Чтение и письмо на Северном Юкатане: к постановке проблемы

Ибрагимова Камилла Джумшудовна

Аспирантка

Российский государственный гуманитарный университет, Москва, Россия

E-mail: ikamilla@yandex.ru

Роль письменного выражения в традиционном обществе долгое время оставалась вне поля внимания историков и антропологов, и лишь последние двадцать лет, вместе с ростом интереса к проблемам культурной истории, стали изучаться вопросы места чтения и письма среди других культурных практик общества.

Проблема уровня грамотности и роли письма в майяском обществе начала обсуждаться историками в 1970-х гг. XX в., когда историческое содержание надписей стало очевидным для большинства научного сообщества. В первую очередь был поднят вопрос о том, на какую аудиторию были рассчитаны монументальные надписи. Джордж Кублер предположил, что стелы и алтари с текстами создавались и устанавливались элитой для непросвещенной аудитории, «земледельцев с полей»: Маршалл Дурбин добавил к этому, что стелы создавались образованной элитой для просвещения плебса в области истории и политической идеологии. Иероглифические кодексы при этом представляли собой гораздо более сложные типы текстов, доступные пониманию лишь посвященных, а общий смысл монументальных надписей был ясен для любого человеку, минимально знакомому с языком майя, ибо символические обозначения, используемые в письменности, могли быть интуитивно поняты почти любым человеком (Цит. по: Brown. 1991).

Позднее, когда эпиграфические исследования продвинулись далеко вперед. С. Хаустон дополнил эту схему. По его мнению, большое количество логограмм и лицевых форм в монументальных текстах, особенно в записях имен, позволяло ориентироваться в надписях и без особого владения грамотой (Houston, Stuart. 1991).

Такой взгляд на способ функционирования письменных текстов у майя сразу нашел оппонентов. С. Браун, опираясь на работу теоретиков истории письма Д. Гуди и Я. Уотта, утверждал, что широкое распространение даже относительной грамотности возможно только в обществах, пользующихся алфавитной системой письма. Более того, сложность письменной системы часто намеренно «консервируется» элитой для недопущения к письменной культуре остальной части общества, и именно это, по мнению С. Брауна, происходило у майя (Brown, 1991).

На полуострове Юкатан существовала отдельная региональная писцовая школа в рамках единой для майя письменной традиции, которая была основана на общей системе письма. То. что в этом регионе появилась тенденция к увеличению доли слоговых записей, может говорить о том, что мог измениться способ чтения текстов. Сами монументы, похоже, здесь не были столь важным инструментом политической манипуляции, как в классический период в южных низменностях, что привело и к меньшей иконичности письменного выражения, и к постепенному изменению тематики текстов. Юкатанские памятники вряд ли читали вслух (на это же может указывать часто перепутанный порядок знаков в блоке).

Некоторые тексты вряд ли предназначались для чтения кем-либо, как и надписи на перекрытиях ложного свода во дворцах и храмах - своеобразный юкатанский жанр. Они располагались в таких неудобных местах, что стоящий под ними человек с трудом различал иероглифы (Stuart. 1995).

Иероглифические кодексы не просто читались, но и должны были толковаться, потому что написаны были на незнакомом аудитории языке. Также надо отметить, что текст состоял не только из надписи, но и сопровождающего ее изображение, которое надо было учитывать при толковании.

Проблема исследования функционирования текстов состоит в том. что для многих городищ отсутствует должная документация, по которой можно узнать контекст надписи: внутри или снаружи дворца она находилась, насколько ограничен мог быть к ней доступ для всех слоев населения. Даже если известно, где была обнаружена та или иная притолока, часто почти невозможно определить, не была ли она перенесена туда в течение долгого времени после оставления городища.

Английский антиковед Уильям Харрис противопоставляет массовую грамотность «писцовой» (когда грамотой владеют только те, кто создает тексты: этот тип характерен для обществ древнего Ближнего Востока и минойской Греции) и «ремесленнической», при которой грамотны ремесленники, в отличие от женщин, неквалифицированных работников и крестьян. У нас совсем не осталось свидетельств того, что какие-либо члены майяского общества, за исключением тех, кто имел непосредственное отношение к созданию текстов, мог писать или читать. Более того, компаративные данные свидетельствуют о том, что для перехода к уровню «ремесленнической» грамотности необходимы определенные экономические и политические условия, а также потребность в этом государства: известно, что в Европе подобный тип грамотности появляется сначала в полисах классической Греции, исчезает, а после возобновляет свое существование только в Европе XYI-XVIII вв. (Harris, 1989). В майяском обществе не было условий для того, чтобы возникла необходимость в грамотности всего ремесленнического слоя, поэтому можно утверждать, что тип «писцовой» грамотности преобладал на протяжении всего времени существования майяского письма.

Литература

Brown С.Н. (1991) Hieroglyphic Literacy in Ancient Mayaland: Inferences from Linguistic Data // Current Anthropology, vol. 32. № 4. p. 489-496.

Harris W. (1989) Ancient Literacy. London.

Houston S.D.. Smart D. (1991) On Maya Hieroglyphic Literacy // Current Anthropology, vol. 32. № 4. p. 589-593.

Stuart D.A. (1995) Study of Maya Inscriptions. PhD. Diss. Nashville.

Источник – Ибрагимова К.Д. Чтение и письмо на Северном Юкатане: к постановке проблемы / К.Д. Ибрагимова // Материалы докладов XVI Междунар. конф. студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» / Отв. ред. И.А. Алешковский, П.Н. Костылев, А.И. Андреев. [Электронный ресурс]. М.: МАКС Пресс, 2009. – С.11-12.