Встреча с Морасаном

Генерал Морасан и несколько офицеров стояли в коридоре кабильдо[18]. Большой костер горел у входа, во дворе, и хорошо освещал стоявших. Морасану было на вид лет сорок пять, он был высокого роста, военный мундир, застегнутый на все пу­говицы, хорошо сидел на нем. Он стоял без шляпы, ветер шеве­лил его черные волосы. Стефенс следил за выражением его ли­ца, он не заметил в нем жестокости, наоборот, этот «непобеди­мый вождь» показался ему человеком мягким и вдумчивым. Де­сять лет, несмотря на свою молодость, Морасан был первым че­ловеком в федерации и восемь лет ее президентом. Морасан прекрасно владел военным искусством и отличался отвагой. Участвовал во многих битвах, всегда мчался во главе своих военных отрядов, много раз был ранен, но неизменно выходил победителем. Казалось, его популярность росла. Однако когда срок его полномочий на посту президента федерации истек, его выбрали всего лишь начальником штата Сальвадор. Морасан отказался от этой должности и действовал в роли главнокоман­дующего войсками федерального правительства. Человек, умев­ший всегда побеждать, Морасан не мог примириться с мыслью, что он не только не президент, но что и само федеральное правительство перестало существовать. И вот он двинулся на Гватемалу с армией в тысячу четыреста человек; прошел через арку Буэна Виста и вышел на главную площадь. И здесь в бою с отрядами Карреры погибли сорок его лучших офицеров и в их числе его сын — он был убит на глазах отца. Морасан бежал из Гватемалы с оставшимися в живых четырьмястами пятьюдесятью соратниками.

«Из бесед со многими людьми я вынес очень хорошее впе­чатление о Морасане,— пишет Стефенс.— Его не любили за большие налоги, которые легли тяжелым гнетом на население, когда он стоял во главе федерации. Но он это объяснял огром­ными военными расходами. Жители Сан-Сальвадора говорили о нем с энтузиазмом, и у меня сложилось к нему чувство, близ­кое к восхищению. И вот теперь Морасан потерпел поражение, потерял преданных ему людей. К этому добавилось еще личное горе — смерть любимого сына.

Меня познакомил с Морасаном генерал Саравия. В первый момент нашей встречи я растерялся и не знал, с чего начать разговор. Я был полон мыслей о его поражении, и, пока, за­думавшись, молчал, он обратился ко мне с вопросом: не слыхал ли я чего-нибудь о его семье, уехавшей в Коста-Рику?

Я не мог сказать ничего утешительного. Я знал, что его несчастье падет черной тенью на всех близких и вряд ли Коста-Рика даст политическое убежище его матери и дочери. Но я ничего этого не сказал, зная, как ему сейчас тяжело.

Он выразил сожаление, что я увидел его страну в таком бед­ственном положении[19]. Пожалел также, что соглашение меж­ду нашими странами в настоящее время не может быть заклю­чено.

Что мог я ответить? В данный момент этот вопрос меня не беспокоил. Меня тревожило только моральное состояние моего собеседника, и я постарался поскорее закончить разговор, чтобы дать ему возможность заняться неотложными делами».

Скоро Морасан бежал в Чили, куда выехала и его семья.

Теперь он был в изгнании. Под страхом смерти не мог вер­нуться на родину.

* * *

Через год после того как Стефенс покинул берега Централь­ной Америки, наступил трагический конец жизни Морасана.

В августе 1841 года никарагуанское правительство обратилось с просьбой ко всем центральноамериканцам оказать помощь в борьбе против английских захватчиков, которые оккупировали в 1841 году главный порт в Никарагуа на Атлантическом побе­режье. Это воззвание взволновало Морасана. На взятые в долг деньги он арендовал судно, приобрел вооружение и в начале февраля 1842 года, с военным отрядом на борту, отплыл к бе­регам Центральной Америки.

Он сделал попытку высадиться в Сальвадоре. Однако прави­тельство Сальвадора, опасаясь осложнения отношений с сосед­ними странами, попросило его покинуть территорию страны. Тог­да Морасан высадился в Коста-Рике, в городе Сан-Хосе. Там Шла гражданская война. После трех дней ожесточенных боев консерваторов с либералами Франсиско Морасан потерпел по­ражение и был захвачен в плен. Страх перед лидером либералов у консерваторов был так велик, что они поспешно создали военный суд, который приговорил Морасана к смертной казни. 15 сентября 1842 года, в день 21-й годовщины независимости Центральной Америки, Морасан был расстрелян на центральной площади костариканской столицы.

Перед смертью Морасан продиктовал своему пятнадцатилет­нему сыну завещание:

«Моя любовь к Центральной Америке умирает вместе сея мной. Я обращаюсь к молодежи, которой суждено вдохнуть жизнь в эту страну, покидаемую мной с чувством горечи из-за царящей в ней анархии; я призываю молодежь последовать моему примеру,— пусть она предпочтет скорее умереть, чем видеть родину в состоянии хаоса, в каком она, к сожалению, пребывает сейчас...»

Вскоре после казни Морасана в Гватемале к власти пришел ставленник помещичьей и церковной реакции Рафаэль Каррера. Его влияние на дела всей Центральной Америки оказалось столь велико, что тридцатилетний период его кровавой диктатуры историки называют «мрачным тридцатилетием» для всех стран перешейка, развитие которых было в эту эпоху насильственно приостановлено.

[18] Кабильдо — городская управа.

[19] Морасан — уроженец Гондураса, одного из штатов, входивших в федерацию.