы: либо стелы с более ранними датами будут найдены в Петене в будущем, либо культ стелы-алтаря, а вместе с ним и иероглифическая письменность были заим­ствованы населением низменных районов майя у своих западных сосе­дей — близких им по культуре и родственных этнически. Большой интерес в этом отношении представляет находка резных каменных стел в Горной Гватемале.

Каменные монументы с грубыми изваяниями встречаются в Ками­нальхуйю еще в среднеархаическое время (этап Лас Чаркас) в холмах С-ІІІ-6 и С-ІІІ-10 [69]. Но это еще слишком робкие шаги в области скульпту­ры. Гораздо важнее другая находка из Каминальхуйю, относящаяся уже к позднеархаическому этапу Мирафлорес. Речь идет о фрагменте резной стелы с иероглифической надписью, которая во всех отношениях близка классическим монументам майя и может считаться их прототипом[70].

Конечно, приведенные выше примеры далеко не исчерпывают всех воз­можностей в этой области. Специалисты, непосредственно сталкивающиеся с археологическим материалом, могут без труда увеличить число примеров, доказывающих преемственность между архаической культурой и цивили­зацией майя. Но основной вывод от этого не изменится — важнейшие эле­менты цивилизации майя зародились в недрах местной раннеземледельче­ской культуры архаического времени.

---

Источник - «Советская Археология», № 3, 1966. Изд-во «Наука», Институт археологии РАН, Москва

---