Всю власть в одни руки

Победитель собирается единовластно управлять страной инков. — Неудача Эрнандо Писарро при испанском дворе. — Уполномоченный короля от­правляется в Перу. — Нападение Манко на испан­цев. — Строительство крепостей. — Педро де Вальдивия в стране арауканцев

Под звуки фанфар, торжественно, как и полагается завоевателю, великий маркиз во главе своего войска вступил в Куско и начал усмирять мятежный город, кон­фискуя собственность альмагристов и раздавая ее своим сторонникам. Он не признал завещания Альмагро и прав его сына Диего на Южное Перу. Маршал, ут­верждал Писарро, в результате мятежа лишился всех своих прав и привилегий.

Это была опасная тактика — отнимать у врага иму­щество и оставлять его в живых, но Франсиско Писарро чувствовал себя столь могущественным, что ни убивать (как советовали ему братья), ни переманивать против­ников на свою сторону подарками и наградами не соби­рался.

Наместник заявил, что ему подчинены все области по эту сторону океана. Отсюда следовало, что Франсиско не потерпит никаких соперников и будет управлять единовластно.

Своим братьям наместник выделил столь богатые репартимьенто (земли с индейцами), что начали роптать даже его сторонники. Тогда же Гонсало с сильным вой­ском был послан против индейцев в район Чаркасы, чтобы окончательно подавить их сопротивление.

Со времени смерти Альмагро прошел почти целый год. Эрнандо Писарро снова собрался в Испанию, чтобы рассеять неблагоприятное впечатление, которое оста­вила при дворе казнь маршала. Диего де Альварадо и другие друзья Альмагро уже давно находились в Кас­тилии, где в весьма непривлекательных красках изобра­жали деятельность братьев Писарро и пытались до­биться отмщения за совершенное преступление, а сыну Альмагро вернуть его законные права.

Перед отъездом Эрнандо еще раз предупредил брата: остерегайся мести со стороны «чилийцев». Наместнику не следует подпускать этих людей к своей особе, сле­дует увеличить число телохранителей. Франсиско только посмеялся над опасениями брата.

Летом 1539 года Эрнандо отплыл из Лимы в Испа­нию и во всем блеске предстал перед королевским дво­ром в Вальядолиде. Он привез богатые подарки и рас­считывал на всемогущество золота. Но на этот раз его встретили весьма холодно. Об этом позаботились Диего де Альварадо и другие друзья Альмагро. Эрнандо Писарро грозил суд. Но золото сделало свое дело — судьи не торопились расследовать запутанное дело.

Альварадо, которому наскучили судейская волокита и придворные интриги, вызвал Эрнандо на дуэль, чтобы решить спор с помощью так называемого «божьего суда», но тот уклонился от поединка, и не без основа­ния. Пять дней спустя Альварадо скоропостижно скон­чался, очевидно, его отравил какой-то подкупленный слуга.

Карл V никак не мог выяснить, на кого же в конце концов ложится вина за междоусобные войны. Одно было ясно: это вредило интересам Испании. К тому же случилось то, чего король опасался больше всего, — Франсиско Писарро захватил единоличную власть над огромными заморскими территориями.

Поэтому король велел направить в Перу судью — ли­ценциата Вака де Кастро, наделив его широкими пол­номочиями. Кастро должен был ознакомиться с поло­жением в заморских колониях, рассмотреть все жалобы, создать пригодную для новой колонии систему управле­ния и затем представить доклад двору. Но королев­скому уполномоченному предложили с подобающим, уважением относиться к Франсиско Писарро. Только в случае смерти последнего Кастро имел право обнаро­довать секретное распоряжение Карла V, согласно ко­торому лиценциат назначался губернатором Перу.

Миссия Эрнандо Писарро закончилась неудачей — его все же арестовали и заточили в крепость, где он провел в заключении двадцать лет (до 1560 года), пережив всех своих родственников и собственную славу. Эрнандо — единственный из братьев, который умер собст­венной смертью в 1578 году в своем поместье в Эстремадуре в возрасте ста (или даже ста четырех) лет, если верить хронистам того времени.

По описаниям современников, Эрнандо Писарро был статным, сильным мужчиной безукоризненного поведе­ния. Но были в его характере и весьма непривлекатель­ные черты. Он был чрезвычайно самолюбив, надменен и беззастенчив, обладал безмерным честолюбием, мстил за обиды, никому не сочувствовал и никогда не испыты­вал угрызений совести.

Не дожидаясь королевского постановления, Франсиско Писарро стал направо и налево раздавать земли завоеванной страны. Себе и своим сторонникам он ос­тавлял самые плодородные области, а «чилийцам» вы­делял самые отдаленные и бедные. Это опять вызвало страшное недовольство. Колонисты роптали: наместник и его близкие нагло прибрали к рукам все лучшее, что было в Перу. В стране опять стало неспокойно.

Этим воспользовался инка Манко. Время от времени он спускался с недоступных Андских хребтов, собирал своих воинов и нападал на испанцев. Внезапными уда­рами перуанцы уничтожали испанские гарнизоны, сжи­гали их поселения, разрушали плантации, угоняли скот.

Против неуловимых индейских воинов были бес­сильны артиллерия и конница, не помогали и каратель­ные экспедиции. Со скал на конкистадоров обрушива­лись каменные глыбы, ущелья превращались в западню, у ночных костров их настигали стрелы.

Наместник отправил против Манко сильный отряд под командованием своего брата Гонсало. В ущельях и на горных перевалах произошло несколько яростных сты­чек. Хотя они кончились поражением перуанцев, захва­тить самого инку испанцам не удалось.

Тогда они решили заманить Манко в ловушку, при­гласив его на переговоры. И хотя инка не верил ни од­ному слову завоевателей, он согласился встретиться с Франсиско Писарро в Юкайской долине.

Наместник послал к Манко африканского раба с бо­гатыми подарками, но по дороге тот был убит перуан­цами. Писарро жестоко отомстил за это оскорбление. Испанцы захватили в плен одну из жен Манко, моло­дую красивую женщину, которую тот очень любил. Писарро приказал раздеть ее догола, привязать к столбу и сначала публично выпороть розгами, а затем пронзить стрелами. Несчастная женщина не просила о помило­вании, она стоически выдержала жестокую порку и молча встретила смерть. Даже видавший виды Писарро удивлялся ее мужеству.

Переговоры с никой не состоялись, и перуанцы про­должали свои вылазки.

В этих условиях испанцы избрали самое верное сред­ство — строить опорные пункты и крепости во всех стратегически важных точках Перу. За короткий срок на пути из Лимы в Куско было построено несколько ук­репленных поселений. Укрепленные города возводились и в других районах страны.

Проведя в Куско около года, Франсиско Писарро вер­нулся в Лиму. Он многое сделал для строительства и расширения Королевского города, заботился о привле­чении новых колонистов, об устройстве золотых и сереб­ряных рудников.

Одного из своих офицеров — Педро де Вальдивию, закаленного, безжалостного воина, — великий маркиз отправил в Чили для окончательного завоевания этой страны. Вальдивия, участвовавший вместе с Альмагро в первой Чилийской экспедиции, в январе 1540 года со ста пятьюдесятью солдатами и двумя священниками двинулся на юг вдоль океанского побережья. Сравни­тельно легко преодолев пустыню Атакаму, он достиг центральной части Чили — плодородных долин Кокимбо. Здесь, в густых лесах, обитали племена арауканцев, занимавшиеся, главным образом, охотой и только изредка земледелием.

В лесах росли огромные деревья — араукарии — с шишками величиной с человеческую голову. Семена араукарий, которые были в два раза больше миндаля, индейцы использовали в пищу. Леса казались испанцам мрачными и враждебными, они понимали, как трудно здесь будет бороться с туземцами.

Сначала арауканцы гостеприимно встретили пришель­цев, но когда испанцы стали грабить деревни и отни­мать продовольственные запасы, индейцы взялись за оружие.

В 1541 году Вальдивия, дойдя до 33°30' ю. ш., осно­вал в среднем течении реки Майпо город Сантьяго, на­чал создавать плантации и открывать рудники. Он при­глашал в Чили колонистов и всячески поощрял развитие земледелия и торговли, надеясь основать здесь богатую, процветающую колонию.

Но во время этой колонизации испанцы были вынуж­дены непрестанно сражаться с воинственными тузем­цами. Арауканцам удалось выбить из Сантьяго гарни­зон завоевателей и сжечь только что построенный город, но Вальдивия восстановил его.

В 1544—1545 годах он, исследуя побережье Чили, дошел до реки Био-Био, находившейся далеко на юге, но был отозван оттуда в Перу на подавление мятежа.